Позвоните мне, может, я что и выясню.
— Отлично, — пробормотал я, расплатился за кофе и, подождав пару минут после ухода Джека, вышел на улицу и снова уселся в машину. Сегодня я собирался наконец выяснить подробности своей биографии. Точнее, биографии Джонни.
На это потребовалось не так уж и много времени, и я даже получил от этого удовольствие. Я начал с регистрационных книг ратуши, откуда я установил, что родился 9 декабря 1917 года, осиротел, еще когда учился в средней школе, и был официально усыновлен холостяком дядей, который умер, пока я воевал. Затем я просмотрел записи, касающиеся моей семьи, узнал, где мы жили, отправился в библиотеку и там раскопал, что смог, о своем пребывании в армии — в этом мне помогли старые газеты Оказалось, что я был призван на следующий день после Перл-Харбора, прошел военную подготовку где-то на юге, после чего отправился за океан.
Еще раз перебрав в памяти все детали, я уверился, что теперь могу безбоязненно отвечать на любые вопросы о своей биографии.
В четверть третьего я позвонил Логану. Он предложил мне встретиться на автостоянке на западной окраине города, но я уловил какие-то странные нотки в его голосе.
Стоянку я нашел без труда, подъехал к ограде и заглушил мотор. Его машина появилась минут через пять. Я помахал ему рукой, он припарковал свой автомобиль, выбрался из него, после чего не торопясь подошел и сел в мою машину.
— Какие новости? — поинтересовался я.
— Целая куча. — Он с непонятным любопытством взглянул на меня.
— Выяснили, кто были эти ребята?
— Нет... Зато я выяснил, кем были вы.
— Даже так?
Он сунул руку в боковой карман пиджака и вытащил оттуда конверт. Я молча наблюдал, как он не спеша извлек из этого конверта несколько газетных вырезок и какой-то печатный формуляр.
— Взгляните, — сказал Логан. Я посмотрел очень внимательно, потому что это был полицейский формуляр с описанием примет и фотографией мужчины — моей фотографией. Меня звали Джордж Уилсон, и я разыскивался по обвинению в вооруженном ограблении и преднамеренном убийстве.
Глава 7
— Где вы это раздобыли? — только и удалось выдавить мне через некоторое время.
— В нашей паршивой газетке отличный архив. Читайте остальное.
Я прочитал. Здесь были отчеты о преступлениях, в которых я подозревался. Во всех них указывались даты: последнее преступление совершено за три недели до того дня, как я потерял память. Я сунул бумаги обратно в конверт и вернул их Логану.
— Что вы собираетесь с этим делать?
— Сам еще не знаю, — проронил Логан. — Сказать по правде, совсем не знаю. Сами видите, вас разыскивает полиция.
— Как-нибудь обойдется.
— Обойдется, если учесть, что пока у вас нет отпечатков. Но рано или поздно полиция что-нибудь придумает. Конечно, можно все свалить на Джонни Макбрайда. Он ведь мертв, и ему все равно.
— Оставьте ваши шуточки!
— Ладно, я ведь просто так сказал. Я, кстати, проверил всю вашу историю. Компания, где вы работали, все подтвердила. Похоже на то, что вы совершенно изменились. Быть может, вы теперь другой человек, и было бы несправедливо отдать вас в руки полиции за то, что совершило ваше прежнее “я”.
Я усмехнулся:
— Спасибо, приятель, на добром слове. А что, если память ко мне вернется?
— Подождем, пока это произойдет.
— Вы думаете, я сообщу вам об этом?
— Нет, не думаю.
— Вряд ли меня настолько заест совесть, что мне захочется болтаться на веревке.
— Что так, что этак — вам не уйти, — осклабился Логан. — Забавно будет, если вас повесят за убийство Минноу, а не за собственные ваши подвиги.
— Линдсею об этом известно? Логан отрицательно покачал головой:
— Линдсея больше интересует Макбрайд. И вам выгоднее, чтобы он принимал вас за него.
— Что-то вы странно ведете себя для репортера, Логан. Упускаете сенсационную историю. Трудно поверить.
Он покачал головой.
— Я просто жду, пока она раскрутится до конца. — Логан повернулся ко мне и смерил меня долгим взглядом. — Я уничтожу эти бумаги, — проговорил он. — Конечно, их можно будет раздобыть и еще раз, но, по крайней мере, никто не наткнется на них случайно. Я буду ждать, Джонни, ждать до тех пор, пока мой репортерский нюх не подскажет мне, что пора вмешаться.
— Понятно. Что-нибудь выяснили насчет Веры Уэст?
— Ничегошеньки. Исчезла без следа.
— А мои приятели, которые чуть-чуть не укокошили меня?
— Если они на кого-то и работали, то никаких ниточек не осталось.
— Ладно. Скоро случится что-нибудь еще. Третий остался жив и расскажет своему хозяину, как все произошло. После этого они опять примутся за меня. Тогда я вам позвоню.
— Хорошо. Вы найдете меня в “Сиркус-баре”, если уцелеете, конечно.
— Уцелею, Логан, — оскалился я. — Вы даже не представляете себе, насколько я живучий.
Он ответил улыбкой на мою ухмылку и вылез из машины. Я подождал, пока он отъедет, и тоже тронулся с места.
Полчаса спустя я был в квартале красных фонарей. Номер 107 оказался последним на улице Вязов. Двухэтажный белый дом с красными ставнями, красной дверью с красными венецианскими жалюзи на окнах.
Очень символично.
Я поднялся по ступенькам и позвонил. Изнутри доносились звуки радио — “Лунная соната”. Довольно странная музыка для такого заведения.
Дверь отворилась, и на пороге возникла женщина с приветливой улыбкой на лице. Бросив взгляд на часы, она чуть насмешливо окинула взором мужчину, в столь неурочное время появившегося в этом квартале: было лишь четыре часа дня.
Я бы не назвал ее бабой, как это сделал Джек. Вообразите себе чуть расплывшуюся Венеру с угольно-черными волосами, пышным ртом и огромными глазами, затянутую в облегающее, как перчатка, платье, которое, кажется, треснет по швам, если до него дотронешься, и тогда вы представите, как выглядела та, что открыла дверь.
— Меня прислал Джек, — произнес я, чувствуя себя полным идиотом. — Но знай я, что здесь живете вы, я и сам бы примчался со всех ног.
Она мелодично рассмеялась и пригласила меня войти. Я очутился в приятно обставленной комнате, по стенам которой висели полки с книгами, и притом с хорошими. В углу стоял проигрыватель с набором пластинок, в основном классика и всего несколько популярных мелодий, судя по надписям на конвертах.
— Нравится?
Она поставила передо мной поднос с бутылкой виски, бокалами и льдом.
— Как-то непривычно. Я никогда раньше не бывал в подобном заведении.
— В самом деле? — Она отпила из своего бокала. — Я одна до шести часов. Девушки приходят в начале седьмого.
Так весьма тонко она дала понять мне, что она здесь хозяйка, а не какая-нибудь наемная девица.
— Я пришел так рано специально, детка, — проговорил я. — Мне не нужны девушки, мне нужна информация. Джек сказал, что вы, может быть, слышали что-нибудь о Вере Уэст.
— Конечно слышала. И что?
Голос ее прозвучал так холодно, что я на секунду запнулся.
— Где она сейчас?
— Не знаю. Раньше она была девушкой Серво, но в этом нет ничего удивительного. Очень многие женщины бывали в ее положении.., какое-то время.
— Вы также?
— Очень давно. В течение недели. — Она затянулась и выпустила кольцо дыма. — Ведь вы хотите спросить.., спросить у меня.., не стала ли Вера одной из нас?
— Примерно так.
— Не думаю. Мне кажется, что у нее не было ничего на продажу. Она не того сорта.
— По-моему, вы тоже не того сорта. Она засмеялась и ласково провела пальчиками по моим волосам.
— Это длинная история и не слишком интересная, кстати. Расскажите мне лучше о Вере Уэст.
— Мне нечего рассказать. Я ищу ее.
— И давно она пропала?
— Довольно давно.
— Вы не пробовали обращаться в полицию? Я грязно хихикнул, и она меня поняла.
— Мне кажется, вам стоит попробовать навести справки на вокзале, — заметила она. — Кто-то должен был заметить ее, если она уехала отсюда. Кстати, она ведь раньше работала в банке? — Я кивнул. — Тогда она наверняка устроилась где-нибудь секретаршей или стенографисткой.
— А вы неплохо ориентируетесь в этих делах.
— Когда-то я была замужем за копом. Я загасил сигарету и встал.
— Я сделаю все, чтобы найти ее. По крайней мере, теперь я знаю точно, что здесь ее нет.
— А к Серво вы не обращались? Может, он знает?
Я несильно стукнул кулаком по ладони:
— Пока нет.., но собираюсь наведаться к нему в ближайшее время.
Глаза Венеры стали холодными.
— Передайте ему привет от меня, когда увидите, — проронила она.
— В зубы?
Она медленно отвела голову назад и кивнула.
— Можете выбить их все до единого. Секунду мы смотрели друг другу в глаза. В ее взоре ясно читалось все, что она думала, и я понял, как обошелся с ней Серво. Примерно те же чувства испытывал к нему и я.
— Постараюсь, как смогу, — пообещал я.
— Буду очень благодарна. Можете позвонить мне как-нибудь, возможно, мне удастся что-то узнать от девушек. Номер 1346.
Она проводила меня до двери и повернула ручку. От ее волос пахло жасмином, как и полагалось пахнуть Венере. Она заметила мой изучающий взгляд и вновь улыбнулась.
— Как вы все-таки влезаете в это платье? — осведомился я.
— Маленькая хитрость.
Она протянула мне шелковую кисточку, свисавшую на шнурке с ее плеча. Я потянул за кисточку, и в тот же миг с платьем что-то произошло. Его больше не было на ней, оно лежало на полу, а кисточка лежала у меня в руке. Без платья Венера казалась еще стройнее и красивее.
— Ну вот, — рассмеялась она, — как ваше мнение?
— Детка, — ошеломленно произнес я, — у некоторых кожа — это кожа...
— А у меня?
— Волнующая прелюдия в черно-белых тонах. Я закрыл за собой дверь. Приглашение было понятно без слов, но, как ни жаль, сегодня я не мог себе позволить тратить время на удовольствия. Как-нибудь в другой раз.
Вернувшись в центр, я выбрал бар поскромнее и зашел выпить кружку пива. Здесь царила обычная атмосфера: в зале надрывались музыкальные автоматы, а из задней комнаты доносились голоса игроков в рулетку.
Я заказал пива и собрался приняться за него, но едва я отвернулся от стойки, передо мной возникла мерзкая рожа Такера.
— Привет, храбрец.
— Хэлло, мокрая курица, — парировал я, и его физиономия перекосилась.
— Я искал тебя.
— Меня не так трудно найти.
— Заткнись и расплачивайся-ка быстренько за пиво. Тебе придется прогуляться со мной.
Недурно. Я хотел было сказать Такеру, что для меня это будет уже вторая прогулка, но передумал, а только поинтересовался:
— Я арестован?
— Можешь считать так, если хочешь.
— За что?
— Скромненькое убийство в карьере. Две жертвы. И мы, знаешь ли, подозреваем... Капитан Линдсей желает побеседовать с тобой.
Всю дорогу мы молчали.
Линдсей сидел за столом в своем кабинете, рядом с ним расположились двое в штатском. Такер оставил меня стоять посреди комнаты, а сам вытянулся у двери.
Я потянулся за сигаретой, но Линдсей прорычал:
"Здесь не курят”, — и я убрал пачку. Он так и не предложил мне сесть, так что мне пришлось самому придвинуть себе стул.
— Макбрайд, — прогремел голос Линдсея, — стойте здесь и не рыпайтесь, пока я не разрешу вам сесть, понятно?
Я отшвырнул стул ногой и оглядел комнату.
— Понятно, — бросил я. — Но тебе тоже не мешает понять кое-что, грязная свинья. Вас здесь четверо, и еще куча твоих ребят сшивается за дверью, но никто не помешает мне оторвать твою дурацкую башку. Или есть желающие попробовать?
Такер выхватил пистолет и бросился ко мне, но Линдсей остановил его:
— Брось, Так. Этот парень мой. Он много болтает, но, честное слово, ему недолго осталось это делать. Так что садитесь, Макбрайд. Я хочу кое о чем вас спросить.
Я перевернул упавший стул и сел. Такер встал у меня за спиной, поигрывая пистолетом.
— В чем дело на этот раз? — грубо спросил я.
— У вас есть алиби на прошлую ночь?
— Я провел ее с девочкой.
Кажется, дело обстояло лучше, чем я ожидал. По выражению лица Линдсея показалось, что он почти готов мне поверить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31