Ведь Венька не признавал ни поликлиник, ни больниц… И вдруг… Он в последнее время чего-то боялся…
Подумаешь, новость! В России сейчас все боятся, особенно, те, кто сидит на мешках с деньгами. Их отстреливают, как глупых куропаток.
Невольно вспомнилось в каком порядке шли Крымовы к вагону. Впереди — супруги, по бокам — два настороженных телохранителя, позади — ещё один с чемоданами.
Забавная картинка!
— Припомни, Венька ничего не говорил о том, что его преследуют, что он опасается покушения?
— Ты знаешь не хуже меня, что, несмотря на кажущуюся открытость, Крымов был на редкость замкнут… Но перед самым выездом на вокзал вдруг приоткрылся…
Я так и впился ожидающим взглядом в ленкины губы. То, что она сейчас скажет, может вознести версию о конкурентах над всеми остальными.
— Как приоткрылся?… Ради Бога, постарайся вспомнить — слово в слово.
— А мне и вспоминать нет необходимости — та фраза застряла в сознании больнючей занозой… «Лучше в санаторий, чем на тот свет». Тогда я не придала значение — мало ли что Крымов имел в виду. Возможно, болезнь, от которой решил избавиться в Пятигорске… Только сейчас до меня дошло…
До обеда осталось два с половиной часа. После посещения столовой мы разойдемся по своим комнатам. Я — к Ларину, Лена — ожидать драгоценную простушку. И наверняка перебирать в памяти каждое мое слово. Удастся ли раскрыть ангелолочка ещё раз или она ограничится уже сказанным?
— Ты хотела побаловать меня сухим вином? — напомнил я, думая вовсе не о вине. — Раздумала?
Лена наклонила голову, исподлобья бросила на меня лукавый взгляд.
— Нет, не раздумала… Пошли?
Все получилось так, как я предвидел. Не успели мы зайти в «девичий терем» и повернуть ключ в звмке — Ленка прильнула ко мне всем телом. Откинула голову и шептала: Славик, Славочка, люблю… люблю…
Я, конечно, не устоял…
30
Необходимость посещать квартиру Ваютиных отпала. Вместе с возможностью пользоваться гостеприимством Марийки, которая буквально закармливающей меня вкуснейшими блюдами. Витюня придумал более удобный способ общения. Исключающий поездки в переполненном трамвае и зряшные потери дорогого времени.
В квартале от санатория находится небольшой частный домик, в котором проживает пожилая пенсионерка, тетя Паша. Тихая, спокойная женщина, без мужа и детей. Не знаю, чем она обязана Витюне, какая связь существует между ними, но пенсионерка охотно предоставила в наше распоряжение одну из свободных комнат. Мало того, обеспечивала ароматным чаем и разнообразными фруктами.
Наличие подобной конспиративки удобно для нас обоих. Для меня — отпала необходимость мотаться на другой конец города, для Ваютина — раньше времени сбегать с работы. Обычно появляется дома поздно ночью. А тут — забежать на пару минут к тете Паше.
Ведь помощь, которую сыщик мне оказывает — чисто дружесго плана. Никаких благодарностей — ни в виде об»ятий, ни бутылками спиртного. Хорошо еще, что начальство пошло навстречу, разрешило помогать коллеге. Естественно, без ущерба для службы.
Посыльные, письма, телефонные звонки — под строгим запретом. Встречи — через день в девятнадцать тридцать, после санаторного ужина.
В последнее время новости, ранее стекающие редкими каплями, превратились в проливной дождь. Такой, что успевай поворачиваться, впитывая и анализируя накопленную информацию.
Вот и сегодня Витюня приволок целый «узел».
— Получил данные обследования чертовой бутылки из-под нарзана. Засеяна «пальчиками», будто пашня семенами… Только «всходов» маловато…
— Но все же имеются?
— А как же! Жалко, что в милицейской картотеке нет «пальчиков» проводницы и твоей подружки… Да и Ларин там, похоже, не отметился…
— Значит, потянули пустышку?
— И да, и нет… Оказывается, за бутылку хватался находящийся в розыске преступник… Кто именно мне не сообщили — разбираются.
Я перечислил всех, кто на моих глазах прикасался к бутылке. Ленка, я, Ларин, проводница, Крымов… кто еще? Ах, да, чернявый кавказец… Но он сошел за полчаса до Майского.
Витюня насторожился. Здорово это у него получается! Пригнется, словно изготовился к прыжку с трамплина, глаза — щелки, подбородок прижат к груди, зубы оскалены… Волк, настоящий волк!
— Приметы можешь выдать?
— Бог с тобой, о каких приметах ты спрашиваешь? Я ведь видел его пару минут, не больше…
— Славка, ты ведь сыщик…
Больше можно ничего не говорить, сам знаю — оплошал. Подумал и принялся выкладывать такие общие данные, что можно повязать минимум треть населения страны. Чернявый… плотный…среднего роста…кажется, прихрамывает… нет, не уверен…
Вот и все «приметы».
— Слабо, сшито гнилыми нитками, — разочарованно пробурчал Витюня, возвратив голову в исходное положение. — А говоришь сыщик… Пора посылать тебе на переподготовку к малолетку-стажеру.
Сам знаю — поступил далеко не профессионально. Может быть потому, что слишком много внимания уделил Ларину. Пытался вспомнить, где и при каких обстоятельствах встречал блондина.
Довспоминался!
— Ладно, переморгаем, — Витюня одарил меня сладенькой улыбочкой, вложив в неё столько ехидства, что меня передернуло. — Похоже, мы с тобой подошли к самому краю. Недолго в пропасть сверзиться. Вот расколем проводницу, проследим за Лариным — прояснится окончательно…
— Прояснится ли? — усомнился я, не видя ни пропасти, ни опасного «края». — Ты, как всегда, преувеличиваешь…
— Ничего не преувеличиваю, — сварливо перебил сыщик. — Скорей — преуменьшаю… Поэтому, без согласования со мной — ни шагу. Разрешаю только — на процедуры, в столовку и в туалет. Ни прогулок по парку и городу, ни поездок на экскурсии… Понял? — и, не дожидаясь согласия. — Чую близится конец бандюгам. Они тоже знают об этом и соответственно звереют… А нос у меня чуткий, ему можно довериться…
— Общаться с женщинами тоже запрещаешь? — кисло улыбнулся я, представив себе ожидающую нас с Ленкой «диету». — Или — по особому разрешению?
Витюня не принял шутку, остался серьезным и даже угрюмым.
— Сам обязан понимать, что в нашем деле женщины таят главную опасность. Если не расправятся сами — подставят хозяевам. Тем более, Крымова, с которой ты, похоже, связался. Она у нас — на подозрении… Оружие имеешь?
— Откуда? Знаешь ведь — отпускники сдают свои пистолеты… Глупее трудно придумать, но факт остается фактом.
— Я тоже этого не одобряю. Сыщики всегда, и на службе, и на отдыхе, находятся под угрозой покушения. Нож, пуля, кирпич на голову, удавка на шею — мало ли способов расплаты. А начальство оставляет их беззащитными… Дал бы я тебе свой «макаров» да права не имею. Одно обещаю — потолкую со своим «командиром», попытаюсь разжалобить. Авось, разрешит.
— Еще новости есть? — невежливо перебил я Витюню. — Хватит причитать.
— Как же жить без новостей? В основном мы занимаемся пережевыванием информации: то по необходимой, то — ерундой. Вместо щей и каши, — с горечью пошутил он, и я понял — с утра ничего не ел.
— Проголодался?
— Зверски. Даже тебя бы сожрал — боюсь отравиться…
— Может быть найдется с»естное у тети Паши?
— Неудобно, — послал в меня извинительную улыбку голодный сыщик. — Мы и без того пользуемся добротой женщины…
— Неудобно штаны надевать через голову, — плоско пошутил я. — Сейчас организую. И — расплачусь.
Тетя Паша охотно взбодрила остывший самовар и принесла собственоручно изжаренные пирожки с капустой. Не прошло и десяти минут, как от них осталось приятное воспоминание.
Насытившись, Витюня подобрел. Удивительный у него организм! Голод вызывает всплеск ехидства, сытость — доброту и понимание… Впрочем, почему удивительный? Голодная собака всегда злая и драчливая, стоит ей погрызть даже изглоданную кость — ласкается и извинительно повизгивает.
— Ожидаю продолжения новостей, — настырно потребовал я. — Хотя бы в уплату за тети-Пашины пирожки.
— Разве — в уплату, — сладко улыбнулся Ваютин. Словно замурлыкал. — Подставляй ладони…
И — разговорился… Правда, ничего существенного выкачать из него в этот вечер мне так и не удалось. Настырное предупреждения о возможном покушении, требования не высовываться, не подставляться. Желательно ограничить маршруты передвижения даже по парку родного санатория, стараться больше быть на людях, избегать укромных уголков и безлюдных аллей.
И так далее, и тому подобное.
— Почему за мной должны охотиться? Кроме Ленки, никто не знает о том, что я — сотрудник уголовного розыска. Если даже узнают — почему я обязательно должен проводить на отдыхе какие — то расследования?
Витюня поморщился, словно в рот ему попало нечто вонючее.
— От подобной наивности меня карежит… Спрашиваешь, почему? Отвечаю. Те, кого мы выслеживаем, давно выросли из детских штанишек, умны не менее нас с тобой. Может быть даже умнее. Ты — свидетель убийства Крымова, человек, который слишком много знает. И продолжает «вгрызаться» глубже… С такими не церемонятся — их убирают…
Кажется, Ваютин считает старого друга этаким трусливым пацаном! Назло ему сегодня же поздно вечером пройдусь вдоль санаторного забора, засаженного двухметровым кустарником…
Не один, конечно, — с ангелочком…
31
Курортные романы непродолжительны по времени, и поэтому, как правило, взрывчатые и жаркие, имеют свои достоинства и недостатки. Эффективное средство от скуки — злейшего врага отдыхающих. Нет необходимости торопиться на работу и по возвращению представлять супруге или супругу подробный отчет.
Это — хорошо. А вот отсутствие безопасного места для встреч приносит немалые огорчения. Скамейка, спрятанная в кустах, предназначена для первых поцелуев и поглаживаний. Потом «кустотерапия» становится не только не нужной, но даже вредной. Страсти, не имея выхода, быстро перегорают, оставляя холодный пепел, перемешанный со стыдом и досадой.
В санаториях отжыхают взрлслые люди, для которых вздохи при луне представляют интерес только в качестве небольшой разминки перед ответственными «соревнованиями». Им подавай отдельную комнату с запирающейся дверью и удобной кроватью.
Мы с Ленкой, после длительного перерыва возвратившись к близким отношениям, обезумели. Об»ятия и поцелуи в укромных уголках обширного парка не удовлетворяли разгоревшихся желаний. Остается либо выселить, хотя бы на непродолжительное время, Ларина, либо «выдать замуж» простушку. Желательно, с её переселением на «жилплощадь» жениха.
И первое, и второе имеет свои отрицательные стороны.
Мне не хотелось бы вступать в слишком близкие отношения с подозрительым блондином. А они неизбежно возникнут, как только Степан Степанович узнает о моей любовной интрижке, ощутит свою необходимость.
Избавиться от Людмилы — легче легкого. Но и тут имеются свои подводные рифы. Где гарантия, что простушка не появится в самый ответственный момент? Или — случайно, или — специально, чтобы досадить более счастливой «подружке».
Выбираться на поверхность, едва погрузившись в блаженное забытье — хуже не придумаешь. А простушка вполне может осуществить подобное пытошное мероприятие. Тем более, что она проводила очередную свою любовь — мужика в шортах и теперь смотрит на мужчин через некий оптический прицел, мечется в поисках достойной замены.
А не познакомить ли простушку с Лариным?
Это была бы самая настоящая удача! Никаких сложностей — мы просто поменемся местами: я переселюсь к Ленке, Ларин поселит на мое место Людмилу. Или — наоборот. Все довольны, наступит период полного благоденствия. До окончания действия санаторных путевок.
Правда, при этом я в ночное время теряю контроль над блондином, но это меня не смущает — обычно ночью люди спят.
Я разрывался между любовными желаниями и стремлением найти и покарать убийцу Крымова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28