Я не стала ему рассказывать историю, случившуюся с нашим слабоумным котом, который однажды влез так высоко на дерево, что потом не знал, как ему вернуться на твердую землю. Нам пришлось оставить его на верхушке огромного сикомора, растущего перед нашим домом, на целых три дня, в течение которых наши сердца разрывались от его беспомощных воплей. Мама настаивала, что этот урод спустится, когда проголодается, но она испытала облегчение, когда Майкл с риском для жизни взобрался на дерево и снял оттуда это безмозглое животное.
Мы с Питом вышли во двор и принялись во весь голос звать Дэвида. После нескольких наших криков он наконец появился в окне.
— Что за шум? — возмущенно спросил он. — Вы что, не могли подняться ко мне?
— Мы думали, вы слишком заняты, — начала оправдываться я.
— Кроме того, это так здорово, когда можно покричать во все горло, — радостно заметил Пит.
— Согласен, я об этом как-то не подумал. Вам не кажется, что вы слишком рано сегодня начали резвиться?
— День слишком хорош, чтобы сидеть в четырех стенах, — проинформировал его Пит.
— Надо же, и об этом я тоже не подумал. Я спущусь к вам буквально через десять минут. Мне надо еще закончить начатое.
Я была довольна, что у меня появилась возможность еще несколько минут провести с Питом наедине, поскольку я хотела задать ему пару вопросов. Я не могла забыть слова графини, поинтересовавшейся, не пожелаю ли я увидеться с Питом после своего отъезда, самые различные предположения приходили мне в голову.
Я уселась на скамейку, а Пит принялся носиться вокруг меня с мячиком.
— Ты как-то упоминал о своей тете Вере, — осторожно начала я.
— Да, это сестра моей мамы. Давай: вставай вот сюда, а я буду бить отсюда.
— Подожди минутку. — Я поймала его за руку. — Ты можешь сказать мне точно, как ее зовут полностью?
— Я же говорил тебе. Тетя Вера.
— Я не это имею в виду. Какая у нее фамилия?
— У нее очень смешная фамилия. Хассельберг. А ее мужа зовут дядя Бен Хассельберг.
— А где она живет?
— В Америке. — Пит нетерпеливо заерзал на скамейке. Он так и порывался вскочить, чтобы снова ринуться к мячу.
— А где в Америке?
Мне с превеликим трудом удалось добиться от него хотя бы приблизительного названия того места, где жили его родственники — это оказалось где-то около Филадельфии.
— Там я ходил в школу, — заметил Пит. — Филадельфия, — раздельно произнес он. — Меня заставили выучить номер их дома, чтобы я всегда знал, как их найти, если вдруг потеряюсь.
Судя по его рассказам, тетя Вера разумная женщина. Я тщательно записала адрес и фамилию его родственников со стороны матери.
— Ты жил вместе с тетей Верой, когда ходил в школу в Штатах?
— Ты спрашиваешь, где я жил, пока учился? Я жил там же, в школе, однако все праздники и уик-энды я проводил с тетей Верой в ее доме.
Он помолчал немного, как будто старался вспомнить что-то. Его глаза стали мечтательными, на губах заиграла задумчивая улыбка.
— Мне нравилось жить с тетей Верой и дядей Беном. Мои кузены были старше меня, но, когда я бывал у них, они иногда играли со мной. Эван (он произносил это имя с ударением на первом слоге) даже научил меня играть в баскетбол. В своей школе он был звездой баскетбола. А когда летом приехал дядя Дон, он решил, что мне просто необходимо научиться играть в бейсбол. Он говорил, что в школе он был лучшим игроком в бейсбол. А тетя Вера никогда не запрещала мне играть с ее кошками и собаками, она много рассказывала мне о них, и Бруно жил там вместе со мной, а меня должны были вскоре принять в «детеныши».
Я несколько удивилась, а потом сообразила, что он имеет в виду детскую чикагскую команду, поэтому решила поправить его.
— Ты имеешь в виду «Каб Скаут»?
— Ага. У них еще форма почти как у солдат.
— Вечная мечта чикагских мальчишек. Знаю, знаю, — поддержала я Пита.
— Кто это там? Ой, Дэвид. Дэвид, скорее, мы уже давно готовы и ждем тебя!
Пит мчался навстречу Дэвиду, радостно вопя и размахивая руками, а я осталась сидеть на скамейке, переваривая ту информацию, которую мне только что удалось вытянуть из него.
Это было только предположение с моей стороны, но, кажется, я поняла, почему Франческа уклонилась от обсуждения завещания своего сына. Он мог составить или не составить официального документа, но я всерьез сомневаюсь, что он назначил Франческу опекуном своего сына. Гвидо и его жена вполне могли определить Пита в итальянскую школу, неподалеку от бабушкиной виллы на случай, если он вдруг заболеет. Вместо этого они отправили мальчика в американскую школу поблизости от родных матери мальчика. Только после гибели родителей Пита в авиакатастрофе Франческа смогла забрать Пита из семейства Хассельбергов. Согласились ли они с этим решением или графиня просто поставила их в известность и благополучно отбыла с внуком в Италию? Будет сложно оспаривать право на опеку ребенка у его ближайшей родственницы, которая, кроме того, еще и уважаемый человек в своей стране.
У меня не было никакого опыта в подобных делах, я совершенно не разбиралась в тонкостях закона, но твердо знала одно: я непременно выясню, каким образом Пит оказался в Италии. Как только попаду домой, я разыщу семейство Хассельбергов. Если Пита и в самом деле забрали против их воли и если они с радостью примут его снова, я сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь им вернуть его обратно.
Хотя, может быть, я сгущаю краски. Возможно, Франческа собирается отправить внука к дяде и тете. Она вполне могла действовать под влиянием минуты, не вполне осознавая, какую ответственность взяла на себя, забрав ребенка. Обнаружив, что мальчик не соответствует ее представлениям о наследном графе Морандини и требует слишком много заботы, Франческа наверное, захотела переложить бремя воспитания на чужие плечи.
В этот день я превзошла себя, играя в футбол.
— Когда-нибудь из тебя получится настоящий полузащитник, — пообещал Пит. — Тебе просто надо еще попрактиковаться. Смотри-ка, тебе уже удалось взять крученый мяч...
Теорию игры он знал назубок, хотя его руки были слишком малы, чтобы свободно обхватить мяч. Он, видимо, вспомнил рассказы своих кузенов, слова вылетали у него свободно, объяснение не вызывало ни малейших затруднений, однако, боюсь, с итальянской историей дело обстояло не столь блестяще. Это совершенно естественно для любого мальчишки: даже самые бестолковые из моих учеников всегда были на высоте, стоило речи зайти о футболе, правилах и игроках. Они хранили в своей памяти информацию не только за тот период времени, которому были свидетелями, но и об играх, состоявшихся задолго до их рождения, включая полные биографические и физические данные всех самых известных игроков.
Еще до того как мы закончили игру, небо оказалось затянуто облаками, подул холодный ветер, весьма ощутимый для моих обнаженных рук.
— Похоже, собирается дождик, — заметил Дэвид с мрачным удовлетворением человека, сообщающего дурную новость.
— Похоже, вы рассчитывали, что во время вашего отпуска погода обязательно будет хорошей и безоблачной.
— Погода сейчас стоит необычная, — нисколько не обидевшись, ответил Дэвид. — Как правило, в апреле-мае льет проливной дождь. Только легкомысленные туристы представляют себе Италию исключительно солнечной, однако, климат на севере такой же, как и...
— У меня такое чувство, что я дома, — дрожа, согласилась я. — Пит, мне кажется, нам придется вернуться домой. Ты изрядно вспотел, а мне не хочется, чтобы ты простудился.
— Ну что ж, если вам сейчас нечего делать, вы можете подняться в кладовые и помочь мне, — предложил Дэвид. — Меня ждет много самой разнообразной работы до нашего...
Я предостерегающе покачала головой. В этот момент Пит, не дослушав, помчался вперед, а я, слегка понизив голос, обратилась к Дэвиду.
— Он еще не знает о нашем скором отъезде. Мне бы не хотелось говорить ему об этом, не узнав предварительно, куда графиня планирует отправить его самого.
— Ее Светлость не сочла нужным проинформировать вас об этом?
— Пока нет.
— Весьма странно, как вам кажется?
— Я бы так не сказана. Решение остается за ней, она не имеет привычки обсуждать свои планы с посторонними.
— Да уж, — протянул Дэвид.
Я прекрасно понимала, что именно он хотел сказать.
— Послушайте, я постараюсь непременно разузнать все подробности. Если она сама не скажет мне, я обязательно спрошу у нее. Графиня не привыкла к обществу детей. Она не понимает, что их необходимо деликатно подготавливать к резким переменам в их жизни. У меня сложилось такое впечатление, что Франческа собирается преподнести ему сюрприз. Возможно, она полагает, что для мальчика это будет приятная неожиданность.
— Боюсь, что точка зрения графини может не совпадать с мнением ребенка, — сухо отозвался Дэвид.
— Я уже сказала вам, что обязательно постараюсь все разузнать, — решительно отрезала я, — хотя не имею никакого права вмешиваться в ее дела.
— Так же, как и я?
— Я повторяюсь, я непременно поговорю на эту тему с Франческой сегодня днем. Мы с ней собирались пройтись по магазинам... Боже мой, мы же с ней едем в город! Мне нужно срочно бежать переодеваться.
— Не забудьте надеть свой плащ. — Прощание Дэвида было кратко.
Дождь разошелся не на шутку, но плащ мне так и не понадобился. Деньги и положение могут защитить вас даже от непогоды. Альберто возил нас из одного места в другое, он останавливал машину прямо перед входными дверями, не обращая при этом внимания на дорожные указатели. У меня уже давно сложилось впечатление, что во Флоренции это просто не принято. Когда он не мог подъехать вплотную к дверям и до них оставался хотя бы фут открытого пространства, он первым вылезал из машины и раскрывал над нашими головами огромный черный зонт, эскортируя нас до самых дверей, следя, чтобы ни одна капля на нас не упала. Эта процедура быстро перестала доставлять мне удовольствие, больше всего мне хотелось, чтобы он сложил этот огромный зонт, и холодные струи обрушились на мое лицо.
Затем мы чинно перекусили в небольшом ресторане, в сравнении с которым то место, где мы обедали с Себастьяно, показалось мне просто трущобой. Насколько я поняла, это был элитный частный клуб; Франческу приветствовали так, словно она принадлежала к семейству Медичи. У меня не было никакой возможности заговорить с ней о ее планах относительно Пита, так как вокруг нас суетились два официанта.
Наша следующая остановка была у парикмахера. Это место больше напоминало медицинское учреждение, чем салон красоты. Солидный мужчина средних лет с манерами дипломата принялся внимательно изучать мою шевелюру, затем они с Франческой вступили в серьезную дискуссию. Они немного понизили голоса, и мне уже вправду начало казаться, что я пациент в клинике, где идет обсуждение моей болезни. Когда я прислушалась к разговору, мне показалось, что эти двое никак не могут договориться между собой, хотя уследить за их беседой было невозможно: они говорили слишком быстро. Наконец пожилой «дипломат» хлопнул в ладоши. Франческа улыбнулась и исчезла за дверью соседнего кабинета.
Когда она ушла, я попыталась объяснить этому «дипломату», что я хочу просто подстричь волосы. Я тщетно вдалбливала ему это в течение всего процесса стрижки. Он оставил мне длину по плечи сзади, величественно покачивая головой, когда я с помощью пантомимы убеждала его воспользоваться ножницами. Терпение мое истощилось, и я смирилась со своей участью. Результат превзошел мои ожидания — я выглядела потрясающе.
Франческа терпеливо ожидала, когда наконец я буду готова. Она выглядела точно так же, как и до посещения салона — волосок к волоску. Именно в этом, очевидно, и заключалось ее желание. Когда я потянулась за своей сумочкой, чтобы расплатиться с мастером, она изящно накрыла мою руку своей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54