Без тени раздумья Клинг выстрелил еще раз и сразу же развернулся в сторону того, с короткой стрижкой, что упал со стула и сейчас пытался подняться, опираясь о стенку бара.
- Встать! - крикнул Клинг.
- Не стреляйте.
- Вставай, гадина!
Рывком руки он поставил упавшего на ноги, грохнул его о стенку бара и сунул ствол своего револьвера за высокий воротник его свитера. Потом он быстро обшарил свободной рукой подмышки и внутреннюю поверхность ног коротко остриженного, а тот все это время только и повторял: "Не стреляйте, пожалуйста, не стреляйте..."
Не спуская с него взгляда, Клинг шевельнул ногой того, что был в оранжевой куртке.
- Это Райдер? - спросил он стриженого.
- Да.
- А ты кто?
- Я Фрэнк... Фрэнк Паскуале. Послушайте, я...
- Заткнись, Фрэнк, - скомандовал Клинг. - Ну-ка, руки за спину! Живо!
Он уже успел снять наручники со своего пояса и теперь защелкнул их на запястьях Паскуале. И только после этого до него дошло, что Джимми Хендрикс продолжает орать свою песню, что у моряков, наблюдавших за происходящим, побледнели их румяные лица, что девушка-пуэрториканка пронзительно кричит, блондинка сидит на прежнем месте с открытым ртом, а бармен застыл на месте со стаканом в руке.
- Хорошо, - сказал Клинг. - Хорошо, все в порядке, - повторил он, обращаясь неизвестно к кому. И тут только он перевел дух и отер пот со лба.
Тимоти Аллен Мортон оказался здоровяком лет сорока с солидным брюшком, густыми черными усами, гривой таких же черных волос и карими глазами, на редкость ясными и бодрыми для пяти минут шестого утра. Он так быстро открыл дверь, словно всю ночь так и не сомкнул глаз. Сначала он спросил у детективов их удостоверения, затем попросил минутку подождать, прикрыл входную дверь и вскоре снова появился на пороге в халате, накинутом на полосатую пижаму.
- Вас зовут Тимоти Аллен Мортон? - спросил Карелла.
- Да, именно так меня и зовут, - сказал Мортон. - А не кажется ли вам, что сейчас довольно позднее время для визитов?
- Это смотря как, при желании его можно назвать и ранним.
- Вот уж чего мне недоставало в жизни, так это остряков-полицейских в пять часов утра, - заметил Мортон. - Да и вообще, как вы сюда попали? Вас натравил этот зануда, что вечно дрыхнет за столом внизу?
- На кого вы намекаете? - спросил Карелла.
- На Лонни Сэнфорда или как его там...
- Ронни Сэнфорд.
- Вот-вот. Этот мелкий зануда вечно пытается чем-нибудь донять меня.
- И к чему же сводятся его придирки?
- Да вечные истории из-за баб, - сказал Мортон. - Он ведет себя так, будто они тут завели детский приют, его просто корчит, если он видит человека с приличной девчонкой. Но, как я вижу, он совсем не против того, чтобы сюда приводили полицию, и готов пустить вашего брата в любой номер в любое время дня и ночи.
- Оставим Сэнфорда и потолкуем о вас.
- Оставим. А чего вы хотите от меня?
- Где вы находились этой ночью между двадцатью минутами двенадцатого и двенадцатью?
- Здесь и находился.
- А можете это доказать?
- Конечно. Я вернулся домой в одиннадцать и с тех пор никуда не выходил. Можете спросить внизу у этого вашего Сэнфорда... Впрочем, нет, его тогда еще не было. Он не появляется тут до двенадцати часов.
- А у кого еще мы могли бы спросить, Мортон?
- Послушайте, вы что, в самом деле собираетесь цепляться ко мне?
- Только в том случае, если у нас появятся солидные основания для зацепок.
- У меня здесь сейчас девчонка. Она уже совершеннолетняя, так что тут беспокоиться нечего. Но, видите ли, она немного балуется наркотиками, понимаете? Правда, с собой у нее ничего нет, но уж я-то вас знаю, если вам захочется прицепиться к человеку...
- Где она?
- В туалете.
- Позовите ее.
- Послушайте, сделайте одолжение, пойдите мне навстречу, ладно? Не трогайте девчонку. Она пытается бросить это занятие, я это точно знаю. Я даже пытаюсь помочь ей отвыкнуть от этой муры.
- Каким это образом?
- А я занимаю ее другими делами, - сказал Мортон и подмигнул.
- Позовите ее. - Беата, поди-ка сюда! - крикнул Мортон.
После минутного замешательства дверь ванной комнаты открылась и на пороге появилась высокая брюнетка в коротеньком халатике. Она недоверчиво и пугливо вошла в комнату, как бы ожидая, что ее в любой момент могут ударить. Она явно уже встречалась с полицией, знала, что значит быть задержанной за наркотики, а кроме того, она прекрасно слышала из-за двери весь разговор и поэтому ничего хорошего не ожидала.
- Назовите себя, мисс, - сказал Хейвс.
- Беатрис Норден.
- В котором часу вы пришли сюда, Беатрис?
- Около одиннадцати.
- Этот человек был вместе с вами?
- Да.
- Он выходил потом куда-нибудь после вашего прихода?
- Нет.
- Вы уверены в этом?
- Уверена. Он заехал за мной примерно в девять...
- Где вы проживаете, Беатрис?
- Вот в том-то и вся загвоздка, - сказала девушка. - Видите ли, меня выставили из моей комнаты.
- Так куда же он заехал за вами?
- К моей приятельнице. Можете спросить у нее. Когда он пришел, она была дома. Ее зовут Розали Дьюв. Во всяком случае, Тимми заехал за мной в девять, мы с ним перекусили в китайском ресторанчике и потом пришли сюда примерно в одиннадцать.
- Надеюсь, что вы говорите правду, мисс Норден, - сказал Карелла.
- Клянусь господом богом, мы пробыли тут всю ночь, - ответила Беатрис.
- Ладно, Мортон, - сказал Хейвс, - а теперь мы хотим взять у вас пробу вашего почерка.
- Чего?!
- Вашего почерка.
- Зачем?
- А мы - собиратели автографов, - сказал Карелла.
- Нет, ты полюбуйся, эти ребята просто решили уморить меня здесь, сказал Мортон, обращаясь к девушке.
- Надо же, посылают посреди ночи пару юмористов.
Карелла подал ему вырванный из записной книжки листок и шариковую ручку.
- Сделайте одолжение, напишите, хорошо? - попросил его Карелла. - Но сначала пишите печатными буквами.
- А разве я сказал вам что-то непечатное? - недоверчиво спросил Мортон.
- Он говорит, чтобы вы написали это такими буквами, как в книжках, сказал Хейвс.
- Так почему он так прямо и не сказал этого?
- Оденьте вашу одежду, мисс, - сказал Карелла.
- Зачем? - испуганно спросила Беатрис. - Я здесь лежала в постели, когда вы пришли...
- Это я диктую ему то, что он должен написать, - объяснил Карелла.
- О-о!
- Наденьте вашу одежду, мисс, - повторил Мортон, старательно вырисовывая буквы. - А что еще? - спросил он, любуясь результатами своих трудов.
- А теперь обычным своим почерком поставьте следующую подпись: "Ангел Мщения".
- Что это за дурацкая чертовщина? - спросил Мортон.
- Напишите, пожалуйста, что я вам сказал, ладно?
Мортон написал продиктованное и подал листок Карелле. Хейвс тем временем достал сложенный вдвое листок и они вместе с Кареллой сравнили тексты.
- Ну, и как? - поинтересовался Мортон.
- А так, что вы чисты на этот раз, - сказал Хейвс.
- Слава богу, а то я собирался лезть в душ, - ответил Мортон.
Ронни Сэнфорд был по-прежнему погружен в учебник по бухгалтерскому учету. Он снова встал, когда детективы вышли из лифта.
- Удалось что-нибудь? - спросил он, поправляя очки.
- Боюсь, что нет, - ответил Карелла. - Нам придется на некоторое время взять ваш регистрационный журнал, если позволите.
- Видите ли...
- Напиши ему расписку, Коттон, - сказал Карелла.
Было уже достаточно поздно и ему вовсе не хотелось вступать в спор в холле этого обветшалого отеля. Хейвс быстро выписал под копирку расписку в двух экземплярах. Расписался на том и другом и оба экземпляра подал Сэнфорду.
- А как нам быть с этой порванной обложкой? - спросил он с явным опозданием.
- Да-а-а, - протянул Карелла. На корешке журнала была небольшая задиринка, он потрогал ее пальцами и тут же сказал:
- Сделай об этом отметку в расписке, Коттон.
Хейвс взял расписку обратно и на каждой из копий сделал приписку "Небольшой разрыв на корешке", после чего снова протянул расписку Сэнфорду.
- Вы тоже распишитесь под этим, мистер Сэнфорд, - сказал он.
- Зачем это? - спросил Сэнфорд.
- Чтобы подтвердить, что мы получили журнал именно в таком состоянии.
- Ах, да, - сказал Сэнфорд. Он выбрал у себя на столе одну из шариковых ручек и спросил:
- А что я должен здесь написать?
- Ваше имя и звание, вот и все.
- Звание?
- Ночной дежурный отеля "Эддисон".
- Ах, да, - сказал Сэнфорд и расписался на листах. - Так будет правильно? - осведомился он.
Оба детектива внимательно поглядели на то, что он написал.
- Любишь девочек? - внезапно спросил Карелла.
- Что? - спросил Сэнфорд.
- Девочек, - сказал Хейвс.
- Конечно. Конечно же я люблю девочек.
- Одетых или голых?
- Что?
- В одежде или без нее?
- Я.., я не понимаю, о чем это вы, сэр.
- Где вы были сегодня вечером между одиннадцатью двадцатью и двенадцатью часами? - спросил Карелла.
- Я был.., я готовился к выходу на.., на работу, - проговорил Сэнфорд.
- А вы уверены, что вы в это время не были в аллее театра на Тринадцатой улице, и не зарезали там девушку по имени Мэрси Хоуэлл?
- Что? Нет конечно.., нет, конечно.., конечно нет. Я.., я был дома.., я одевался.., как раз.., чтобы пойти на работу, - Сэнфорд вдруг набрал в легкие воздуха и решил проявить твердость:
- Послушайте, что это вы болтаете? - выпалил он. - Может вы, наконец, объясните мне, в чем дело?
- Дело вот в чем, - сказал Карелла и ткнул пальцем в текст расписки в получении журнала и подписи под ней.
- Собирайся и пошли, - сказал Хейвс. - Бухгалтерия подождет. У тебя теперь каникулы.
Было двадцать минут шестого, когда Адель Горман подала чай Мейеру. Он как раз сидел на корточках перед кондиционером подвешенным на стене чуть слева от оконной портьеры. Услышав шаги, Мейер глянул на нее через плечо и тут же поднялся.
- Я не спросила, какой именно чай вы любите, - сказала она, - и поэтому на всякий случай принесла все.
- Огромное спасибо, - сказал он. - Чуточку молока и сахар, если позволите.
- Ну, вы уже сделали обмер комнаты? - спросила она и поставила поднос на стол перед диваном.
- Да, теперь у меня, как я полагаю есть все, что нужно, - сказал Мейер. Он положил в чай ложечку сахара, помешал чай, потом подлил немножко молока и снова помешал, и только после этого сделал первый глоток. Горячий, - проговорил он с одобрением.
Адель Горман молча наблюдала за ним. Так, в полной тишине он продолжал свое чаепитие. Красивые каминные часы тикали, казалось, в ускоренном темпе.
- У вас всегда так темно в комнате? - прервал наконец молчание Мейер.
- Видите ли, муж у меня слепой, как вы знаете, - сказала Адель. Поэтому мы, собственно, и не нуждаемся в более ярком освещении.
- Угу. Но отец ваш читает в этой комнате, так ведь?
- Простите?
- Помните, в ту ночь, когда вы вернулись из гостей. Он сидел тогда в этом кресле подле торшера и читал. Помните, вы говорили?
- О, да. Да, правильно - он тогда читал.
- Слабое здесь освещение для чтения.
- Пожалуй, вы правы.
- Может быть тут какой-то брак у этих лампочек, - сказал Мейер.
- Вы так полагаете?
- Угу. Я, знаете ли, осмотрел ваш торшер и оказалось, что там целых три лампочки по сто ватт каждая и притом все они включены. При использовании трех столь мощных лампочках яркость света наверняка должен быть значительно больше.
- Ну, знаете, я вообще не очень-то разбираюсь в этих...
- Если этот торшер не подключен к реостату, естественно.
- Боюсь, что я вообще не знаю, что это за реостат.
- Это приспособление для регулирования сопротивления. С его помощью можно заставить лампочки гореть тускло или ярко. Вот я и подумал, что торшер этот может оказаться подключенным к реостату, но здесь в комнате я что-то не нашел ручки регулятора. - Мейер сделал паузу.
- А вы не могли бы припомнить, есть ли в доме где-нибудь реостат и его регулятор?
- Я совершенно уверена, что ничего такого у нас в доме нет, - сказала Адель.
- Значит, наверное, здесь лампы все-таки не в порядке, - сказал Мейер и улыбнулся. - А кроме того, я думаю, что у вас и кондиционер поломался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26