– Ты совсем другая – теплая и чувственная. Я едва поспевал за тобой. – Она играя шлепнула его по руке, но тут же поняла, что его поддразнивание лишь означает, что его-то подспудно беспокоит нечто. – Хотел бы я знать… – Он прокашлялся и попытался улыбнуться, а затем плюхнулся на спину. – Ну да ладно.
Она поняла, что он хотел бы знать, и это его мужское тщеславие позабавило ее, но она скрыла улыбку. Не желая говорить с ним покровительственным тоном, она поставила вопрос ребром:
– Чад, ты думаешь обо мне и Греге?
– Это меня не касается.
– Теперь касается, – сказала она просто.
– Я не прошу никаких сравнений.
– Я и не собираюсь проводить никаких сравнений. – Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы. – Мне было хорошо с тобой. С того первого поцелуя в больнице я чувствовала, что моя реакция важна для тебя не меньше твоего собственного удовлетворения. Для меня это так много значит – как и для всякой женщины. С Грегом я никогда не чувствовала, что обо мне заботятся. С тобой – да.
Она могла бы рассказать ему куда больше. Она могла бы сказать, что с Грегом она ни разу не переступила порог сознания. Он был умелый любовник, но у нее не было ощущения, что она занимает его целиком. Даже лежа в его объятиях, приникнув к нему всем телом, она продолжала чувствовать, что мысли его где-то далеко, и он действует больше по привычке, чем повинуясь порыву. Но обсуждать это с Чадом было бы несправедливо по отношению к памяти Грега.
– Еще я хочу, чтобы ты знал, что после Грега у меня никого не было. Да и… да и до него тоже. До сегодняшнего вечера я спала только со своим мужем.
Возможно, ему трудно было поверить столь старомодному признанию.
Он повернулся к ней, так что их лица оказались напротив друг друга.
– Ли, ты просто сокровище, – сказал он тихо, погладив ее по щеке кончиком пальца.
– И ты тоже.
– Я люблю тебя, Ли. Я не хотел этого говорить раньше, чтобы ты не подумала, будто я просто пытаюсь затащить тебя в постель. Я был так счастлив, когда ты сказала, что хочешь меня, что, даже если бы ты сказала, что пока не готова, одно сознание того, что ты меня хочешь, сделало бы меня счастливым. По крайней мере, сердце мое было бы спокойно. Уж не знаю, как насчет других частей тела… – Они тихо засмеялись, хотя в глубине души Ли не была уверена, готова, ли она уже воспринять его любовь. – Я люблю тебя. Но если ты мне сейчас скажешь уйти – я уйду.
– Нет. Останься, – прошептала она, уверенная только лишь в одном – что ей хочется, чтобы он остался. Она вжалась в него, прижимаясь грудью к его твердой груди.
Его рука скользнула по ее тонкой спине и притянула ее к себе еще крепче. Они поцеловались.
– У тебя очень впечатляющая грудь, – проговорила она, уткнувшись носом вниз в щекочущий курчавый коврик.
– Твоя тоже в порядке.
Под ее притворными игривыми укусами он рассмеялся. Движения его рук говорили ей о том, что ему очень нравится, как она сложена. Он держал ее грудь в ладонях, а большими пальцами исследовал соски.
Она скользнула ртом по его груди и отыскала его мужские маленькие соски. Она попробовала, как они среагируют на ее язык. Все тело Чада напряглось от ожидания, когда ее рука начала свой путь. Продолжая испытывать его медленными, лижущими поцелуями, она рукой нащупала его мужскую силу, упруго прижатую к ее бедру.
– О господи, – простонал он сквозь зубы. – Ли, что ты делаешь?
– Люблю тебя.
Она безжалостно продолжала свое дело, пока он не задышал ей в шею отрывисто и жарко от возбуждения.
– Дорогая, если ты… если ты не перестанешь… Ли… Я не смогу…
– И не надо. – Она пристроилась к нему всем телом, приноравливаясь к его инстинктивным толчкам.
Когда он погрузился в шелковистое царство, его сотряс глубокий вздох.
– Ты все делаешь просто потрясающе. И сильно, и правильно.
Он был прав. Действительно, все было идеально.
– Ни одна кухня не должна без нее обходиться, – сказал он ей на ухо, носом убрав волосы в сторону. Упершись руками в полку, он заключил Ли в плен.
– Без кого? – спросила она, смеясь, выжимая губку, которой она только что вымыла их тарелки после завтрака.
– Без кухарки, с которой больше думаешь о поцелуях, чем о еде… – Он приоткрыл губы и стал щекотать ей шею языком.
– От тебя хорошо пахнет, – сказала она, кладя голову ему на плечо и обратив к нему свое лицо.
– Я позволил себе воспользоваться твоим душем и бритвой, прежде чем будить Сару. – Его дотошный рот детально исследовал ее ухо. – К счастью, у меня в машине была смена белья и одежды. – На нем были джинсы и другая ковбойская рубашка. Она чувствовала, что на ногах у него ботинки. В них он всегда примерно на дюйм выше.
– Спасибо, что позволил мне поспать подольше.
– Ну, я подумал, что это будет по-джентельменски. Ведь я полночи тебе спать не давал.
– Но ты ведь и сам полночи не спал, – лукаво отпарировала она, прижимаясь к нему бедрами.
Он шлепнул ее по обтянутому джинсами мягкому месту.
– Ты тоже за словом в карман не лезешь. – Очевидно, его рука не находила никаких веских причин, чтобы оставить то, что показалось ей таким интересным. Она продолжала поглаживать твердые округлые мышцы ее ягодицы. – Но мне нравится твой юмор. Кстати, – проворчал он ей в ухо, – мне почти все в тебе нравится. Вот это, например. – Он слегка ущипнул ее. – И еще чувствовать твое тело рядом.
Он придвинулся ближе и прижался к ней сзади животом.
– Видишь, как мы друг другу подходим? – спросил он тоном соблазнителя. Ли вздохнула и вжалась спиной в его грудь. – До самых интересных мест мы еще и не добрались. – Его руки скользнули по ее талии, затем вверх по грудной клетке и стали ласкать ей грудь. – Скажи, когда хватит, – сказал он, продолжая поглаживать ее.
– Никогда.
– Никогда? Гм-м… Значит, ты все же решила оставить меня при себе?
Глава 7
Она выпрямилась и одним резким движением повернулась к нему лицом.
– Этого я не имела в виду. Чад. Он взял ее лицо в ладони и пронзил ее умоляющим взглядом.
– Тогда что же ты имела в виду? С большим трудом ей удалось оторвать от него взор.
– Не знаю, – выдохнула она. – Я понимаю, что нас влечет друг к другу. Чад, и что мы вместе пережили чудесный миг рождения Сары. Но этого недостаточно.
Он насупился.
– Я ведь объяснил тебе, почему я не сказал тебе о своей работе. Ли.
– Знаю, знаю. Чад. – Она зарылась лицом в его теплую грудь и обхватила руками его за талию. – Только дай мне время. Пожалуйста. Пока я не вижу, как совместить твою карьеру и мое будущее. После смерти Грега я поклялась, что никогда не свяжусь с человеком, у которого опасная работа. Как ты не видишь? Я не могу во второй раз рисковать потерять любимого человека – просто не могу.
Он крепко стиснул ее за плечи.
– Тебе не придется. Клянусь тебе. Просто смешно цепляться за решение, которое ты приняла задолго до того, как мы встретились. Мы созданы друг для друга. Ли. Я все сделаю, чтобы убедить тебя выйти за меня замуж. Я не хочу на тебя давить, но ты все равно скажешь „да“ – рано или поздно. Я от тебя не отстану, пока ты этого не сделаешь.
Начало кампании он ознаменовал таким серьезным поцелуем, что Ли едва сразу же не сдалась. Но прежде, чем его рот стал уж слишком убедительным, она оторвалась от него.
Повернувшись к нему спиной. Ли оперлась руками о стол. Она делала отчаянные усилия собрать остатки сил и мужества, которые покидали ее, боролась против искушения поддаться его уговорам.
– Тебе сегодня не надо на работу? – спросила она в надежде переменить тему.
– Я звонил сегодня утром. Поскольку им известно… – Она нахмурилась, и он продолжил более миролюбивым тоном:
– Поскольку им известно, где меня можно найти, то мне предоставлено несколько свободных дней. А ты идешь сегодня на работу?
– Мне нужно только заехать в торговый центр и проверить, политы ли пуансеттии и не испортил ли кто украшения.
– Ну да, и не упал ли на кого-нибудь северный олень, – поддразнил он, и она рассмеялась. – Ну хорошо, ты кончай уборку. Сару я искупаю и переодену.
– Но, Чад…
Возражения были прерваны поцелуем.
– Мне никогда не приходилось иметь дело с младенцем. Мне всему предстоит научиться.
На самом деле он справился на удивление хорошо. Ли надела юбку и блузку, наложила макияж и причесалась, а Чад тем временем искупал и одел ребенка. Ли прошла мимо детской в кухню, чтобы закончить собирать сумку с запасными пеленками, бутылочками с едой, подогревателем и детской ложечкой.
– Ну, как дела? – спросила она.
– Мы почти готовы. Сейчас выходим в гостиную.
Единственное, в чем он спросил ее совета, это во что одеть ребенка.
Для окружающих они были обыкновенной семейной парой, совершающей покупки, и Чад не стремился изменить это впечатление. Пока они ходили по торговому центру, он нес на одной руке Сару, одновременно обнимая другой рукой Ли, за исключением тех моментов, когда она действительно проверяла свои украшения. И как всегда, когда они показывались на людях, многие останавливались и дружески заговаривали с Чадом. Он с гордостью представлял всем Ли и Сару.
После этого они заехали в кафе и взяли на дом жареного цыпленка, а затем Чад направил свой „феррари“ в район загородного имения Сэддл-клаб.
– Хочу показать тебе свой дом, – сказал он. – Там и поесть сможем.
Дом Чада еще до того, как она узнала, кому он принадлежит, не раз привлекал ее внимание. Это было сочетание традиционной и современной архитектуры. Дом был построен из камня и кедра. Впереди красовался живописный двор, обсаженный пока еще молодыми ореховыми деревьями, которые со временем обещали прекрасную тень.
Чад нажал кнопку на пульте в машине, и ворота распахнулись. Въехав во двор, он поставил машину перед гаражом.
– Вот мы и дома, – сказал он весело, жонглируя судками с жареным цыпленком, а другой рукой открывая дверцу для Ли и Сары.
Отперев дверь, выходившую на мощенный кирпичом внутренний дворик, он впустил их в дом, а затем быстро отключил сигнализацию, которая загудела, едва они переступили порог. Он набрал код на панели, и гудок прекратился.
– Напомни мне, я дам тебе ключ и код сигнализации, чтобы ты могла без проблем заходить сюда.
Потрясенная, Ли лишь кивнула. Она чувствовала себя как деревенская девчонка, впервые очутившаяся в городе. Дом будто сошел со страниц „Архитектурного дайджеста“. Во всем чувствовалась рука профессионального дизайнера, и все же в интерьере не было той безликости, какая часто сопутствует профессиональному оформлению. Выложенный сверкающими плитками пол был застлан старинными восточными коврами, тем более ценными, что они были старые и местами вытертые. Авторские произведения искусства гармонично сочетались с эстампами и плакатами. На столах и этажерках стояли вещицы, которые Чад, должно быть, привез из своих странствий по свету. На всем лежал отпечаток его индивидуальности.
– Чад, – прошептала Ли, словно она находилась в музейном зале, – как здесь красиво!
– Но тебе нравится?
Обернувшись, она увидела, что он смотрит на нее с нетерпением и волнением, опасаясь, вдруг она не одобрит его жилища.
– Да, нравится, – ответила она с легким смехом, – я просто никак не могу этого переварить.
– Пойди посмотри остальное.
Это, конечно, намного превосходило все ее ожидания. В доме было четыре спальни, гостиная, примыкающая к спальне хозяев, четыре ванных комнаты, не считая хозяйской, столовая, игровая с баром, огромная гостиная, кабинет, комната для стирки и летняя кухня. Камины были в хозяйской спальне, гостиной и уютной столовой, примыкающей к кухне.
Позади дома сверкал бассейн с источником, кабиной для переодевания и еще одним баром, приспособленным для любой погоды.
– И здесь живет один человек? – смятенно спросила Ли, стоя в гостиной со сводчатым потолком.
– Смешно, да? – горестно ответил Чад. – Я купил этот дом пару лет назад у приятеля моего отца, нефтяника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27