Некоторое время мы скакали бок о бок, но она молчала, хотя и видела вопрос в моих глазах.
– Хочешь знать, зачем я пригласила тебя с собой? – спросила наконец герцогиня.
Я кивнул.
Она не ответила.
По обе стороны дороги снова появились признаки жизни. Замелькали дома и фермы. Я прочел выцарапанную на дереве надпись – Сен-Сесиль.
Жиль сбавил ход.
Анна сделала мне знак приблизиться.
Я подъехал, замирая от страха, – в любой момент из-за кустов могли появиться солдаты Болдуина.
– Вот и ответ на твой вопрос, – сухо сказала она. – Если в деревне мы увидим то, о чем меня предупредили, то на обратном пути нам понадобятся твои услуги.
Глава 64
Я расслабился, но только на мгновение. В нос ударил смрад. Вонь от гниения, запах смерти.
Потом впереди, над верхушками деревьев, поднялись струйки дыма. Даже листья были как будто опалены тошнотворным чадом от сгоревшей плоти.
Память моментально отбросила меня назад, в прошлое...
Киботос.
Анна ехала впереди, как будто не чувствуя отвратительной вони. Что касается меня, то опасения за собственную судьбу сменились ощущением приближения чего-то ужасного.
Дорога расширилась. Поляна. За ней – каменный мостик. Мы оказались на окраине городка, но его самого не было. Было лишь то, что осталось от домишек, – обвалившиеся соломенные крыши, пепелища, дымок от тлеющих головешек. И вокруг всего этого сидели люди; притихшие, окаменевшие от горя, с растерянным выражением на измазанных сажей лицах, они как будто подражали молчанию мертвецов.
Мы въехали в деревню. Практически все жилища были сожжены до основания, так что от них остались только загнанные глубоко в землю, обгоревшие колья. На кольях висело что-то черное, обугленное, жалкое, неузнаваемое. Жуткая смесь запахов – сгоревших волос, плоти, крови – выворачивала внутренности наизнанку. Колья перед сожженными хижинами походили на некие языческие знаки предупреждения, выпотрошенных животных, назначение которых – отпугивать демонов от уже не существующих жилищ.
– Что это? – спросила, проезжая мимо, Анна.
Прежде чем ответить, Жиль сделал глубокий вдох.
– Дети, госпожа.
Герцогиня натянула поводья, и я заметил, как побледнели ее щеки. Несколько мгновений она неотрывно смотрела на жуткие останки и даже покачнулась, однако взяла себя в руки и, обратившись к молчаливым жителям, твердым голосом спросила:
– Что здесь случилось?
Ей никто не ответил, люди молча смотрели в пустоту. Я по-настоящему испугался от мысли, что им просто отрезали языки.
– С вами говорит госпожа Анна из Боре! – крикнул Жиль. – Так что здесь случилось?
В это мгновение за нашими спинами раздался жуткий вопль. Все повернулись – к нам, занеся над головой топор, бежал громадного роста мужчина в потрепанной шкуре.
Когда ему оставалось сделать несколько шагов, один из солдат выставил копье, и великан, споткнувшись, грохнулся на землю. К нему тут же бросились еще два солдата; первый, приставив к шее нападавшего меч, вопросительно посмотрел на Анну.
Какая-то женщина, с криком сорвавшись с места, кинулась было к незнакомцу, но была остановлена. Лежащий на земле мужчина даже не повернулся к ней, скорбный взгляд его был прикован к Анне.
– Он потерял здесь сына, – подал голос кто-то из сидевших, – и дом.
Я посмотрел на говорящего – это был сухощавый седоволосый старик в поношенной, обгоревшей одежде.
Не дождавшись сигнала, солдат уже занес меч над поверженным великаном, но в последний момент его остановила Анна:
– Отпустите.
Солдаты поставили мужчину на ноги и подтолкнули к благодарной жене, где он и остался, тяжело дыша, угрюмый, бессловесный.
– Что здесь случилось? Расскажи нам, – обратилась Анна теперь уже в седоволосому.
– Они появились ночью. Безликие трусы с черными крестами. Их лица были скрыты масками. Они говорили, что должны очистить деревню от греха. Что мы украли у Него.
– Украли? Что? – спросила герцогиня.
– Что-то священное, некое сокровище. Что-то такое, что они нигде не могли найти. Детей отняли от матерей. Насадили на колья. Потом сожгли. У нас на глазах. Их крики до сих пор стоят у нас в ушах.
Я оглянулся. Здесь явно побывали люди Болдуина. Это была их работа – с той же звериной жестокостью они бросили в огонь моего сына. Только теперь те, кто учинил кровавую бойню, превзошли самих себя. Норкросс был мертв, но ад продолжался.
– Что они нашли, эти убийцы? – спросила Анна.
Ему ответил мужчина с пепельно-серым от горя лицом.
– Не знаю. Они сожгли деревню и ускакали. Я мэр этого городка. Только городка больше нет. Может, вам стоит спросить у Арно. Да, спросите у Арно.
Анна спешилась и, подойдя к мэру, посмотрела ему в лицо.
– Кто такой Арно?
Мэр презрительно хмыкнул и, не говоря ни слова, повернулся и пошел по пустой улице. Анна в сопровождении стражи последовала за ним.
Мы шли по уничтоженному поселку. От разрушенных, сровненных с землей конюшен несло вонью – там сгорели лошади; от мельницы осталось больше пепла, чем камня. Единственным сохранившимся строением была забрызганная кровью деревянная церковь.
Мэр остановился у приземистой каменной лачуги. На двери – кровь, но не брызги, не пятна, а грубо нарисованные кресты. Изнутри шел запах, похожий на тот, что бывает на скотобойнях.
Затаив дыхание, мы вошли в дом.
Анна охнула.
Жилище было разорено – жалкая мебель расколота на мелкие куски, порублена в щепки; земля под ней взрыта. У дальней стены два подвешенных за руки тела, мужчины и женщины, с содранной кожей. Под ногами – отрубленные головы.
Тело мое сжалось от ужаса, дыхание сперло. Я и раньше видел ужасные вещи. Отрубленные и поджаренные головы, освежеванные тела. Я видел, но не хотел об этом вспоминать. И все же в памяти встали те страшные картины: Нико, Робер... залитые кровью улицы Антиохии.
Я отвернулся.
– Давайте, спрашивайте Арно. – Мэр усмехнулся. – Может быть, он ответит на ваши вопросы, герцогиня.
Потрясенные, мы молчали.
– Арно родился в этой лачуге и всегда называл ее своим домом. Он был храбрейшим из нас, рыцарем при тулузском дворе. И все же они зарезали его, как свинью. Вырезали чрево у его жены. Искали сокровище. «Украденное у Бога». Он только что вернулся из похода.
– Где он сражался? – спросил Жиль.
Я уже знал. Я видел все эти ужасы. Я знал, но молчал.
– В Святой земле, – бросил мэр.
Глава 65
Я повернулся и пошел прочь от лачуги, пытаясь стереть из памяти жуткую, отвратительную картину. Все это я уже видел. Повешенных, с выпущенными внутренностями мужчин и женщин, разбросанные куски человеческих тел. Как будто убийства уже стали привычным делом.
Киботос. Антиохия. Крестовый поход...
Всадники, появляющиеся в ночи... Воры и убийцы, прячущие свое лицо... Сожженные и разоренные городки и деревни... Кто за этим стоит? Болдуин? Норкросс мертв. Неужели его люди по-прежнему творят что хотят, запугивая и убивая мирных жителей? И какое драгоценное сокровище они ищут?
Подумай, сказал я себе. Сложи все вместе. Что может означать эта загадка? Почему ты не можешь ее разгадать?
Крестовый поход... О нем упоминали везде. Из крестового похода только что вернулся Арно. И Адемар, об ужасной смерти которого я слышал при дворе Болдуина. Их деревни подверглись разграблению и были преданы огню... как и мой постоялый двор.
Холодок страха пополз по спине. Эти безликие всадники, не уступающие в жестокости туркам... Не они ли убили мою жену и сына?
Холодный, липкий пот студил кожу. Все складывалось.
Убийцы не имели никаких отличительных знаков, только черный крест.
Никто не знал, откуда они появляются и что ищут.
И еще кое-что вспомнилось мне. Мэттью сказал, что им был нужен только мой дом, только мой постоялый двор, что они искали только меня.
Зачем я им нужен?
Мы тронулись в обратный путь. Все молчали. Снова и снова пытался я найти ответ на мучительный вопрос: что им от меня нужно? В моем дорожном мешке не было ничего, кроме дешевых побрякушек. Старые ножны с непонятной надписью, которые я нашел в горах? Крест, украденный из церквушки в Антиохии? Нет, нет!
Я посмотрел на Анну, которая ехала впереди. Лицо у нее было напряженное и угрюмое, как у человека, одолеваемого тяжелыми думами или ведущего какую-то внутреннюю борьбу. Что-то было не так.
Зачем мы приезжали сюда? Что ей нужно было увидеть?
И тут я понял. Ее муж, герцог... он вот-вот должен вернуться. Из крестового похода.
Анна знала.
Знала, что происходит.
В груди у меня похолодело. Все это время я был уверен, что за злодеяниями стоит Норкросс, что это он мстил мне за участие в походе. А если я ошибался? Если это не он, а Анна? Возможно ли такое? Возможно ли, что ответ на все мои вопросы кроется не в Трейле, а в Боре?
Я вдруг понял, что не могу больше оставаться здесь. В Боре таилась опасность. Неизвестная опасность.
– Шут, поди сюда, – позвала Анна. – Подними мне настроение. Расскажи пару шуток. Повесели нас.
– Не могу, – ответил я, делая вид, что все еще не оправился от ужаса увиденного.
Впрочем, так оно и было.
– Понимаю, – со вздохом кивнула Анна.
Нет, не понимаешь, подумал я.
Остаток пути мы проделали в полном молчании.
Глава 66
Следующие несколько дней я не спускал глаз с Анны, пытаясь понять, может ли она иметь какое-то отношение к убийствам рыцарей. И к смерти Софи и Филиппа.
Ее супруг должен был вернуться со дня на день, и весь Боре пребывал в состоянии волнения, беспокойства и подготовки к возвращению хозяина. На башнях вывешивали флаги, торговцы раскладывали самые лучшие товары, кастелян выстраивал войско парадным строем.
Кому я мог доверять?
Воскресным утром, когда Эмили вместе с другими придворными дамами вышла из часовни, я уже дожидался ее. Мы переглянулись и замедлили шаг, чтобы остаться наедине.
– Моя госпожа, – сказал я, отводя ее в сторону. – Знаю, что не имею права и не должен просить, но мне необходима ваша помощь.
– Сюда. – Она направилась к скамеечке и, когда мы сели, приподняла скрывавший ее лицо капюшон. – Что случилось, Хью?
Я немного помолчал, подыскивая нужные слова. Начать было трудно.
– Поверьте, я никогда не заговорил бы об этом без крайней нужды. Все знают, что вы служите госпоже верой и правдой.
Она состроила гримаску.
– Пожалуйста, Хью, говори начистоту. Разве я не доказала, что мне можно доверять?
– Доказали. Много раз.
Тяжело вздохнув, я рассказал о прогулке в Сен-Сесиль и тех ужасах, которые мы там увидели. Рассказал во всех деталях: о преданных жуткой смерти и сожженных детях, об обезглавленном рыцаре, о том, что прочно засело в моей памяти.
Потом я рассказал об Адемаре, известие о трагической участи которого застигло меня при дворе Болдуина. Оба рыцаря погибли при схожих обстоятельствах, их деревни подверглись безжалостному разорению. Оба лишь недавно вернулись из крестового похода. Как и я.
– Зачем ты все это мне рассказываешь? – спросила наконец Эмили.
– Скажите, вы слышали о чем-то подобном? При дворе? В замке?
– Нет, никогда. А что, должна была? Это ужасно.
– Не слышали о вернувшихся и исчезнувших рыцарях? О священных реликвиях, привезенных из Святой земли? О вещах столь ценных, что простому шуту вроде меня и знать о них не позволено?
– Ты моя единственная реликвия из Святой земли, – улыбнулась Эмили, пытаясь рассеять мое мрачное настроение.
И вместе с тем я видел, что рассказ задел ее, что известия о чудовищных убийствах не оставили ее равнодушной. Почему они случились именно сейчас? Теперь и Эмили искала ответ на эту загадку.
Она медленно вздохнула.
– Я ничего не знала. В замке и при дворе говорят только о том, что Стефен уже выслал авангард для приведения дел в порядок и...
Кровь застыла у меня в жилах.
– Они уже здесь? В замке?
– Я случайно слышала, как о них отзывался наш управляющий. С презрением. Он много лет состоит на службе у герцога, а эти люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49