- Так-то оно так, да только очень уж не хочется спешить… - Дмитрий поморщился. - Если бы своими головами рисковали, а то ведь вон их тут сколько.
- Вот и дождешься, когда начнут сокращать! - Проворчал Зимин. - На одну голову в час…
Медлительно передвигаясь вдоль шеренги людей, к ним приблизился косматый боевик - с массивной, выпирающей вперед челюстью, длинным торсом, короткими сильными ногами и рваным шрамом на правой щеке.
- Пойдем, - он буднично кивнул Мариночке. - Запись не получилась, нужно переснять.
- Что еще за фокусы! - начал было Маратик, но в лицо ему тут же ткнулся автоматный ствол.
- Сиди, шурави! У тебя все в порядке, а у нее одни ноги вышли. Оператор, глупый попался, молодой - не туда смотрел…
Боевик обвел сидящих усмешливыми глазами, споткнулся о пылающий взор Зимина. Улыбка на его лице тут же поблекла, выражение лица разительно переменилось.
- Чего смотришь? - автомат в его руках с готовностью приподнялся.
- Да вот, стараюсь тебя лучше запомнить. Это на случай, если с ней что-нибудь случится.
- А что с ней может случиться? Ничего не случится. - Боевик фыркнул. - Вернется твоя красавица через десять минут.
Стас медлительно покачал головой.
- Ой, не шути с нами!
- Какие шутки, дорогой! Скоро вернется, за шею тебя обнимет…
- Не надо, Стасик. Ничего они мне не сделают. - Мариночка успокаивающе погладила Зимина по голове, отважно поднялась с места.
- Учти, джигит, - подал голос Харитонов. - Я с Мухамадом говорить буду, так что без фокусов!
- Если через десять минут ты не вернешься, - добавил Стас, обращаясь Мариночке, я сам за тобой приду.
- Я тоже, - эхом откликнулся широкоплечий Костик. Похоже, от темноглазой Мариночки он окончательно потерял голову и даже не находил нужным это скрывать. Впрочем, ревновать к пылкому и простосердечному атлету было смешно, Стасик и не ревновал. А вот в спину удаляющемуся боевику он смотрел так, что более чувствительного человека мог бы, наверное, испепелить на месте. Увы, боевик его взгляда легко выдержал и на сидящих мужчин даже не оглянулся.

Глава 18
Серия кавказских конфликтов пришлась на юные годы Резо. Иные его сверстники откровенно страдали, оставшись без школ и родни, потеряв, в сущности, все свое настоящее и будущее, однако совсем иначе получилось у Резо. Именно в эту пору он стал входить в силу и взрослеть. Костистое, долговязое тело стремительно разбухало от мышц, литые мускулы обретали мощь, которой даже в его далеко не слабом семействе могли похвастать немногие. Тогда же он впервые изведал крови убиваемых собственноручно животных. Неожиданно обнаружилось, что этот неказистый, с тяжеловесным торсом подросток способен резать коров, баранов и овец ничуть не хуже бывалых горцев. Если нужно было кастрировать быка или барана, то и с этой задачей он справлялся не хуже взрослых мужчин. При случае - уже из чистого любопытства - ту же самую операцию юнец проделывал с соседскими псами, за что и получал от соседей на орехи. Точнее, мог бы получить, если бы у противной стороны хватило бы на это силенок. Но очень скоро в крепости кулаков Резо убедились все его сельчане. С ним стали стараться дружить, и именно тогда он яснее ясного понял, что ценнее силы может быть только другая сила - еще более свирепая и первобытная.
Когда российское правительство развязало на Кавказе первую необъявленную войну, Резо встрепенулся, как боевой конь, почуяв, что вот и настало его время. Приближался срок восемнадцатилетия, и к этому возрасту все основные интересы Резо окончательно определились. Ни музыка, ни образование, ни городская жизнь его в ни малой степени не привлекали, зато нравились чужие женщины, привлекала кровь и доставляло наслаждение одерживать над людьми победы. Самое приятное заключалось в том, что все три начала можно было успешно объединить, записавшись добровольцем в любое из действующих на территории Закавказья бандформирований. Именно так Резо и поступил. На какое-то время война стала его стихией, а жизнь вне опасности, грохота взрывов и посвиста пуль мыслилась уже невозможной. Он так и не выбился в полевые командиры, однако ветераны его ценили. За опыт и свирепый нрав, за силу, которая и поныне помогала боевикам организовать дерзкие налеты на боевые посты федералов. Несколько ранений добавили ему уважения среди соратников и при этом абсолютно не сказались на его физическом здоровье. Тем не менее, нынешнюю осень Резо встретил без радости. Увядала не только природа, увядало его лихое время. И в Чечне, и в Осетии, и в Азербайджане кинжалы вкладывали в ножны, оружие закапывали в землю, а то и вовсе сдавали в комендатуры. Настоящие мужчины давно догнивали в земле, и подобно старому пожарищу война затухала, напоминая о себе лишь редкими очажками пробивающегося наружу пламени. Вот и сюда на едва наметившийся раздор Батуми с Тбилиси стали слетаться со всех сторон остатки прежних бандформирований.
Как бы то ни было, но гражданской жизнью Резо не прожил ни единого дня. Смешно сказать, но здоровенный этот мужик попросту не умел ничего делать - ни складывать домов, ни сажать деревья, ни ставить домашнее вино. Единственное дело, которое он освоил досконально, заключало в себе стрельбу из всевозможных видов оружия, рытье окопов и искусное владение ножом. И потому стоило Азамату кликнуть клич в свою армию, как Резо прилетел к нему, сломя голову. Потому что твердо знал: снова будет обильная кровь, снова будут лихие рейды и многочисленные женщины…
Обычно на вольности Резо полевые командиры смотрели сквозь пальцы, однако в этом рейде ему впервые сделали внушение. И все-таки Резо не был бы Резо, если бы упустил свой шанс. Даже на «Даурии», где пассажирам гарантировалась полная неприкосновенность, он без особого труда склонил к сожительству трех молодых женщин. Все трое были блондинками, а белокурых женщин он обожал. Впрочем, две из них на поверку оказались крашенными, что крайне разочаровало Резо. Как многие другие, он вел собственный боевой счет - считал трупы и ценные трофеи, считал завоеванных женщин. На сегодняшний день он успел поиметь более трехсот пленниц и лично убил около сорока мужчин. Были среди его убитых и женщины с детьми, но этих он не считал, занося в разряд досадных недоразумений. Он и забывал их быстрее, чем ночной сон. Иначе было нельзя, поскольку очень быстро наступила бы скука. Вот и в этом рейде он разгонял скуку всеми доступными ему средствами, а потому повторное внушение Мухамада насчет женского пола пропустил мимо ушей. Того же Азамата он мог бы, пожалуй, послушаться, но Мухамад был ему даже не ровесником, родившись на полтора года позже. А потому принимать всерьез слова этого выскочки было нелепо. Ну, а то обстоятельство, что Азамат долгое время именовал Мухамада своим помощником, ровным счетом ничего не значило. Азамат был и сплыл, и по большому счету Резо был волен покинуть бандформирование вовсе. Не к Мухамаду он нанимался служить, и не его команды было ему слушать.
Эту же дивчину с изменчивыми искристыми глазами и по-кавказски густыми бровями он выделил из общей толпы в первые же минуты. Ну, а то, что вокруг нее увивались российские мужички, Резо ничуть не беспокоило. Пожалуй, наоборот - только еще больше разогревало кровь. Возможных проблем он не боялся. Да и какие это проблемы, если их можно устранить одним-единственным нажатием спускового крючка. Зато и в личной коллекции появится бриллиант, который в иных обстоятельствах не стыдно было бы надеть на палец. И хотя перспектива многоженства Резо не слишком привлекала, но с этой женщиной он действительно готов был бы заключить союз. И пусть потом рожает от него детей, он совсем даже не против. Если они получатся такими же сильными, как он, и такими же, красивыми, как она, сделку можно будет считать удачной.
Впрочем, уже через минуту после того, как она поднялась с ковра, Резо перестал думать о постороннем. Глядя на ее изящную походку, на крепкие ноги и коротенькую, едва прикрывающую ягодицы юбчонку, Резо ощутил, как шаг его стремительно тяжелеет. Еще немного, и он просто мог наброситься на девушку, так и не добравшись до занятого им номера. Что до самой девицы, то ей с ним, конечно, не совладать, а уж после брыкаться будет поздно. И уж, конечно, она промолчит перед своими дружками, не станет рассказывать о позоре…
- Сюда! - он заставил ее свернуть вправо по коридору. - Не споткнись, тут ступенька…
Она усмешливо оглянулась.
- К твоему сведению, я хозяйка этого дома. Так что знаю и про ступеньки, и про все остальное.
Хозяйка, гляди-ка!… Он усмехнулся. Может, того же Мухамада подобное известие могло бы смутить, но Резо пропустил новость мимо ушей. Пожалуй, стало даже интереснее. Во всяком случае, с хозяйками гостиниц Резо еще в постелях не лежал…
- Стой! - он натренированно сунул ключ в скважину, быстро отпер номер, включил свет. Пропустив девушку мимо себя, многозначительно улыбнулся. Если не дура, то наверняка уже поняла, что от нее потребуется. Но, увы, хозяйка курорта оказалась полной дурой. Едва войдя в номер, она недоуменно закрутила головой.
- А где же оператор с камерой?
- Зачем нам камера?
- Нет, я серьезно!
- И я серьезно. - Резо неторопливо повесил автомат на вешалку, сипло вздохнув, шагнул к девушке. - Ты не бойся меня… Оператор - он позже подойдет. Минут через двадцать…
Боевик сделал еще шаг и тут же задохнулся от ослепительной боли. Все с тем же простодушным выражением на лице дамочка пнула его ногой в пах. Значит, не такой уж дурой была. Просто решила сыграть по своему. Еще больше удивило Резо то, что, не удовольствовавшись одним ударом, она прыгнула к нему и, что было сил, попыталась достать распахнутой пятерней по глазам. Боевик увернулся, в свою очередь перехватил кисть девушки, рванул на себя и ткнул в висок локтем. Не слишком сильно, но вполне достаточно, чтобы оглушить. Охнув, Мариночка переломилась в пояснице, стала падать. Поймав ее, Резо уложил девушку на кушетку. Отходя от жестокого удара, прошелся взад вперед по комнатке. Юная чертовка своего сумела таки добилась, - желание попало. Впрочем, он точно знал, что ненадолго. Это дряхлые европейцы любят посудачить об импотенции, - на Кавказе же глупого слова вообще никогда не знали.
Он нервно погладил себя по животу. Сейчас только чуток отдышаться, и сразу станет легче. Потом раздеть дерзкую девочку, и все получится наилучшим образом…
Однако ничего у него не получилось. Подойдя к окну, Резо откинул в сторону пластиковую фрамугу, запуская свежий ночной воздух, и в ту же секунду вылетевший из темноты кулак вонзился ему в лицо. Боевик еще падал, а прыгнувший извне человек, склонившись над ним, быстро и точно ударил напряженными пальцами в горло. Слезы сами собой хлынули из глаз боевика, сломанная гортань издала жутковатый сип, и все же из последних сил он сумел ухватить чужака за ногу, пальцами постарался сплющить чужую плоть.
- Вот тварь! Щипается еще! - чужая рука сложилась замысловатым образом и с ужасающей силой вонзилась в переносицу Резо. Что-то отчетливо хрупнуло, и мир взорвался в глазах похотливого боевика тысячью ярких осколков.
- Ну, как он там? - второй мужчина, проскользнув через распахнутое окно в комнату, без особого любопытства взглянул на лежащее тело. - Готов?
- А як же! Мертвее всех живых. - Маркелов, а это был, разумеется, он, качнулся к вешалке, сдернул автомат. Тем же стремительным движением обшарил убитого. - Не густо! Всего одна граната и нож.
- Ничего себе - не густо! Да с таким арсеналом мы полвзвода к праотцам отправим.
- Ну, полвзвода, положим, не понадобится… - Сергей Маркелов хмыкнул - Если считать тех троих на улице, то всего их должно остаться не более десятка.
- А ты поменьше считай, Пифагор! - Лосев осторожно приник к двери ухом. - Вот ворвется сейчас сюда этот десяток - и запоешь соловушкой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51