Бывший полицейский, бесславно отслуживший свой срок в полиции Нового Орлеана, намеренно придал своему тяжелому квадратному лицу выражение полнейшего безразличия – только его поросячьи глазки шныряли по сторонам, подмечая все, что происходит вокруг. Как всегда, от него за версту несло застоявшимся сигарным дымом, а из нагрудного кармана его пиджака торчали в ряд, как нерасстрелянные торпеды, толстые сигары.
– Говорят, вы меня искали, – сказал Огилви равнодушным тоном.
Констатировал факт – и все.
Питер почувствовал, как в нем закипает гнев.
– Конечно, искал. Где вы, черт возьми, были?
– Занимался своими прямыми обязанностями, мистер Макдермотт. – Для такого крупного человека у Огилви был на редкость высокий голоспочти фальцет. – Если уж вам необходимо все знать, так вот: я ездил в полицейское управление, докладывал о тех неприятностях, которые здесь произошли. Сегодня из камеры хранения украли чемодан.
– В полицейское управление! Лучше уж прямо скажите, в каком номере играли в покер?
Поросячьи глазки Огилви сверкнули обидой.
– Если вы так думаете, можете сами проверить. Или доложить мистеру Тренту.
Питер кивнул. Он прекрасно знал, что всякие выяснения – лишь пустая трата времени. Огилви, несомненно, обеспечил себе алиби, а его дружки из полицейского управления всегда поддержат его. Кроме того, Уоррен Трент никогда ничего не предпримет против Огилви, ибо бывший полицейский был связан с отелем столько же лет, сколько и сам владелец. Поговаривали и о том, что толстяк детектив знал кое-какие секреты, дававшие ему возможность держать Уоррена Трента в руках. Словом, Огилви занимал в отеле более чем прочные позиции.
– Дело в том, что, пока вы отсутствовали, тут произошло два неприятных случая, – сказал Питер. – Правда, теперь уже все улажено.
А может, подумал он, даже и лучше, что Огилви отсутствовал. Весьма сомнительно, чтобы начальник охраны помог Альберту Уэллсу так же быстро и умело, как это сделала Кристина, и уж, конечно, он не проявил бы ни такта, ни сочувствия по отношению к Марше Прейскотт. Питер решил не морочить себе больше голову и, быстро кивнув, направился к стойке портье.
За стойкой сидел тот самый ночной дежурный, с которым он разговаривал по телефону. Питер подумал, что, пожалуй, не стоит обострять отношения.
– Спасибо, – любезно сказал он. – Вы очень помогли мне все уладить на четырнадцатом этаже. Теперь мистер Уэллс переведен в тысяча четыреста десятый – ему там будет удобно. Доктор Ааронс договаривается с медицинской сестрой о дежурстве, а главный инженер помог нам наладить кислородную установку…
Поначалу при виде Питера лицо клерка застыло. Теперь же оно разгладилось.
– Я и не предполагал, что дело там обстоит так серьезно.
– Был момент, когда мне казалось, что он на волоске от смерти.
Поэтому-то я и стал выяснять, зачем его перевели в ту комнату.
Клерк с глубокомысленным видом кивнул.
– В таком случае я непременно этим займусь. Да уж можете не сомневаться.
– На одиннадцатом этаже тоже была неприятность. Не скажете ли мне, на чье имя снят тысяча сто двадцать шестой – двадцать седьмой?
Дежурный порылся в картотеке и вытащил карточку.
– Мистер Стэнли Диксон.
– Диксон? – Это была одна из фамилий, которые назвал ему Алоисиус Ройс после того, как они вышли, оставив Маршу.
– Да, сын автопромышленника. Мистер Диксон-старший часто бывает у нас в отеле.
– Спасибо. – Питер кивнул. – Можете числить его выбывшим и передать кассиру, чтобы счет ему послали по почте. – Но тотчас передумав, добавил:
– Впрочем, нет, дайте завтра этот счет мне, я сам напишу письмо. Там еще надо указать сумму за возмещение убытков, как только мы их подсчитаем.
– Слушаюсь, мистер Макдермотт. – Перемена в поведении ночного портье была весьма разительной. – Я все передам кассиру. Значит, та комната теперь свободна.
– Да.
Нет никакого смысла, решил Питер, говорить о том, что Марша находится в пятьсот пятьдесят пятом; к тому же рано утром она, по-видимому, сможет незаметно уйти. Тут он вспомнил о своем обещании позвонить в дом Прейскоттов. Дружелюбно бросив клерку: «Спокойной ночи», он прошел через вестибюль к свободному столику, за которым днем сидит один из помощников управляющего. Он нашел телефон Марка Прейскотта в адресной книге Садового района и набрал номер. Послышались гудки, некоторое время никто не подходил к телефону, потом ответила женщина заспанным голосом. Назвав себя, он сказал:
– Мне поручено передать кое-что Анне от мисс Прейскотт.
Голос с сильным южным акцентом ответил:
– Это Анна. С мисс Маршей ничего не случилось?
– Нет, все в порядке, она просила сказать, что останется на ночь в отеле.
– Повторите, кто это со мной говорит? – попросила экономка.
Питер терпеливо объяснил.
– Кстати, – сказал он, – если хотите проверить, можете сами позвонить сюда. Отель «Сент-Грегори». И попросите соединить вас со столом помощника управляющего в вестибюле.
Женщина с явным облегчением ответила:
– Да, сэр, я так и сделаю. – Не прошло и минуты, как их снова соединили. – Вот и хорошо, – сказала она, – теперь я уж точно знаю, кто со мной говорил. Мы ведь беспокоимся за мисс Прейскотт – отец-то ее в отъезде, да и вообще…
Положив трубку на место, Питер поймал себя на мысли, что снова думает о Марше Прейскотт. Он решил, что завтра поговорит с ней и выяснит, что же все-таки произошло до того, как ее пытались изнасиловать. К примеру, беспорядок, царивший в номере, наводил на разные размышления.
Питер заметил, что все это время Херби Чэндлер искоса наблюдал за ним со своего места. Теперь, подойдя к нему, Питер резко сказал:
– Мне кажется, я давал вам указание проверить жалобу на одиннадцатом этаже.
С остренькой хитрой физиономии на него глядели наигранно-невинные глаза.
– Я сразу же поднялся туда, мистер Мак. Обошел весь этаж – там все было спокойно.
Собственно, так оно и было. Изнервничавшись, Херби не выдержал и в конце концов поднялся на одиннадцатый этаж, но, если там и был скандал, то к моменту его прихода, по счастью, все уже улеглось. Более того, вернувшись на свое место в вестибюле, он с облегчением узнал, что и те две девицы, которых он вызывал по телефону, тихо и незаметно покинули отель.
– Должно быть, плохо вы смотрели и слушали.
Херби Чэндлер упрямо покачал головой.
– На это я могу вам ответить лишь одно: я выполнил ваше приказание, мистер Мак. Вы поручили мне подняться туда, и я поднялся, пусть это и не входит в мои обязанности.
– Что ж, ладно. – И хотя инстинктивно Питер чувствовал, что старший посыльный знает больше, чем говорит, он решил не настаивать. – Я наведу справки. Возможно, мы еще вернемся к этому разговору.
На всем протяжении вестибюля, пока Питер не вошел в лифт, он чувствовал на себе взгляд Херби Чэндлера и начальника охраны Огилви. На этот раз Питер поднялся всего на один этаж – туда, где находились помещения дирекции отеля.
Кристина ждала его в кабинете. Она сняла туфли и, поджав под себя ноги, сидела, как и полтора часа тому назад, в большом кожаном кресле.
Глаза ее были закрыты, мысли блуждали где-то далеко. Она очнулась, лишь когда услышала, как вошел Питер.
– Никогда не выходите замуж за служащего отеля, – сказал Питер. – Это люди, которые не знают отдыха.
– Весьма своевременное предупреждение, – заметила Кристина. – Я вам не говорила, но я тут увлеклась нашим новым поваром, тем, что похож на Рока Хадсона. – Она спустила ноги и стала надевать туфли. – Еще какие-нибудь неприятности?
Он усмехнулся, чувствуя, как у него улучшается настроение при виде Кристины и звуке ее голоса.
– У других – да, но не у меня. Я вам расскажу, пока будем ехать.
– Куда же это?
– Куда угодно, лишь бы вырваться из отеля. На сегодня хватит с нас обоих.
Кристина подумала немного.
– Можно поехать во Французский квартал. Там еще многие места открыты.
Или, если хотите, поедем ко мне, я приготовлю вам омлет – по этой части я мастерица.
Питер помог ей подняться с кресла и, выходя из кабинета, выключил свет.
– Омлет, – сказал он. – Я и понятия не имел, до чего мне хочется омлета.
Обходя лужицы, оставшиеся после дождя, они шли рядом к многоэтажной автомобильной стоянке, расположенной в полутора кварталах от отеля. Небо после грозы прояснилось, неполный месяц начинал проглядывать сквозь облака. Городской центр, окружавший отель, затихал, – лишь временами тишину нарушали ночные такси и резкий стук каблуков эхом отзывался в ущельях между потемневшими зданиями.
Сонный служитель на стоянке подкатил к выходу «фольксваген» Кристины, и они забрались в машину, при этом Питеру из-за его роста пришлось согнуться в три погибели.
– Вот это жизнь! Вы не станете возражать, если я немножко развалюсь?
– И он положил руку на спинку сиденья, почти касаясь плечей Кристины.
Пока они ждали зеленого света у перекрестка на Канал-стрит, мимо прокатил один из новых автобусов с кондиционером.
– Вы хотели рассказать мне о том, что случилось, – напомнила Кристина.
Питер насупился, снова вспомнив об отеле, и сухо, отрывисто рассказал все, что знал о покушении на честь Марши Прейскотт. Кристина слушала молча, ведя свою машинку на северо-восток. Теперь Питер рассказывал ей о своем разговоре с Херби Чэндлером и в заключении заметил, что, как ему кажется, старший посыльный знает куда больше, чем говорит.
– Херби всегда знает больше, чем можно предположить. Поэтому-то он так долго и держится.
– Ну, это еще ничего не значит, – холодно заметил Питер.
И он и Кристина – оба понимали, что слова его выдавали раздражение неполадками в работе отеля, исправить которые он не мог. В любом заведении подобного рода, где четко определены права и обязанности каждого работника, все было бы ясно. Но в «Сент-Грегори» никаких писаных установлений не было, окончательное слово по всем вопросам оставалось за Уорреном Трентом, и владелец отеля часто принимал решения, следуя своему капризу.
В обычных условиях Питер, окончивший с отличием Корнеллский университет, факультет управления, уже давно стал бы приглядывать себе более подходящую работу. Но сейчас он этого сделать не мог. Он поступил в «Сент-Грегори» при весьма неблагоприятных обстоятельствах, причем пятно на его репутации грозило остаться надолго, затрудняя возможность перехода на другую работу.
Уже не раз он мрачно размышлял над тем, как глупо испортил себе карьеру, ибо, как он сам чистосердечно признавал, винить было некого, кроме самого себя.
В «Уолдорф-Астории», куда Питер попал сразу же по окончании Корналлского университета, он был на хорошем счету и, казалось, держал будущее в своих руках. Он занимал пост младшего заместителя управляющего, и его уже собрались повысить, когда по неосторожности он совершил промашку. Он вдруг зачем-то понадобился, и когда его начали искать, – а он в это время дежурил и должен был находиться на месте, – то застигли с поличным в спальне одной из живших в отеле дам.
Но даже и тогда он еще мог бы избежать наказания. Интересные молодые люди, работающие в отелях, нередко пользуются вниманием одиноких женщин, и многие в тот или иной период своей жизни, не выдержав, уступают. Дирекция, зная об этом, на первый раз строго предупреждает провинившегося, что впредь не потерпит ничего подобного. Однако два обстоятельства были против Питера. Обнаружил его муж дамы с помощью двух частных детективов; за этим последовал громкий бракоразводный процесс, сопровождавшийся шумихой в газетах, чего так не любят во всех отелях.
Ну, а кроме того, у Питера Макдермотта произошли осложнения в семейной жизни. За три года до катастрофы в «Уолдорф-Астории» он под влиянием порыва женился, но довольно скоро супруги разъехались. В какой-то мере одиночество и разочарование послужили причиной того, что случилось в отеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Говорят, вы меня искали, – сказал Огилви равнодушным тоном.
Констатировал факт – и все.
Питер почувствовал, как в нем закипает гнев.
– Конечно, искал. Где вы, черт возьми, были?
– Занимался своими прямыми обязанностями, мистер Макдермотт. – Для такого крупного человека у Огилви был на редкость высокий голоспочти фальцет. – Если уж вам необходимо все знать, так вот: я ездил в полицейское управление, докладывал о тех неприятностях, которые здесь произошли. Сегодня из камеры хранения украли чемодан.
– В полицейское управление! Лучше уж прямо скажите, в каком номере играли в покер?
Поросячьи глазки Огилви сверкнули обидой.
– Если вы так думаете, можете сами проверить. Или доложить мистеру Тренту.
Питер кивнул. Он прекрасно знал, что всякие выяснения – лишь пустая трата времени. Огилви, несомненно, обеспечил себе алиби, а его дружки из полицейского управления всегда поддержат его. Кроме того, Уоррен Трент никогда ничего не предпримет против Огилви, ибо бывший полицейский был связан с отелем столько же лет, сколько и сам владелец. Поговаривали и о том, что толстяк детектив знал кое-какие секреты, дававшие ему возможность держать Уоррена Трента в руках. Словом, Огилви занимал в отеле более чем прочные позиции.
– Дело в том, что, пока вы отсутствовали, тут произошло два неприятных случая, – сказал Питер. – Правда, теперь уже все улажено.
А может, подумал он, даже и лучше, что Огилви отсутствовал. Весьма сомнительно, чтобы начальник охраны помог Альберту Уэллсу так же быстро и умело, как это сделала Кристина, и уж, конечно, он не проявил бы ни такта, ни сочувствия по отношению к Марше Прейскотт. Питер решил не морочить себе больше голову и, быстро кивнув, направился к стойке портье.
За стойкой сидел тот самый ночной дежурный, с которым он разговаривал по телефону. Питер подумал, что, пожалуй, не стоит обострять отношения.
– Спасибо, – любезно сказал он. – Вы очень помогли мне все уладить на четырнадцатом этаже. Теперь мистер Уэллс переведен в тысяча четыреста десятый – ему там будет удобно. Доктор Ааронс договаривается с медицинской сестрой о дежурстве, а главный инженер помог нам наладить кислородную установку…
Поначалу при виде Питера лицо клерка застыло. Теперь же оно разгладилось.
– Я и не предполагал, что дело там обстоит так серьезно.
– Был момент, когда мне казалось, что он на волоске от смерти.
Поэтому-то я и стал выяснять, зачем его перевели в ту комнату.
Клерк с глубокомысленным видом кивнул.
– В таком случае я непременно этим займусь. Да уж можете не сомневаться.
– На одиннадцатом этаже тоже была неприятность. Не скажете ли мне, на чье имя снят тысяча сто двадцать шестой – двадцать седьмой?
Дежурный порылся в картотеке и вытащил карточку.
– Мистер Стэнли Диксон.
– Диксон? – Это была одна из фамилий, которые назвал ему Алоисиус Ройс после того, как они вышли, оставив Маршу.
– Да, сын автопромышленника. Мистер Диксон-старший часто бывает у нас в отеле.
– Спасибо. – Питер кивнул. – Можете числить его выбывшим и передать кассиру, чтобы счет ему послали по почте. – Но тотчас передумав, добавил:
– Впрочем, нет, дайте завтра этот счет мне, я сам напишу письмо. Там еще надо указать сумму за возмещение убытков, как только мы их подсчитаем.
– Слушаюсь, мистер Макдермотт. – Перемена в поведении ночного портье была весьма разительной. – Я все передам кассиру. Значит, та комната теперь свободна.
– Да.
Нет никакого смысла, решил Питер, говорить о том, что Марша находится в пятьсот пятьдесят пятом; к тому же рано утром она, по-видимому, сможет незаметно уйти. Тут он вспомнил о своем обещании позвонить в дом Прейскоттов. Дружелюбно бросив клерку: «Спокойной ночи», он прошел через вестибюль к свободному столику, за которым днем сидит один из помощников управляющего. Он нашел телефон Марка Прейскотта в адресной книге Садового района и набрал номер. Послышались гудки, некоторое время никто не подходил к телефону, потом ответила женщина заспанным голосом. Назвав себя, он сказал:
– Мне поручено передать кое-что Анне от мисс Прейскотт.
Голос с сильным южным акцентом ответил:
– Это Анна. С мисс Маршей ничего не случилось?
– Нет, все в порядке, она просила сказать, что останется на ночь в отеле.
– Повторите, кто это со мной говорит? – попросила экономка.
Питер терпеливо объяснил.
– Кстати, – сказал он, – если хотите проверить, можете сами позвонить сюда. Отель «Сент-Грегори». И попросите соединить вас со столом помощника управляющего в вестибюле.
Женщина с явным облегчением ответила:
– Да, сэр, я так и сделаю. – Не прошло и минуты, как их снова соединили. – Вот и хорошо, – сказала она, – теперь я уж точно знаю, кто со мной говорил. Мы ведь беспокоимся за мисс Прейскотт – отец-то ее в отъезде, да и вообще…
Положив трубку на место, Питер поймал себя на мысли, что снова думает о Марше Прейскотт. Он решил, что завтра поговорит с ней и выяснит, что же все-таки произошло до того, как ее пытались изнасиловать. К примеру, беспорядок, царивший в номере, наводил на разные размышления.
Питер заметил, что все это время Херби Чэндлер искоса наблюдал за ним со своего места. Теперь, подойдя к нему, Питер резко сказал:
– Мне кажется, я давал вам указание проверить жалобу на одиннадцатом этаже.
С остренькой хитрой физиономии на него глядели наигранно-невинные глаза.
– Я сразу же поднялся туда, мистер Мак. Обошел весь этаж – там все было спокойно.
Собственно, так оно и было. Изнервничавшись, Херби не выдержал и в конце концов поднялся на одиннадцатый этаж, но, если там и был скандал, то к моменту его прихода, по счастью, все уже улеглось. Более того, вернувшись на свое место в вестибюле, он с облегчением узнал, что и те две девицы, которых он вызывал по телефону, тихо и незаметно покинули отель.
– Должно быть, плохо вы смотрели и слушали.
Херби Чэндлер упрямо покачал головой.
– На это я могу вам ответить лишь одно: я выполнил ваше приказание, мистер Мак. Вы поручили мне подняться туда, и я поднялся, пусть это и не входит в мои обязанности.
– Что ж, ладно. – И хотя инстинктивно Питер чувствовал, что старший посыльный знает больше, чем говорит, он решил не настаивать. – Я наведу справки. Возможно, мы еще вернемся к этому разговору.
На всем протяжении вестибюля, пока Питер не вошел в лифт, он чувствовал на себе взгляд Херби Чэндлера и начальника охраны Огилви. На этот раз Питер поднялся всего на один этаж – туда, где находились помещения дирекции отеля.
Кристина ждала его в кабинете. Она сняла туфли и, поджав под себя ноги, сидела, как и полтора часа тому назад, в большом кожаном кресле.
Глаза ее были закрыты, мысли блуждали где-то далеко. Она очнулась, лишь когда услышала, как вошел Питер.
– Никогда не выходите замуж за служащего отеля, – сказал Питер. – Это люди, которые не знают отдыха.
– Весьма своевременное предупреждение, – заметила Кристина. – Я вам не говорила, но я тут увлеклась нашим новым поваром, тем, что похож на Рока Хадсона. – Она спустила ноги и стала надевать туфли. – Еще какие-нибудь неприятности?
Он усмехнулся, чувствуя, как у него улучшается настроение при виде Кристины и звуке ее голоса.
– У других – да, но не у меня. Я вам расскажу, пока будем ехать.
– Куда же это?
– Куда угодно, лишь бы вырваться из отеля. На сегодня хватит с нас обоих.
Кристина подумала немного.
– Можно поехать во Французский квартал. Там еще многие места открыты.
Или, если хотите, поедем ко мне, я приготовлю вам омлет – по этой части я мастерица.
Питер помог ей подняться с кресла и, выходя из кабинета, выключил свет.
– Омлет, – сказал он. – Я и понятия не имел, до чего мне хочется омлета.
Обходя лужицы, оставшиеся после дождя, они шли рядом к многоэтажной автомобильной стоянке, расположенной в полутора кварталах от отеля. Небо после грозы прояснилось, неполный месяц начинал проглядывать сквозь облака. Городской центр, окружавший отель, затихал, – лишь временами тишину нарушали ночные такси и резкий стук каблуков эхом отзывался в ущельях между потемневшими зданиями.
Сонный служитель на стоянке подкатил к выходу «фольксваген» Кристины, и они забрались в машину, при этом Питеру из-за его роста пришлось согнуться в три погибели.
– Вот это жизнь! Вы не станете возражать, если я немножко развалюсь?
– И он положил руку на спинку сиденья, почти касаясь плечей Кристины.
Пока они ждали зеленого света у перекрестка на Канал-стрит, мимо прокатил один из новых автобусов с кондиционером.
– Вы хотели рассказать мне о том, что случилось, – напомнила Кристина.
Питер насупился, снова вспомнив об отеле, и сухо, отрывисто рассказал все, что знал о покушении на честь Марши Прейскотт. Кристина слушала молча, ведя свою машинку на северо-восток. Теперь Питер рассказывал ей о своем разговоре с Херби Чэндлером и в заключении заметил, что, как ему кажется, старший посыльный знает куда больше, чем говорит.
– Херби всегда знает больше, чем можно предположить. Поэтому-то он так долго и держится.
– Ну, это еще ничего не значит, – холодно заметил Питер.
И он и Кристина – оба понимали, что слова его выдавали раздражение неполадками в работе отеля, исправить которые он не мог. В любом заведении подобного рода, где четко определены права и обязанности каждого работника, все было бы ясно. Но в «Сент-Грегори» никаких писаных установлений не было, окончательное слово по всем вопросам оставалось за Уорреном Трентом, и владелец отеля часто принимал решения, следуя своему капризу.
В обычных условиях Питер, окончивший с отличием Корнеллский университет, факультет управления, уже давно стал бы приглядывать себе более подходящую работу. Но сейчас он этого сделать не мог. Он поступил в «Сент-Грегори» при весьма неблагоприятных обстоятельствах, причем пятно на его репутации грозило остаться надолго, затрудняя возможность перехода на другую работу.
Уже не раз он мрачно размышлял над тем, как глупо испортил себе карьеру, ибо, как он сам чистосердечно признавал, винить было некого, кроме самого себя.
В «Уолдорф-Астории», куда Питер попал сразу же по окончании Корналлского университета, он был на хорошем счету и, казалось, держал будущее в своих руках. Он занимал пост младшего заместителя управляющего, и его уже собрались повысить, когда по неосторожности он совершил промашку. Он вдруг зачем-то понадобился, и когда его начали искать, – а он в это время дежурил и должен был находиться на месте, – то застигли с поличным в спальне одной из живших в отеле дам.
Но даже и тогда он еще мог бы избежать наказания. Интересные молодые люди, работающие в отелях, нередко пользуются вниманием одиноких женщин, и многие в тот или иной период своей жизни, не выдержав, уступают. Дирекция, зная об этом, на первый раз строго предупреждает провинившегося, что впредь не потерпит ничего подобного. Однако два обстоятельства были против Питера. Обнаружил его муж дамы с помощью двух частных детективов; за этим последовал громкий бракоразводный процесс, сопровождавшийся шумихой в газетах, чего так не любят во всех отелях.
Ну, а кроме того, у Питера Макдермотта произошли осложнения в семейной жизни. За три года до катастрофы в «Уолдорф-Астории» он под влиянием порыва женился, но довольно скоро супруги разъехались. В какой-то мере одиночество и разочарование послужили причиной того, что случилось в отеле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75