— И этого сейчас тряхнем! — кричал второй. — У него рубли.
Феликс прикинул, что если сейчас ввязаться в драку, то на помощь этим двоим прибегут человек десять с дубинками и с оружием. Пока их с Виталиком спасало то, что тяжелые автоматы мешали омоновцам быстро бежать.
Однако никто из товарищей не пришел на помощь этим двум амбалам: всем и так дел хватало.
Феликс догнал Виталика в самом конце стоянки. Они проскочили буквально под носом у огромного охристого «Икаруса» и бросились в лабиринт проходных дворов.
«Главное — оторваться», — думал Феликс.
«Поймают — бить будут», — рассудил Езерский.
Сам Колчанов мог бы бежать еще быстрее, но понимал, что Виталик тогда отстанет и ему придется несладко. А взять у него деньги и убежать с ними, бросив друга, не хотелось. И товарищи мчались, перепрыгивали через качели и песочницы, ломали кусты. Омоновцы не отставали.
Феликс услышал, как один из них передернул затвор автомата, но тут же сообразил, что во дворах стрелять они не станут, слишком опасно. И не ошибся: автоматы пока молчали.
— Может, сдадимся? Ну его к черту! — прохрипел Виталик, когда друг поравнялся с ним. — Еще немного — и спекусь!
— Поменьше курить надо!
Впереди Феликс уже разглядел стройку, обнесенную новым невысоким забором.
— Туда! — скомандовал он и подтолкнул товарища.
— Зачем?
— Жить хочешь?
Виталик был уже на последнем издыхании. Друзья перемахнули через забор так быстро, что даже толком не успели понять, как это им удалось. Впереди серела коробка возведенного до четвертого этажа панельного дома. Обычное строительство: площадки балконов без ограждений, лестницы без перил, башенный кран. Над котлованом будущей теплотрассы пролегал узкий металлический мостик.
— В дом! Быстрее в дом! Сейчас стрелять начнут! — крикнул Феликс.
Виталик уже трясся от страха.
— Капнул! Капнул кто-то! — шептал он, не без оснований подозревая лейтенанта милиции, бравшего дань Прилюдно, среди бела дня.
Наверняка тот указал омоновцам на бригадира валютчиков, у которого в кармане окажется сумма побольше, чем у других, и процентов на десять комиссионных этот хапуга при погонах вполне мог рассчитывать.
Над забором уже показался берет одного из преследователей, когда Виталик с Колчановым вбежали в дом. Пустые коробки квартир, комнат, ни одной двери, ни одной оконной рамы. Лишь сквозняк гулял по заброшенной стройке.
Взбежав на третий этаж, Феликс дернул за рукав Виталика.
— Стой!
Прижавшись к простенку, тот выглянул в окно и успел заметить только спину последнего омоновца, вбегавшего в дом.
— Пошли! — Колчанов крадучись двинулся по четвертинке стандартного дома.
— Ох, поймают — бить будут! — праздновал труса его приятель.
На лестничных маршах слышались осторожные шаги преследователей. Теперь они уже не могли бежать, слишком много здесь было закоулков. Омоновцы заглядывали во все помещения: необходимо было убедиться, что они не оставили потенциальные жертвы у себя за спиной.
Прямо из жилой части дома Виталик и Феликс попали во второй этаж помещения будущего магазина с круглыми металлическими колоннами. Сперва Феликс рассчитывал выпрыгнуть из окна, но когда выглянул, то увидел внизу кучи битого кирпича. Как минимум закрытый перелом был бы обеспечен. С другой стороны шла глубокая траншея, на дне которой из опалубки торчали прутья арматуры. Сюда прыгнуть было можно, но все-таки рискованно.
— Черт, — пробормотал Феликс, — придется переждать здесь.
— Что делать? Что делать? — причитал Виталик, понимая, что спрятаться уже никуда не удастся и скорее всего их найдут.
— Да тут они, тут, — убеждал один омоновец другого. — Никуда не денутся. Видишь, следы!
— Может, зря ищем?
— Следы, дурак, смотри.
Виталик посмотрел на подошвы своих кроссовок. Он-таки вляпался где-то в лужу с известью. А затем его взгляд скользнул по цепочке собственных следов, ведущих от двери к тому месту, где он сейчас стоял.
— Все, конец, — прошептал Виталик. Феликс повернулся к нему спиной.
— Цепляйся за шею, подожми ноги, — сказал он.
Виталик с огоньками надежды в глазах повис на Феликсе, и тот оттащил его за одну из перегородок.
Голоса преследователей звучали уже совсем рядом.
— Куда ты? — только и успел прошептать Езерский, когда Колчанов оставил его одного.
Но тут же ему пришлось замолчать. Двое омоновцев уже вошли в недостроенный магазин. Они шли с автоматами на изготовку, методично осматривая каждый закоулок, заглядывая за каждую пустую бочку. Виталик трясущимися руками засовывал доллары в трусы, хотя понимал, что вряд ли этим спасет деньги.
— Тут они! Тут! — проговорил один из омоновцев, остановившись возле следов, которые внезапно обрывались посреди торгового зала.
— Что он, улетел отсюда? Как Карлсон?
— Да нет, снял ботинки, взял в руки и сидит сейчас где-нибудь здесь.
— Не похоже…
— Сейчас выкурим.
И тут же в стенку рядом с Виталиком, расколовшись на мелкие кусочки, ударился кирпич. Езерский облизал пересохшие губы. Будь что будет, решил он.
Омоновец с коротким десантным автоматом у живота прошел несколько шагов и ухмыльнулся. Он увидел беглеца, сидевшего на корточках в углу.
— Ну вот, здесь он.
— Ага.
Второй милицейский гвардеец перевесил автомат за спину и взял в руки резиновую дубинку, именуемую в народе «демократизатором».
— А ну поднимайся, сволочь!
— Вы чего, ребята? — прошептал Виталик.
— Сейчас увидишь, чего! Ах ты падла, спекулянт! Да вас давить надо, как клопов! И черных, и жидов… А ну встать!!! — закричал один из омоновцев.
И Езерский, даже не вникнув в суть пламенной речи, оказался на ногах.
— Вы чего?
— Выходи! Только аккуратно, руки за голову!
— Нету у меня ничего.
— Молчать!
Виталик, прихрамывая на подвернутую ногу, вышел из укрытия и остановился у колонны.
— Думаешь, ты нам нужен? На хрен ты нам сдался! Бабки выкладывай! — прорычал один из элитных правоохранителей и повел стволом автомата.
— Деньги? Да? — Виталик захлопал глазами, как тупой ученик у доски, и потянулся к карману.
Он вынул несколько порванных, измятых купюр из тех, что предназначались для Феликса.
— Клади на пол! — приказал омоновец. Виталик присел, осторожно положил деньги и придавил их маленьким камешком.
— Ты что, издеваешься над нами? — прохрипел страж с «демократизатором» в руках. — Думаешь, я не видел, сколько у тебя баксов было? Клади все и уходи!
— Нету больше!
— Да я тебя сейчас… — зловеще лязгнул затвор автомата, — пристрелю, и никто ничего не докажет. Я здесь царь и бог, а ты что?
— Гнида ты, вот ты кто. Фашист! — вырвалось у Виталика.
— Поучи-ка его! — бросил «царь и бог» своему напарнику.
— Это мы мигом!
Резиновая дубинка поднялась над головой валютчика. Езерский понял, что эти способны на все. О «подвигах» пьяных опричников эпохи построения правового государства он знал не понаслышке.
Виталик расстегнул ремень джинсов, вытащил из трусов пригоршню кредиток и бросил их на пол.
— Все, больше нету!
— Хорошо хоть не обосрался, — засмеялся один из омоновцев, высоко запрокинув голову. — Иначе заставили бы тебя сейчас каждую бумажку вылизывать.
— Издевается над нами, — проговорил другой. — А ну, складывай, сука! Да чтоб аккуратненько, как в банке.
И тут Виталик увидел, как из-за перегородки, пригнувшись, совершенно бесшумно вышел Феликс. В одной руке он держал плащ-палатку, другой сжимал какой-то предмет.
— Все? — прорычал опричник с автоматом. — Да мы тебя сейчас за ноги подвесим и все баксы вытрясем, как из Буратинки.
— Поле чудес в Стране дураков, — хохотнул его приятель.
Феликс подмигнул другу из-за спины омоновцев и кивнул. Хотя при этом не было произнесено ни единого слова, Виталик понял, что от него требуется.
— Вон! — резко выкрикнул он и вытянул руку, указывая на Феликса.
Омоновец с автоматом в руках резко обернулся. Феликс в прыжке ударил ногой по стволу и тут же бросил в лицо противнику пригоршню мелко просеянного строительного песка, смешанного с известью. Затем, уже приземляясь, он перехватил ствол автомата рукой и рванул его на себя. Остатки песка полетели в глаза второму омоновцу. Тот не успел даже выматериться, как кулак Феликса резко вошел ему в солнечное сплетение. Второму омоновцу как огнем обожгло глаза, и он только и мог, что бессмысленно размахивать руками. А его приятель ползал по полу, корчась от боли. Его автоматом тут же завладел Виталик.
— Стоять! — грозно приказал он, щелкая предохранителем.
Омоновец замер, вытянув вперед руки.
— Повернись спиной, руки за голову! — командовал Колчанов.
Затем, подойдя поближе, он выдернул из-за пояса у противников пару наручников и негромко сказал:
— Сесть!
— Ребята…
— Сесть, я сказал! Тот опустился на пол.
— Спиной к колонне, вытяни руки!
— Сейчас.
— Пошевеливайся, мне некогда.
Наручники мгновенно защелкнулись на запястьях. Теперь омоновец никуда не мог деться, он сидел, прикованный к колонне. Второго блюстителя порядка Феликс оттащил за шиворот и тоже приковал наручниками к архитектурному украшению торгового зала.
— Так, суки, — процедил он сквозь зубы, — надо бы с вас и погоны посрывать, потому что вы самые обыкновенные бандиты. Ясно?
— Да ты знаешь, что тебе будет? — истерическим фальцетом взвизгнул один из пленников.
— Ничего, — спокойно ответил Феликс.
— Да я тебя из-под земли достану! — Омоновец попытался открыть глаза, но тут же вновь зажмурился от страшной режущей боли.
— Никого ты, парень, не достанешь, потому что ты никто. Понял? Тебе не для того дали автомат, чтобы людей грабить!
Виталик тем временем собирал купюры и складывал их в ровную пачку.
— Может, зря? — зашептал он на ухо Феликсу. — Потом и впрямь найдут — посчитаются!
— Воды, глаза выест! — заныл второй «бандит особого назначения». — Не могу больше.
— Бог даст, ослепнешь, — спокойно отвечал Феликс. — Тогда тебя из ОМОНа попрут. Будешь сидеть в переходе, милостыню просить. Только я тебе не подам.
— Воды!!!
Колчанов подошел к одному из сидевших на полу и с силой наступил ногой ему на руку. Еще немного — и он раздавил бы кости, но остановился и, нагнувшись к самому уху пленника, прошептал:
— Ты будешь сидеть тихо и рыпаться не станешь. А если я потом узнаю, что ты взялся за старое, лучше сразу закажи гроб с оркестром. Про синяки будут спрашивать или про песок в глазах — скажешь, что на стройке с лестницы свалились — оба, потому что я в отличие от тебя из-под земли доставать умею.
— А я — и под землю отправлять, — не удержался Виталик.
Феликс отсоединил рожок от автомата и один за другим выщелкнул из него патроны за окно, на дно бетонного желоба траншеи. Затем то же самое проделал и со вторым рожком. Следом он выбросил автоматы в кучу песка, аккуратно, чтобы не поломать.
— Глаза, глаза, — продолжал причитать ослепленный, — глаза выест!
— Вот только не знаю, где ключ от наручников, — пожал плечами Феликс, присаживаясь перед ним.
— В футляре, на цепочке!
— Какой ты быстрый!
— Может, не стоит их отпускать? — Феликс повернулся к Виталику. — Пусть на хрен ослепнут.
— Ничего, с них и такого достаточно.
— Значит, так, ребята, — наконец произнес Феликс. — Я решил вас пощадить. Бежали вы по стройке, стукнулись головами и свалились в пролет. История несложная, запомните или повторить?
Он расстегнул нагрудный карман гимнастерки омоновца, вытащил оттуда пачку долларов. И бросил ее Виталику. По тому, как были разложены купюры, было нетрудно догадаться: пачка принадлежала одному из его подчиненных — валютчиков.
— Чужого не бери, — наставительно сказал Колчанов, застегивая клапан кармана. — Поссать, что ли, тебе на голову напоследок? — И по вздрогнувшему лицу омоновца Феликс понял, что тот верит в исполнение угрозы. — Да нет, лень из-за тебя штаны расстегивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48