– Моро, мосье судья желает вернуться вместе с нами. Проводите его к машине. Я пойду следом.
На какую-то долю секунды Тидон замешкался на пороге комнаты. Дошло ли до него, что, хотя официальные слова и не были произнесены, он, честолюбивый магистрат округа, практически находится под арестом? Или же он был поглощен обдумыванием изощренных аргументов, которые очистят его от подозрений? Рикардо не мог это определить. Тидон надел шляпу, небрежно заломив ее набок, и вышел в коридор. Вскоре Рикардо услышал шаги его и Моро по гравию подъездной аллеи. Ано повернулся к виконту де Мирандолю.
– Я еще не знаю, мосье, может ли закон вас коснуться, – сказал он, – или дело ограничится осуждением, которому подвергнет вас общество. Так что временно вы свободны.
Повернувшись на каблуках, детектив вышел из дома, взял Рикардо за руку и повел его к калитке.
– Нам предстоит еще один беспокойный момент, – предупредил он.
Магистрат уже сидел в машине, когда Ано и его друг проходили через калитку. Рикардо поместился рядом с Тидоном, а Ано – лицом к нему на противоположном сиденье.
– Включите фары, Моро, и смотрите внимательно, – велел он и, повернувшись на сиденье, сам стал наблюдать за дорогой между плечами Моро и шофера.
Автомобиль заскользил вниз по склону холма, пересек пастбище и проехал мимо гаража, прежде чем произошло то, чего ожидал Ано. С обочины на дорогу шагнул мужчина с чемоданом. Машина остановилась, чемодан вручили Моро, а Ано высунулся из окошка.
– Вас никто не слышал? – с тревогой спросил он.
– Никто. Дамы все еще были в гостиной, когда я поднимался наверх. Я в этом уверен.
– Отлично!
Автомобиль двинулся дальше, обогнул розовую арку Шато-Сювлак и, словно человек, сознающий важность и сложность стоящей перед ним задачи, начал постепенно набирать скорость по дороге в Бордо.
– Кажется, вам передали чемодан? – с интересом осведомился магистрат.
– Да, – ответил Ано.
– Из Шато-Сювлак?
– Да. Я попросил инспектора принести его мне по возможности незаметно.
Последовала пауза.
– Любопытно, – заметил Тидон. – По-видимому, в нем содержатся какие-то важные улики?
– Вовсе нет, – отозвался детектив. – Могу рассказать вам об этом чемодане, мосье судья. Было очень важно, чтобы я получил его без ведома обитателей Шато-Сювлак. До завтра я не могу действовать, так как еще не знаю всей правды об этом деле. Возможно, у меня имеются подозрения, но их недостаточно. А если в шато станет известно, что чемодан упаковали и тайно увезли, работа, которую должен выполнить закон, может уплыть у него из рук.
Магистрат хранил молчание, покуда машина не миновала Пойяк.
– Я был бы вам признателен, мосье Ано, – заговорил он, – если бы вы поподробнее рассказали об этом чемодане.
– Разумеется, – охотно откликнулся детектив. – Между нами тремя не может быть никаких тайн. В чемодане находится одежда для мадемуазель Джойс Уиппл.
– Так эту молодую леди нашли? – осведомился Тидон из темноты салона.
– К счастью, да, – ответил Ано. – Одна из тех удач, на которых зиждутся успехи моей профессии, привела меня к дому вдовы Шишоль на рю Грегуар. Я поспел вовремя.
– Значит, она жива?
– Да, хотя с ней скверно обращались. Но мадемуазель молода и, думаю, этим вечером получила определенную компенсацию, так что завтра мы узнаем, что произошло позапрошлой ночью в Шато-Сювлак.
– Это лучшая из новостей, – заметил магистрат. – Я едва смел надеяться на такое.
– Теперь вы понимаете мою заботу о том, чтобы чемодан передали мне незаметно для обитателей дома, – продолжал Ано. – Если бы стало известно, что Джойс Уиппл в безопасности и что вся правда выяснится не позднее чем завтра, задача покарать преступников, как я говорил, может уплыть из рук закона.
Иными словами, произойдет самоубийство – возможно, даже два или три, подумал мистер Рикардо. Ибо кто знает, сколько обитателей Сювлака замешано в преступлении?
– Я вас хорошо понимаю, – сказал магистрат и вновь погрузился в молчание.
Но когда впереди замаячил свет в небе над Бордо, он полез в карман за портсигаром и предупредил:
– Я закурю.
Ано засмеялся с явным облегчением.
– Я давно ожидал, что вы это скажете. – Шуршание бумаги дало понять мистеру Рикардо, что в его пальцах появилась голубая пачка мэрилендских сигарет. – У меня есть спички. Вы позволите?
Детектив чиркнул спичкой, и желтоватое пламя осветило два лица. Ано поднес спичку к сигарете Тидона, потом зажег свою. Несколько секунд двое мужчин в упор смотрели друг на друга.
– Благодарю вас, – спокойно произнес магистрат.
Спичка погасла, и снова наступила темнота. Мужчины молча курили; красноватые огоньки их сигарет тускло мерцали во мраке. Внезапно сигарета Тидона упала на пол, и, когда Ано придавил ее ногой, запах горького миндаля наполнил машину. Детектив быстро опустил окна.
– Дышите свежим воздухом, друг мой! – крикнул он.
Рикардо повиновался, отпрянув от тела магистрата, обмякшего в углу салона. Они уже ехали по городу, и через несколько минут автомобиль остановился у отеля на Кур-де-л'Энтанданс. Было половина третьего ночи – ни в одном окне не горел свет, а на улице не было видно ни одного прохожего.
– Моро позвонит ночному портье, – сказал Ано. – Можете ничего не говорить. Я служитель закона, и мне нечего стыдиться.
– Вы казнили его! – с ужасом воскликнул Рикардо.
– Лучше я, чем палач, управляющий гильотиной, – печально отозвался Ано.
Он помог своему другу выйти из машины, усадил его на стул в холле, велел портье принести графин бренди и стоял рядом, пока Рикардо пил его.
– Проводить вас в вашу комнату? – предложил Ано.
Мистер Рикардо покачал головой. Он начал подниматься по лестнице, держась за перила, так как у него подкашивались ноги. Детектив вернулся к машине, и улица снова опустела.
Глава 23
Мистер Рикардо за ленчем
Джулиус Рикардо провел утомительный день, который истощил бы силы даже более молодого и энергичного человека, а последний шок доконал его окончательно. Неудивительно, что он свалился в кровать, как бревно, и сразу же заснул. Магистрат Тидон, виконт де Мирандоль, Эвелин Девениш, Робин Уэбстер, Ано, властная пожилая леди из Сювлака, аббат Форьель, даже Джойс Уиппл, занимавшая самый мягкий уголок его сердца, растаяли в воздухе вместе с их проблемами. Ни один призрак не потревожил мистера Рикардо. Он спал, как мальчик после футбольного матча. Даже солнечное утро и бой всех часов Бордо не могли его разбудить. Уже наступил полдень, когда ему приснился один из тех мучительных кошмаров, которые иногда предшествуют пробуждению. Мучительных, потому что он не мог ни крикнуть, ни шевельнуться, вынужденный лежать, словно Мерлин под действием вечного заклятия. Рикардо казалось, будто его окутывает едкий дым, а старая миссис Тэсборо отрезает ему столовым ножом кисть руки, покуда Тидон указывает на его запястье и говорит: «Режьте здесь!» С криком и бешено колотящимся сердцем он сел в кровати и увидел, что Ано сидит рядом с черной сигаретой в зубах и щупает ему пульс.
– Возможно, я старомоден, – недовольно произнес мистер Рикардо, махая рукой у себя перед носом, точно рыбьим плавником, – но я не выношу в своей спальне никакого курева, кроме самого мягкого сорта турецкого табака.
– Отлично! – добродушно отозвался Ано. – Значит, чем больше я выкурю мзрилендских сигарет, тем скорее вы подниметесь с кровати.
Рикардо тотчас же вспомнил вчерашние события.
– Я нужен вам! – воскликнул он. – Я должен дать показания. Судья покончил с собой в моем «роллс-ройсе». Прошу вас удалиться!
Отбросив одеяло, мистер Рикардо позвонил, вызывая Илайеса Томпсона. Через час он уже был в префектуре, где ему оставалось лишь подтвердить показания Ано. Впрочем, ему сообщили подробности смерти Тидона. Магистрат носил отравленную сигарету в специальном портсигаре. По краям гильза была наполнена табаком, а в середине помещалась стеклянная трубочка, содержащая девяностопроцентную дозу синильной кислоты.
– Я же говорил вам, что этот человек очень умен, – сказал позднее Ано, сидя со своим другом за ленчем в ресторане «Жирного каплуна». – Он был готов к подобному исходу.
– А вы это знали, – добавил мистер Рикардо.
Ано пожал плечами.
– Подозревал. Откровенно говоря, я рад, что Тидон избрал такой способ. Ведь он представитель магистратуры. И без того разразится огромный скандал, когда в суде выяснится вся правда. Хорошо, что мосье Тидон не дожил до приговора.
– Его бы осудили за убийство Эвелин Девениш? – ошеломленно воскликнул Рикардо.
– Нет-нет, друг мой!
Мистер Рикардо развел руками.
– Я плаваю в тумане и слышу сирену, но чем громче она звучит, тем плотнее становится туман и тем меньше я уверен в своем местоположении.
– Попробуйте копченую лососину, – посоветовал Ано, окидывая взглядом просторное помещение. – В тех редких случаях, когда богатый друг угощает меня ленчем в «Жирном каплуне», я не вполне уверен, завтракаю ли я в саду с декоративными горками или на дне аквариума.
Мистер Рикардо был хорошо знаком с этой манерой своего друга напускать на себя таинственность, зная все.
– Скажите мне только одно! – в отчаянии взмолился он. – Каким образом вы узнали, что Тидон повредил руку?
– Да, это может вас заинтересовать, – засмеялся Ано, наполняя бокалы лафитом 1899 года. – Сначала у меня возникла маленькая идея. Потом ее подтвердил ваш шофер и, наконец, вы.
Мистер Рикардо выпрямился и с достоинством произнес:
– Я привык к вашему подтруниванию. Более того, когда вы идете по горячему следу, а я прерываю вас, то знаю, что меня выставят на посмешище. Мне это может не нравиться, но я не возмущаюсь, зная, что я лишь ничего собой не представляющий пожилой джентльмен, которому посчастливилось быть другом знаменитости. Но когда дело, по вашим словам, закончено и вы наслаждаетесь покоем, покуда я танцую на раскаленных угольях, я бы предпочел, чтобы вы облегчили кое-какие мои затруднения.
Массивное лицо Ано сразу же выразило раскаяние.
– Но мой дорогой друг! – воскликнул он. – Никто не может больше ценить чью-либо дружбу, чем я – ту, которой удостаиваете меня вы. Я говорю истинную правду! А теперь слушайте. Помните, как мы с вами поехали в префектуру Вильбланша и мосье Тидон проводил пас в свой кабинет?
– Да, – кивнул Рикардо.
– Он положил свои шляпу и трость на столик сбоку, но оставался в перчатках на всем продолжении нашей беседы. Актеры на сцене и мосье Клемансо носят перчатки в помещении, но остальные люди, как правило, их снимают. Меня это заинтересовало. Потом наступил весьма любопытный момент, когда вы рассказывали вашу историю. Вы говорили о комнате, в дверь которой постучали среди ночи. «Это комната Дайаны Тэсборо», – сказали вы, и мосье Тидон, очевидно взволнованный трудностью проблемы, ударил по столу правой ладонью. Помните?
– Да.
– Он сразу же повернулся спиной к нам и лицом к окну, поднял левую руку и схватился за шпингалет.
Под влиянием слов Ано сцена в кабинете магистрата представала все яснее перед мысленным взором Рикардо.
– Да, – согласился он.
– Но мне показалось, что мосье Тидон таким образом старается удержаться на ногах. Он слегка пошатывался, словно вот-вот упадет в обморок, а потом заговорил таким слабым голосом, что я не мог его не пожалеть. Прошло немало времени, прежде чем он снова повернулся к нам лицом. Я вспомнил, что Робин Уэбстер поранил руку, и, когда мы вернулись в Шато-Сювлак, нашел предлог отослать вас и поговорить наедине с вашим шофером. Вам это не понравилось, но я узнал две полезные вещи – во-первых, очередную идиому, которой воспользуюсь в подходящий момент, а во-вторых, получил важное подтверждение моей идеи. Я спросил у шофера: «Когда этот господин схватился рукой за шпингалет, как он выглядел?» И он ответил следующее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
На какую-то долю секунды Тидон замешкался на пороге комнаты. Дошло ли до него, что, хотя официальные слова и не были произнесены, он, честолюбивый магистрат округа, практически находится под арестом? Или же он был поглощен обдумыванием изощренных аргументов, которые очистят его от подозрений? Рикардо не мог это определить. Тидон надел шляпу, небрежно заломив ее набок, и вышел в коридор. Вскоре Рикардо услышал шаги его и Моро по гравию подъездной аллеи. Ано повернулся к виконту де Мирандолю.
– Я еще не знаю, мосье, может ли закон вас коснуться, – сказал он, – или дело ограничится осуждением, которому подвергнет вас общество. Так что временно вы свободны.
Повернувшись на каблуках, детектив вышел из дома, взял Рикардо за руку и повел его к калитке.
– Нам предстоит еще один беспокойный момент, – предупредил он.
Магистрат уже сидел в машине, когда Ано и его друг проходили через калитку. Рикардо поместился рядом с Тидоном, а Ано – лицом к нему на противоположном сиденье.
– Включите фары, Моро, и смотрите внимательно, – велел он и, повернувшись на сиденье, сам стал наблюдать за дорогой между плечами Моро и шофера.
Автомобиль заскользил вниз по склону холма, пересек пастбище и проехал мимо гаража, прежде чем произошло то, чего ожидал Ано. С обочины на дорогу шагнул мужчина с чемоданом. Машина остановилась, чемодан вручили Моро, а Ано высунулся из окошка.
– Вас никто не слышал? – с тревогой спросил он.
– Никто. Дамы все еще были в гостиной, когда я поднимался наверх. Я в этом уверен.
– Отлично!
Автомобиль двинулся дальше, обогнул розовую арку Шато-Сювлак и, словно человек, сознающий важность и сложность стоящей перед ним задачи, начал постепенно набирать скорость по дороге в Бордо.
– Кажется, вам передали чемодан? – с интересом осведомился магистрат.
– Да, – ответил Ано.
– Из Шато-Сювлак?
– Да. Я попросил инспектора принести его мне по возможности незаметно.
Последовала пауза.
– Любопытно, – заметил Тидон. – По-видимому, в нем содержатся какие-то важные улики?
– Вовсе нет, – отозвался детектив. – Могу рассказать вам об этом чемодане, мосье судья. Было очень важно, чтобы я получил его без ведома обитателей Шато-Сювлак. До завтра я не могу действовать, так как еще не знаю всей правды об этом деле. Возможно, у меня имеются подозрения, но их недостаточно. А если в шато станет известно, что чемодан упаковали и тайно увезли, работа, которую должен выполнить закон, может уплыть у него из рук.
Магистрат хранил молчание, покуда машина не миновала Пойяк.
– Я был бы вам признателен, мосье Ано, – заговорил он, – если бы вы поподробнее рассказали об этом чемодане.
– Разумеется, – охотно откликнулся детектив. – Между нами тремя не может быть никаких тайн. В чемодане находится одежда для мадемуазель Джойс Уиппл.
– Так эту молодую леди нашли? – осведомился Тидон из темноты салона.
– К счастью, да, – ответил Ано. – Одна из тех удач, на которых зиждутся успехи моей профессии, привела меня к дому вдовы Шишоль на рю Грегуар. Я поспел вовремя.
– Значит, она жива?
– Да, хотя с ней скверно обращались. Но мадемуазель молода и, думаю, этим вечером получила определенную компенсацию, так что завтра мы узнаем, что произошло позапрошлой ночью в Шато-Сювлак.
– Это лучшая из новостей, – заметил магистрат. – Я едва смел надеяться на такое.
– Теперь вы понимаете мою заботу о том, чтобы чемодан передали мне незаметно для обитателей дома, – продолжал Ано. – Если бы стало известно, что Джойс Уиппл в безопасности и что вся правда выяснится не позднее чем завтра, задача покарать преступников, как я говорил, может уплыть из рук закона.
Иными словами, произойдет самоубийство – возможно, даже два или три, подумал мистер Рикардо. Ибо кто знает, сколько обитателей Сювлака замешано в преступлении?
– Я вас хорошо понимаю, – сказал магистрат и вновь погрузился в молчание.
Но когда впереди замаячил свет в небе над Бордо, он полез в карман за портсигаром и предупредил:
– Я закурю.
Ано засмеялся с явным облегчением.
– Я давно ожидал, что вы это скажете. – Шуршание бумаги дало понять мистеру Рикардо, что в его пальцах появилась голубая пачка мэрилендских сигарет. – У меня есть спички. Вы позволите?
Детектив чиркнул спичкой, и желтоватое пламя осветило два лица. Ано поднес спичку к сигарете Тидона, потом зажег свою. Несколько секунд двое мужчин в упор смотрели друг на друга.
– Благодарю вас, – спокойно произнес магистрат.
Спичка погасла, и снова наступила темнота. Мужчины молча курили; красноватые огоньки их сигарет тускло мерцали во мраке. Внезапно сигарета Тидона упала на пол, и, когда Ано придавил ее ногой, запах горького миндаля наполнил машину. Детектив быстро опустил окна.
– Дышите свежим воздухом, друг мой! – крикнул он.
Рикардо повиновался, отпрянув от тела магистрата, обмякшего в углу салона. Они уже ехали по городу, и через несколько минут автомобиль остановился у отеля на Кур-де-л'Энтанданс. Было половина третьего ночи – ни в одном окне не горел свет, а на улице не было видно ни одного прохожего.
– Моро позвонит ночному портье, – сказал Ано. – Можете ничего не говорить. Я служитель закона, и мне нечего стыдиться.
– Вы казнили его! – с ужасом воскликнул Рикардо.
– Лучше я, чем палач, управляющий гильотиной, – печально отозвался Ано.
Он помог своему другу выйти из машины, усадил его на стул в холле, велел портье принести графин бренди и стоял рядом, пока Рикардо пил его.
– Проводить вас в вашу комнату? – предложил Ано.
Мистер Рикардо покачал головой. Он начал подниматься по лестнице, держась за перила, так как у него подкашивались ноги. Детектив вернулся к машине, и улица снова опустела.
Глава 23
Мистер Рикардо за ленчем
Джулиус Рикардо провел утомительный день, который истощил бы силы даже более молодого и энергичного человека, а последний шок доконал его окончательно. Неудивительно, что он свалился в кровать, как бревно, и сразу же заснул. Магистрат Тидон, виконт де Мирандоль, Эвелин Девениш, Робин Уэбстер, Ано, властная пожилая леди из Сювлака, аббат Форьель, даже Джойс Уиппл, занимавшая самый мягкий уголок его сердца, растаяли в воздухе вместе с их проблемами. Ни один призрак не потревожил мистера Рикардо. Он спал, как мальчик после футбольного матча. Даже солнечное утро и бой всех часов Бордо не могли его разбудить. Уже наступил полдень, когда ему приснился один из тех мучительных кошмаров, которые иногда предшествуют пробуждению. Мучительных, потому что он не мог ни крикнуть, ни шевельнуться, вынужденный лежать, словно Мерлин под действием вечного заклятия. Рикардо казалось, будто его окутывает едкий дым, а старая миссис Тэсборо отрезает ему столовым ножом кисть руки, покуда Тидон указывает на его запястье и говорит: «Режьте здесь!» С криком и бешено колотящимся сердцем он сел в кровати и увидел, что Ано сидит рядом с черной сигаретой в зубах и щупает ему пульс.
– Возможно, я старомоден, – недовольно произнес мистер Рикардо, махая рукой у себя перед носом, точно рыбьим плавником, – но я не выношу в своей спальне никакого курева, кроме самого мягкого сорта турецкого табака.
– Отлично! – добродушно отозвался Ано. – Значит, чем больше я выкурю мзрилендских сигарет, тем скорее вы подниметесь с кровати.
Рикардо тотчас же вспомнил вчерашние события.
– Я нужен вам! – воскликнул он. – Я должен дать показания. Судья покончил с собой в моем «роллс-ройсе». Прошу вас удалиться!
Отбросив одеяло, мистер Рикардо позвонил, вызывая Илайеса Томпсона. Через час он уже был в префектуре, где ему оставалось лишь подтвердить показания Ано. Впрочем, ему сообщили подробности смерти Тидона. Магистрат носил отравленную сигарету в специальном портсигаре. По краям гильза была наполнена табаком, а в середине помещалась стеклянная трубочка, содержащая девяностопроцентную дозу синильной кислоты.
– Я же говорил вам, что этот человек очень умен, – сказал позднее Ано, сидя со своим другом за ленчем в ресторане «Жирного каплуна». – Он был готов к подобному исходу.
– А вы это знали, – добавил мистер Рикардо.
Ано пожал плечами.
– Подозревал. Откровенно говоря, я рад, что Тидон избрал такой способ. Ведь он представитель магистратуры. И без того разразится огромный скандал, когда в суде выяснится вся правда. Хорошо, что мосье Тидон не дожил до приговора.
– Его бы осудили за убийство Эвелин Девениш? – ошеломленно воскликнул Рикардо.
– Нет-нет, друг мой!
Мистер Рикардо развел руками.
– Я плаваю в тумане и слышу сирену, но чем громче она звучит, тем плотнее становится туман и тем меньше я уверен в своем местоположении.
– Попробуйте копченую лососину, – посоветовал Ано, окидывая взглядом просторное помещение. – В тех редких случаях, когда богатый друг угощает меня ленчем в «Жирном каплуне», я не вполне уверен, завтракаю ли я в саду с декоративными горками или на дне аквариума.
Мистер Рикардо был хорошо знаком с этой манерой своего друга напускать на себя таинственность, зная все.
– Скажите мне только одно! – в отчаянии взмолился он. – Каким образом вы узнали, что Тидон повредил руку?
– Да, это может вас заинтересовать, – засмеялся Ано, наполняя бокалы лафитом 1899 года. – Сначала у меня возникла маленькая идея. Потом ее подтвердил ваш шофер и, наконец, вы.
Мистер Рикардо выпрямился и с достоинством произнес:
– Я привык к вашему подтруниванию. Более того, когда вы идете по горячему следу, а я прерываю вас, то знаю, что меня выставят на посмешище. Мне это может не нравиться, но я не возмущаюсь, зная, что я лишь ничего собой не представляющий пожилой джентльмен, которому посчастливилось быть другом знаменитости. Но когда дело, по вашим словам, закончено и вы наслаждаетесь покоем, покуда я танцую на раскаленных угольях, я бы предпочел, чтобы вы облегчили кое-какие мои затруднения.
Массивное лицо Ано сразу же выразило раскаяние.
– Но мой дорогой друг! – воскликнул он. – Никто не может больше ценить чью-либо дружбу, чем я – ту, которой удостаиваете меня вы. Я говорю истинную правду! А теперь слушайте. Помните, как мы с вами поехали в префектуру Вильбланша и мосье Тидон проводил пас в свой кабинет?
– Да, – кивнул Рикардо.
– Он положил свои шляпу и трость на столик сбоку, но оставался в перчатках на всем продолжении нашей беседы. Актеры на сцене и мосье Клемансо носят перчатки в помещении, но остальные люди, как правило, их снимают. Меня это заинтересовало. Потом наступил весьма любопытный момент, когда вы рассказывали вашу историю. Вы говорили о комнате, в дверь которой постучали среди ночи. «Это комната Дайаны Тэсборо», – сказали вы, и мосье Тидон, очевидно взволнованный трудностью проблемы, ударил по столу правой ладонью. Помните?
– Да.
– Он сразу же повернулся спиной к нам и лицом к окну, поднял левую руку и схватился за шпингалет.
Под влиянием слов Ано сцена в кабинете магистрата представала все яснее перед мысленным взором Рикардо.
– Да, – согласился он.
– Но мне показалось, что мосье Тидон таким образом старается удержаться на ногах. Он слегка пошатывался, словно вот-вот упадет в обморок, а потом заговорил таким слабым голосом, что я не мог его не пожалеть. Прошло немало времени, прежде чем он снова повернулся к нам лицом. Я вспомнил, что Робин Уэбстер поранил руку, и, когда мы вернулись в Шато-Сювлак, нашел предлог отослать вас и поговорить наедине с вашим шофером. Вам это не понравилось, но я узнал две полезные вещи – во-первых, очередную идиому, которой воспользуюсь в подходящий момент, а во-вторых, получил важное подтверждение моей идеи. Я спросил у шофера: «Когда этот господин схватился рукой за шпингалет, как он выглядел?» И он ответил следующее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41