В знак уважения к гостям Купер сошел с кафедры. Представлять ведущего “Вечерних новостей” было излишне, и Купер просто уступил ему место.
– Привет, Тедди, – сказал Слоун. – Что я должен делать?
– Я полагаю, сэр, главное, чтобы эти ребята с вами познакомились.
– Насколько они осведомлены? – спросил Слоун полушепотом.
К ним подошел Партридж и слушал их разговор.
– Почти полностью. Я решил, что мы должны оказать им доверие, – так будет больше толку.
– Я с этим согласен, – сказал Партридж. Слоун кивнул:
– Я тоже не против.
Он, будто кафедры тут и не было, подошел прямо к рядам стульев. Лицо его было серьезным – никто и не ожидал увидеть его улыбающимся и жизнерадостным; когда он заговорил, то его голос тоже звучал подавленно.
– Леди и джентльмены, может быть, в ближайшие несколько дней кто-то из вас сумеет непосредственно помочь благополучному возвращению моей жены, сына и отца. Если судьба нам улыбнется и это произойдет, не сомневайтесь, я лично разыщу вас, чтобы отблагодарить. А пока спасибо, что пришли, желаю успеха. И удачи нам всем.
Многие слушатели встали, некоторые подходили к Слоуну, чтобы пожать руку и от души пожелать успеха; Тедди Купер заметил, что кое у кого на глазах были слезы. Слоун попрощался и ушел так же скромно, как появился. Партридж, обменявшись рукопожатиями и поговорив с некоторыми из присутствующих, вышел следом.
А Купер продолжил инструктаж новоявленных сыщиков, описывая объект поиска. Когда он предложил перейти к вопросам, несколько человек подняли руки.
Первым был парень в майке Нью-Йоркского университета.
– Предположим, кто-то из нас нашел объявление, которое соответствует описанию и может навести вас на нужный след. Мы звоним и сообщаем вам об этом. Дальше что?
– Для начала, – ответил Купер, – мы выясняем, кто поместил объявление. Как правило, в объявлении бывает указана фамилия. Если же фамилии нет, а есть только номер почтового ящика, постарайтесь взять за жабры газетчиков; если они заупрямятся, за них возьмемся мы, – А потом?
– Если удастся связаться по телефону с теми, кто давал объявление, то мы зададим им пару вопросов. Если нет – нанесем им визит. Затем, если нам по-прежнему будет казаться, что эта ниточка куда-нибудь приведет, то осмотрим – очень осторожно – место, указанное в объявлении.
– Вы все время говорите “мы”. – В разговор вступила симпатичная девушка в модном бежевом костюме. – Вы имеете в виду себя и других “шишек”, или нас тоже подпустят к самому интересному – к месту действия?
Раздались веселые выкрики и смех. Тедди Купер тоже рассмеялся.
– Ну, во-первых, я не “шишка”, а шиш – а это разница. – Снова смех. – Но даю вам слово: по возможности вы будете участниками событий, в первую очередь тех, которые поможете раскрутить. Хотя бы потому, что вы нам для этого нужны. У нас не так много помощников в этом деле, и если обозначится цель, скорее всего вы к ней и направитесь.
– Когда дело дойдет до этого, – спросила миниатюрная рыжеволосая девушка, – там будет съемочная группа?
– Иными словами, вас интересует, попадете ли вы на экран?
– Ну что-то в этом роде, – улыбнулась она.
– Это зависит не от меня, но, думаю, шанс есть. В заключение, когда вопросы были исчерпаны, Купер высказал несколько идей, которые тщательно обдумал ночью и еще ни с кем не обсуждал:
– Я прошу вас не только просматривать объявления насчет помещений за три месяца, но и пролистать все страницы в газетах – ищите что-нибудь необычное. Не спрашивайте меня, что именно, – я и сам не знаю. Но помните: похитители, по нашему предположению, пробыли в этом районе около месяца, может быть, двух. За такой срок, как бы они ни осторожничали, они могли допустить какую-нибудь мелкую оплошность – другими словами, наследить. Возможно, эта оплошность каким-то образом попала в газеты.
– Звучит весьма многообещающе, – раздался чей-то голос. Тедди Купер кивнул:
– Согласен: один шанс из тысячи, что такое произошло да еще и просочилось в прессу, такова же вероятность, что кто-то из вас на подобное сообщение наткнется. Да, ситуация против нас. Но не забывайте, чей-то лотерейный билет всегда выигрывает, хотя шансов – один на миллион. Могу сказать вам только одно: думайте, думайте и еще раз думайте! Ищите усердно и с умом. Включите воображение. Мы вас пригласили, потому что считаем сообразительными; докажите это. Разумеется, ваша первоочередная задача – объявления о сдаче внаем, но имейте в виду и другие возможные варианты.
Когда Купер закончил, то, к его величайшему удивлению, все встали и зааплодировали.
***
Еще раньше, в то утро, как только начался рабочий день, Гарри Партридж позвонил своему знакомому адвокату, имеющему клиентов среди организованной преступности. Тот был не слишком любезен.
– А, это вы. Я обещал в пятницу, что попытаюсь аккуратно навести справки, – я пытался дважды, безрезультатно. Только не надо садиться мне на шею.
– Прошу прощения, если я… – начал было Партридж, но адвокат не дал ему договорить.
– Вы, телевизионные ищейки, никак не можете понять, что в данном случае я рискую головой. Люди, с которыми я имею дело, мои клиенты, доверяют мне, и я не собираюсь терять их доверие. Я-то знаю, что им плевать на чужие проблемы, какими бы серьезными эти проблемы ни казались вам или Кроуфорду Слоуну.
– Я все понимаю, – запротестовал Партридж. – Но это же похищение и…
– Закройте рот и слушайте! Во время нашего последнего разговора я выразил уверенность в том, что никто из моих клиентов не только не совершал похищения, но и не имеет к нему ни малейшего отношения. Я по-прежнему стою на своем. Но мне приходится пробираться по минному полю, убеждая каждого, что если ему что-то известно или до него дошли какие-то слухи, то ради своей же пользы стоит этим поделиться.
– Послушайте, я же сказал, я приношу извинения, если… Адвокат гнул свое:
– Такие вещи с помощью бульдозера или скорого поезда не решишь. Понятно?
– Понятно, – подавив вздох, сказал Партридж. Голос адвоката смягчился.
– Дайте мне еще несколько дней. И не звоните, я позвоню сам.
Повесив трубку, Партридж подумал, что хотя знакомые – люди полезные, их не обязательно любить.
В то утро, еще до появления на Си-би-эй, Партридж принял решение не включать в “Вечерние новости” информацию о связи известного колумбийского террориста Улисеса Родригеса с похищением семьи Слоуна.
После встречи с ребятами Купера Партридж отправился разыскивать группу поиска, чтобы сообщить им о своем решении. В комнате для совещаний он застал Карла Оуэнса и Айрис Иверли и изложил им свои аргументы.
– Подумайте сами. Сейчас Родригес – единственная ниточка, за которую мы можем ухватиться, и ему это неизвестно. Если мы сообщим об этом во всеуслышание, скорее всего это дойдет до самого Родригеса, мы срубим сук, на котором сидим.
– Неужели это имеет значение? – с сомнением спросил Оуэне.
– Полагаю, да. Все факты говорят за то, что Родригес действует под прикрытием. Мы же заставим его вообще залечь на дно. Не мне вам объяснять, что в этом случае у нас практически не останется шансов выяснить, где он, а значит, и Слоуны.
– Я все понимаю, – сказала Айрис, – но, Гарри, неужели ты думаешь, что такая сенсационная новость, о которой знают как минимум десять человек, будет лежать в кубышке, пока мы не созреем? Не забывай, что лучшие силы всех телекомпаний и всех газет брошены на расследование этого преступления. Не позднее чем через двадцать четыре часа знать будут все.
К ним присоединились Рита Эбрамс и Норман Джегер; они сели и стали слушать.
– Может быть, ты и права, – сказал Партридж, обращаясь к Айрис, – но думаю, нам придется на это пойти. – И добавил:
– Терпеть не могу изрекать прописные истины, но, по-моему, иногда нам стоит помнить, что выпуск новостей – не Чаша Грааля. Если какое-то сообщение ставит под угрозу жизнь и свободу людей, сенсационность должна отступать на второй план.
– Мне вовсе не хочется казаться ханжой, – вставил Джегер, – но в данном случае я на стороне Гарри.
– Есть еще одно обстоятельство, – сказал Оуэне, – ФБР. Если мы утаим от них информацию, у нас могут быть неприятности.
– Я думал об этом, – признался Партридж, – и решил: пусть будет, как будет. Если вас это беспокоит, напоминаю: ответственность несу я. Как только мы посвятим в это ФБР, они запросто могут выболтать все журналистам – это мы уже знаем по опыту, – и тогда плакала наша сенсация.
– Вернемся к главной дилемме, – предложила Рита, – подобный прецедент уже был.
– Расскажи, – попросила Айрис.
– Вы не забыли про угон самолета компании “Трансуорлд эйрлайнз”, 1985 год, Бейрут?
Остальные кивнули, они знали, что в середине 80-х Рита работала на Эй-би-си; угон самолета был террористическим актом, наделавшим много шума, – в течение двух недель внимание всего мира было приковано к этому событию. Тогда был зверски убит находившийся на борту самолета (рейс 847) пассажир – подводник американского флота.
– Почти с самого начала мы знали, – сказала Рита, – что на борту самолета находятся трое американских военнослужащих в гражданской одежде, никто, кроме нас, этой информацией не располагал. Мы стояли перед дилеммой: выходить или нет с этим сообщением в эфир. Мы этого не сделали, потому что, если бы об этом узнали террористы, военных можно было бы сразу считать мертвыми. В конце концов террористы докопались до этого сами, но нам не в чем было себя упрекнуть – по крайней мере двое из военных остались живы.
– Ну что ж, – сказала Айрис, – я, пожалуй, склонна согласиться. Но если до завтрашнего дня это сообщение нигде не появится, я предлагаю еще раз все взвесить.
– Давайте на этом и порешим, – согласился Оуэне, и дискуссия закончилась.
Тем не менее, поскольку вопрос имел принципиальное значение, Партридж счел необходимым известить о своем решении Лэса Чиппингема и Чака Инсена, Шеф Отдела новостей, который принял Партриджа в своем обшитом деревом кабинете, в ответ лишь пожал плечами и сказал:
– Ты несешь ответственность за решения группы поиска, Гарри, мы доверяем твоей компетентности, иначе бы ты не возглавил группу. Но все равно спасибо, что проинформировал.
Ответственный за выпуск “Вечерних новостей” сидел на своем месте во главе “подковы”. Его глаза заблестели, когда Партридж начал рассказывать.
– Это интересно, Гарри, прекрасная работа. Как только мы получим от тебя добро, материал пойдет первым номером. Но разумеется, не раньше, чем ты сочтешь возможным.
Теперь Партридж мог снова сесть за телефон, и он отправился в свой новый кабинет.
Он вновь раскрыл синюю записную книжку, но если на прошлой неделе он связывался в основном с американцами, то сегодня звонил своим знакомым в Колумбии, а также в Венесуэле, Бразилии, Эквадоре, Панаме, Перу и даже Никарагуа. Всюду, откуда он часто вел репортажи для Си-би-эй, у него были друзья, которые ему помогали и которым он оказывал ответные услуги.
Сегодняшний день отличался от предыдущих еще и тем, что в распоряжении Партриджа была информация о Родригесе; в связи с этим возникало сразу два вопроса: Знаете ли вы террориста по имени Улисес Родригес, если да, можете ли вы предположить, где он и чем, по слухам, сейчас занят?
Хотя в пятницу Карл Оуэне и разговаривал со своими людьми в Латинской Америке, знакомые у них, по мнению Партриджа, были разные, что неудивительно, поскольку редакторы и журналисты держат свои источники информации в тайне.
Сегодня почти все ответы на первый вопрос были утвердительными, на второй – отрицательными. Подтверждались сведения, добытые ранее Оуэнсом: Родригес действительно пропал три месяца назад и с тех пор нигде не появлялся. Однако во время разговора Партриджа с давним колумбийским приятелем, радиокорреспондентом из Боготы, всплыла одна любопытная деталь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93