– Нет. Имя было написано шариковой ручкой прописными буквами. Обычный белый конверт. Все обычное. Ничего примечательного.
– Почему Домпьер выбрал эту гостиницу самой низкой категории? Он не производил впечатление человека,стесненного в средствах.
– По словам хозяина, – сказал Вернан, – Домпьер жил в этом квартале в детстве. Ему было приятно сюда вернуться.
Тело увезли. На земле остался только неизбежный силуэт, очерченный мелом.
– Дверь утром была еще открыта? – уточнил Легенек.
– Уже заперта, – сказал Вернан. – Наверняка рано поднявшимся постояльцем, который вышел, по словам хозяина, около семи тридцати. У Дом-пьера ключ был в кармане.
– А тот постоялец ничего не видел?
– Нет. Хотя его машина стояла совсем рядом с телом. Но слева от него, дверца водителя с другой стороны. Поэтому его машина, большой девятнадцатый «рено», совершенно загораживала от него труп. Он, видимо, тронулся с места, так ничего и не заметив, и дал передний ход.
– Хорошо, – заключил Легенек. – Я еду за вами следом, Вернан, уладим формальности. Полагаю, вы не возражаете против того, чтобы передать мне дело?
– Вовсе нет, – сказал Вернан. – На данный момент связь с делом Симеонидис представляется самой вероятной из версий. Так что принимайте эстафету. Если эта версия ничего не даст, вернете дело мне.
Прежде чем ехать в комиссариат к Вернану, Легенек высадил Вандузлера у входа в метро.
– Я скоро к тебе заеду, – пообещал он ему. – Надо проверить кое-какие алиби. А сначала связаться с министерством, чтобы узнать, где пропадает Пьер Реливо. В Тулоне или еще где?
– Сыграем вечерком партию в карты? В «китобойца»? – предложил Вандузлер.
– Там видно будет. В любом случае я загляну. Чего ты ждешь, чтобы установить у себя телефон?
– Денег, – сказал Вандузлер.
Было почти двенадцать часов. Прежде чем спуститься в метро, озабоченный Вандузлер поискал телефон-автомат. Пока он будет ехать через весь Париж, информация может от него ускользнуть. Легенеку он не доверял. Он набрал номер «Бочки» и услышал голос Жюльет.
– Это я, – сказал он. – Можешь позвать мне святого Матфея?
– Они что-нибудь нашли? – спросила Жюльет. – Узнали, кто это сделал?
– Ты думаешь, можно узнать так скоро, за два часа… На самом деле это будет сложно сделать, если вообще возможно.
– Ладно, – вздохнула Жюльет. – Передаю трубку.
– Святой Матфей? – сказал Вандузлер. – Отвечай мне как можно тише. Скажи-ка, Александра у вас сегодня обедает?
– Сегодня среда, но она здесь, с Кириллом. У нее это вошло в привычку. Жюльет готовит для нее всякие вкусности. Сегодня у малыша пюре из кабачков.
Под материнским влиянием Жюльет Матиас начинал ценить кухню, это было очевидно. А может, пронеслось у Вандузлера в уме, этот интерес к объекту практическому помогает ему уберечься от интереса к объекту куда более завлекательному. К самой Жюльет и ее прекрасным белым плечам. На его месте Вандузлер не задумываясь предпочел бы Жюльет кабачковому пюре. Но Матиас – сложный парень, он взвешивает свои действия и не выскочит из засады без долгих размышлений. У каждого с женщинами свои приемы. Вандузлер выкинул из головы плечи Жюльет: их образ вызывал у него легкий трепет, особенно когда она наклонялась, чтобы забрать бокал. Сейчас уж точно не время трепетать. Ни ему, ни Матиасу, никому.
– Вчера в полдень Александра была у вас?
– Да.
– Ты говорил ей о визите Домпьера?
– Да. Я не собирался, но она сама спросила. Она была грустная. И я стал говорить. Чтобы ее развлечь.
– Я тебя ни в чем не упрекаю. Неплохо дать киту походить в кильватере. Ты называл адрес Домпьера?
Матиас соображал несколько секунд.
– Да, – сказал он наконец. – Она боялась, что Домпьер весь день прождет Реливо на улице. Я ее успокоил, сказал ей, что Домпьер остановился в гостинице на улице Предвидения. Мне понравилось название. Уверен, что я его произнес. «Дунай» тоже.
– Какое ей дело до того, что незнакомец весь день прождет Реливо?
– Понятия не имею.
– Слушай меня внимательно, святой Матфей. Домпьер был убит между одиннадцатью и двумя часами ночи тремя ударами ножа в живот. Его заманили в ловушку, назначив встречу. Это мог быть Реливо, который как назло болтается неизвестно где, или кто-то из Дурдана, или еще кто-нибудь. Отлучись на пять минут и найди Марка, который ждет меня дома. Передай ему все, что я только что сообщил тебе о расследовании, и попроси его сходить в «Бочку» и расспросить Лекс о том, что она делала ночью. Дружески и спокойно, если он на это способен. Пусть и у Жюльет потихоньку узнает, не видела ли она что-нибудь или не слышала. У нее, кажется, бывает бессонница, может, тут нам повезет. Надо, чтобы именно Марк порасспрашивал, а не ты, понимаешь?
– Да, – отвечал Матиас без обиды.
– А ты изображаешь официанта, наблюдаешь поверх подноса и подмечаешь их реакции. И моли небо, святой Матфей, чтобы Александра никуда не ездила сегодня ночью. Как бы то ни было, Легене-ку об этом пока ни слова. Он сказал, что едет в комиссариат, но он вполне способен заявиться во флигель или в «Бочку» раньше меня. Так что поспеши.
Десять минут спустя Марк, чувствуя, что ему как-то не по себе, вошел в «Бочку». Он расцеловался с Жюльет, Александрой и маленьким Кириллом, который бросился к нему на шею.
– Ничего, если я перекушу с тобой за компанию?
– Садись, – сказала Александра. – Подвинь немного Кирилла, он занимает все место.
– Ты уже знаешь? Александра кивнула.
– Матиас нам рассказал. А Жюльет слышала новости. Это точно тот самый тип? Никакой путаницы?
– Увы, никакой.
– Плохо дело, – сказала Александра. – Уж лучше бы он вам все выложил. Ведь может статься, убийцу тети Софии никогда не поймают. Не представляю, смогу ли я это переварить. Как его убили? Ты знаешь?
– Ножом в живот. Не мгновенно, но наверняка. Матиас, подавая Марку тарелку, вгляделся ей
в лицо. Александру передернуло.
– Говори потише, прошу тебя. – Движением подбородка она указала на Кирилла.
– Все произошло между одиннадцатью и двумя часами ночи. Легенек ищет Реливо. Ты случаем ничего не слышала? Машина не подъезжала?
– Я спала. А меня, когда я сплю, пушкой не разбудишь. Можешь убедиться, у меня на ночном столике батарея из трех будильников, чтобы уж наверняка не проспать школу. Кроме того…
– Кроме того?
Александра поколебалась, нахмурив брови. Марк чувствовал, что его слегка заносит, но он исполнял приказ.
– Кроме того, я сейчас кое-что принимаю, чтобы уснуть. Чтобы слишком много не думать. Тогда сон еще тяжелей, чем обычно.
Марк кивнул. Он успокоился. Пусть даже у него сложилось впечатление, что Александра слишком много говорила о своем сне.
– Но Пьер… – продолжала Александра. – Быть этого не может. Как, по-твоему, он мог узнать, что Домпьер к нему приходил?
– Может быть, Домпьеру удалось связаться с ним позже по телефону, через министерство. Не забывай, что у него тоже были связи. Он мне показался упорным. И он спешил.
– Но Пьер в Тулоне.
– Самолет, – предположил Марк. – Он летает быстро. Туда-обратно. Так что все может быть.
– Понимаю, – сказала Александра. – Но они ошибаются, Пьер не тронул бы Софию.
– Однако у него была любовница, и уже не первый год.
Лицо Александры потемнело. Марк пожалел о своем последнем замечании. Он не успел быстро подыскать какую-нибудь мало-мальски умную фразу, потому что в ресторан вошел Легенек. Крестный не ошибся. Легенек старался его опередить.
Инспектор подошел к их столу.
– Если вы уже пообедали, мадемуазель Ха-уфман, и можете на час оставить сына с одним из ваших друзей, я буду вам признателен, если вы поедете со мной. Мне придется задать вам еще несколько вопросов.
Вот гад. Марк даже не взглянул на Легенека. Однако пришлось признать, что тот делал свою работу, ту самую, которую сам он делал несколько минут назад.
Александра не смутилась, а Матиас жестом подтвердил, что присмотрит за Кириллом. Она вышла с инспектором и села в его машину. Потерявший аппетит Марк оттолкнул свою тарелку и перебрался к барной стойке. Он попросил у Жю-льет пива. Большую кружку, если можно.
– Не переживай, – сказала она ему. – Ничего он ей не сделает. Александра никуда не отлучалась ночью.
– Знаю, – вздохнул Марк. – Так она говорит. Но разве он ей поверит? Он с самого начала ничему не верит.
– Такая у него работа, – напомнила Жюльет. – Но я-то могу тебе сказать, что она не отлучалась. Это правда, и ему я скажу то же самое.
Марк поймал руку Жюльет.
– Скажи, что тебе известно?
–То, что я видела, – улыбнулась Жюльет. – Около одиннадцати я дочитала книжку и погасила свет, но не смогла заснуть. Со мной так часто бывает. Иногда я слышу, как Жорж храпит наверху, и меня это здорово бесит. Но вчера вечером он даже не храпел. Я спустилась за другой книжкой и читала внизу до половины третьего. Тут я подумала, что мне обязательно нужно лечь, и снова поднялась к себе. Приняла таблетку и заснула. Но могу тебе сказать, Марк, что с четверти двенадцатого до половины третьего Александра никуда не выходила. Я не слышала ни шума машины, ни скрипа двери. Кроме того, она, когда отправляется на свои прогулки, берет с собой мальчугана. Вообще-то мне это не нравится. Так вот, сегодня ночник в комнате Кирилла горел всю ночь. Он боится темноты. В его возрасте такое бывает.
Марк чувствовал, как рушатся все его надежды. Он с жалостью смотрел на Жюльет.
– Что с тобой? – спросила Жюльет. – Тебе не стоит волноваться. Лекс нечего боятся, совершенно нечего!
Марк покачал головой. Он окинул взглядом почти полный зал и наклонился к Жюльет.
– Так ты утверждаешь, что около двух утра абсолютно ничего не слышала? – прошептал он.
– Я же тебе сказала! – прошептала она в ответ. – Тебе совершенно не о чем беспокоиться.
Марк проглотил полстакана пива и обхватил голову руками.
– Ты милая, Жюльет, – сказал он мягко, – очень милая.
Жюльет смотрела на него не понимая.
– Но ты лжешь, – продолжал Марк. – Ты лжешь от начала до конца!
– Говори тише! – приказала Жюльет. – Так ты мне не веришь? Еще чего не хватало!
Марк сильнее сжал руку Жюльет и увидел, что на него смотркт Матиас.
– Слушай, Жюльет: ты видела, что Александра ночью уезжала, и знаешь, что она нам лжет. А ты лжешь, чтобы ее защитить. Ты милая, но ты только что, сама того не желая, сообщила мне нечто совершенно противоположное тому, что хотела. Представь себе, в два часа ночи я был на улице! Да еще прямо перед твоей оградой, пытался вместе с Матиасом угомонить Люсьена и отвести его домой. А ты, приняв таблетку, спала как сурок, и даже нас не слышала! Ты спала! Кроме того, я утверждаю, потому что ты сама мне напомнила, что не было никакого света у Кирилла в комнате. Никакого. Спроси у Матиаса.
Жюльет с вытянувшимся лицом повернулась к Матиасу, который медленно кивнул.
– А теперь скажи мне правду, – продолжал Марк. – Так будет лучше для Лекс, если мы хотим защитить ее с умом. Потому что твоя дурацкая система не пройдет. Ты слишком наивна, ты принимаешь полицейских за пацанов.
– Не сжимай мне так руку, – сказала Жюльет. – Мне больно! Посетители нас увидят.
– Ну, Жюльет?
Жюльет с опущенной головой молча перемывала в раковине бокалы.
– Нам просто надо сказать об этом всем вместе, – предложила она внезапно. – Вы не выходили за Люсьеном, и я ничего не слышала, и Лекс не уезжала. Только и всего.
Марк опять покачал головой.
– Да ты пойми, что Люсьен звал нас очень громко. Его могли слышать другие соседи. Ничего не выйдет, только все испортим. Скажи мне правду, поверь, так будет лучше. А там посмотрим, что именно нам врать.
Жюльет в нерешительности теребила посудное полотенце. Матиас подошел к ней, положил ей на плечо свою большую руку и что-то шепнул на ухо.
– Ладно, – сказала Жюльет. – Может, я и правда глупо придумала. Откуда мне знать, что вы все выходили в два часа ночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34