Здесь же сидела, всхлипывая, Лизка. Своими глазами она видела, как чертов фургон раздавил несчастного Жорика. Зато и досталось пассажирам больше других. Не жалея патронов, Шорох садил и садил по машине, пока случайная пуля не клюнула его в горло. Взглянув на убитого, Лизавета медленно забрала из рук Шороха оружие. За окном шевельнулись кусты, высунулась чья-то стриженая голова. Лизка подняла «Калашников» и изо всех сил дернула спуск. Очередь ударила по ушам, автомат чуть было не вырвало из рук. Бритоголового она отпугнула, но для себя уяснила, что ничего путного из ее обороны не выйдет.
Позади еще продолжал скупо постреливать Свист, но счет уже шел на секунды. Лизка помнила про подвал со взрывчаткой и отчетливо сознавала, что другого выхода нет. С гибелью Жорика любая оборона теряла смысл. С Шорохом они могли бы еще что-нибудь предпринять, но Свист не умел ни драться, ни стрелять. Да и она ничего этого не умела. Только одно свое женское дело и знала. Но что хорошо получалось с Жориком, уже никогда не могло повториться ни с кем другим. А что сотворят с ней разъяренные братки, угадать было несложно…
На ослабевших ногах Лизка пересекла комнату, по каменным ступеням спустилась в подвал. Каждый шаг казался ей последним, она вслушивалась в стрельбу над головой и пыталась припомнить из своей жизни что-нибудь особенно светлое. Однако и с этим у нее ничего не получалось. Прошлое лепилось какими-то бессвязными обрывками, если что и вспоминалось, то совершенно не то: прокуренный туалет школы, где ее лишили невинности, первый стакан водки, а после вереница мокрых и гогочущих ртов, кутерьма тел и вокзалов, сотни лиц, так и не сумевших стать родными и близкими. Только один Жорик и сохранился в памяти - беспомощный, вечно опухший, с такими добрыми и волнующими глазами…
Остановившись перед ящиками с тротилом, она судорожно вздохнула. В голове всплыла услышанная где-то фраза о том, что ничего случайного в этой жизни не бывает. Не случайно повстречала она спившегося мента, и не случайно оказались в этом подвале наполненные взрывчаткой ящики. В сущности, сама она ничего не решала, за них все решила судьба…
Подняв автомат, она резанула клокочущей очередью по ящикам, и первые же пули насквозь прошили мешочек с блестящими детонаторами.
Ни боли, ни страха Лизавета так и не почувствовала. Тугая жаркая волна ударила в грудь и лицо, вознесла вверх, телом пробив потолки и стены. Самое удивительное, что падать она не собиралась. Стремительный полет продолжался, и, взмывая к небесам, она видела под собой бушующее пламя, видела черные, разбрасываемые взрывной волной фигурки. Она могла быть довольной. Это было неплохой компенсацией. За Жору, за Свиста и Шороха, за всю ее короткую непутевую жизнь…
Глава 9
Небольшой моторный катер покачивался возле правого борта теплохода. Сидящий в нем человек неловко горбился, часто подрагивал плечами. Чувствовал он себя не слишком уютно, - оно и понятно, в любой момент переговоры могли прерваться, а в катер прилететь граната без чеки. Мужчина задирал голову, боязливо поглядывал на часовых. Было очевидно, что он трусит, и, косясь в его сторону, боевики негромко посмеивались. Им тоже было не по себе, но они-то наперед знали, что все обойдется. Кроме того, отваги придавала рубленная труха растения коки, которую каждые десять минут боевики Азамата пучками совали в рот.
Как бы то ни было, люди на палубах не дремали. Сжимая в руках автоматы, они бдительно поглядывали в ночную даль, часто поплевывали через борт. Очень ко времени небо затянуло тучами, однако боевые катера пограничников отлично просматривались и без звезд. Парочка грузных сторожевиков покачивались на некотором удалении от теплохода, и поневоле боевики ощущали гордость. Как ни крути, о них без конца говорили на всех радиоволнах, писали в газетах, то и дело поминали по телевидению. Вот и эти катера прибыли сюда специально по их душу, готовые в любую секунду ударить по теплоходу шквальным огнем. Боевики тоже держали их под прицелом, хотя и понимали, что огневая мощь сторожевиков не шла ни в какое сравнение с их жалкими автоматиками. Даже парочка турецких ракетометов погоды не делала, и сто раз прав был Азамат, когда начал с погранцами переговоры. Уже и боевики нервничали, и заложники начинали психовать. Не далее, как вчера трое мужчин набросились с кулаками на охранников, еще у семерых при обыске нашли отточенные железки. Обычные столовые ложки пленники умудрились превратить в подобие пик. Еще двое пошли на более изощренную хитрость, принявшись лепить из хлебного мякиша муляж пистолета. И ведь почти справились с работой! Хорошо, что Азамат догадался провести внеочередной обыск. Каюта - это не камера, и за всеми пленными мужчинами, по мнению вожака, следовало приглядывать в оба. Женщины тоже преподносили сюрпризы, однако с ними было сладить легче. Более того - большинство дам за все это время успели проникнуться к своим тюремщикам самыми раболепными чувствами. По слухам, кое-кто и отдавался весьма охотно - то ли выторговывая на будущее жизнь, то ли действительно испытывая трепет перед бородатыми воинами Ислама. Увы, синдром славного города Стокгольма продолжал исправно работать на палачей…
Между тем, переговоры в кубрике шли своим ходом. Медленно, но верно, договаривающиеся стороны подходили к тому, ради чего, собственно, и затевалась встреча, а именно - к цене, за которую пограничники согласны были отпустить террористов на все четыре стороны. То есть, поначалу денег пыталась требовать противная сторона - за освобождение тех же заложников, но прибывший на переговоры офицер очень скоро растолковал, что людей в его стране выше крыши, а вот с деньгами наблюдаются серьезные проблемы.
- Там, - он многозначительно указал пальцем в потолок, - мне дали понять, что ничуть не обидятся, если я отправлю «Даурию» ко дну. Во-первых, корабль старый - не так уж и жалко, а во-вторых, им нужен прецедент. Понимаешь, Азамат, прецедент!… Потопим вас, другие перестанут храбриться. Так что думай, Азамат! Хорошенько думай!
- Ой, жадные люди! Ой, жадные! - Автомат лежал у Азамата на коленях, и он поглаживал его, словно любимую кошку. - По-моему, ты плохо считаешь, Ашот. Деньги дают за работу, а что сделал за них ты? Я даю тебе десять тысяч долларов! Только за то, чтобы ты на часок прикрыл глаза. Мы уходим на берег, а ты освобождаешь заложников. Можешь даже немного пострелять в воздух. Мы оставим тебе нескольких охранников, убивай их сколько хочешь.
- Даже так? А не жалко людей?
- Я своих жалею. - Азамат фыркнул. - А эти чужие, - издалека пришли.
- Наемники? - Ашот понимающе кивнул.
- Мы все наемники Аллаха, - нравоучительно проговорил Азамат. - Только мы воюем на своей земле, они же пришли из Эстонии. Ты ведь знаешь, у них там все хорошо, но они заявились к нам. Вот и пусть здесь остаются. - Предводитель боевиков покачал головой. - Нет, Ашот, таких мне никогда не было жалко. Это стервятники, вот и сворачивай им шеи. Тебе за них медальку дадут, а я еще и двадцать тысяч добавлю.
- Уже, значит, двадцать?
- Да, двадцать. Но это мое последнее слово, - твердо произнес Азамат. - Большего не проси, нету.
- Так уж и нету? А признайся, сколько тебе Буджихан отстегивает за каждую акцию? Наверняка, не меньше полусотни тысяч? Вот и получается, что бизнесмен ты отменный. Мне двадцать даешь, а себе тридцать оставляешь.
- Пойми, дорогой, я людей должен содержать, с родными делиться, оружие покупать.
- Ну, я, положим, тоже не все в собственный дом тащу. Тоже делюсь. - Ашот снова кивнул в потолок и тут же улыбнулся, отчего пухлые щеки его стали еще шире. Вольно разложив руки поверх спинки дивана, офицер забросил одну полную ногу поверх другой и безмятежно вздохнул. В этом помещении он чувствовал себя полноправным хозяином. Как ни крути, обсуждали не условия сдачи боевиков и не порядок освобождения заложников, - обсуждали размер откупного. Ашот знал, если правильно повести беседу, можно выйти отсюда настоящим королем. Мало того - еще и звание внеочередное получить. За геройское спасение несчастных пленников.
- Зачем неправду говоришь? С кем ты делишься?
- А ты выгляни на палубу и посчитай. Там два корабля и две команды, им тоже надо кусок отщипнуть.
Азамат поморщился. Жадноватый Ашот никогда ему не нравился, как не нравилось и то, что оборудованные пулеметами лоханки он именует кораблями. Еще и команды приплел, хотя всем известно, что никакой денежной доли матросы не получают.
- Ты меня знаешь, Ашот, я бы дал больше, но не могу. Сам посуди, если я иду на операцию, зачем мне доллары?
- Так, может, у тебя евро имеются? Я бы взял. - Ашот хмыкнул. - Доллар-то нынче не в фаворе, того и гляди - загремит вниз. Так что, если имеются евро, это даже лучше.
- Евро тоже нет, - костистое лицо Азамата все более каменело. Он не слишком любил торговаться. Куда проще было договариваться с помощью пули. И этого продажного офицера он давным-давно бы отправил на корм рыбам, если бы не помощь, от которой иной раз отказаться, ой, как трудно! И насчет шейха Буджина из Саудовской Аравии Ашот тоже все отгадал правильно. Шейх платил сдельно за каждую акцию, обязательно требовал видеокассет либо анонсов в радио- и теленовостях. Тогда-то и пришла в голову Азамату великолепная идея - брать с шейха деньги и этими же деньгами откупаться от российских военных. Если договариваться приходилось с Дагестанской или Грузинской сторонами, все получалось даже проще. Единственное, чего не знал Ашот, так это того, что нынешние деньги давал не только Буджин, но и Аджарские сепаратисты. А потому, скрепя сердце, он еще раз повысил ставку.
- Ладно, только ради тебя, Ашот! Пусть будет пополам.
- Двадцать пять протии двадцати пяти? - быстро переспросил морской офицер.
Азамат величественно кивнул.
- Вот это другое дело! - Ашот повеселел. Теперь можно было и расслабиться. Самовольно плеснув себе в рюмку из пузатой, предложенной хозяином бутыли, он залпом выпил обжигающий коньяк. - Только за это армян и люблю. Уж больно хороший коньяк делают!
- Отсчитай ему, - Азамат кивнул Мухамаду, своему помощнику, но тот и считать ничего не стал, с готовностью выложил перед гостем долларовую пачку. Подобный исход с хозяином они прогнозировали с самого начала, а посему не стоило и тратить лишнее время.
- Двадцать пять тысяч. Ровно. - Сухо проговорил помощник.
Ашот цопнул пачку, бегло ковырнул коротенькими пальчиками.
- Ладно, верю, что не обманываете, - хохотнув, офицер сунул пачку в карман, оживленно поднялся. - Значит, делаем так. Своих прибалтийцев ты убиваешь сам, мне рисковать ни к чему. А через час после твоих выстрелов я посылаю на теплоход штурмовую группу. К этому времени ты должен быть уже на берегу.
- Договорились. Только отведи сторожевики чуть дальше в море. Твои люди не должны видеть нашего отхода.
- Не беспокойся, все сделаю, как надо! - морской офицер шагнул к выходу и уже взялся за дверную ручку, когда Азамат остановил его движением ладони.
- Будешь фейерверк устраивать, не порань кого-нибудь из пассажиров. Спишут потом на нас, а мне это ни к чему.
- Обижаешь, Азамат! Мне-то это зачем?
- Потому и говорю, что тебе это тоже ни к чему…
Когда шаги Ашота загремели на верхней палубе, Азамат поглядел на своего помощника.
- Скажи людям, пусть собираются. Уже сегодня мы должны добраться до базы. Там нам оставлен большой дом, много комнат, можно будет и отдохнуть.
- А взрывчатка?
- Все там же, в одном месте. Главное - побыстрее отсюда убраться. - Азамат нахмурился. - И вот еще что… Позови-ка сюда Сандро.
- Сандро?
- Верно, ему я поручу эстонцев.
- А разве мы…
Азамат прервал Мухамада взмахом ладони.
- Никаких выстрелов. Все сделаем тихо. Как только Сандро их прирежет, сразу спустимся в катера. Пусть потом Ашотик рассказывает своим начальникам, как морячки вырезали боевиков своими кортиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Позади еще продолжал скупо постреливать Свист, но счет уже шел на секунды. Лизка помнила про подвал со взрывчаткой и отчетливо сознавала, что другого выхода нет. С гибелью Жорика любая оборона теряла смысл. С Шорохом они могли бы еще что-нибудь предпринять, но Свист не умел ни драться, ни стрелять. Да и она ничего этого не умела. Только одно свое женское дело и знала. Но что хорошо получалось с Жориком, уже никогда не могло повториться ни с кем другим. А что сотворят с ней разъяренные братки, угадать было несложно…
На ослабевших ногах Лизка пересекла комнату, по каменным ступеням спустилась в подвал. Каждый шаг казался ей последним, она вслушивалась в стрельбу над головой и пыталась припомнить из своей жизни что-нибудь особенно светлое. Однако и с этим у нее ничего не получалось. Прошлое лепилось какими-то бессвязными обрывками, если что и вспоминалось, то совершенно не то: прокуренный туалет школы, где ее лишили невинности, первый стакан водки, а после вереница мокрых и гогочущих ртов, кутерьма тел и вокзалов, сотни лиц, так и не сумевших стать родными и близкими. Только один Жорик и сохранился в памяти - беспомощный, вечно опухший, с такими добрыми и волнующими глазами…
Остановившись перед ящиками с тротилом, она судорожно вздохнула. В голове всплыла услышанная где-то фраза о том, что ничего случайного в этой жизни не бывает. Не случайно повстречала она спившегося мента, и не случайно оказались в этом подвале наполненные взрывчаткой ящики. В сущности, сама она ничего не решала, за них все решила судьба…
Подняв автомат, она резанула клокочущей очередью по ящикам, и первые же пули насквозь прошили мешочек с блестящими детонаторами.
Ни боли, ни страха Лизавета так и не почувствовала. Тугая жаркая волна ударила в грудь и лицо, вознесла вверх, телом пробив потолки и стены. Самое удивительное, что падать она не собиралась. Стремительный полет продолжался, и, взмывая к небесам, она видела под собой бушующее пламя, видела черные, разбрасываемые взрывной волной фигурки. Она могла быть довольной. Это было неплохой компенсацией. За Жору, за Свиста и Шороха, за всю ее короткую непутевую жизнь…
Глава 9
Небольшой моторный катер покачивался возле правого борта теплохода. Сидящий в нем человек неловко горбился, часто подрагивал плечами. Чувствовал он себя не слишком уютно, - оно и понятно, в любой момент переговоры могли прерваться, а в катер прилететь граната без чеки. Мужчина задирал голову, боязливо поглядывал на часовых. Было очевидно, что он трусит, и, косясь в его сторону, боевики негромко посмеивались. Им тоже было не по себе, но они-то наперед знали, что все обойдется. Кроме того, отваги придавала рубленная труха растения коки, которую каждые десять минут боевики Азамата пучками совали в рот.
Как бы то ни было, люди на палубах не дремали. Сжимая в руках автоматы, они бдительно поглядывали в ночную даль, часто поплевывали через борт. Очень ко времени небо затянуло тучами, однако боевые катера пограничников отлично просматривались и без звезд. Парочка грузных сторожевиков покачивались на некотором удалении от теплохода, и поневоле боевики ощущали гордость. Как ни крути, о них без конца говорили на всех радиоволнах, писали в газетах, то и дело поминали по телевидению. Вот и эти катера прибыли сюда специально по их душу, готовые в любую секунду ударить по теплоходу шквальным огнем. Боевики тоже держали их под прицелом, хотя и понимали, что огневая мощь сторожевиков не шла ни в какое сравнение с их жалкими автоматиками. Даже парочка турецких ракетометов погоды не делала, и сто раз прав был Азамат, когда начал с погранцами переговоры. Уже и боевики нервничали, и заложники начинали психовать. Не далее, как вчера трое мужчин набросились с кулаками на охранников, еще у семерых при обыске нашли отточенные железки. Обычные столовые ложки пленники умудрились превратить в подобие пик. Еще двое пошли на более изощренную хитрость, принявшись лепить из хлебного мякиша муляж пистолета. И ведь почти справились с работой! Хорошо, что Азамат догадался провести внеочередной обыск. Каюта - это не камера, и за всеми пленными мужчинами, по мнению вожака, следовало приглядывать в оба. Женщины тоже преподносили сюрпризы, однако с ними было сладить легче. Более того - большинство дам за все это время успели проникнуться к своим тюремщикам самыми раболепными чувствами. По слухам, кое-кто и отдавался весьма охотно - то ли выторговывая на будущее жизнь, то ли действительно испытывая трепет перед бородатыми воинами Ислама. Увы, синдром славного города Стокгольма продолжал исправно работать на палачей…
Между тем, переговоры в кубрике шли своим ходом. Медленно, но верно, договаривающиеся стороны подходили к тому, ради чего, собственно, и затевалась встреча, а именно - к цене, за которую пограничники согласны были отпустить террористов на все четыре стороны. То есть, поначалу денег пыталась требовать противная сторона - за освобождение тех же заложников, но прибывший на переговоры офицер очень скоро растолковал, что людей в его стране выше крыши, а вот с деньгами наблюдаются серьезные проблемы.
- Там, - он многозначительно указал пальцем в потолок, - мне дали понять, что ничуть не обидятся, если я отправлю «Даурию» ко дну. Во-первых, корабль старый - не так уж и жалко, а во-вторых, им нужен прецедент. Понимаешь, Азамат, прецедент!… Потопим вас, другие перестанут храбриться. Так что думай, Азамат! Хорошенько думай!
- Ой, жадные люди! Ой, жадные! - Автомат лежал у Азамата на коленях, и он поглаживал его, словно любимую кошку. - По-моему, ты плохо считаешь, Ашот. Деньги дают за работу, а что сделал за них ты? Я даю тебе десять тысяч долларов! Только за то, чтобы ты на часок прикрыл глаза. Мы уходим на берег, а ты освобождаешь заложников. Можешь даже немного пострелять в воздух. Мы оставим тебе нескольких охранников, убивай их сколько хочешь.
- Даже так? А не жалко людей?
- Я своих жалею. - Азамат фыркнул. - А эти чужие, - издалека пришли.
- Наемники? - Ашот понимающе кивнул.
- Мы все наемники Аллаха, - нравоучительно проговорил Азамат. - Только мы воюем на своей земле, они же пришли из Эстонии. Ты ведь знаешь, у них там все хорошо, но они заявились к нам. Вот и пусть здесь остаются. - Предводитель боевиков покачал головой. - Нет, Ашот, таких мне никогда не было жалко. Это стервятники, вот и сворачивай им шеи. Тебе за них медальку дадут, а я еще и двадцать тысяч добавлю.
- Уже, значит, двадцать?
- Да, двадцать. Но это мое последнее слово, - твердо произнес Азамат. - Большего не проси, нету.
- Так уж и нету? А признайся, сколько тебе Буджихан отстегивает за каждую акцию? Наверняка, не меньше полусотни тысяч? Вот и получается, что бизнесмен ты отменный. Мне двадцать даешь, а себе тридцать оставляешь.
- Пойми, дорогой, я людей должен содержать, с родными делиться, оружие покупать.
- Ну, я, положим, тоже не все в собственный дом тащу. Тоже делюсь. - Ашот снова кивнул в потолок и тут же улыбнулся, отчего пухлые щеки его стали еще шире. Вольно разложив руки поверх спинки дивана, офицер забросил одну полную ногу поверх другой и безмятежно вздохнул. В этом помещении он чувствовал себя полноправным хозяином. Как ни крути, обсуждали не условия сдачи боевиков и не порядок освобождения заложников, - обсуждали размер откупного. Ашот знал, если правильно повести беседу, можно выйти отсюда настоящим королем. Мало того - еще и звание внеочередное получить. За геройское спасение несчастных пленников.
- Зачем неправду говоришь? С кем ты делишься?
- А ты выгляни на палубу и посчитай. Там два корабля и две команды, им тоже надо кусок отщипнуть.
Азамат поморщился. Жадноватый Ашот никогда ему не нравился, как не нравилось и то, что оборудованные пулеметами лоханки он именует кораблями. Еще и команды приплел, хотя всем известно, что никакой денежной доли матросы не получают.
- Ты меня знаешь, Ашот, я бы дал больше, но не могу. Сам посуди, если я иду на операцию, зачем мне доллары?
- Так, может, у тебя евро имеются? Я бы взял. - Ашот хмыкнул. - Доллар-то нынче не в фаворе, того и гляди - загремит вниз. Так что, если имеются евро, это даже лучше.
- Евро тоже нет, - костистое лицо Азамата все более каменело. Он не слишком любил торговаться. Куда проще было договариваться с помощью пули. И этого продажного офицера он давным-давно бы отправил на корм рыбам, если бы не помощь, от которой иной раз отказаться, ой, как трудно! И насчет шейха Буджина из Саудовской Аравии Ашот тоже все отгадал правильно. Шейх платил сдельно за каждую акцию, обязательно требовал видеокассет либо анонсов в радио- и теленовостях. Тогда-то и пришла в голову Азамату великолепная идея - брать с шейха деньги и этими же деньгами откупаться от российских военных. Если договариваться приходилось с Дагестанской или Грузинской сторонами, все получалось даже проще. Единственное, чего не знал Ашот, так это того, что нынешние деньги давал не только Буджин, но и Аджарские сепаратисты. А потому, скрепя сердце, он еще раз повысил ставку.
- Ладно, только ради тебя, Ашот! Пусть будет пополам.
- Двадцать пять протии двадцати пяти? - быстро переспросил морской офицер.
Азамат величественно кивнул.
- Вот это другое дело! - Ашот повеселел. Теперь можно было и расслабиться. Самовольно плеснув себе в рюмку из пузатой, предложенной хозяином бутыли, он залпом выпил обжигающий коньяк. - Только за это армян и люблю. Уж больно хороший коньяк делают!
- Отсчитай ему, - Азамат кивнул Мухамаду, своему помощнику, но тот и считать ничего не стал, с готовностью выложил перед гостем долларовую пачку. Подобный исход с хозяином они прогнозировали с самого начала, а посему не стоило и тратить лишнее время.
- Двадцать пять тысяч. Ровно. - Сухо проговорил помощник.
Ашот цопнул пачку, бегло ковырнул коротенькими пальчиками.
- Ладно, верю, что не обманываете, - хохотнув, офицер сунул пачку в карман, оживленно поднялся. - Значит, делаем так. Своих прибалтийцев ты убиваешь сам, мне рисковать ни к чему. А через час после твоих выстрелов я посылаю на теплоход штурмовую группу. К этому времени ты должен быть уже на берегу.
- Договорились. Только отведи сторожевики чуть дальше в море. Твои люди не должны видеть нашего отхода.
- Не беспокойся, все сделаю, как надо! - морской офицер шагнул к выходу и уже взялся за дверную ручку, когда Азамат остановил его движением ладони.
- Будешь фейерверк устраивать, не порань кого-нибудь из пассажиров. Спишут потом на нас, а мне это ни к чему.
- Обижаешь, Азамат! Мне-то это зачем?
- Потому и говорю, что тебе это тоже ни к чему…
Когда шаги Ашота загремели на верхней палубе, Азамат поглядел на своего помощника.
- Скажи людям, пусть собираются. Уже сегодня мы должны добраться до базы. Там нам оставлен большой дом, много комнат, можно будет и отдохнуть.
- А взрывчатка?
- Все там же, в одном месте. Главное - побыстрее отсюда убраться. - Азамат нахмурился. - И вот еще что… Позови-ка сюда Сандро.
- Сандро?
- Верно, ему я поручу эстонцев.
- А разве мы…
Азамат прервал Мухамада взмахом ладони.
- Никаких выстрелов. Все сделаем тихо. Как только Сандро их прирежет, сразу спустимся в катера. Пусть потом Ашотик рассказывает своим начальникам, как морячки вырезали боевиков своими кортиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51