Все это время тот держался спокойно и с достоинством. Никогда не жаловался, в отличие от Болдуина, выкрикивавшего проклятия и угрозы в адрес каждого, кто проходил мимо. О кастеляне говорили только хорошее.
– Я в трудном положении.
– Вы в трудном положении?
Кастелян рассмеялся и поднял связанные руки.
– Сначала послушайте меня. Я стою во главе армии, но почти ничего не знаю о том, как вести сражение.
– А вот я знаю, как вести сражение, но у меня нет больше армии.
Я угостил его элем.
– Жаль, что вы командуете армией герцога.
– Армией Трейля, – твердо поправил он. – Мой долг – защищать город, а не убивать ни в чем не повинных подданных, которым не доверяет наш сеньор.
– Трейль и Болдуин – одно и то же. Как ни старайтесь, а разделить их не получается.
– Да, трудное положение, – согласился он.
– Повторяю, мне нужен полководец. Взять Боре будет очень непросто.
Он сделал еще один глоток и задумчиво посмотрел на меня.
– Что я получу, если помогу вам взять город?
Я улыбнулся.
– Ничего, кроме ненависти вашего господина.
Даниель Ги усмехнулся.
– В любом случае он вряд ли предложит мне прежнюю работу.
С ним трудно было не согласиться – Болдуин никогда бы не признал себя виноватым и скорее всего сделал бы козлом отпущения именно кастеляна.
– Зато в случае успеха вы сможете вернуться к мирной жизни, как и все мы. Поверьте, никто из нас на большее не рассчитывает.
Он покачал головой.
– Неужели? А разве не вы захватили Трейль и взяли в плен моего сеньора? Должен признать, наряд шута не мешает вам быть хорошим солдатом.
– Я дрался в Антиохии и Киботосе.
Кастелян кивнул и посмотрел на меня уже с уважением.
– Так вы с нами? Понимаю, что тем самым вы нарушаете данную Болдуину клятву. Вряд ли это поможет вам добиться многого на избранном пути. Но мы не такие уж плохие люди для еретиков, бунтовщиков и шутов.
Даниель вздохнул, помолчал и наконец тряхнул головой.
– Похоже, компания как раз для меня.
Глава 128
На следующий день, когда мы вышли из леса у какой-то речушки, перед нами предстала пугающая картина. На высоком берегу застыло в ожидании войско примерно в три сотни человек.
Никаких знамен или других знаков отличия, только грубые кожаные доспехи и высокие сапоги. Мечи и щиты поблескивали в лучах полуденного солнца. Грязные длинноволосые воины смотрели на нас, не выказывая ни малейших признаков беспокойства, как будто война была для них самым привычным делом. Они ждали и были готовы к бою.
Волна паники прокатилась по нашим рядам. С таким противником мы еще не встречались.
Протрубили рога. Заржали кони. Несколько телег перевернулось.
Я приказал остановиться. Неужели мы попали в западню?
Ко мне подбежали Даниель и Одо. Еще никогда я не видел своего друга таким испуганным.
– Рычат, как саксы, – пробормотал он. – Боже, ну и страшны! Слышал, они живут в пещерах и в голодные дни поедают собственных младенцев.
– Нет, это не саксы. – Даниель покачал головой. – Эти из Лангедока, с юга. Горцы. Но младенцев едят, и не только в голодные дни.
Мурашки поползли у меня по спине.
– Неужели они служат у Стефена?
– Может быть. – Он пожал плечами. – Наемники. Стефен и раньше пользовался их услугами.
Мы смотрели на них. Они смотрели на нас.
– Надо развернуться вдоль оврага, – сказал я, стараясь не выдать голосом страха. – Копейщиков поставить вперед. На случай, если они пойдут в атаку.
– Оставь конницу в резерве, – посоветовал Даниель. – Эти ублюдки наступают только пешими. Воевать конным считается у лангедокцев трусостью.
Мы быстро построились, и над полем повисла зловещая тишина. Я видел, как напряжены люди.
– Подходящий день для встречи с Создателем, – пробормотал Одо, покачивая булавой. – Господи, если только слышишь...
Он не договорил, потому что шеренги лангедокцев дрогнули, зашевелились...
– Приготовиться!
Я сжал копье.
Ряды противника расступились, пропуская двух всадников, которые поскакали в нашу сторону.
– Похоже, они хотят поговорить, – заметил Даниель.
– Я пойду. – Я повернулся и протянул копье Одо. – Держи.
– Я с тобой, – сказал Даниель.
Вдвоем мы выехали навстречу остановившимся посреди поля лангедокцам, которые бесстрастно наблюдали за нами. Один из них был высокий и плотный, настоящий бык. Другой, хотя и не такой здоровяк, тоже выглядел довольно воинственно. Подъехав, мы остановились в нескольких шагах от них. Некоторое время все молчали.
Наконец здоровяк прохрипел несколько слов на французском, разобрать которые мне удалось.
– Ты шут по имени Хью? Это у тебя копье?
– Да, – ответил я.
– И ты поднял крестьян против господ? – недоверчиво проворчал другой.
– Мы поднялись против убийств и притеснений.
Здоровяк ухмыльнулся.
– Что-то ты не очень похож на того, о ком нам рассказывали. Хью ростом не меньше восьми футов.
– Так и есть. У страха глаза велики. Посмотрим, что ты скажешь после драки.
Лангедокцы как-то странно посмотрели на меня, потом переглянулись и вдруг рассмеялись.
– После драки? – прохрюкал здоровяк. – Дурак, мы пришли помочь, а не драться с тобой. До нас дошли слухи, что ты идешь против Трейля. Свинья Болдуин – наш заклятый враг. Мы двести лет воюем с Трейлем.
Я бросил взгляд на Даниеля. Теперь пришла наша очередь усмехнуться.
– Новость хороша, да только вы опоздали. Трейль мы уже взяли, а сейчас идем на Боре.
– Боре? – переспросил второй. – То есть против свиньи Стефена?
Я кивнул.
– Точно.
Лангедокцы отвернулись, чтобы переброситься парой фраз. Их язык был мне непонятен. Потом здоровяк снова посмотрел на меня и пожал плечами.
– Ладно, мы тоже идем на Боре.
Он поднял меч, и шеренги его войска ответили тем же – приветственно вскинули мечи и копья.
– Тебе повезло, – усмехнулся здоровяк. – Стефен – наш заклятый враг. Мы воюем с Боре уже триста лет.
Глава 129
Стефен был в своей комнате, когда туда ворвалась герцогиня. Он сидел в кресле и преспокойно срезал кожуру с яблока. Склонившаяся перед господином придворная дама по имени Аннабель усердно работала язычком и губками.
При виде госпожи Аннабель поперхнулась, вскочила и попыталась хоть как-то прикрыть обнаженные чресла герцога. Стефен же даже не пошевелился, как будто происходящее не имело к нему никакого отношения.
– Ох, Аннабель, не беспокойтесь, – вздохнула Анна. – Когда герцог услышит новость, которую я принесла, от его мужского достоинства останется одно воспоминание.
Дама поправила растрепанные юбки, присела в поклоне и поспешно удалилась.
Стефен поднялся.
– Здесь не твои покои, а мои – не забывай. И не притворяйся оскорбленной. Ни за что не поверю, что ты не знала, чем я занят.
– Я и не собираюсь притворяться. – Анна твердо посмотрела на мужа. – Извини, что оторвала от важных дел.
– Ладно, ладно, – поморщился герцог, – обойдемся без взаимных упреков. Какой сюрприз ты мне приготовила?
– Из Шардоне только что прибыл гонец. По его словам, твой шут уже в двух днях пути отсюда. И копье у него с собой.
– Так ты этим хотела меня поразить? – Стефен притворно зевнул и откусил от яблока. – Сообщением, что наш дурак идет на Боре? Интересно, почему ты думаешь, что это так важно? – Он сунул руку под чулки. – Ладно, иди ко мне. Раз уж стол накрыт, то почему бы не задать моему хорьку немного работы, а?
Подойдя к мужу сзади, Анна обняла его, погладила по обнаженной груди, хотя с меньшим отвращением поцеловала бы змею, и, наклонившись к уху, прошептала:
– Дело не в самом шуте, дорогой, а в том, что он ведет за собой по меньшей мере тысячу человек.
– Что? – Стефен резко повернулся и недоверчиво посмотрел ей в глаза. – Не может быть...
– О? Что это? Хорек спрятался в норку? – рассмеялась Анна. – Да, мой господин, за шутом идет целая армия, которая даже больше той, что взяла Трейль. Армия проклятых, еретиков, которым по твоей милости уже нечего терять. И которые – спасибо Болдуину – хорошо вооружены.
Герцог нервно прошелся по комнате.
– Невероятно! Разве они не понимают, чем рискуют? Их души попадут в ад!
– Нет, супруг, это тебе уготовано там место.
– Убирайся! – Рука взлетела и звонко опустилась на щеку герцогини. Удар был такой силы, что Анна полетела на пол. – И если хочешь, чтобы с этой сучкой, которую ты называешь своей кузиной, ничего не случилось, не смей насмехаться надо мной!
Анна заставила себя приподняться.
– Если только ты ее тронешь...
Герцог обжег ее полным ненависти взглядом и снова замахнулся. Анна не дрогнула, не спрятала лицо и не отвернулась. Стефен глубоко вздохнул, лицо его постепенно вернуло прежний цвет. Успокоившись, он присел и потрепал жену но щеке.
– Зачем же? Я не питаю к ней зла, ведь она часть тебя. И находиться здесь ей гораздо безопаснее, чем где-либо еще. Времена сейчас неспокойные, враги замышляют козни против нас, их сообщники проникли даже за эти стены. – Он выпрямился. – Ты разве не слышала?
Глава 130
– Смотрите! Вон он! На холме. Там! Боре!
Над холмами, склоны которых покрывали виноградники и казавшиеся издали игрушечными домики, высились сложенные из известняка башни с голубыми, словно выгравированными на лазурите неба крышами. Нашим взглядам предстал сияющий на солнце белый фасад знаменитого собора; рядом с ним тянулся в высоту замок, в котором когда-то бывал и я. Теперь в нем держали Эмили.
Безудержная радость охватила всех.
– Схвачу одной рукой Стефена, а другой его самую жирную курицу! Сожму и буду держать, пока не снесет яичко! – хвастливо кричал какой-то виллан.
За моей спиной чуть ли не на милю растянулась новая армия. В каждой шеренге шли люди самых разных занятий: портные, лесорубы, крестьяне. И пусть одеты они были по большей части в домотканые одежды, грудь каждого защищала кольчуга, а голову – шлем. Флаги разных городов реяли над ними, и некоторые даже с трудом понимали друг друга, поскольку говорили на разных диалектах. Впряженные в телеги быки и лошади тащили катапульты, баллисты и требушеты вместе с запасом камней. Пыль, поднимавшаяся из-под колес и копыт, застила небо.
Но чем ближе подходили мы к Боре, тем тише звучали хвастливые обещания и смех, тем серьезнее и даже тревожнее становились лица. Замок уже не казался большим муравейником, выросшим вдруг ниоткуда на нашем пути, а те, кто хоть что-то слышал о Стефене, понимали, что их противник не самодовольный павлин, боящийся запачкать руки в бою. Такого города многие из нас еще не видывали. И нам предстояло взять его! Боре окружали два кольца стен, на которых стояли опытные лучники. Большинство рыцарей Стефена успели повоевать в крестовых походах и знали вкус кровавых побед. Мы все шли и шли, а стены как будто делались все выше и выше. Не у одного меня мелькнула мысль: «Многие из нас останутся здесь навсегда».
Вокруг, по обе стороны дороги, виднелись покинутые хозяевами дома, пустые амбары и сараи. Над сожженными, почерневшими полями поднимались струйки дыма. Стефен приказал уничтожить все, чтобы нам не досталось ничего. Он готовился к осаде.
Люди, мимо которых мы проходили, уже не приветствовали нас, как в Трейле. Одни плевали в нашу сторону, другие отворачивались.
– Проклятые бунтовщики... еретики... убирайтесь домой...
– Посмотрите, что вы нам принесли! – запричитала какая-то женщина, собиравшая у дороги объедки. – Идите, идите, полюбуйтесь, чем вас встречают.
Чем нас встречают? Что бы это значило?
Внезапно передние шеренги сбавили шаг. Люди указывали на виднеющиеся впереди то ли столбы, то ли кресты. Несколько человек побежали вперед. Постепенно подошли и остальные.
То, что мы увидели, заставило одних закрыть в ужасе глаза, других отвернуться. Даже у самых смелых лица сделались белее мела. Те, кто только что похвалялся будущими подвигами, словно онемели.
Нас встречали не кресты, нас встречали насаженные на колья люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49