Сегодня монах снова едет, наверно,
туда же. Кроме того, предупредил, что будет отсутствовать несколько дней.
- Что-то в этом есть, - потер лоб Гюнтер. - Хотя... Расскажи, о чем
ты разговаривала с прощелыгой в сутане? Он почти облизывался, глядя на
тебя!
- Оставь... - недовольно поморщилась Аннет. - Я назначила ему
свидание в пять, и если нужно еще что-нибудь вытянуть из него... - она
взяла предложенную Гюнтером сигарету, хотя и не курила, затянулась,
закашлялась. Бросила и повторила в деталях разговор с послушником.
Гюнтер слушал, не перебивая, сделал вывод:
- Хитрый, пройдоха. Ты права, за святым отцом надо следить. Жаль, не
узнала, куда они едут.
- Говорил, недалеко. Я думала: не стоит расспрашивать. Еще передаст
своему учителю, и если за этим что-то кроется...
- Правильно, - похвалил Гюнтер. - Итак, послушник назначил тебе
встречу...
- Не паясничай! Сейчас около одиннадцати? В монастыре обедают в два,
ты иди, а я немного отдохну...
В два часа они поставили "фольксваген" в ряд с другими машинами под
желтым рекламным щитом заправочной станции, на которой черный змей выдыхал
ярко-красное пламя.
Миновать эту станцию отец Людвиг не мог, только после нее дороги
расходились в трех направлениях: налево - на Терни и затем Рим, прямо - на
Флоренцию и направо - в горы.
Аннет заставила заднее сиденье какими-то коробками, бросила туда
плащи и уселась на сиденье так, что ее совсем не было видно. Сама же
видела все, что делалось на шоссе за "фольксвагеном".
Машины проносились редко, было время дневного затишья, когда основная
масса туристов уже приехала, а уезжать было еще рано. По шоссе сновали
преимущественно малолитражные "фиаты" с местными номерами. Аннет и Гюнтер
жадно всматривались в них, поскольку не знали, на какой машине ездит
Пфердменгес.
- Они... - вдруг прошептала Аннет, будто ее кто-нибудь мог услышать.
- Да, они... - отвернулась от шоссе. - Видишь серый "форд"?
Гюнтер нагнулся над щитком управления, посматривая искоса.
Да, за рулем знакомый им послушник, а рядом старый человек в сутане.
"Форд" проехал мимо заправочной и медленно повернул направо по
дороге, ведущей в горы. Гюнтер ловко вывел свою машину на шоссе. Не
спешил: серый "форд" сейчас никуда не денется, на такой дороге все равно
больше шестидесяти километров не сделаешь, да и, слава богу, пылища, почти
не видно, что делается сзади.
"Форд" ехал быстро - послушник спешил на свидание! - "фольксваген"
швыряло на выбоинах, но Гюнтер не отставал, сохраняя дистанцию в
полкилометра. Встречные машины попадались редко, дорога пролегала
преимущественно между виноградниками, Аннет поискала ее в атласе, но не
нашла. Миновали село, за оливковой рощей перевалили через гребень высокого
холма, внизу открылась зеленая долина с синей гладью озера, к берегу
которого прилепилось небольшое селение. Туда вела такая же покрытая щебнем
дорога, и "форд" уже повернул на нее.
Гюнтер притормозил и, подождав, пока "форд" исчезнет за деревьями,
тоже повернул к озеру.
На центральной улице городка разместились две или три лавчонки и
траттория с открытой верандой под тентом. Миновали последний дом, но нигде
не обнаружили серого "форда": возле строений стояло несколько "фиатов" да
красный "рено". Дорога за поселком круто шла к виноградникам. Гюнтер,
бормоча что-то сквозь зубы, развернулся и поехал назад. Теперь
"фольксваген" катился по инерции. Гюнтер все время тормозил,
останавливаясь на перекрестках: договорились, что будут смотреть: он -
налево, Аннет - направо. Проехали лавчонку с шариковыми ручками,
зажигалками и еще какой-то мелочью на витрине.
Аннет вдруг воскликнула:
- Видишь, он там, внизу!
Гюнтер остановился за углом, вышел и огляделся.
Прекрасная двухэтажная вилла возвышалась над озером в саду. "Форд" не
заехал во двор, его оставили под деревом около ворот.
Гюнтер быстро развернулся. Возможно, им следовало бы припрятать свою
машину - швейцарские номера не так часто встречаются в этом поселке, и
незачем мозолить всем глаза. Подъехал к траттории - хозяин выбежал на
веранду, и Гюнтер, с трудом вспоминая итальянские слова, объяснил, что им
понравилось озеро и они хотели бы задержаться здесь, вот только куда
поставить машину и найдется ли ужин.
Хозяин закивал радостно, побежал открывать ворота, залопотал,
поднимая глаза к небу, и Гюнтер понял, что только в этой траттории они
могут съесть настоящие спагетти, такие спагетти можно съесть только в раю
и здесь, потому что их готовит сам хозяин, а лучшего специалиста не найти
во всей округе.
Они прошли со двора в узкий и темноватый зал траттории. Здесь стояли
длинные столы из грубых досок, посуда на стойке была из дешевого толстого
зеленоватого стекла, но вино, которое нацедил из бочки хозяин, понравилось
Гюнтеру, хотя и стоило на треть дешевле минеральной воды, которую пила
Аннет.
Пока они утоляли голод, мимо траттории проскочил серый "форд":
послушник не солгал - возвращался один. Гюнтер предупредил хозяина: они
пойдут на озеро и могут задержаться, но тот заверил, что спагетти будут в
любое время, кроме того, у него есть свободная комната, и, если синьорине
понравится здесь, можно переночевать.
Между прочим Гюнтер спросил, кому принадлежит чудесная вилла над
озером. Хозяин сложил руки, будто молился, и учтиво объяснил, что в ней
живет очень важный человек, имя которого известно в самом Ватикане: святой
отец осчастливил их поселок, приобретя этот домик еще во время войны. Но
жаль, сейчас он редко приезжает сюда, в вилле живет только его слуга,
которого местные жители недолюбливают за хмурость, но что поделаешь -
немец, старый холостяк, а пожалуй, нет на свете больших нелюдимов, чем
закоренелые холостяки.
Болтовню этого толстяка можно было слушать весь день, он прямо-таки
источал из себя добродушие и говорил бы беспрерывно - не так-то легко
найти слушателей в таком маленьком поселке, но Аннет оборвала лавочника:
жара, и ей хочется купаться...
К озеру вела тропинка прямо от траттории, и они пошли между
апельсиновыми деревьями. Не доходя до озера, Гюнтер полез в кусты,
отделявшие апельсиновый сад от улицы, за ними тянулся высокий забор из
острых металлических прутьев, дальше начинались какие-то густые колючие
заросли, которые скрывали виллу от нескромных взглядов. От железной
калитки к зданию вела замощенная бетонными плитками дорожка.
Гюнтер оставил Аннет в кустах следить за тем, что происходит у входа,
а сам решил обойти вокруг усадьбы. Только он исчез, как на дорожке
появились двое - отец Людвиг и его слуга. Они шли медленно, монах,
очевидно, наставлял слугу, ибо тот кивал и отвечал что-то односложное, а
отец Людвиг энергично жестикулировал и все говорил: жаль, Аннет не могла
услышать ни одного слова.
Слуга вывел из гаража мотоцикл и открыл ворота. Выкатив машину и,
оставив ее на улице, аккуратно закрыл ворота, отдал ключи монаху. Ничего
не сказав, направился к мотоциклу. Уже хотел заводить, но обернулся -
забыл шлем на скамейке в саду. Отец Людвиг, стоявший у калитки, произнес
насмешливо, и Аннет слышала теперь каждое его слово:
- Не забудь на обратном пути голову. И завтра утром заезжай.
Куда должен был заехать слуга, Аннет так и не узнала, тот завел мотор
и уехал. Монах посмотрел вслед, постоял немного и медленно пошел к вилле.
Скоро вернулся Гюнтер, и Аннет рассказала ему обо всем, что видела.
- Вероятно, до завтрашнего дня монах будет один, - констатировал
Гюнтер. - А я там нашел довольно удобное место, чтобы перелезть: кусты
совсем низкие и неколючие.
- Подождем до вечера?
Гюнтер задумался.
- А может сейчас? Уже начало пятого, а святой кабан привык в это
время отдыхать. Послушник говорил, что встает в пять. Я полезу, а ты и
дальше следи за входом.
Продираясь сквозь заросли, Гюнтер поцарапал руки и лицо. Сейчас он
стоял за заботливо ухоженным цветником, всматривался в закрытые жалюзи
окна, будто на самом деле мог что-либо разглядеть за ними.
Тишина и только птицы щебечут на деревьях. Держась кустов, Гюнтер
обошел дом и чуть не натолкнулся на обвитую плющом и глицинией беседку.
Осторожно раздвинул ветки, заглянул внутрь и испуганно отшатнулся: на
тахте лежал отец Людвиг - Гюнтер мог дотянуться рукой до его головы.
Юноша присел, затаив дыхание. Потом пробежал несколько метров, что
отделяли его от клумб с какими-то высокими красными цветами, спрятался
там. Только сейчас немного пришел в себя: если отец Людвиг молчит до сих
пор, значит, или не заметил его, или спит. Переждал еще несколько минут и
пополз к беседке. Обогнул ее и заглянул так, чтобы увидеть лицо монаха.
Так и есть - старик спал.
Теперь Гюнтер не раздумывал. Прошмыгнул к вилле - двери не были
закрыты, он прикрыл их за собой и на цыпочках пробежал по узкому
полутемному коридору.
Коридор заканчивался ступеньками на второй этаж, слева дверь вела на
кухню, ее не прикрыли, и Гюнтер увидел немытую посуду, кастрюлю на столе.
Осторожно открыл дверь напротив. Наверно, здесь жил слуга: узкая кровать,
застеленная суконным одеялом, несколько ружей на стене и охотничьи трофеи
- голова кабана, птицы, какие-то шкурки. Шкаф, стол, два стула - все.
Следующая дверь дальше вела в большую гостиную с цветастым ковром во
весь пол. В комнате стояли старомодные, но удобные диваны и кресла,
обтянутые кожей, шкафы с книгами. Очевидно, монах принимал здесь гостей и
не отказывался от мирских соблазнов, потому что стол под торшером был
заставлен бутылками с разноцветными наклейками.
Гюнтер осмотрел еще одну комнату. Она предназначалась для столовой -
простенок между окнами занимал сервант с посудой, рядом стоял дубовый
круглый стол и такие же стулья с резными спинками.
Юноша уже хотел подняться на второй этаж, но заметил под лестницей
узкую дверь, обитую стальными полосками. Наверно, она вела в подвал.
Гюнтер на всякий случай нажал на ручку, и дверь сразу поддалась, открыв
крутые каменные ступеньки.
Внизу горела лампочка. Осторожно ступая, Гюнтер спустился и увидел
просторное помещение без окон, настоящий каменный мешок с низким потолком.
Но это был не погреб - вместо бочек здесь стояли две кушетки и стол, а пол
покрывал грубый шерстяной ковер.
Двое дверей, дубовых и тоже обитых металлом, вели из этой каменной
гостиной. Гюнтер дернул за ручку ближней - не поддалась, вторая тоже
закрыта.
Парень хотел уже возвращаться, но услыхал за дверью не то шорох, не
то стоны. Прислушался, приложив ухо к дубовым доскам, - действительно за
дверью кто-то был.
Гюнтер поцарапал дверь и затих. Стояла такая тишина, что, казалось,
звенело в ушах.
И вдруг стон.
Юноша переступил с ноги на ногу. Что делать? А-а, все равно, хуже не
будет. Спросил громко:
- Эй, кто там?
Тишина - и вдруг:
- Пить... воды...
Неужели Карл? Кажется, Гюнтер узнал голос. Прижался к двери, даже
больно стало уху. Позвал:
- Карл! Карл! Это я, Гюнтер!
Снова тишина, потом радостный крик:
- Гюнтер! Как ты сюда попал? Неужели на самом деле ты? Можешь открыть
дверь?
Гюнтер с тоской осмотрел тяжелые дубовые доски и стальные полосы на
них.
- Нужен лом... Хотя бы топор...
- Как ты проник сюда?
Гюнтер рассказал.
- Погоди, - сказал Карл после паузы, - говоришь, монах спит? Ключи у
него в кармане сутаны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16