Его узкое лицо было серьезно. – В соседней общине обязательно найдется кто-нибудь, у кого коровы лучше, дают больше молока, или у кого на земле уродилось больше зерна. Тогда люди, у кого нет таких хороших коров или земля хуже, начнут завидовать, попытаются отнять силой. И вновь пойдут войны.
– Если будет настоящий лидер, то нет, – сказал Энди. Кухня заполнялась голодными мальчишками; сидя на свекле и яблоках, они частенько бегали на кухню. – У настоящего лидера такой авторитет, что скажи он: «Хватит болтать и принимайтесь за дело» – и людям придется свыкнуться с тем, что у них такие коровы и такая земля.
– Нет, они не свыкнутся, – сказал Колин, который вошел на кухню, таща за собой Бена, – если они голодные, а еще и корыстные, как Бен. Они увидят тучных коров на земле других крестьян и будут с нетерпением ждать подходящего момента, чтобы отнять их, а лидера убьют, и его место займет корыстный человек. Ты бы так и сделал, правда, Бен?
Бен агрессивно закивал, и, протянув руку к кухонному столу, схватил кусок липкого теста и затолкал его в рот.
– Нельзя, не смей, – закричала Дотти, – подожди, пока испечется хлеб, и получишь свою долю. Выплюни скорей, иначе живот заболит.
– Сестра Беннет принесла немного яиц, – пробормотала Эмма, . – если он так голоден…
– Яйца на обед, – ответила Дотти. – Если им дать яйца сейчас, на потом не останется. Правильно я говорю, Мадам?
У дверей стояла Мад, которая, насколько было известно внучке, вообще не завтракала.
– Они старались, работали, надо им дать чего-нибудь. В буфете полно сухарей для Фолли, а нынче они ей уже не по зубам. Может, попробуем размочить немного сухарей?
Лицо Бена вытянулось. В ожидании поддержки он глянул на Колина, но одобрения не получил. Наоборот, всякие изменения в диете или распорядке дня вызывали у Колина воодушевление. Кроме того, он никогда не испытывал голода.
– Давайте попробуем, – восторженно заявил он, – поиграем в псарню. Встанем все на четвереньки, будем псами тявкающими, а Мадам и Дотти пусть разложат сухари по мискам и кормят нас.
Бену только скажи, – но, как ни странно, старшие мальчишки тоже последовали совету Колина. Тявканье, скулеж и лай наполнили кухню, по полу стучали и скребли – до тех пор пока Мад, зажав уши ладонями, вдруг не перестала смеяться, – и Эмма, проследив за ее взглядом, заметила, что она смотрит в окно.
– Кто эти люди? – сказала Мад. – Что им надо? Тявканье оборвалось. Все подбежали к окну. Через небольшую рощицу у подъездной аллеи брели двое мужчин. Один из них нес топор, другой – пилу.
– Это не морские пехотинцы, они не в форме, – сказала Мад. – Энди, пойди выясни, что они хотят.
Что-то знакомое сквозило в фигуре с пилой – высокий, дородный человек в кожаной куртке.
– Да это мистер Либби, – удивленно произнесла Эмма, – и его помощник. Я пойду поговорю с ними.
Она сбежала вниз по ступенькам и через боковую дверь вышла во двор. Энди уже был на полпути по подъездной аллее. Увидев Эмму, он остановился и подождал ее. Он тоже узнал хозяина «Приюта моряка».
– Он у поленницы, что Джо сложил для Тремба-тов, – сообщил Энди. – Помнишь, дрова, которые пойдут в обмен на молоко и яйца?
Эмма продиралась сквозь кусты, но мистер Либби не обратил на нее внимания. Он и его помощник складывали дрова в мешки.
– Простите, – сказала Эмма, – но моей бабушке хотелось бы знать, что вы здесь делаете.
Хозяин трактира посмотрел на Эмму. Выглядел он весьма неухоженно. Он не брился, и щеки его покрывала седая щетина.
– У вас больше дров, чем вам нужно, – сказал он. – Пора и остальным получить свою долю.
– Извините, но эти дрова предназначены не вам.
– Ах, неужели? Что ж, кто первым поспел, тот и смел. Теперь каждый за себя. Почему вам должно быть тепло, когда мы мерзнем? Давай, Гарри, набивай мешки, потом вернемся и еще унесем.
– Мистер Либби, – настаивала Эмма, – говорю вам, эти дрова мы уже обещали другим людям. Мы ждем только возвращения Джо и Терри. Эти дрова для фермы.
Мистер Либби засмеялся. Это был неприятный смех, резкий, насмешливый. Исчезла подобострастная манера, тон, выбранный при продаже калифорнийского вина.
– Не скоро вы увидите своих парней, так же как и Пегги не скоро увидит своего Джека. Люди, мешающие королеве, должны быть наказаны, а если они еще и подстрекают к саботажу, то заслуживают и расстрела. – Он приостановил речь, чтобы срубить деревце. – А страдать приходится нам, – он ударил себя в грудь, – честным законопослушным гражданам, у которых отключают воду и электричество, лишают любимого дела и дохода – из-за таких людей, как вы. Хорошо тем, у кого, как у твоей бабушки, в банке целая куча денег. А я? В моем заведении, с тех пор как ввели ограничения, не побывал ни один клиент!
– Что толку в деньгах, если до банка не добраться, – сказала Эмма. – Мы точно в таком же положении, как вы, – даже в худшем на самом деле. Вы хотя бы можете упиться калифорнийским вином.
И это было ошибкой: его лицо потемнело от гнева.
– Лучше попридержи язык, а не то те, кому не понравится такое обращение, заберут не только дрова. Вы-то получаете с фермы Джека Трембата и бесплатные яйца, и молоко. А если те, кого властям надо бы проучить за саботаж, выйдут сухими из воды, то мы своими руками восстановим справедливость и, пока нет фермеров, пройдемся по их хозяйствам. Нам не помешают их овцы, свиньи и коровы, которые спасут наши семьи от голода. Передай это Пегги Трембат.
Он вонзил топор в ясеневое деревце. Оно сломалось и упало. Энди напрягся, и Эмма взяла его за руку.
– Нет… – шепнула она, – не надо…
Одно неверное движение, и мистер Либби претворит в жизнь свою угрозу. Пойдет на ферму и схватит любое животное, точно так же как он сейчас хватает дрова. И остановить его будет некому, потому что Мик не сильнее Энди. Она оглянулась и увидела, что позади на аллее стоит бабушка, держа в руке пилу.
– Здрассте, мистер Либби, – крикнула она, – вот здесь еще ясеневое деревцо. Может, вам помочь?
Хозяин «Приюта моряка» споткнулся о корень и медленно повернулся. На лице его чередовались удивление, негодование, обида. Мелькнули, наверно, и воспоминания о проданном в прошлом году сидре, и мысль о сидре, который предстоит еще продать в будущем.
– Не надо сарказма, – сказал он. – Кое-кто не принадлежит к счастливчикам. Мы живем в трудные времена.
– Я понимаю, – сказала Мад. – Никакого сарказма. Я сама могу помочь спилить любое дерево. Вопрос, как вы без машины свезете его с горы, разве что волоком. Вы веревку захватили?
Мистер Либби молчал. Его помощник перебирал листву у подножия дерева.
– По-моему, так будет справедливо, – сказала Мад. – Пожалуйста, забирайте столько дров, сколько унесете, ну, а когда обстановка нормализуется, если это когда-нибудь произойдет, с вас бесплатный бочонок сидра.
Мягкий ответ гнев побеждает – получилось ли так? Злоба, обида, оттого что его застали за неблаговидным делом, все еще читались на лице хозяина паба.
– Разговаривать о нормальном положении дел легко, – сказал он. – Я давно говорил, что нашей стране нужна диктатура, твердая рука, и при поддержке американцев мы этого добьемся. Я бы и не подумал взрывать их корабль. Они не сделали мне никакого вреда, только доход приносили, которого теперь нет.
– Я с вами вполне согласна, – ответила Мад. – Пока что мы только теряем, но, что касается диктатуры, я вам скажу, что многое зависит от того, кто у власти. Сегодня перевес на их стороне. Скажите, нужна ли вам помощь, или вы сами справитесь?
Учеба за прилавками маленьких пивных оставила свой след. Клиент всегда прав.
– Спасибо, мы управимся сами, – угрюмо произнес мистер Либби. – Мы возьмем одно это дерево и мешок дров.
– Хорошо, – ответила Мад, – в таком случае с вас только маленький бочонок сидра.
Она, насвистывая, пошла обратно, в сопровождении Эммы и Энди. Когда они дошли до гаража, Энди остановился и сказал:
– И почему ты отпустила их? Я просто слов не нахожу от злости. Стоило бы тебе шепнуть, я бы взобрался на трубу и уложил их обоих… сама знаешь чем.
– Да, я знаю, – сказала Мад. – Но в тот раз это не слишком помогло, ведь так, и я решила попробовать натуральный обмен. Сомневаюсь, что это поможет. Только не с мистером Либби… Кроме того… – Она сделала паузу и потом добавила: – На самом деле я должна бы была отдать ему все дрова, которые ему хочется, и не торговаться насчет сидра.
– Это почему? – спросил Энди.
– Так было бы справедливей, после всего, что мы сделали ему той ночью.
Энди нахмурился.
– Не понимаю, что ты хочешь сказать. Ведь мистер Либби здесь в первый раз?
– Да, – сказала Мад, – но не в последний, если он узнает, что я, Эмма и твой крестный отец всего за полчаса до взрыва на американском судне выгружали перед «Приютом моряка» горы навоза с фермерских грузовиков. – Она посмотрела Энди в глаза. – Видишь, все мы замешаны в том или ином преступлении, и никто не хочет, чтобы это раскрылось.
В глазах Энди мелькали противоречивые эмоции, как только что у мистера Либби. Другие эмоции, однако. Точно, что не озадаченность, не возмущение, не обида. Похоже, что удивление и потом зависть.
– Так вот, что вы делали, – медленно произнес Энди, – а мы думали, что ты в музыкальной комнате с доктором Саммерсом, и Дотти велела нам не мешать вам и после ужина отправила спать.
– Да.
Энди вздохнул и опустил голову.
– Как бы я хотел быть с вами, – наконец произнес он, затем поднял голову, расправил плечи. Вспомнив, что теперь, когда отсутствуют Джо и Терри, он остался в доме за старшего, Энди добавил: – В следующий раз обязательно возьмите меня с собой. И вам сейчас без меня не обойтись.
Мад засмеялась и обняла его, как обнимала Терри, и вдвоем они направились к боковому входу, а мистер Либби с приятелем взвалили на плечи срубленное в лесу деревце и мешок дров и удалились по направлению к шоссе. «И как ей это удается, – раздумывала Эмма, – как она ускользает от трудных вопросов и предотвращает противоречия, никогда не попадаясь сама? Мад не отнесешь к кротким, вроде сестры Беннет, вроде Дотти, она не пройдет по жизни незамеченной, поправляя больным подушки или выпекая хлеб, она как бульдозер, разравнивающий ненужные бугры, расталкивает всех и все со своего пути. К разговору о диктаторах можно добавить, что Мад являет собой нагляднейший пример. Именно Мад приказывает всем остальным и требует подчинения, но не явно, не так, чтобы это было вам заметно; на самом деле многие думают, что они делают то, что желают сами, хотя на самом деле это не так; их обманывают; их обводят вокруг пальца. О, Папа, возвращайся и спаси нас, прекрати эти ужасные дни, не оставайся в Бразилии…»
Как обычно, они включали радио, чтобы послушать новости, но это вовсе не помогало. Ничего важного и не упоминалось. В различных столицах велись финансовые переговоры. Движение «культурное сотрудничество народов» открыло центры в главных городах всех графств и работает в тесном сотрудничестве с министерством образования. Еще не определена окончательно дата визита президента США – сопрезидента СШСК, – но подготовка идет полным ходом. В это время части армии США несут охрану Букингемского дворца.
– Ты не замечаешь, – сказала Мад, – что с каждым новым выпуском новостей о СШСК все больше внимания уделяется СШ и все меньше СК? Думаю, по телевизору и в газетах то же самое, но, так как мы лишены и того и другого, точно не скажу. Ну, а если серьезно, то у нас садится батарейка, так же как и в приемнике, что в моей спальне. Придется ограничить себя прослушиванием новостей только раз в день.
– Это особо не поможет, – сказал ей Энди. – Батарейки садятся, даже если их не использовать.
– А мистер Уиллис сам делает радиоприемники, – объявил Сэм. – Радио – его хобби, в свободное от прочесывания пляжей время. Могу поспорить на что угодно – у него батарейки не сели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– Если будет настоящий лидер, то нет, – сказал Энди. Кухня заполнялась голодными мальчишками; сидя на свекле и яблоках, они частенько бегали на кухню. – У настоящего лидера такой авторитет, что скажи он: «Хватит болтать и принимайтесь за дело» – и людям придется свыкнуться с тем, что у них такие коровы и такая земля.
– Нет, они не свыкнутся, – сказал Колин, который вошел на кухню, таща за собой Бена, – если они голодные, а еще и корыстные, как Бен. Они увидят тучных коров на земле других крестьян и будут с нетерпением ждать подходящего момента, чтобы отнять их, а лидера убьют, и его место займет корыстный человек. Ты бы так и сделал, правда, Бен?
Бен агрессивно закивал, и, протянув руку к кухонному столу, схватил кусок липкого теста и затолкал его в рот.
– Нельзя, не смей, – закричала Дотти, – подожди, пока испечется хлеб, и получишь свою долю. Выплюни скорей, иначе живот заболит.
– Сестра Беннет принесла немного яиц, – пробормотала Эмма, . – если он так голоден…
– Яйца на обед, – ответила Дотти. – Если им дать яйца сейчас, на потом не останется. Правильно я говорю, Мадам?
У дверей стояла Мад, которая, насколько было известно внучке, вообще не завтракала.
– Они старались, работали, надо им дать чего-нибудь. В буфете полно сухарей для Фолли, а нынче они ей уже не по зубам. Может, попробуем размочить немного сухарей?
Лицо Бена вытянулось. В ожидании поддержки он глянул на Колина, но одобрения не получил. Наоборот, всякие изменения в диете или распорядке дня вызывали у Колина воодушевление. Кроме того, он никогда не испытывал голода.
– Давайте попробуем, – восторженно заявил он, – поиграем в псарню. Встанем все на четвереньки, будем псами тявкающими, а Мадам и Дотти пусть разложат сухари по мискам и кормят нас.
Бену только скажи, – но, как ни странно, старшие мальчишки тоже последовали совету Колина. Тявканье, скулеж и лай наполнили кухню, по полу стучали и скребли – до тех пор пока Мад, зажав уши ладонями, вдруг не перестала смеяться, – и Эмма, проследив за ее взглядом, заметила, что она смотрит в окно.
– Кто эти люди? – сказала Мад. – Что им надо? Тявканье оборвалось. Все подбежали к окну. Через небольшую рощицу у подъездной аллеи брели двое мужчин. Один из них нес топор, другой – пилу.
– Это не морские пехотинцы, они не в форме, – сказала Мад. – Энди, пойди выясни, что они хотят.
Что-то знакомое сквозило в фигуре с пилой – высокий, дородный человек в кожаной куртке.
– Да это мистер Либби, – удивленно произнесла Эмма, – и его помощник. Я пойду поговорю с ними.
Она сбежала вниз по ступенькам и через боковую дверь вышла во двор. Энди уже был на полпути по подъездной аллее. Увидев Эмму, он остановился и подождал ее. Он тоже узнал хозяина «Приюта моряка».
– Он у поленницы, что Джо сложил для Тремба-тов, – сообщил Энди. – Помнишь, дрова, которые пойдут в обмен на молоко и яйца?
Эмма продиралась сквозь кусты, но мистер Либби не обратил на нее внимания. Он и его помощник складывали дрова в мешки.
– Простите, – сказала Эмма, – но моей бабушке хотелось бы знать, что вы здесь делаете.
Хозяин трактира посмотрел на Эмму. Выглядел он весьма неухоженно. Он не брился, и щеки его покрывала седая щетина.
– У вас больше дров, чем вам нужно, – сказал он. – Пора и остальным получить свою долю.
– Извините, но эти дрова предназначены не вам.
– Ах, неужели? Что ж, кто первым поспел, тот и смел. Теперь каждый за себя. Почему вам должно быть тепло, когда мы мерзнем? Давай, Гарри, набивай мешки, потом вернемся и еще унесем.
– Мистер Либби, – настаивала Эмма, – говорю вам, эти дрова мы уже обещали другим людям. Мы ждем только возвращения Джо и Терри. Эти дрова для фермы.
Мистер Либби засмеялся. Это был неприятный смех, резкий, насмешливый. Исчезла подобострастная манера, тон, выбранный при продаже калифорнийского вина.
– Не скоро вы увидите своих парней, так же как и Пегги не скоро увидит своего Джека. Люди, мешающие королеве, должны быть наказаны, а если они еще и подстрекают к саботажу, то заслуживают и расстрела. – Он приостановил речь, чтобы срубить деревце. – А страдать приходится нам, – он ударил себя в грудь, – честным законопослушным гражданам, у которых отключают воду и электричество, лишают любимого дела и дохода – из-за таких людей, как вы. Хорошо тем, у кого, как у твоей бабушки, в банке целая куча денег. А я? В моем заведении, с тех пор как ввели ограничения, не побывал ни один клиент!
– Что толку в деньгах, если до банка не добраться, – сказала Эмма. – Мы точно в таком же положении, как вы, – даже в худшем на самом деле. Вы хотя бы можете упиться калифорнийским вином.
И это было ошибкой: его лицо потемнело от гнева.
– Лучше попридержи язык, а не то те, кому не понравится такое обращение, заберут не только дрова. Вы-то получаете с фермы Джека Трембата и бесплатные яйца, и молоко. А если те, кого властям надо бы проучить за саботаж, выйдут сухими из воды, то мы своими руками восстановим справедливость и, пока нет фермеров, пройдемся по их хозяйствам. Нам не помешают их овцы, свиньи и коровы, которые спасут наши семьи от голода. Передай это Пегги Трембат.
Он вонзил топор в ясеневое деревце. Оно сломалось и упало. Энди напрягся, и Эмма взяла его за руку.
– Нет… – шепнула она, – не надо…
Одно неверное движение, и мистер Либби претворит в жизнь свою угрозу. Пойдет на ферму и схватит любое животное, точно так же как он сейчас хватает дрова. И остановить его будет некому, потому что Мик не сильнее Энди. Она оглянулась и увидела, что позади на аллее стоит бабушка, держа в руке пилу.
– Здрассте, мистер Либби, – крикнула она, – вот здесь еще ясеневое деревцо. Может, вам помочь?
Хозяин «Приюта моряка» споткнулся о корень и медленно повернулся. На лице его чередовались удивление, негодование, обида. Мелькнули, наверно, и воспоминания о проданном в прошлом году сидре, и мысль о сидре, который предстоит еще продать в будущем.
– Не надо сарказма, – сказал он. – Кое-кто не принадлежит к счастливчикам. Мы живем в трудные времена.
– Я понимаю, – сказала Мад. – Никакого сарказма. Я сама могу помочь спилить любое дерево. Вопрос, как вы без машины свезете его с горы, разве что волоком. Вы веревку захватили?
Мистер Либби молчал. Его помощник перебирал листву у подножия дерева.
– По-моему, так будет справедливо, – сказала Мад. – Пожалуйста, забирайте столько дров, сколько унесете, ну, а когда обстановка нормализуется, если это когда-нибудь произойдет, с вас бесплатный бочонок сидра.
Мягкий ответ гнев побеждает – получилось ли так? Злоба, обида, оттого что его застали за неблаговидным делом, все еще читались на лице хозяина паба.
– Разговаривать о нормальном положении дел легко, – сказал он. – Я давно говорил, что нашей стране нужна диктатура, твердая рука, и при поддержке американцев мы этого добьемся. Я бы и не подумал взрывать их корабль. Они не сделали мне никакого вреда, только доход приносили, которого теперь нет.
– Я с вами вполне согласна, – ответила Мад. – Пока что мы только теряем, но, что касается диктатуры, я вам скажу, что многое зависит от того, кто у власти. Сегодня перевес на их стороне. Скажите, нужна ли вам помощь, или вы сами справитесь?
Учеба за прилавками маленьких пивных оставила свой след. Клиент всегда прав.
– Спасибо, мы управимся сами, – угрюмо произнес мистер Либби. – Мы возьмем одно это дерево и мешок дров.
– Хорошо, – ответила Мад, – в таком случае с вас только маленький бочонок сидра.
Она, насвистывая, пошла обратно, в сопровождении Эммы и Энди. Когда они дошли до гаража, Энди остановился и сказал:
– И почему ты отпустила их? Я просто слов не нахожу от злости. Стоило бы тебе шепнуть, я бы взобрался на трубу и уложил их обоих… сама знаешь чем.
– Да, я знаю, – сказала Мад. – Но в тот раз это не слишком помогло, ведь так, и я решила попробовать натуральный обмен. Сомневаюсь, что это поможет. Только не с мистером Либби… Кроме того… – Она сделала паузу и потом добавила: – На самом деле я должна бы была отдать ему все дрова, которые ему хочется, и не торговаться насчет сидра.
– Это почему? – спросил Энди.
– Так было бы справедливей, после всего, что мы сделали ему той ночью.
Энди нахмурился.
– Не понимаю, что ты хочешь сказать. Ведь мистер Либби здесь в первый раз?
– Да, – сказала Мад, – но не в последний, если он узнает, что я, Эмма и твой крестный отец всего за полчаса до взрыва на американском судне выгружали перед «Приютом моряка» горы навоза с фермерских грузовиков. – Она посмотрела Энди в глаза. – Видишь, все мы замешаны в том или ином преступлении, и никто не хочет, чтобы это раскрылось.
В глазах Энди мелькали противоречивые эмоции, как только что у мистера Либби. Другие эмоции, однако. Точно, что не озадаченность, не возмущение, не обида. Похоже, что удивление и потом зависть.
– Так вот, что вы делали, – медленно произнес Энди, – а мы думали, что ты в музыкальной комнате с доктором Саммерсом, и Дотти велела нам не мешать вам и после ужина отправила спать.
– Да.
Энди вздохнул и опустил голову.
– Как бы я хотел быть с вами, – наконец произнес он, затем поднял голову, расправил плечи. Вспомнив, что теперь, когда отсутствуют Джо и Терри, он остался в доме за старшего, Энди добавил: – В следующий раз обязательно возьмите меня с собой. И вам сейчас без меня не обойтись.
Мад засмеялась и обняла его, как обнимала Терри, и вдвоем они направились к боковому входу, а мистер Либби с приятелем взвалили на плечи срубленное в лесу деревце и мешок дров и удалились по направлению к шоссе. «И как ей это удается, – раздумывала Эмма, – как она ускользает от трудных вопросов и предотвращает противоречия, никогда не попадаясь сама? Мад не отнесешь к кротким, вроде сестры Беннет, вроде Дотти, она не пройдет по жизни незамеченной, поправляя больным подушки или выпекая хлеб, она как бульдозер, разравнивающий ненужные бугры, расталкивает всех и все со своего пути. К разговору о диктаторах можно добавить, что Мад являет собой нагляднейший пример. Именно Мад приказывает всем остальным и требует подчинения, но не явно, не так, чтобы это было вам заметно; на самом деле многие думают, что они делают то, что желают сами, хотя на самом деле это не так; их обманывают; их обводят вокруг пальца. О, Папа, возвращайся и спаси нас, прекрати эти ужасные дни, не оставайся в Бразилии…»
Как обычно, они включали радио, чтобы послушать новости, но это вовсе не помогало. Ничего важного и не упоминалось. В различных столицах велись финансовые переговоры. Движение «культурное сотрудничество народов» открыло центры в главных городах всех графств и работает в тесном сотрудничестве с министерством образования. Еще не определена окончательно дата визита президента США – сопрезидента СШСК, – но подготовка идет полным ходом. В это время части армии США несут охрану Букингемского дворца.
– Ты не замечаешь, – сказала Мад, – что с каждым новым выпуском новостей о СШСК все больше внимания уделяется СШ и все меньше СК? Думаю, по телевизору и в газетах то же самое, но, так как мы лишены и того и другого, точно не скажу. Ну, а если серьезно, то у нас садится батарейка, так же как и в приемнике, что в моей спальне. Придется ограничить себя прослушиванием новостей только раз в день.
– Это особо не поможет, – сказал ей Энди. – Батарейки садятся, даже если их не использовать.
– А мистер Уиллис сам делает радиоприемники, – объявил Сэм. – Радио – его хобби, в свободное от прочесывания пляжей время. Могу поспорить на что угодно – у него батарейки не сели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47