– Ну, рассказывай, – сказал подполковник. – Хотя пойдем на улицу, а то тут сильно дымом пахнет. Все потушил-то?
– Да вроде все, – кивнул Соловьев. – Хорошо, в бутылке солярка была, а не бензин. Да и как-то сразу мужики появились, а то бы сгорело все. Пойдемте во времянку, там и поговорим.
– Я скажу брату, чтоб фляжку принес, – подмигнул ему подполковник.
– Завязал, – твердо произнес Соловьев.
– Давно? – улыбнулся Владимир Петрович.
– Сегодня. Это мне и жизнь спасло. А то бы…
– На ружье разрешение есть?
– И даже охотничий билет.
– Что?! – крикнул по телефону Борисов. Выслушав, выругался и тут же спохватился. – Ой, извините ради Бо-га. – Он виновато взглянул на Аллу Викторовну и Варю. – На Соловьева напали. Но он жив. Там трое убитых и один раненый. Так, – посмотрел он на Андрея, – немедленно туда. Хотя нет, поедет Варя, а ты останешься тут и до прибытия оперов никуда. Понятно?
– Так точно, – кивнул Андрей.
– Вы оставляете мне охрану? – Погодина удивленно посмотрела на Борисова. – Но…
– Если угодно так назвать это, то да, – перебил ее Борисов. – Кажется, началась охота на неугодных свидетелей событий девяносто первого. Но почему после разговора с ним? – Он взглянул на Андрея. – Оружие есть?
– Нет, конечно.
– У меня есть именной, – тихо сказала Погодина, – и ружье. С полчаса мы продержимся, – улыбнулась она.
– Алло, Арин! – закричал в телефон Борисов. – Заскочи к нам и забери Кудрявцеву.
– Через десять минут туда вылетает вертолет, – сообщил капитан. – Я заеду, и мы успеем.
– Прихвати пару свободных. Понял?
– Ясно.
– А вы куда? – тихо спросила Варя.
– Есть одно место, – ответил Борисов.
– Да вы что, мужики? – просипел лежащий на бетонном полу со скованными за спиной руками Топорик. – Это ж беспредел!
– Тебе дадут бумагу, – произнес кто-то хриплым голосом, – ты напишешь все о поставке наркотиков. Тогда, возможно, будешь жить.
– Да вы что! Я…
– Ты приговорен к смерти, – раздался хриплый голос. – Свершится правосудие!
Топорика рывком поставили на ноги двое в масках. На шею накинули веревочную петлю.
– Я все напишу! Все! – Топорик хотел сказать еще что-то, но замер с открытым ртом. На бетонной балке висел водитель-здоровяк. – Я все напишу! – истошно закричал он. – Все-все! Что вам надо, все узнаете!
Его усадили на стул, и мужчина в маске поставил перед ним столик, положил тетрадь и ручку.
– Топорика утащили, – сказал Борисову Цыгин. – И его приятеля, точнее, шестерку, Амбала вместе с тачкой. Они у Горелого были. Он сейчас показания строчит и аж визжит, охрану требует. На Западе, орет, охраняют свидетелей, а вы нарочно нас подставляете! Куда блат делся?…
Борисов вытащил сигарету.
– А мы куда? – спросил Павел.
– К Завину, – ответил следователь.
– Идиоты! – морщась, слушал громкий голос в сотовом крепкий мужчина в кимоно, подпоясанном коричневым поясом. – Зачем нужно было светиться после того, как там была милиция?! Кретины! – выплескивая охватившую его ярость, кричал абонент. – Но теперь уж надо доигрывать. Погодина на вашей совести!
Каратист услышал частые гудки.
– Гусь! – крикнул он. – Пусть Погодину делают!
– Меня убьют! – в панике говорил стоявший в дежурке Горелый.
– Послушайте, Горелов, – с трудом скрывая усмешку, сказал майор с повязкой дежурного, – мы можем дать вам охрану. Напишите, как все было на самом деле.
– Адвоката мне! – закричал Горелый.
– Пошел отсюда! – не выдержал капитан.
– Хватит! – В дежурку вошел Василий Андреевич. – А ты исчезни, – взглянул он на Горелого. – Или я тебя сейчас в камеру отправлю. Имеют право держать тебя трое суток.
– Я в прокуратуру жаловаться буду! – громко пообещал Горелый. – Сейчас время другое!
– В камеру его, – кивнул двум милиционерам подполковник. – К опущенным. Там двое сидят, вот и…
– Вас всех повышибают из ментовки! – Горелый выскочил.
– Все-таки вешатели пользу приносят, – пробормотал подполковник.
– Что, Василий Андреевич? – спросил капитан.
– Да так, – улыбнулся подполковник.
– А где Борисов? – спросил, заглянув в дежурку, Букин.
– На работе, – усмехнулся подполковник.
– Что за тон, Зяблов? – Букин недовольно посмотрел на него.
– Обыкновенный тон, товарищ полковник, – пожал плечами Василий Андреевич. – Борисов ведет следствие и сейчас занят поисками Топоркова. Еще вопросы есть, товарищ полковник?
Чертыхнувшись, Букин ушел.
– Вот до чего дожили, – вздохнула Погодина. – Сотрудника следственной группы оставили охранять бывшего районного прокурора. И знаете, наверное, правильно сделал Борисов. Сейчас кого только не убивают. И работников милиции, как бывших, так и настоящих, и судей, и прокуроров. Куда страна катится? – Она закурила. – Вы хорошо стреляете из пистолета?
– Из десяти выстрелов из «макара», – ответил Андрей, – восемь, иногда девять. Считаю, что неплохо.
– А из ружья стрелять приходилось?
– Вы думаете, придется воспользоваться оружием?
– Здесь дачный поселок, в основном народ бывает в выходные дни. Это я и еще пара пенсионерок остаемся здесь на все лето. Но сейчас поблизости от моего летнего дворца в пределах ста метров нет никого. Хорошо, имеется сотовая связь.
– Вы говорили, у вас есть пистолет.
– Да, именной. Он в рабочем состоянии. Сейчас… – Погодина вышла в другую комнату.
– Нет тут никого. – Арин остановил машину.
– Надеюсь, мои опасения напрасны. – Борисов вышел. Бросив взгляд на окна квартиры Завина, усмехнулся: – Ждет. Сейчас я с тобой буду говорить по-другому, – процедил он.
– А мне что делать? – спросил Арин.
– Оружие есть?
– Я с ним уже сросся. А вы думаете…
– Все может быть.
– Он снова приехал, – нервно говорил в сотовый Завин. – И не один. Вот что, – косясь на окно, торопливо продолжил он, – если…
– Успокойся, – перебил его мужчина. – Все будет нормально. Ты же бывший мент.
– Сейчас время другое.
– Перестань, нет у ментов ничего существенного. Тем более что ты не один. Посмотри в окно и поймешь – опасаться тебе вообще нечего.
Завин подошел к окну.
* * *
Борисов был у входа в подъезд, когда, отдавшись трескучим эхом, сухо ударил выстрел. Он ворвался в подъезд и побежал вверх по лестнице.
Арин выхватил пистолет и, вскинув руку, пытался увидеть стрелка. Свободной рукой вытащил сотовый. Присев за машиной, набрал номер.
– Срочно группу! – закричал он. – Авиаторов, двенадцать!
Борисов, отпустив кнопку звонка, несколько раз с силой ударил кулаком по железной двери. Потом в ярости пнул дверь ногой.
– Чего хулиганишь? – услышал он голос из приоткрытой на ширину цепочки двери напротив строгий женский голос. – Сейчас милицию вызову.
– Что? – подскочил к нему вбежавший на третий этаж Арин. Борисов махнул рукой.
– МЧС сюда! – закричал в сотовый Алексей.
– Думаешь, хана ему? – спросил Геракл.
– Скорее всего да, – кивнул Суслин. – Только вот почему труп не нашли? Хотя Чусану обнаружили не сразу. Но Топорик, если начнут спрашивать, расколется и скажет все, что знает и не знает. А это хреново. Татарин как-то связан с Грозным… Помнишь, сколько раз мы слышали о Татарине? А Топорик сдаст Грозного, следовательно, и нас. И тогда начнется карусель с пробежками. А этого очень хотелось бы избежать.
– И что? – пожал плечами Геракл. – Нам-то это по хрену. Вообще-то я так понимаю – вешатели выйдут на Грозного, ментам они его не сдадут.
– Начинают с низов, – усмехнулся Суслин. – И сейчас ближе всех к вешателям мы. А Топорик разложит всю колоду. Так что надо отваливать в спешном порядке. Но если мы прикатим в столицу и Грозный узнает, что Топорика мы не убрали, нам хана. Крайними будем мы. Не говорить ему, что Топорика…
– А если это не вешатели? Может, кто другой Топорика уволок? Может, Лохматый?
– Он бы сразу позвонил. В общем, надо дождаться новостей о Топорике, а уж потом уезжать. Едем к отцу Лохматого и там отсидимся. В конце концов, у Лохматого люди есть, так что по крайней мере там нас ни одна сука не хапнет. А мне эти вешатели даже нравятся, лихо работают. Поехали к Митричу, заодно с Киркой перетрем, может, он что еще вспомнит.
– Да он помнит все, – сказал Геракл. – Надавить как следует, все выложит, как на допросе.
– Давить нельзя. Просто поговорим еще. Поехали.
– А водилу куда? – Геракл посмотрел в сторону «ауди».
– Все путем, я ему зарплату пообещал приличную. В Москве я его к себе заберу. Считай, свой мужик.
– Андрей! – услышал Соколов голос Погодиной. – Игорь Васильевич оказался прав, к нам гости.
Соколов с пистолетом подскочил к окну, возле которого стояла Алла Викторовна, и отшвырнул ее в сторону. Она возмущенно воскликнула:
– Что вы себе позволяете?! – И испуганно уставилась на разбитую вазу.
– Звоните в милицию, – сунул ей сотовый Андрей и усадил в кресло в углу, – и не высовывайтесь.
Он передернул затвор «ПМ», прижавшись спиной к стене, и прислушался.
– В меня стреляли, – негромко говорила в сотовый Погодина. – Двое стояли у калитки и махали руками. А потом выстрел. Я не слышала…
– Да приезжайте скорее! – выхватив сотовый, сказал Соколов. – Дачный поселок, Вишневая, двенадцать.
– У нее кто-то есть, – проговорил парень с пистолетом с глушителем, – отдернул ее от окна. Пошли! – кивнул он на кирпичный домик.
Четверо парней, перепрыгнув забор, побежали к домику. Из углового окна ударил выстрел. Один, вскрикнув, упал.
– Ногу прострелил! – обхватив лодыжку, простонал он.
Парни одновременно начали стрелять.
Соколов, отпрянув влево, сказал:
– Одного зацепил. Их четверо.
Услышал звон разбитого окна и оглянулся. Погодина, прикладом охотничьего карабина разбив стекло, выстрелила. И еще два раза. Андрей прыгнул и оттеснил ее в сторону.
– Впервые в жизни участвую в бою, – неожиданно улыбнулась Алла Викторовна.
– Сваливаем! – рванулся назад парень с пистолетом с глушителем. – Менты!
– Меня возьмите! – крикнул раненый.
Парень с пистолетом направил на него ствол и нажал на курок.
– Ты что? – воскликнул один из парней.
– Сваливаем! – перепрыгивая забор, крикнул тот.
Двое бросились следом.
– Эти пострашнее вешателей будут, – приглушенно проговорил Борисов. – Значит, все там и началось. Завин прикрывал тех, кто вешал старателей. Но над ним кто-то стоял. Надо искать Будина. Скорее всего с его благословения Завин прикрывал тех. И Урина, видно, убили они сами. Но почему живы Любимов и Лобиков? Ведь они самые ценные свидетели. Хотя их оставили как приманку: мол, они могут этим заниматься. Это версия для идиотов, господа, а я таковым не являюсь.
– Ты мне жизнь спасла, – сказал Варваре Соловьев. – Ведь если б не пообещал тебе, нажрался, и хана мне пришла бы. Правда, как выдержал, не знаю. Мне тут пузырь самогона принесли, долг вернули. Рука сама к нему тянулась. Я, чтоб не впасть в искушение, запустил его в окно. И прямо в череп одному из этих гнид. Ну а потом они бутылку с соляркой забросили. Знали, что у меня печка соляркой заправляется. Я же ем иногда, а за свет платить много приходится. Вот я и пользуюсь печуркой на солярке. Ее мужики мне просто так приносят. Да и если бы экспертизу проводили, ясно было бы, что от соляры пожар возник. Все продумали, гниды! В общем, спасибо тебе.
– Что раненый говорит? – спросила Варя участкового.
– Пока ничего. Матерится. Видно, надеется на кого-то. Но расколется. Тут Барсуков на отдыхе, а он мужик, сами знаете, у него не забалуй. Пьяницы тут целый бой дали этим киллерам. Не ожидал, молодцы мужики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55