— Цветы сама себе покупаешь? — спросила Татьяна, скидывая пальто.
— Приходится. Не хочу ничего менять в привычном образе жизни.
Таня села перед зеркалом, надела очки, украденные у хореографа, и открыла паспорт на странице с фотографией.
— Дина Семеновна Керн. Не забыть бы. Похожа немного, если не вглядываться.
Надо изменить прическу и стекла в оправе. Цвет волос на черно-белой фотографии не определишь. Но перекраситься не помешает. Только бы не вляпаться. С моей везучестью немудрено. Неприятности меня как магнит притягивают. Как я устала, кто бы знал!
Марина уселась рядом и, подложив ладони под подбородок, разглядывала новую подругу.
— А ты действительно могла бы выстрелить в того бандюгу?
— Не знаю. Стоит один раз позволить себе подобное — и это станет привычкой. Так считает мой муж.
— Где он?
— Ты с ним сегодня разговаривала. Только знать тебе ничего не надо. У тебя теперь своих забот хватает. Я догадываюсь, что они и до тебя доберутся. У них никого больше не осталось.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— У Сарафанова спрятаны деньги. Где и сколько, я не знаю. Чужие деньги.
Никто не станет требовать от банкира выделить миллион долларов из собственного кармана. Речь идет об умопомрачительных суммах. Один человек не в состоянии сколотить такой капитал. Павел был связан с преступной группировкой и являлся казначеем мафии. Мой муж вел расследование по этому делу. Очевидно, в самых верхах преступного мира узнали о провале сарафановской группировки и решили уничтожить ее членов, дабы те не могли заговорить и подставить главное звено.
Убрали всех, кроме Павла. В его руках находился ключ к казне. Он этим пользовался. Только вряд ли у него был выход. Отдаст казну — его уберут как отработанный, ненужный материал. Не отдаст — его также убьют. Он тянул время, как мог, и пытался найти выход там, где его нет. А что ему еще оставалось делать?
— И что же? — настороженно спросила девушка.
— Выхода он так и не нашел. Павел погиб.
Марина вскрикнула. Она долго смотрела на Татьяну застывшими глазами, потом вскочила и начала метаться по комнате.
— Ты врешь! Я тебе не верю! Ложь! Такого человека невозможно убить. Он умнее их всех. И нет такого положения, из которого Паша не нашел бы выхода.
— На каждого мудреца довольно простоты. Попался один идиот, который взял и пальнул в банкира. Сдуру! Вот и все решения проблем.
— Нет, нет и нет! Не верю!
— Тогда зачем они к тебе приходили?
— Не знаю! Они Павла ищут, а не деньги. Значит, он жив!
— Существует несколько категорий охотников. Одни знают, что Павел мертв, и рассчитывают на то, что кто-то из его близких в курсе, где лежат деньги. Другие не знают о гибели Павла и пытаются найти его через тех же близких. Человек не может исчезнуть, не оставив после себя следов. Напомню: речь идет об огромном состоянии, и пока они его не найдут — не успокоятся. Где-то должны лежать эти чертовы деньги! Жену Сарафанова уже взяли в оборот. Ты в этом убедилась. Она исчезла, и я видела, как ее выводили и сажали в машину. Не уверена в том, что Лида еще жива. Свидетели никому не нужны. Теперь пришла твоя очередь. И этот ублюдок не пугал тебя кислотой. Он так бы и сделал, если не услышал бы желаемого ответа. Впрочем, при любом ответе очевидцев уничтожают.
— Но я ничего не знаю о деньгах!
— Не сомневаюсь. И жена твоего любовника тоже ничего не знает. Но те, кто ищет казну, так не думают. У них нет другого выхода. Они обязаны найти деньги. Это смысл их жизни.
— Ты можешь доказать, что говоришь правду? Я выполнила твои условия и достала тебе документы. Ты обещала привести меня к Павлу. Веди!
Татьяна встретила ненавистный взгляд девушки.
— Хорошо. Я сдержу свое обещание. Завтра ты его увидишь! Но только без истерик!
***
Она поняла, что медицинского института и даже аспирантуры не хватит, чтобы расшифровать дневник профессора Зарецкого.
Юля дождалась своего часа. В доме остался хозяин и доктор Кошман, остальные уехали с Андреем на варьете. Врачи удалились в кинозал, где рассматривали присланные из Тибета слайды. Такие просмотры длились часами, и Юля решила воспользоваться случаем. Кабинет профессора никогда не запирался, и она попала туда без особых трудностей.
Магнитофон стоял на тумбочке, но включить его девушка не решилась. Любой звук мог привлечь к себе внимание. На столе лежали четыре черные папки. То, что она искала. Перед тем как взяться за работу, Юля хорошенько осмотрелась и решила, что в случае неожиданного появления хозяина она сможет спрятаться за тяжелыми гардинами на окнах.
Изучение материалов не дало желаемых результатов. Отчет об операции, расшифровка пленок, наблюдения, изменения, возможные формы развития, гипотезы, анализы, исследования, применение лекарственных препаратов, обоснования, неизбежные последствия, осложнения, воздействия окружающей среды и многое другое — такое множество документов сугубо профессионального характера и от опытного нейрохирурга потребует огромного внимания и долгого изучения.
Материалов хватило бы на несколько докторских диссертаций или на хороший учебник. Юля понимала одно: в ее руках мировое открытие, которое невозможно оценить материально. Но все продается и все покупается. Только не нужно торопиться. В любом деле есть оборотная сторона медали.
Оставив папки на месте, Юля ушла к себе и легла на кровать. Несмотря на беглое знакомство с работой профессора, ей стало понятно, что погибший Сарафанов был донором Андрея и смерть его не случай, а запланированное мероприятие.
Она вспомнила строки о раздвоении личности, влиянии окружения и обстановки на мозг больного и на результаты восприятия. Значит, эксперимент не закончен, он продолжается. Зарецкий стремится к нужному результату, а его любовница умышленно нарушает предписанный режим. Юля вспомнила операционную, пакеты, набитые разными волосами, и первые строки из отчета, где говорилось о трепанации черепа и подключении кислородного аппарата к мозгу. Она перебирала день за днем и восстанавливала в памяти поведение Андрея.
Контрасты были слишком очевидны. Людям свойственны перепады настроения, но стержень остается одним. Человек консервативен в своих взглядах и убеждениях, когда речь идет о принципиальных вещах. Андрей не имел принципов. Он превратился в бесхребетное существо, зависимое от юбстановки. Актер, сменяющий одну маску на другую. Талантливое, виртуозное лицедейство, где невозможно докопаться до сути. «Кто ты?» — этот вопрос был готов сорваться у нее с языка, но она не хотела выглядеть дурой в его глазах и молчала. И сейчас Юля лишь догадывалась, но не понимала всей сложности момента.
Юля почувствовала бесполезность своего пребывания здесь. Вся затея, из-за которой она вернулась в дом мужа, потеряла свой смысл. Она вспомнила о Женечке Мочкине. Непутевый убийца, искатель правды и приключений. Но он хоть любил ее, и она это видела. Ей стало жалко его. А почему бы не навестить своего старого дружка? Нужно приучить всех в доме, что она имеет право на собственную свободу и может ходить куда хочет. А потом… А потом поймать момент и унести с собой ценный груз. Интересно, сколько может стоить мировое открытие? Вряд ли ее смогут найти. Никто не знает ее адреса. И почему, в конце концов, не уехать с Мочкиным к чертовой бабушке? Он — с радостью.
Юля повеселела. Она выбрала себе цель, а это уже дело. Теперь есть к чему стремиться.
Наташа подсела в машину у ворот усадьбы, и домой, как полагается, вернулись все вместе.
Ужинали молча. Андрей вновь стал угрюмым и слушал, как Наташа пересказывает домашним ход вечера. Она умолчала о шампанском, сигаретах и о походе за кулисы. Об остальном она ничего не знала. Речь шла только о спектакле.
Отец реагировал спокойно. Выезд сына в город никак не повлиял на поведение Андрея, а это его вполне устраивало. Только Юля, сделавшая для себя ряд открытий, замечала колебания в настроении мужа. Она смотрела на него с особым вниманием.
После ужина все разошлись по своим комнатам. Андрей удалился в кабинет и сел за компьютер. Наташа заглянула к нему и сказала заговорческим тоном:
— Спокойной ночи, Дон-Жуан.
Он не отреагировал. Тогда она вошла в комнату и приблизилась к столу.
— Тебя, наверное, перевозбудила эта блондинка? А?
Наташа сняла его руку с клавиатуры и положила ее себе на бедро.
— Вряд ли твоя жена сумеет угодить твоим запросам после такого спектакля.
Она девушка без особых фантазий. Ты можешь отыграться на мне. Хочешь?
Он молчал.
— Я по-дружески предлагаю. Наши отношения ни к чему не обязывают. Расслабься. Ты похож на сжатую пружину.
— Оставь меня, — он убрал руку.
— Настаивать не буду. Только хочу тебе кое-что показать. Разреши?
Она нагнулась и выдвинула нижний ящик стола.
— Что ты там ищешь?
— Вещи, о которых ты забыл. Тебе полезно тренировать память. Того требует твой отец.
Она достала связку ключей, черный пухлый бумажник и записную кнажку.
— Это принадлежит не тебе. Постарайся вспомнить этого человека, кто он, как к тебе попали все эти предметы и знаешь ли ты применение им. Ну например, от каких замков эти странные ключи и где находятся двери, снабженные невероятными запорами. Тут есть над чем подумать. Серьезная головоломка. Если она тебе под силу, значит, ты уже здоров и готов к новой жизни. Уверяю тебя, она будет интереснее прежней. Твои глаза будут сверкать каждый день, а не только в театре под строгим надзором жандармов.
Наташа повернулась и вышла из кабинета.
Андрей очень долго и внимательно изучал ключи. Ему казалось, что он никогда не расставался с ними и постоянно видел их, но сейчас они пропали и вдруг снова нашлись. В какие-то мгновения перед глазами возникали двери, и он определял, какой из ключей подойдет к нужному замку. Потом все разом исчезло.
От открыл бумажник и начал разглядывать содержимое. Визитные карточки, много визитных карточек с разными именами. Были среди них и цветные с фотографиями. Павел Матвеевич Сарафанов. На него смотрел человек с легкой иронической усмешкой и пронизывающим взглядом.
Не понимая зачем, Андрей встал и подошел к зеркалу. Он видел свое отражение, но ему казалось, будто зеркало его обманывает. Это не он, а кто-то другой. Почему он избегает зеркал? Ходит, дышит, ест, разговаривает, но представляет себя совсем другим.
Андрей помотал головой — отражение сделало то же самое. Зеркало врет! Это похоже на телевизионный экран. Ты видишь перед собой диктора, но не можешь его отождествить со своей персоной. Зрительный обман, похожий на мираж.
Он вернулся к столу и вновь уставился на фотографию Сарафанова. Что-то кольнуло в затылке, и Андрей поморщился. Отложив все в сторону, он включил модели принялся отбивать текст на клавиатуре: «…Инструкция к действию, выполнять неукоснительно…»
Кто-то вскрикнул за его спиной. Андрей оглянулся. Рядом стояла Юля и не отрывала испуганного взгляда от экрана.
— Так это ты? — Она указала пальцем на монитор.
Андрей вздрогнул. Когда он посмотрел на экран, то не мог понять, что там написано и что это означает.
***
Он валялся на земле, схватившись за голову, крутясь юлой, вороша мокрые желтые листья. Дикая головная боль сдавила его голову, как застопоренная в тисках пружина. Постепенно спазмы отступили, и он застыл, обессилев, как марафонец, разорвавший грудью финишную ленточку.
Андрей откинулся на спину и, не чувствуя холода остывшей осенней почвы, уставился в небо. Ничего, кроме пустоты. Бездна. Мрачная серая бездна без конца и края. Никакой опоры и видимой надежды. Земля держала его своим притяжением, а ему казалось, что он летит в бесконечное пространство, где нет ничего живого.
Ван Ли подошел к нему и резким, сильным движением поставил на ноги. Это был первый приступ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54