- Не вешайте только трубку, - сказала она. - В противном случае я
буду звонить вам всю ночь.
Что делать? Пожаловаться фликам, что какая-то герцогиня надоедает
мне?
- А если я приеду к вам? Нет? А если вы мне предложите стакан вина?
- Нет.
- А если я вам предложу стакан вина?
- Женщины, которые пьют как вы, вызывают у меня...
- Не старайтесь быть грубым. Кажется, вы ищете пальцы женщины, -
сказала она.
- Палец женщины, да, - я посмотрел на лужу, которая натекла у моих
ног. - Откуда вы это знаете?
- Я буду у Шрафта через четверть часа, ответила она и повесила
трубку.
Шрафт находился на углу улицы. Я спустил воду из ванны и оделся,
потом зашел в ресторан и заказал бифштекс с сырым луком и бутылку пива. Я
был единственным мужчиной, сидящим за столиком в зале. Мне необходимо было
побриться и я держал руку под столом. Мне нечего скрывать, что в такую
рафинированную коробку, как Шрафт, мне всегда было приятно заходить.
Я поглощал свое жаркое и читал газету, чтобы узнать, что нового
писали об этом деле, когда заметил, что у моего столика остановился кто-то
в зеленом платье. Я поднял глаза и остановился на высоте большого
декольте. Ее волосы были завязаны на затылке оранжевым бантом и они в виде
конского хвоста падали ей на спину.
- Я презираю сырой лук, - сказала она.
- Идите презирать его в другое место, - любезно ответил я.
- Я жду, когда вы встанете.
- А это будет грубостью, если я воздержусь от этого?
- Сразу видно, кто вы такой...
- А что вы скажите об одной даме, которая звонит по телефону и
остается молчаливой?
Она рассмеялась и села за столик, потом положила подбородок на ладонь
и стала рассматривать меня.
- Мой муж за всю жизнь никогда не сел ни одного бифштекса, - сказала
она. Он утверждает, что это дурной тон.
- Он прав, - сказал я. Так возьмите себе бифштекс.
Ее взгляд упал на мою руку. Глаза ее округлились.
- Можно сказать, что это тоже бифштекс, - сказала она. - Что же, во
имя неба, произошло?
- Мы разошлись во мнениях, - ответил я снова пряча руку под стол.
- У вас вид льва, - проговорила она, - льва мрачного и наполовину
спящего.
- Да-а... Сделайте ваш заказ.
Горничная была настоящая ирландка с розовыми щеками. Герцогиня
заказала тоже бифштекс.
- Знаете, я полагаю, что вы меня околдовали.
- Вижу, - ответил я, подливая себе соуса.
- Это вас не интересует?
Я поставил сосуд с соусом. Эта женщина была просто динамит и нужно
было как-то отделаться от нее.
- Вы особа, набитая фриком, которая не знает, что ей делать, - сказал
я. - Вы были бы счастливее, если бы катали детскую коляску. Но вы выбрали
по всей видимости другое направление. Как сделана постель, так в ней и
спится. Не рассчитывайте захватить меня. Мне совершенно безразличны и ваши
проблемы. Я видел слишком много бедных людей, у которых были действительно
проблемы, так что не воображайте, что я буду заниматься вами или вашим
мужем. В общем все у вас сводится к следующему: хочу ли я спать с вами?
Да. А я сделаю это? Нет. Почему? Потому что я предпочитаю женщин выбирать
сам. Потому что я не люблю женщин, которые пьют столько, сколько вы. И
потому что, наш начальник хороший приятель вашего мужа. Три отличные
причины, чтобы я не дотронулся до вас. Понятно?
Я поднес кусок жаркого ко рту. Это была с моей стороны ошибка.
Она нагнулась над столом и изо всех сил ударила меня по щеке.
Отличная пощечина, которая заставила меня выплюнуть ту порцию мяса,
которая была у меня во рту. Моя реакция, которой я гордился еще несколько
часов назад, не сразу сработала.
Горничная побледнела и выпустила из рук бифштекс, который собиралась
поставить на стол. Многие присутствующие обернулись. Шрафт, место тихое и
пощечина прозвучала, как выстрел. Моя щека горела. Герцогиня была
мускулистая особа, без сомнения, отличный игрок в теннис.
Я положил свой бифштекс, старательно вытер руку о скатерть и в свою
очередь дал ей пощечину. Потом стал ждать ее реакцию.
Она поднесла руку к лицу и внимательно посмотрела на меня. Она была
очень спокойна. Потом она встала, улыбнулась и вышла из зала. Никто не
пошевелился. Все смотрели на меня так, как будто я был человеком, который
бьет свою жену. Я доел свой бифштекс до последней крошки, но вкус его
показался мне похожим на бумагу. Ее муж, может быть, был прав: никогда не
стоит есть бифштексов. Но с чем же тогда есть сандвичи? Обслуживающая меня
горничная ирландка теперь боязливо обходила мой столик, когда проходила
мимо. До этого времени она всегда улыбалась мне, когда я приходил сюда.
Наша идиллия была закончена.
Оплачивая счет, я обнаружил, что управляющий и горничная нахмурив
брови смотрели на меня. Герцогиня сделала из меня парию. Но я смогу
пережить это. К тому же, в этом ресторане были очень маленькие порции.
Неожиданно я вспомнил, что я не узнал, откуда она узнала о моем деле,
потом решил, что она все равно, так или иначе, да проявит себя. И самое
неприятное было то, что я не мог, как всякий обыкновенный гражданин,
выключить телефон и спать спокойно. Игра в детектива, которую я вел,
вынуждала меня не вешать трубку и не выключать телефон.
И я с грустью подумал, что вероятно она проведет всю ночь забавляясь
тем, что будет звонить мне по телефону.

13
Я поставил будильник на семь часов и лег спать. К моему удивлению,
мне очень хотелось спать и я заснул. Меня разбудил звонок и я стал шарить
рукой будильник. Я задел его больной рукой, испустил нечто среднее между
стоном и проклятием, схватил его и нажал на кнопку. Он продолжал звонить.
Еще не проснувшись окончательно, мне понадобилось несколько секунд, чтобы
понять, что звонили у входной двери.
На этот раз на ней надето было черное платье, которое, казалось,
струилось по ней, как вода, большая шляпа и белые перчатки. Она опять
пила.
- Уходите, прошу вас, - сказал я.
Она просунула руку за дверь.
- Вы не станете же в самом деле захлопывать дверь по руке дамы, а?
- Нет, мисс, - ответил я.
Я взял ее руку, опертую о дверь и твердо оттолкнул ее, но она круто
повернулась и умудрилась проскочить мимо меня и очутилась в холле: она
немного шаталась. Пьяная или нет, но она полностью контролировала свои
движения. Я даже почувствовал к ней уважение.
- Пойдите причешитесь, - сказала она. - На вас противно смотреть
также, как и на ваше помещение.
Она посмотрела на мою раненую руку, которую я по-прежнему держал
поднятой вверх, по глупости воображая, что боль таким образом уменьшится.
- Вы до сих пор не перевязали ее?
Края раны немного затянулись. Я сонным взглядом посмотрел на
герцогиню. Она прошла впереди меня и стала шарить в ванной комнате, откуда
принесла баночку с йодом, спарадрап и несколько бинтов.
Я протянул руку. Когда она щедро полила мою руку йодом, я сделал
гримасу, но потом она наложила тампон и сделала перевязку.
- Благодарю, - проворчал я.
Я так и не двинулся с места из прихожей.
Она села и скрестила ноги. Я стал рассматривать их. Она проследила за
моим взглядом и очень довольная провела рукой в перчатке по столу,
показывая на покрывавшую ее пыль.
- Вы никогда не вытираете пыль?
- Время от времени приходит женщина и делает уборку, - объяснил я.
Я вошел в ванную комнату, причесался и вышел оттуда.
- Я не хочу немедленно выбрасывать вас наружу, - сказал я. Ведь вы
перевязали мне руку.
Она сняла свою шляпу и перчатки и рассматривала фотографии, стоящие
на полке камина.
- Ваша жена и дети?
- Моя сестра и племянники.
- Отлично, - сказала она, - по крайней мере не будет адильтера. А что
если вы мне предложите кофе? Судя по вашему виду, мне необходимо
протрезветь.
Она снова села, перекинула ногу за ногу и стала болтать ногой. Ее
туфля соскочила с ноги и осталась висеть на кончиках пальцев. Я посмотрел
на нее. Это придавало ей достаточно вызывающий вид и она это знала.
- Хотелось бы знать, дошло ли дело до ее пальцев ног, - проговорила
она. Я направлялся на кухню, но при этих словах замер на месте.
Я повернулся к ней. Она сняла обе свои туфли и подошла к
проигрывателю. Среди пластинок она отыскала одну с арабской мелодией и
поставила ее. Потом не шевеля ногами стала танцевать.
Ее бедра колыхались в такт музыке, руки волнообразно извивались. Ее
глаза были закрыты сильно насиненными веками. Потом она широко раскрыла их
и пристально посмотрела на меня.
- Как это так, разве дошло уже до пальцев ее ног?
- О! Я, кажется, что-то слышала.
Она снова закрыла глаза. Ее живот выполнял отличный танец. Она
подошла ко мне.
- Почему вы не делаете со мной любовь, черт возьми?
- Я педераст, - ответил я.
Я вошел на кухню и поставил кипятить воду. Я стоял около нее в
ожидании пока она закипит. Так будет вернее. Герцогиня продолжала
танцевать. Время от времени, она проводила рукой по своей груди. Я просил
бога помочь мне. Я принес две чашки кипящей воды и баночку сгущенного
кофе.
- Мне отвратительно это, - сказала она прищурив глаза. - Я люблю
свеже смолотый кофе.
- Не пейте его и сматывайтесь.
- Это вам никогда не надоедает, этот номер?
- А вам?
За все это время она не переставала танцевать.
- Я не понимаю, почему вы прохлаждаетесь тут у себя дома, нежничая со
мной, вместо того, чтобы, чтобы отправиться на поиски этой несчастной
женщины, - сказала она с закрытыми глазами.
Я посмотрел на часы. Они показывали десять часов тридцать минут.
- Знаете, это отличная идея! - проговорил я. Я вошел в ванную
комнату, снял рубашку и стал бриться. У меня не было ни малейшего
намерения отправиться на поиски людей, я просто хотел убедить герцогиню,
что я отправляюсь на поиски бедной женщины. Она это поймет и отправится к
себе. Она появилась в дверях и оперлась о косяк двери.
- Я обожаю смотреть, как мужчины бреются, - сказала она. - Это
наполняет меня нежностью.
Она смотрела на меня до тех пор, пока я не кончил бриться. Я стряхнул
бритву, вытер лицо, прошел мимо нее, чтобы достать чистую рубашку.
- Для чего это нужна, чистая рубашка? - спросила она.
- У меня свидание.
Она уже забыла о том, что мне нужно было найти исчезнувшую женщину.
Она резко повернула ручку проигрывателя, так что чуть не вырвала его и
швырнула мне в голову туфлю.
Я легко избегнул туфли, но не смог спасти ручку проигрывателя. Это
будет мне стоить не меньше тридцати долларов, если механик меня не
обворовывает. Я открыл сумочку герцогини. Она стала меня бить кулаками, но
я так сильно толкнул ее к кушетке, что она упала на нее. Прежде, чем она
успела снова встать на ноги, я взял три билета по десять долларов из массы
скомканных билетов. Они были смешаны вместе со шпильками, которые я считал
вышедшими из моды. В сумочке у нее лежал также тяжелый, золотой браслет и
монеты, похожие на египетские. Там же лежала пара ножниц в форме лебедя:
длинные лезвия служили клювом. Мне это показалось очень интересным.
Мои размышления были прерваны возмущенным возгласом:
- Что вы там роетесь, черт вас возьми?
Я приказал ей заткнуться и одеть свои туфли. Она повернулась, чтобы
сесть и одела туфли. Потом сухим тоном потребовала, чтобы я сказал, что я
делал в ее сумочке.
- Вы сломали ручку от моего аппарата, - ответил я. - И это было не
случайно, значит вы должны оплатить это. Понятно.
"А было бы так приятно раздеться, - подумал я, - полежать в ванной и
попросить ее растереть меня, потом лечь в постель вместе с герцогиней".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26