А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


Квастич, сидевший с опухшим лицом за пианино, играл и одновременно дремал. В этом у него был немалый опыт.
Когда мы вошли, хозяин показал на занавес за стойкой:
— Туда…
Там находилась небольшая комнатка, где мы в свое время не раз встречались с наводчиками, скупщиками и прочими собратьями по ремеслу. Сейчас нас ожидал там Чурбан и…
Люси де ла Рубан!
Она, хоть и была одета в потрепанный костюм горничной, все равно резко выделялась из окружающей ее обстановки — так же как Чурбан, несмотря на сверкающую форму, совершенно не подходил к залам губернаторского дворца и к его гостям. Сейчас, впрочем, Хопкинс имел уже обычный, донельзя опустившийся вид. Сдвинутая на затылок крошечная шляпа, потухшая сигара в углу рта, на широченной груди вязаное трико, пиджак наброшен на плечи, на клетчатых брюках — треугольное зеленое пятно. Такой излишний предмет туалета, как носки, вызвал бы у него только пренебрежительную усмешку. Он сидел, опершись локтем о стол и уставившись на стакан с бренди.
— Давайте к делу, — сказал Альфонс — К рассвету мы должны вернуться, иначе Потриен подведет-таки нас под расстрел.
— О чем идет речь? — спросил я, чтобы не один Альфонс вел разговор.
— О том, что мы входим в компанию по разработке рудника алмазов. Рудник изумительно богат, только не очень известно, где он находится, — ответил Чурбан и залпом осушил стакан. — Я лично за. Всегда завидовал владельцам рудников — они здорово зарабатывают.
В этом я с ним согласен.
— Не знаю, чего я ожидаю от вас, — сказала девушка, — но ваша судьба так странно переплелась с моей, и у меня нет никого, на чье понимание и помощь я могла бы рассчитывать…
— Уверяю, мадемуазель, что мы трое будем рядом с вами как ваши рыцари или самые верные слуги. — Это сказал Альфонс. Сказал, как самый настоящий странствующий рыцарь.
— Если не ошибаюсь, — вмешался я, — капитан Ламетр сказал, что завтра его приговорят к смертной казни. Это так?
Девушка вздохнула, уголки ее губ задрожали.
— Да…
— Ему надо бежать!
— Да… если бы только Виктор согласился, он мог бы бежать в Фонги… и разоблачить тех мерзавцев. Он нашел бы следы исчезнувшей экспедиции… Он не допустил бы нового кровопролития…
Хопкинс пожал плечами.
— Значит, мы его освободим.
— Из… из военной тюрьмы?
— Это не важно… что-нибудь придумаем… Только выше голову, все будет в порядке, дядя Хопкинс все уладит.
Он осушил еще один стакан и сунул в рот потухшую сигару.
— По-моему, разумнее всего будет, — вмешался Альфонс, — если вы вкратце расскажете нам обо всем.
Глава шестая
ЛАВИНА ТРОНУЛАСЬ

— Ламетр был командиром канонерской лодки «Генерал дю Негрие» — одного из двух боевых кораблей легиона. Все предсказывали ему блестящее будущее. Он пользовался великолепной репутацией и стал самым молодым командиром корабля во всем флоте. Полгода назад мы отпраздновали нашу помолвку. И словно это и было причиной, с этого времени начались его несчастья. Лорд Пивброк отправился в охотничью экспедицию по Сенегалу. После того как два месяца о нем не было ни слуху ни духу, гарнизон Тимбукту получил приказ разыскать Пивброка. В конце концов лорда отыскали в Гамбии, в какой-то больнице, где его свалил тиф. Там же лежал и его спутник, капитан Мандер.
— Это тот, — заметил Чурбан, вытаскивая из кармана новый окурок сигары, — с которым я поменялся ролями.
— Да. В лицо его здесь никто не знает. Известно только, что это плотный, не без странностей мужчина — стало быть, несомненно напоминающий вас. Десять лет назад он служил на Мадагаскаре, но после того как от него ушла жена, вышел в отставку и жил отшельником в джунглях Западной Африки. Кроме своего товарища по охотничьим экспедициям, Пивброка, он не встречался ни с кем. Из-за жены.
— Тут сходство между нами кончается, — сказал Чурбан. — У меня жена спряталась бы в джунгли… Гарсон! Что-нибудь прохладительное… Можно и ром…
— Лорд Пивброк и капитан Мандер выздоровели. Из их слов выяснилось, что они наткнулись на огромное богатство. За столицей племени фонги, к северу от Тамарагды, они нашли богатый рудник алмазов. Это сообщение вызвало большой интерес у властей. Месторождения алмазов — государственная собственность. Они не могут принадлежать частному лицу, и нашедший их получает только процент от доходов. «Генерал дю Негрие» получил приказ взять на борт хорошо снаряженную и составленную из специалистов экспедицию, подняться с ними вверх по течению Сенегала так далеко, как только позволит уровень воды, и там ожидать вплоть до завершения задания. Для выполнения приказа был назначен именно Ламетр, потому что «Генерал дю Негрие» уже не раз плавал по Сенегалу, Ламетр был в хороших отношениях с местными племенами и даже подружился с главным вождем, Мимбини. Поэтому в тех местах всегда было спокойно. В среднем течении Сенегала, где живет мирное племя фонги, порядок удавалось сохранять с помощью дипломатии и переговоров, без применения силы. На этот раз, однако, контрразведка перехватила посланца, у которого была обнаружена таинственная записка. В ней стояло: «Капитан подкуплен. Мимбини разгромит экспедицию». Через неделю канонерка вернулась, и Ламетр сообщил, что получил радиограмму, в которой капитан Мандер передавал, что достиг цели и просил отвести корабль назад, потому что он вызывает тревогу у туземцев. Ламетр был немедленно взят под стражу, поскольку тем временем выяснилось, что экспедиция не прибыла в Тамарагду, не удалось установить с нею радиосвязь, а летчики не обнаружили никаких ее следов. По всей вероятности, экспедиция была уничтожена, так что перехваченная записка стала страшной уликой против Ламетра.
— Но ведь радист мог подтвердить, что такая радиограмма была получена на канонерке?
Девушка вздохнула.
— Сенегал кишит крокодилами, а радист упал за борт за два дня до их возвращения на базу. Полагают, что это было убийство… И похоже, что Виктора обвиняют в нем тоже.
Из — за занавеса доносилось пиликанье цитры.
— А теперь… Ламетра… — с трудом выговорила она, — приговорят к смерти… Для усмирения племени фонги посылают военную экспедицию… А это…это гибель самой большой мечты моего отца. Он верил, что наши владения можно сохранить, не проливая крови… Теперь и его обвиняют в том, что в свое время он был против оккупации фонги.
— Что-нибудь сделаем, — успокаивающим тоном сказал Хопкинс. — Не так все страшно. Только, пожалуйста, выше голову…
— Если я правильно понял, капитан в хороших отношениях с вождями племени, будь он на свободе, сумел бы разрешить загадку? — спросил Альфонс.
— Я в этом не сомневаюсь!
— Стало быть, мы его освободим, — сказал, чуть поразмыслив, Альфонс.
Вот такой он был человек!
— Я уже не надеюсь… ни на что… Вы — добрые, благородные люди, но что вы можете сделать против всего мира… всего лишь втроем?
— Не так уж много сообразительности у этого самого мира, чтобы трое умных людей не сумели обвести его вокруг пальца, — сказал я с обычной изысканностью.
— Если вам удастся решить эту загадку, вас ждет богатство… Ведь исчезновение экспедиции означает потерю алмазных залежей… Каждого, кто поможет их найти, ждет богатая награда.
— Попробуем, — кивнул Альфонс. — Сейчас возвращайтесь домой, а мы спасем завтра капитана от смертного приговора. У меня уже есть план. Великолепный план, такого еще не было во всей истории крими… в общем, во всей истории.
— Господи… если только вам удастся…
— Удастся. Мы сейчас вызовем такси, и вы поедете домой. Оставшись втроем, мы провели короткое совещание. Чуть позже к нам присоединился и Квастич.
К рассвету мы были уже у ворот форта Сент-Терез и, хоть уставшие, но довольные, успели к утренней перекличке.
Капитан был спасен.
Глава седьмая
ПРИХОДИТСЯ ПРИБЕГНУТЬ К ВЫСШЕЙ ДИПЛОМАТИИ

«Председатель суда открыл заседание, зачитав список свидетелей и приглашенных экспертов». Так было написано в газете. Грязный, измятый листок и сейчас лежит передо мной — я сохранил его. Свидетели, свидетели и еще свидетели… Множество мелких и мало что значащих вопросов…
Вводят обвиняемого, разжалованного капитана…
— Виктор Ламетр! Вы по-прежнему все отрицаете?
— Все, что я говорил, — правда. Я невиновен!
— Расскажите о будто бы полученной вами радиограмме. По возможности связно.
После короткой паузы обвиняемый начал:
— …Была душная ночь. Мое судно стояло на Сенегале. Экспедиция уже четыре дня как отправилась в путь по стране фонги… По временам со стороны моря до нас доносилось дыхание сирокко… В такие дни я чувствовал себя усталым, разбитым, выведенным из равновесия. Так было и на этот раз. Штиль сменился жгучим западным ветром… Над рекой стоял сырой туман…
— Вы и в других случаях плохо себя чувствовали во время сирокко? — спросил прокурор у Ламетра.
— Да. Корабельный врач может это подтвердить.
— Продолжайте.
— Как вдруг произошло несчастье. Мы услышали крик и успели еще увидеть тонущего Рольфа, нашего радиста, вокруг которого вода буквально кишела крокодилами.
— Где вы находились, когда это произошло?
— Перед своей каютой.
— Видел ли кто-нибудь вас непосредственно перед гибелью Рольфа?
— Нет… Только когда из воды раздался крик Рольфа, я бросился к тому месту на палубе, откуда он упал, и там встретился со штурманом Мате, первым помощником и двумя матросами.
— Продолжайте.
— Ночью сирокко задул еще сильней. Испарения береговых джунглей окутали корабль, свет прожекторов едва пробивался сквозь туман. У меня голова раскалывалась от боли. Лежа у себя в каюте, я выпил коньяку, но у него был какой-то неприятный вкус и мне только стало еще хуже…
— Много вы выпили?
— Я не был пьян.
Легкий шум в зале. Защитник капитана раздраженно хлопнул рукой по своим заметкам. Обвиняемый сам уничтожает возможность найти смягчающие обстоятельства.
— Я не был пьян, — твердо повторил Ламетр. — Я устал и словно был одурманен, но я ясно все помню.
— Продолжайте свои показания.
— В полночь ко мне постучал первый помощник. Он доложил о том, что все в порядке, а потом…
— Повторите этот разговор, если помните, слово в слово, — сказал председатель.
— Пожалуйста. Хиггинс отрапортовал: «Господин капитан! Докладываю, что обход судна закончил в ноль часов двадцать минут. Все в порядке…» — «Хорошо, Хиггинс… С которого часа вы на вахте?» — «С двенадцати часов, господин капитан.» — «Идите отдохнуть.» — «Дежурство вместо Рольфа на радиостанции господин капитан возьмет на себя?» — «Естественно.» Я встал, но у меня немного кружилась голова. «Разрешите, я помогу вам», — сказал Хиггинс. Палуба была затянута удушливым, густым туманом. Дождей не было уже много дней, и все же отовсюду капала вода. Я шел, спотыкаясь… Ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки… Без Хиггинса, вероятно, я не добрался бы до радиорубки. Помощник открыл дверь, и я вошел.
«Спокойной ночи, Хиггинс.» — «Спокойной ночи, господин капитан… Может быть, принести вам хинина?» — «Спасибо…» Оставшись один, я задремал. Не знаю, который был час, когда я проснулся. Страшно болела голова. Из приемника, непрерывно настроенного на связь с экспедицией, доносились слова: «Негрие… Негрие… Негрие…» Это были наши позывные. «Негрие слушает…» — ответил я. «Говорит капитан Мандер… Экспедиция уже в фонги. Высланная вперед разведывательная группа нашла рудник… Все в порядке… Пусть ваше судно возвращается в Оран. Присутствие канонерки вызывает беспокойство у туземцев. Ясно?» — «Понял вас… Завтра снимемся с якоря… С вами говорит командир корабля, капитан Ламетр.» — «Почему не радист?» — «Он умер.» Мандер продиктовал мне короткий список вещей, которые необходимо было им оставить.
— Вот этот? — спросил судья. Ламетр взглянул на бумажку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26