Потом вошла в комнату уже без блузки. Хотела посмотреть, удастся ли мне, ну, как это сказать, завести его. Ну, чтобы он тоже разделся. Мы там выпили довольно много вина.
- А вы курили?
- Вы про марихуану? Нет, мы ее не курили.
- Ну, и что же произошло?
- Ну, наконец он тоже пошел в туалет и разделся там. На нем до этого были голубые джинсы и рубашка с коротким рукавом. У него и в самом деле был пояс с деньгами. Он носил его на себе.
- И он его снял там - в санузле?
- Да.
- И что потом?
- Из ванной он вышел и сразу же плюхнулся на матрас. Ну и мы стали с ним баловаться. Ну, в общем - обжиматься, понимаете? Я старалась не давать ему скучать, чтобы он не заметил, что там Бобби делает с его поясом. Но он все-таки углядел Бобби. Он тогда сразу же вскочил с матраса и бросился к Бобби, который как раз стоял с этим поясом в руках. Они стали драться и тогда.., тогда Бобби и вытолкнул его в окно. Мы сразу смылись оттуда. Я просто накинула свой жакет, а Бобби, нацепил свою куртку. А про блузку я вспомнил уже потом.
- А где сейчас находится этот пояс? - спросил Уиллис.
- В комнате у Бобби. Он лежит у него под матрасом.
В другой комнате Хамлинг продолжал настаивать на том, что Люис Скотт под воздействием сильного наркотика выбросился из окна и разбился о бетонный тротуар. Ди Мазо постучал в дверь, просунул голову в комнату и спросил: "Дик, ты посылал в лабораторию какую-то траву на анализ?"
- Ага, - сказал Дженеро.
- Только что позвонили оттуда. Они говорят, что это - приправа для мяса.
- Спасибо, - сказал Дженеро. И он снова обернулся к Хамлингу. Травка, которую держал у себя в холодильнике Люис Скотт, оказалась приправой для мяса, - сказал он.
- Ну, и что? - сказал Хамлинг.
- А то, что хватит здесь трепаться на тему о закоренелом наркомане. Придумай что-нибудь еще.
В дежурке Карелла сидел сейчас за пишущей машинкой и печатал отчет о задержании Голденталя и Гросса. Голденталя отвезли в больницу Буэнависта, ту самую, в которой лежал и раненный им Энди Паркер. Гросс молчал как рыба и не отвечал ни на один из вопросов. Он был заключен под стражу по обвинению в вооруженном грабеже и убийстве первой степени и препровожден в одну из камер в подвале. Карелла выглядел измотанным до предела.
Когда на его столе зазвонил телефон, он некоторое время с недоумением глядел на него, как бы не очень соображая, что к чему.
- Восемьдесят седьмой участок полиции, - сказал он. - Карелла слушает.
- Стив, это я - Арти Браун.
- Привет, Арти, - сказал Карелла.
- Я сейчас только что утряс это дело по поводу пропажи мужа с Норс-Тринити. Малый вернулся домой и они сейчас наслаждаются в постельке.
- Счастливые люди, - сказал Карелла. - С каким удовольствием я сейчас сам валялся бы в постельке!
- Как ты считаешь, я могу тебе понадобиться?
- А который у нас час?
- Полвосьмого.
- Иди-ка ты домой, Арти.
- Ты так считаешь? А как же с отчетом?
- Я его как раз печатаю.
- Ну, тогда - о'кей. До скорого, - сказал Браун.
- Пока, - сказал Карелла и повесил трубку. Потом он со вздохом поглядел на часы.
На столе Карла Капека зазвонил телефон.
- Восемьдесят седьмой участок, - сказал он. - Капек у телефона.
- Это Дэнни Джимп, - сказал голос на другом конце провода.
- Привет Дэнни. У тебя есть что-нибудь для меня?
- Ничего, - сказал Дэнни.
Ди Мазо, Меривезер и Левин собирались по домам, надеясь беспрепятственно догулять свои отпуска. Левин был уверен, что Браун и Карелла непременно получат повышения за сегодняшнее дело; повышения всегда легко давались, если кто-то распутал что-то, связанное с нападением на полицейского. Ди Мазо выразил полное согласие с ним и заметил, что некоторым вечно везет. Втроем они спустились по металлическим ступенькам и прошли мимо канцелярии. На крыльце Меривезер приостановился, чтобы завязать шнурок на ботинке. Алекс Дельгадо как раз возвращался в участок. Перебросились несколькими фразами, распрощались и Дельгадо вошел внутрь. Было уже почти без четверти восемь и в участок понемногу стекалась ночная смена.
Пройдет еще несколько минут и дневная смена разойдется по домам.
С восьми вечера Капек ходил из одного бара в другой по всему Стему. Сейчас было уже двадцать минут двенадцатого и сердце его дрогнуло, когда чернокожая девушка в красном платье промелькнула в дверях бара "Ромео" на Двенадцатой улице. Наметанным глазом она окинула мужчин, сидящих на высоких стульях у бара, и направилась к дальнему концу стойки рядом с телефонами, где и уселась, закинув ногу на ногу. Капек дал ей минут десять, чтобы она успела осмотреть каждого из посетителей, а затем направился мимо нее к телефону. Он набрал номер участка и наткнулся на Финча - дежурного ночной смены.
- А ты что делаешь? - поинтересовался Финч.
- Да так, решил кое-что посмотреть, - сказал Капек.
- Я думал, что ты уже давно дома.
- Нет отдыха усталым ветеранам, - сказал Капек. - Я тут собираюсь доставить вам кое-кого. Если, конечно, повезет.
- Помощь нужна?
- Нет, - сказал Капек.
- Так какого же черта ты звонишь?
- Просто захотелось немного потрепаться, - сказал Капек.
- У меня тут поножовщина на Эйнсли, - ответил Финч. - Потрепись с кем-нибудь другим.
И Капек решил последовать его совету. Он повесил трубку, пощупал пальцем, не вернул ли случайно автомат опущенную в него монету, разочарованно пожал плечами и отправился к столику рядом с девушкой в красном.
- Готов держать пари на что угодно, что вас зовут Сюзи, - сказал он.
- Вот и проиграли бы, - сказала девушка с улыбкой. - Меня зовут Белиндой.
- А ты - лакомый кусочек, Белинда, - сказал Капек.
- Вы так считаете, да?
- Богом клянусь, что именно так я и считаю, - сказал Капек. Разрешите заказать вам что-нибудь?
- Буду польщена, - сказала Белинда.
Они поболтали еще минут двадцать. Белинда дала понять, что считает Капека весьма привлекательным, - ведь это трудно даже представить, что можно вот так выйти на минутку из дома и встретить человека с таким пониманием и такой интеллигентностью, как у Капека. Она прямо так ему и сказала. Не удержалась она при этом и от признания, что она с удовольствием провела бы чуть позже с ним некоторое время. Однако, учитывая то, что муж ее ужасно ревнив, ей нельзя будет выйти из бара вместе с Капеком, потому что ему обязательно донесут об этом, а тогда подымется такое, что хоть святых выноси. Капек с полным пониманием отнесся к ее ситуации.
- И все-таки я с удовольствием провела бы с вами, дорогуша, часок-другой.
Капек только одобрительно кивнул.
- А что же нам делать, как вы считаете? - спросил он.
- Но ведь вы можете встретить меня где-нибудь на улице, не так ли?
- Конечно, - сказал он. - Но где?
- Давайте выпьем за это. А потом я выйду, а вы сможете последовать за мной через несколько минут. Как вам нравится такой выход?
Капек глянул на висящие на стене часы. На них было без десяти двенадцать.
- Такой выход мне кажется просто великолепным, - сказал он.
Белинда приветственно подняла стакан с чистым виски и осушила его. Она подмигнула ему и, элегантно соскользнув со стула, направилась к выходу из бара. В дверях она снова глянула в его сторону, подмигнула еще раз и вышла. Капек дал ей пять минут. Он допил свой виски с содовой, расплатился за себя и за нее и пошел вслед за ней. Белинда поджидала его у первого же угла. Она подала ему знак и быстро зашагала по Стему. Капек согласно кивнул и последовал за ней. Она прошагала так два квартала, потом снова оглянулась и резко свернула влево на Пятнадцатую улицу. Капек подошел к углу и вытащил пистолет. Он на секунду задержался перед поворотом, прокашлялся, чтобы они знали, что он уже совсем рядом, и после этого свернул за угол.
Белый мужчина стоял, занеся кулак, прямо за углом. Капек сунул ему пистолет прямо в лицо со словами: "Не шевелиться!"
Белинда повернулась, собираясь бежать. Он схватил ее за руку, рванул на себя, а затем толкнул к стене.
- Ты, крошка, тоже, - сказал он, снимая пристегнутые к поясу наручники.
Потом он глянул на часы.
Было без одной минуты двенадцать.
Вот-вот должен был начаться новый день.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26