И пожар такой начался. Пожарные пока приехали, те в квартире уже и сгорели. А как стали водой заливать, так до подвала все залили. Под нами Зинка-дворничиха, так ей жэк обещал быстро отремонтировать и бесплатно. А мы-то не знаем, как уж теперь и жить будем. Паркет весь горбом встал, на стенке полированной пузыри - пропала мебель!
Надежда что-то подсчитала, посмотрела на окна, потом показала мне глазами, что точно, это пятнадцатая квартира сгорела. Бабулька между тем начала рассказывать все по новой, без дополнительных просьб:
- В этой квартире муж с женой жили, Примаковы, самого-то Олега за два дня до этого избили сильно, хулиганы какие-то, в больнице он находится. Маринка у него все время. А тут брат ее ночевал в четверг с бабой. Ну и как рвануло вечером - не успели они и в кухню войти!
- А что случилось-то? - не выдержала я.
- Утечка газа, - важно сказала бабуля. - Кран был неисправен, газу нашло, а они свет включили, вот и взорвалось. На кухне все в щепки, их двоих когда выносили - не узнать, где что, обуглились все.
- Да, вот мужик-то влетел, - вздохнули в толпе, - вот тебе и развлекся с бабой. А она-то и вовсе ни при чем.
- Вот не спала бы с чужим мужиком по чужим квартирам, тогда и была бы ни при чем, - дружно осудили соседки. - Брат-то Маринкин женатый был, ребенок остался!
- Что творится!
- Да, - продолжала бабулька, - пожарные свое дело сделали и уехали, а убирать-то надо. Вот на похороны Маринкиного брата приехали родственники из деревни, - она махнула рукой к окну, - сватья-братья, седьмая вода на киселе, их к делу и приставили. Да и то пьют больше, чем работают.
- Галя, Галя, - закричала она тетке в бигу-дях, - да не высовывайся, тебе диваном по голове попадет!
Мужик в окне справился, наконец, с непослушным диваном и с криком "Поберегись!" выбросил его на газон. Мы с Надеждой тихонько пошли себе в сторонку, делать нам там было больше нечего.
- Значит, утечка газа, - задумчиво сказала она. - Выходит, этому Олегу еще повезло, что он в больнице оказался, а то бы сгорели с женой заживо.
- Что-то в последнее время вокруг меня одни трупы, - поежилась я. Сначала Леру убили, случайно, правда, потом Нину эту с мужем, твою соседку, теперь вот тут людей совершенно посторонних газом тоже случайно.
- Как много вокруг тебя случайностей!
- Да, начиная с того, что каблук случайно подвернулся, если бы не каблук, я бы не упала, пошла бы вместе с Лерой к ней домой. А там уж не стояла бы и не смотрела, как две бабы дерутся, а разняла их, не то что этот дурак, Ле-рин муж.
- А кстати, не нашли его еще?
- Надо думать, не нашли, а то меня бы уж следователь опять вызвал. Этот-то дурак, дурак, а умный, ишь как от милиции сумел спрятаться.
- Ну что тут долго раздумывать, надо навестить этого Олега в больнице и спросить про деньги.
- Что ж, по всем больницам будем рыскать или звонить, скажут ли еще?
- Да нет, я вот думаю, ведь Олега где избили? На Петроградской? Там рядом Первый медицинский. Может быть, его туда отвезли, в больницу Эрисмана?
- Ну, сейчас придем к тебе, позвоним в Эрисмана, в хирургию.
- Мы еще быстрее узнаем. У меня в Эрисмана невестка работает.
- Надежда, какая еще невестка? У тебя же дочка Алена и зять.
- Это моя неродная невестка, Сашиного сына жена.
- Ну, выдумала какую-то неродную невестку, она с нами и разговаривать не захочет.
- Да что ты, у меня с ней прекрасные отношения, это с первой Сашиной женой они не ладили. А нам-то что с ней делить? Живем отдельно, я не вмешиваюсь.
Она набрала номер, сетуя, что сегодня суббота и невестки может не быть на работе, но у той как раз оказалось дежурство, поэтому Катерину Лебедеву поискали и позвали к телефону.
- Катюша, здравствуй, это Надежда Николаевна. Извини, что беспокою, но тут, понимаешь, какое дело. Там у вас в хирургии должен лежать некий Примаков Олег Петрович, но я точно не уверена. Так вот, нельзя ли выяснить, в какой палате и, вообще, как состояние. Что? Когда поступил? В понедельник, надо думать. Да, 22 марта. Перезвонишь? Буду ждать, - она повесила трубку, - ну что, кофейку пока выпьем?
Не успели мы напиться кофе с остатками вчерашнего фруктового торта, как раздался звонок Надеждиной невестки, видно, и впрямь отношения у них были хорошие.
- Что говоришь, есть такой? Во второй хирургии? Отлично. А в какой палате? Ах, в реанимации... А самочувствие? Там не понять... Слушай, а нельзя все-таки его повидать как-нибудь? Да понимаешь, моя приятельница его, как бы это сказать, очень близкая знакомая... Да-да. Я знаю, что жена все время там, я поэтому к тебе и обратилась, чтобы нам с женой случайно не столкнуться. Да, спасибо тебе большое, значит, завтра вечером, ну хорошо.
Надежда повесила трубку.
- Видишь, все устроилось, завтра вечером часов в восемь подойдем во вторую хирургию, там будет ее подружка дежурить, Оленька, она нас проведет куда нужно. Я сказала, что ты - его любовница, так что они постерегут там, чтобы никто нас не видел, и никому не скажут, что мы приходили.
- Надежда, ты что, с ума сошла? Это же молодой мужик, тридцать два года, куда я ему в любовницы?
- Ну а я-то уж тем более ему только в тетушки гожусь. Слушай, а тебе сколько лет-то?
- В будущем году сорок, только тебе говорю по секрету.
- Ну надо же, как годы бегут! В общем так, сейчас расстаемся, а завтра встречаемся в семь вечера у метро "Петроградская". Что же мне придумать для Саши?
- Да скажи ему все как есть!
- Что ты, никак нельзя. Он будет волноваться и никуда меня не пустит. После того раза, помнишь, два года назад, когда в институте у проходной перестрелка была... - Она замолчала. - Ладно, придумаю что-нибудь. А ты макияж наведи получше, приоденься, чтобы они тебя за любовницу приняли и ничего не заподозрили. Медики народ наблюдательный...
Я поехала домой, по дороге накупила продуктов, дома с удовольствием принялась готовить обед, напевая и вертясь по кухне. Давно уже не готовила для кого-то. Попутно убрала в квартире - в общем, окунулась в домашнее хозяйство.
Борька приехал из психбольницы ужасно расстроенный, потому что имел там беседу с главбухом по поводу оплаты своей программы, и нахальный главбух сказал, что заплатит Борьке в пять раз меньше, чем обещал.
- Ты что, договор не составлял?
- Составлял, а он меня уговорил там сумму поставить меньшую, чтобы налоги платить поменьше. А теперь говорит, что стоит в договоре, то и оплатим.
- Вот жулик, а еще главбух такой крупной больницы! Так и психов бедных обкрадывает!
После обеда настроение у Борьки улучшилось, но как только я приступила к нему с требованиями починить, наконец, бачок в туалете, он удалился к Лешке в комнату и просидел там за компьютером до вечера, а я так разохотилась к домашнему хозяйству, что даже испекла его любимый пирог к вечернему чаю. Он ужасно растрогался и вообще выглядел таким довольным и счастливым, что у меня язык не повернулся спросить его, что у него там произошло с женой, какие неприятности и почему, если он так по мне скучал, то решил вернуться только теперь, когда с отъезда Лешки прошло почти полгода. И про свою дальнейшую жизнь мне не хотелось сейчас думать. Вот когда разберусь с этими проклятыми деньгами, тогда и буду думать, как жить дальше, и искать работу. Во мне еще занозой сидел вопрос: где взять восемь тысяч долларов на обучение Лешки в Штатах, две-то у меня были накоплены. Видно, придется распрощаться с мыслью об Америке и к лету ожидать сына сюда.
Проводив Милу, Надежда занялась работой. В среду в институте присутственный день, как они шутят, то есть все сотрудники сходятся и координируют свои разработки. До вечера время пролетело незаметно, скоро муж вернется, будем ужинать. Она убрала свои схемы, поставила чайник, и тут раздался знакомый звонок в дверь.
- Как хорошо, что ты сегодня пораньше!- с улыбкой сказала она, но это был не муж.
На пороге стояла смущенная соседка Мария Петровна, а с ней какой-то мужчина. Надежда совсем забыла, что Мария Петровна тоже звонила два коротких звонка, как все домашние, Надежда сама в свое время так с ней договорилась.
- Здравствуй, Надежда, ты уж извини, что мы к тебе без предупреждения, но вот человеку очень нужно с тобой поговорить. Он из очень важной организации, ты меня понимаешь? Он тебе сам все объяснит. А я уж пойду.
"Ну и ну! Значит, этот тип решил через Марию Петровну действовать. Что уж он ей наговорил там? Я бы его ни за что в квартиру не впустила", пронеслось в голове.
- Простите, из какой вы организации? Что-то я не поняла. Из КГБ, что ли? Так теперь его нету.
- Если вы имеете в виду ФСБ, то я не оттуда. Это я вашей соседке сказал, что я из КГБ, пожилой человек в этих тонкостях не разбирается.
Надежда вгляделась в своего гостя. Росту среднего, голос негромкий, на вид лет сорок, довольно подтянутый, словом, черт его знает, что за человек, и как это она впустила его в квартиру!
- Может быть, не будем разговаривать в коридоре? - гость улыбнулся довольно приветливо.
Надежда открыла было рот, чтобы сказать, что она его в дом не приглашала, так что можно и в коридоре постоять, это ведь ему от нее что-то надо, а не ей, но как-то само собой получилось, что она кивнула в сторону кухни. "В комнату ни за что не пущу", - подумала она на ходу.
Гость разделся, аккуратно повесил куртку на вешалку, остался в джинсах и сером свите-рочке, вытер ноги и прошел в кухню. Там он сел за стол напротив Надежды, достал какое-то удостоверение и протянул ей.
- Что такое? - удивилась Надежда.
- Да-да, вы не ошиблись, я частный сыщик, это лицензия, все законно, вот, сами видите, все печати на месте.
Надежда прочитала фамилию - Петров.
- А на удостоверении из КГБ, которое вы показали моей соседке, было написано Сидоров?
Гость промолчал, только продолжал смотреть на нее очень пристально. Голова у Надежды почему-то стала тяжелая, как при гриппе, глаза стали закрываться, но усилием воли она стряхнула с себя эту одурь. Она вдруг вспомнила своего одноклассника Гришку Гинсбурга. После школы он окончил медицинский, потом увлекся всякими методами гипноза и внушения. И когда они отмечали десятилетие окончания школы, Гришка проводил над ними опыты. С Надеждой он промучился почти час, никакого результата не получил и торжественно заявил, что она не поддается никакому виду внушения, это у нее от природы такое качество. Гришка давно в Штатах, работает там в каком-то институте парапсихологии, видно, и правда были у него способности, но слова его Надежда запомнила очень хорошо и свое тогдашнее состояние тоже.
"Вот это да, ведь он меня гипнотизирует! Что же делать? Притвориться, что засыпаю, а потом стукнуть его вон той сковородкой? Черт, сковородка-то тефлоновая, легкая. Ведь были же чугунные сковородки, так увезла на дачу. Саша говорит, купи, мол, все новое, а теперь без чугунной сковородки как без рук. Господи, Саша же должен скоро прийти! Совсем немного времени мне до него продержаться. А там уж он меня не даст в обиду. Спокойно, Надежда, не нервничай!"
Она пошевелилась и сказала гостю вежливым тоном:
- Не хотите ли чаю?
Если он и удивился, то не подал виду, но смотреть на нее пристально перестал.
"Не вышло, голубчик!" - злорадно подумала Надежда.
Она рассмотрела его повнимательнее. Пожалуй, что не сорок лет ему, а к пятидесяти. Морщинки под глазами и вообще вид такой... А если сзади посмотреть, то тридцать лет можно дать. Худощавый, подтянутый, спортивный, наверное. Вот и Саша у нее тоже худой. А она от этой спокойной жизни только прибавляет.
Bee, с сегодняшнего дня больше не ем бутербродов и сладкого! Нет, лучше с завтрашнего.
- Вам достаточно? - спросила она.
- Что - достаточно?
- Ну, сначала вы попробовали гипноз, а теперь читаете мои мысли. Поверьте, там нет ничего интересного, обычные бабьи глупости.
- Во-первых, читать мысли гораздо сложнее, чем гипнотизировать, поэтому я делаю это лишь в самом крайнем случае, а во-вторых, что касается бабьих глупостей, то не притворяйтесь, Надежда Николаевна, вы очень умны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36