— Ты что, Данило Вентурио, хочешь, чтобы тебя дурой огрели по кумполу?!
Что-то в действительности происходило с любимым жанром. Авторы печатались за рубежом, получали огромные для Запада тиражи — двадцать, тридцать тысяч экземпляров…
В главном павильоне Лейпцигской книжной ярмарки висел портрет главного российского детективщика, написавшего, между прочим, про то, как израильский Мосад разрабатывает бактериологическое оружие. Писателя показывало немецкое телевидение, называло шездой, возило по стране, а наши журналисты подходили и спрашивали у немцев: «Что вы в нем нашли?» Немцы читали, наши читали, а пресса в России высмеивала…
Скорее всего, воспитанный на полицейских романах, я просто отстал от века. Ведь не заметил же, как на моих глазах произошло соединение песни с танцем и, может, даже с легкой атлетикой…
Певцы во время исполнения простенькой песенки набегали десятки километров. Были все в мыле. А я не мог представить себе Владимира Высоцкого, делающего кульбиты на сцене…
Все это время «Боинг», ни разу не шелохнувшись, словно стоял на месте.
Ровно гудели моторы…
Мысль моя неожиданно снова вернулась к заказу.
«Почему Любович не упомянул в завещании свою московскую квартиру? И вообще, знал ли он о ней?»
ШЕРЕМЕТЬЕВО
Мы прилетели в Москву вовремя, снова подтвердив запущенный кем-то злой слоган:
«Авиакомпания „Эль-Аль“ не опаздывает никогда, „Трансаэро“ — иногда, «Аэрофлот» — всегда…»
Как обычно, было много встречающих.
Мешая друг другу, вновь прибывшие преодолевали самораздвигающиеся стеклянные двери и растекались по площади.
Я не увидел Рембо, обычно он почти всегда встречал меня в Шереметьеве.
Еще в год основания «Лайнса», в девяносто втором, как президент Ассоциации он взял за правило лично встречать своих детективов, возвращавшихся из дальних командировок. Думаю, это было сознательное стремление противопоставить принцип товарищества официальной субординации, которая успела нам обрыднуть в конторе…
Рембо не было. Зато я разглядел в толпе нескольких своих коллег из «Лайнса», один из них, не глядя, кивнул мне головой в сторону выхода. По-видимому, у Рембо были свои планы.
Я сделал несколько шагов вдоль тротуара и сразу увидел знакомую фигуру водителя-секьюрити, телохранителя Рембо. Он наблюдал за людьми, выходившими из зала прилета.
— С возвращением… — приветствовал он меня. Чуть дальше в ряду припаркованных машин я разглядел наш президентский джип «Гранд-Чероки».
— Все в порядке? — Меня обескуражило присутствие в аэропорту коллег и их маневры…
— Нормально.
Рембо ждал меня в машине.
Мне показалось, он был чему-то доволен, даже весел. Мы привьдчно обнялись. Что-то друг другу сказали…
Это был ритуал…
— Как там Арзамасцев? — спросил я. — Жив?
— Жив…
Киллеров было по меньшей мере двое. Один в тяжелом КАМАЗе преградил дорогу «Мерседесу», а второй с тротуара дал автоматную очередь по машине. Тяжело ранил водителя…
Мы быстро отъехали. Закурили.
Водитель тут же приспустил стекло. Он не терпел дыма.
Рембо мигнул мне.
На наших глазах нарождался новый класс специалистов охраны, профессионалов-телохранителей, получивших образование за границей, знавших себе настоящую цену. Такого уже невозможно было представить плывущим в бассейне рядом с боссом или шестеркой, бегающей за пивом…
— Ну что там, на родине Бога? — Рембо обернулся ко мне.
Я рассказал о поездке.
Главным, пожалуй, можно было считать финансовую связь Фонда Изучения Проблем Миграции с фиктивными фирмами, отмывавшими грязные деньги. Ну и появление фамилии генерала Хробыстова вкупе с Калиншевским…
—Фонд работал вместе с Любовичем, «Лузитанией» и его другими фирмами. Деньги шли в банк «Яркон» Через «Меридор»…
—А что сам Любович?
—Думаю, никакой он не Любович. В Нетании раскрыли целую сеть, занимавшуюся оформлением гражданства с помощью фиктивных браков. Во главе, кстати, стоял бывший работник КГБ. Любович или кто он — тоже человек спецслужб…
—Они в фонде все оттуда… — Рембо взглянул на дорогу и снова обернулся. — Вопрос на засыпку. Во что был одет Арзамасцев, когда к нам приехал?
Я отлично помнил:
—Джинсы, немыслимый берет. Я еще подумал: «Неужели они там так и ходят в своем фонде?!»
—Он надел это в последний момент! Ясно?
—Ясно…
В кабинете главы Фонда по обычаю спецслужб находился оперативный гардероб. Немыслимый берет и остальное было совершенно новое — явно оттуда. Генерал переоделся, прежде чем ехать к нам.
— Гарун-аль-Рашид…
Рембо продолжил свои догадки.
—А помнишь мой разговор с его заместителем, отвечающим за Службу Безопасности?
—Хробыстовым? Помню. Он сказал, что не знает про кражу кейса…
—Странно, правда? Генерал, занимающийся вопросами Службы Безопасности, ничего не знал о краже…
Зная теперь о роли Калиншевского, на котором, видимо, лежала организация черновой работы бойцов невидимого фронта фонда, можно было предположить, что кейс похитили с его же помощью. Именно он проморгал тайник и теперь лез из кожи, чтобы реабилитировать себя…
Я искренне посетовал:
—Жаль, что у нас нет заказчика на этот фонд. Такие данные для конкурентной разведки пропадают…
—Что именно?
—Хробыстов дважды перевел деньги на счет «Меридора». В начале года триста тысяч и с месяц назад еще сто тысяч. И все обналичили…
—Кому-то это могло быть интересно… — Рембо со гласился. — Может, Счетной Палате? Разразится огромный скандал, когда все всплывет…
—Последние сто тысяч получил тот, что был у нас…
—Калиншевский? — Рембо удовлетворенно хмыкнул. — На ловца и зверь бежит… — Он объяснил: — Мы сейчас его видели в Шереметьеве…
—Ясно.
Этим и объяснялись маневры моих коллег в аэропорту.
Водитель кашлянул, чтобы привлечь наше внимание:
—Извините… Слева сзади иномарка… По-моему, на хвосте у нее наши…
—Отлично! Дай себя обогнать…
—Есть.
Рембо продолжил:
— Калиншевский тоже встречал израильский борт. К счастью, он меня не заметил. А я подумал: «Удобный случай узнать о нем больше…»
Я воспользовался репликой и сказал то, что должен был сказать давно:
— «Лайнс» работает без оплаты… Я тоже летал за свой счет и сам платил адвокату. Но сделаю все, чтобы мой заказчик, вовлекший нас в расходы, их возместил…
— Разберемся. — Рембо махнул рукой.
Сзади на большой скорости приближались несколько машин. Наш водитель принял в сторону, и они пронеслись, обдавая все крупными брызгами вытаявшего на шоссе снега…
Я успел заметить две машины «Лайнса», шедших в середине кортежа.
Рембо обернулся, как только кортеж скрылся из глаз:
— Ты домой?
Родные Химки были совсем близко. Мы проезжали в нескольких километрах от моего дома.
— Да, нет… — Я достал мобильник, нажал на номер кода своего напарника — Бирка. — Привет, Вить, сегодня ты свободен. Да, вернулся… На автостоянке. Да. Договорились…
ВЕЧЕРНЯЯ СМЕНА
И вот я снова в своем «жигуле». Меня не было сутки, а вблизи автостоянки ничего не изменилось…
Привычно текла толпа. Утром точно так же она плыла на улице короля Георга Четвертого в Иерусалиме, теперь здесь. У большого пешеходного перехода бурлил человечий родник. Дежурный секьюрити у себя на вышке постукивал высокими десантными ботинками.
Знакомого серого «Пежо» на месте не было.
Девушка уже уехала.
Я погнал к ее дому на Северо-Запад. Увы! Там ее машины тоже не было.
Оставалось ждать.
Я новыми глазами смотрел на свой заказ в свете того, что происходило вокруг Арзамасцева…
В фонде шла свирепая подковерная борьба. Его глава о многом знал или догадывался и готов был вывести своих соратников на чистую воду.
Через цепочку подставных фирм он заказал в «Лайнсе» проверочную бизнес-справку на банк «Яркон», заключение его потрясло. Отсюда и проект письма на имя председателя Счетной Палаты о злоупотреблениях в фонде, который мы нашли в кейсе…
Со стороны Арзамасцева это был рискованный шаг. Попади бумаги в руки его коррумпированного окружения, это могло стоить генералу не только карьеры.
Из-за этих бумаг Исполнительный Директор и приезжал тогда в «Лайнс» лично.
Сведения о существовании бомбы, грозившей взорвать спокойствие жулья в генеральских погонах, каким-то образом просочились наружу, и Арзамасцева вначале решено было, видимо, устранить легально, обвинив в двурушничестве, для чего была организована кража кейса…
Операцию провели бездарно, и бумаги, спрятанные в тайнике, под подкладкой кейса, не обнаружили. Тогда, видимо, и было принято решение устранить главу фонда физически. Финалом стало недавнее такое же бездарно проведенное покушение…
Я не терял из вида широко раскинувшийся передо мной двор.
В последние пару недель погода в Москве постепенно наладилась и даже стояло некое подобие морозца, хотя и он не мог спасти тротуары от мокрой глиняной жижи. У подъездов играли дети. Дальше, по большому кругу, виднелись взрослые, занимавшиеся бегом.
Высокий, уже в годах, мосластый мужчина тяжело выписывал круг за кругом. Над головой его стояло облачко пара, с лица стекал пот. Пробегая, он каждый раз дарил мне укоризненный взгляд, словно бегал по моей вине или вместо меня…
Время шло.
Я переписал машины, парковавшиеся вокруг дома. Перекурил. К сожалению, я не мог прибавить к списку еще и номера машин, стоявших в подземном гараже…
Окна знакомой квартиры наверху были по-прежнему темны. И вдруг…
«Наконец-то…»
Девушка припарковалась уже около восьми. Она спешила. Закрыла «Пежо», быстро пошла к подъезду. Кроме сумки, в руке у нее была большая круглая пицца в коробке. Моя подопечная ждала гостей.
«Точнее, гостя…»
Дальше все шло по знакомой схеме. Гуляние с собакой, возвращение в квартиру, душ, переодевание. Вот она появилась на кухне…
Время снова двинулось медленно.
Я достал из бардачка любимый детектив. Он назывался «Прощай, полицейский!» Его автором был малоизвестный у нас Раф Балле, я не читал ни одного его романа, кроме этого. Его отлично перевела на русский Надежда Нолле…
Странное совпадение звучаний фамилий французского писателя и его русской переводчицы. Кстати, мой экземпляр книги был издан в Австралии…
Но читать я расхотел, подумав, положил книгу на место.
К какому этапу атаки на главу Фонда относился полученный мною заказ?
Когда противники Арзамасцева завладели бизнес-справкой на банк «Яркон»? Не всей, правда, а только первой ее частью, с которой в «Лайнс» и приезжал Калиншевский…
Что они предпримут, если им не удастся заполучить вторую часть бизнес-справки? Начнут этап компрометации с помощью видеозаписи, которую я веду? Или организуют новое покушение? Наймут более опытного киллера, чтобы стрелять наверняка в подъезде или на тротуаре у дома?!
Все это были вопросы для сотрудников двух Главных управлений МВД России — борьбы с организованной преступностью и экономическими преступлениями, которым платили за это деньги. И на ответы на них особо много времени не оставалось. Враги Арзамасцева явно перешли к активным действиям…
Себе я оставил всего один предмет для осмысливания…
Глава фонда, бывший чекистский генерал, опытный агентурист, не мог не знать о том, что творится вокруг него и, конечно, принимал контрмеры. Такой человек должен был попытаться изгнать своих противников, свернуть в бараний рог…
Но в моем представлении это не очень-то вязалось с внешним обликом человека, которого я видел в «Лайнсе», в кабинете Рембо.
Арзамасцев, конечно, мог отказаться от борьбы, бросить все…
Только — увы! — так не бывает! По-доброму из криминальной бригады на уходят! Там рубль вход, а выход два!
«А может, предупредить об охоте за ним?!» Подумав, я отказался от этой мысли — это значило бы обмануть заказчика, нарушить слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42