С такими субъектами шутки плохи, но проявлять слабину перед ними тоже нельзя.
Агеев обернулся к шедшему за ним военному:
-- Лейтенант, вызывай сюда группу, будем этих брать, -- тяжелый взгляд лег на переносицу Путина.
Лейтенант поднес к губам "моторолу" и, назвавшись пятым номером, отдал команду. Со стороны КПП аэродрома послышалось жужжание и вскоре в августовской мгле появился силуэт армейского уазика. Он шел с включенными подфарниками, оставляя позади себя белесое облачко дыма. Уазик объехал "волгу" и с визгом затормозил. Из него стали выгружаться вооруженные люди. Их было пятеро -- молодых, нахрапистых, видимо, привыкших действовать в неоспоримых условиях, полагаясь на силу и аргумент стволов. Один из них подошел к полковнику Агееву, который стоял ближе всех к Путину, и от которого, видимо, ждал дальнейших указаний.
-- Этих? -- он кивнул головой в сторону штатских и, не дожидаясь ответа, резко схватил Путина за руку. -- Идем, парень, и ты, -- взгляд на Татьяну, -- тоже следуй за нами.
Путин крутанул рукой и на шаг отступил от агрессивного офицера.
В "рафике" что-то шерохнулось, тихо щелкнуло и одно из затемненных стекол съехало в сторону. Из открывшегося провала раздался глухой голос Шторма:
-- Володя, тебе нужна помощь?
-- Нет, все нормально,-- не поворачивая головы ответил Путин. -- Мы тут сами разберемся с этими орлами...Как насчет того, чтобы КГБ мирно разойтись с ГРУ? -- обратился он к Агееву.
-- ГРУ? При чем тут ГРУ? -- лицо полковника вдруг слиняло, теряя вместе с колером и тевтонскую решимость.
-- Да, ГРУ, -- Путин двумя пальцами приподнял из нагрудного кармана удостоверение. -- По просьбе президента России встречаем его самолет, с дальнейшим сопровождением в резиденцию. Будут еще вопросы? -- Путин опустил удостоверение в карман.
-- Почему именно ГРУ? У Ельцина своя охрана...
-- Потому что это воля президента и я с ней, во что бы то ни стало, буду считаться.
Произошла переглядка. Лейтенант отступил, отступил и тот, кто хватал Путина за руку. Татьяна открыла сумочку и достала из нее носовой платок. От нервности ее трясло, она беззвучно плакала.
-- Таня, перестаньте волноваться, -- Путин взял ее за руку. -- Это всего лишь рабочий эпизод.
Люди в камуфляже отошли к машинам, однако убираться не спешили. Агеев, прижав к уху трубку, с кем-то вел переговоры.
Со стороны радара послышался тяжелый рокот приближающегося самолет. Путин, взяв Татьяну за руку, потянул ее за собой. Они обошли "рафик" и залезли в открывшуюся дверь. В машине было накурено и темно.
"Волга" и армейский уазик, в которые уже забрались люди в камуфляжной форме, все еще стояли на месте, словно раздумывая -- куда направить свои капоты...
-- Отъедем за диспетчерскую, -- сказал Путин и "рафик" медленно стронулся с места. Он обогнул круглую башню и остановился на самом краю запасной посадочной полосы.
Слева показались перемигивающиеся навигационные огни Ту-154, который широким брюхом опадал на аэродром.
-- Вот он наш красавец, -- Шторм положил руку на плечо водителя. -Коля, давай жми на газ и дуй на всех скоростях вперед. -- Он поднес к губам микрофон и тихо кому-то сказал: -- Отсеки, пожалуйста, от нас "волжанку", а то она нарывается на скандал...
Путин сквозь стекла видел, как "волга", тронувшись с места, тоже устремилась за приземлявшимся самолетом. Какое-то время они шли вровень с ней, но постепенно "рафик", у которого обычный двигатель был заменен на роторный, вырвался вперед и начал сокращать расстояние между собой и тормозящим самолетом.
От замершего лайнера исходил пар, его металлические бока дышали зноем и керосиновым перегаром. Несколько минут он стоял без признаков жизни, словно давая своему неутомимому сердцу передохнуть.
Из "рафика" вышли Путин с Татьяной. Они обогнули машину и встали так, чтобы их могли заметить из самолета. Путин посмотрел назад: в метрах двухстах цепочка спецназовцев из родного ГРУ перегородила "волге" дорогу.
Наконец задняя дверь самолета монолитно отслоилась от фюзеляжа, в проеме показался человек в форме гражданской авиации и вскоре на землю опустился аварийный трап. И когда в дверях самолета появилась внушительная фигура Ельцина, Путин почувствовал смешанное чувство беспокойства и отчетливо заявившего о себе облегчения. Он покосился на Татьяну, та стояла в каком-то скукоженном виде, прижав к дрожащим губам платок. "Папа, -- женщина вдруг сорвалась с места, и устремилась в сторону самолета. -- Папа, я здесь, осторожно спускайся, лестница очень крутая..."
Путин подошел к Шторму.
-- Я поеду в одной машине с Ельциными и его женщинами.
-- А охрану его куда? -- Шторм глядел на спускавшегося с трапа Ельцина.
-- Коржаков с помощником президента пусть едут с вами, а орлов из охранения посади в другую машину. Они из той же конторы, что и те, кто спит и видит президента в гробу...И присмотри, Андрей Алексеевич, чтобы на хвосте у нас большой толпы не было.
-- Это не проблема, осилим.
Движения президента были неуверенные, он двумя руками держался за поручень и медленно, чем-то напоминая ленивца, преодолевал ступеньку за ступенькой. Наверху, в проеме, появилась Наина Иосифовна, в бежевом платье. Она пытался помочь Борису Николаевичу спускаться, но не могла сразу к нему подступиться.
Подъехал еще один "рафик". Путин, махнув Шторму рукой, развернулся и пошел навстречу Ельцину. Тот, прижав к себе Татьяну, медленно направлялся в сторону полосы. Рядом с ними шла Наина Иосифовна.
Они встретились как раз на середине запасной полосы. Татьяна высвободилась из рук отца и, обернувшись в сторону Путина, дрожащим голосом произнесла: "Папа, вот этот человек хочет тебе помочь...Он тебе все сам расскажет..." "Здесь не место для разговоров, -- голос Президента загустел и напоминал ворчание потревоженного медведя. -- Подумать только, президенту великой Руси надо прятаться...Как вас зовут? -- вопрос явно адресовался Путину" "Подполковник Путин...Владимир... Имею честь засвидетельствовать вам мое уважение и вместе с тем доложить, что действую по приказу генерала Федорова..." "Путин, говоришь... Ну что ж, пути Путина неисповедимы... Веди, только помни, что про всю здешнюю возню я уже знаю...И про свиней знаю, которые своими рылами подрывают корневище государства и про мосек разных знаю...На чем поедем? На этих консервных банках? -- Ельцин трехпалой рукой указал на "рафики". -- Мне, брат, не привыкать, я и на двухколесной тачке поеду, а если надо, и тебя в ней повезу...Мы не гордые. Верно, Танюша?"
С аэродрома они мчались по ночным улицам Москвы, которые были пустынны и лишь группки патрулей в военной форме как бы предвосхищали предстоящие события.
Путин, сидящий рядом с Ельциным, наклонился к нему и тихо сказал: "Борис Николаевич, вам домой ехать нельзя, не советую, осталось очень мало времени..." "Едем в мою резиденцию, куда же еще, -- президент взглянул на Татьяну. -- Таня, дочь, где твой Алешка? Надо его с собой забрать и детей..." "Лена с детьми уже в Архангельском, я волнуюсь за Лешу..." -Татьяна уже вполне пришла в себя и говорила твердым уверенным тоном.
Они припарковались на 2-й Тверской-Ямской, за два квартала от дома No 54, где жили Ельцины. Путин достал из кармана трубку и передал Татьяне: "Таня, вам надо переговорить с мужем...Мы сейчас за ним заедем. Может, вы хотите ему сказать, чтобы он взял с собой какие-то вещи..."
Телефон долго не отвечал. Татьяна нервничала, а Ельцин, повернувшись к ней вполоборота, ворчал: "Паразиты, из-за них мы должны объезжать свой дом...Ничего, они у меня еще попляшут казачка..."
Наконец трубка откликнулась и Татьяна тихо, чтобы, наверное, не волновать мужа, велела ему собираться и взять на "всякий случай" пару белья, теплые вещи и пирог, который она оставила на холодильнике...
В дом Путин отправился с двумя спецназовцами. В фойе их встретили не два, а шесть человек -- два милиционера и четверо в гражданской форме. Двое из них бросились к Путину и загородили дорогу, однако вошедшие вслед за ним два автоматчика в камуфляже несколько охладили их порыв. Подошедший милиционер, который недавно уже нарывался на конфликт и заметно поумневший, довольно сдержанно поинтересовался -- куда и по какому делу они направляются?
-- Валера, объясни товарищам, какую задачу мы выполняем, -- бросил Путин одному из сопровождавших его, а сам побежал вверх по лестнице, в 26-ю квартиру.
В Архангельское они прибыли далеко за полночь. На крыльце их встречали старшая дочь Лена с детьми.
Лена бросилась к Ельцину и прильнула к его груди. Путин слышал, как она сквозь слезы говорила: "Я так волновалась, а тут разные звонки... Кто-то позвонил и сказал, что твой самолет сбили над Казахстаном..." "Да перестань, ты же видишь, мы все в кучке и ни хрена с нами не случится", -- Ельцин гладил дочь по волосам, а сам думал о другом -- где и что делает президент Горбачев?
Лена подошла к матери и тоже ее обняла, и тут же -- Татьяна, и три женщины, прильнув головами друг к другу, не стесняясь посторонних людей, разрыдались...
-- Вишь, как куры, раскудахтались, -- Ельцин кивнул головой на свое "женское счастье" и тяжело начал подниматься на крыльцо. Затем оборотился и нашел глазами Путина. -- Подполковник, идите за мной, надо переговрить...
Все пятьдесят два спецназовца, которые сопровождали главу государства России в Архангельское, остались на территории резиденции. Они заняли позицию по всему ее периметру и вскоре все, кто был в доме, принялись для них готовить "спецужин" -- яичницу из трехсот яиц с беконом.
Путин набрал номер адъютанта Федорова и доложил о ситуации. Вскоре ему перезвонил сам генерал и в его голосе отчетливо слышалась надсадная горечь: "Кантимировская и Таманская дивизии уже разогревают моторы...Не знаю, что будет, но сейчас очень многое зависит от твердости Ельцина...А как у тебя, Володя, силенок в случае чего хватит?" "Не знаю, насколько круто заваривается вся эта каша, но не помешали бы лишние люди и лишние стволы..." "Я выслал пару бронетранспортеров, резервную радиостанцию и сорок человек...это все, чем могу помочь...А сейчас соедини меня с Ельциным, у нас есть о чем с ним потолковать"...
Было уже три часа ночи, когда Путин в сопровождении охраны и Шторма, вывез из резиденции Ельцина всех его женщин: Наину Иосифовну, дочерей и внуков. Это было сделано "на всякий случай", если события готовящегося переворота приобретут реакционный характер. Их отвезли за город, в Измайлово, на улицу Парковая, где под густыми кронами прятался уютный особнячок, принадлежащий ГРУ. И в ту же ночь, когда в Москву уже входили первые танки, Путин возвратился в Архангельское, а час спустя, вместе с Ельциным, на его бронированном ЗИЛе, несся в центр столицы. И на протяжении всего пути его не покидало ощущение, что он участвует в какой-то дьявольской гонке с уходящим временем. Время лязгало железом, чадило сгоревшей соляркой и текло по магистралям и проспектам аморфной стальной гусеницей. И вопреки всему президентский кортеж без особого труда, рассекая ночной воздух Подмосковья, оставил позади себя элитные дивизии с их бесполезной бронетанковой мощью...
Кончалась вторая половина августовской ночи, тихой, задумчивой. На газоне стрекотали кузнечики, не подозревая, какую заварушку готовят себе люди. А в это время на Чкаловском аэродроме выруливал спецсамолет, на котором путчисты собирались лететь в Форос, где проводил свой очередной отпуск президент СССР Михаил Горбачев...
...Воспоминания, воспоминания...Путин набрал номер рабочего телефона жены и когда та ответила, сказал: "Люся, ты случайно не забыла, что второй президент России любит тебя первой любовью." И повесил трубку. Но то, что он сказал, было всего лишь полуправдой, поскольку жену свою он любил не первой, а первой и последней любовью.
26. Москва. Свято-Данилов монастырь, Благословение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Агеев обернулся к шедшему за ним военному:
-- Лейтенант, вызывай сюда группу, будем этих брать, -- тяжелый взгляд лег на переносицу Путина.
Лейтенант поднес к губам "моторолу" и, назвавшись пятым номером, отдал команду. Со стороны КПП аэродрома послышалось жужжание и вскоре в августовской мгле появился силуэт армейского уазика. Он шел с включенными подфарниками, оставляя позади себя белесое облачко дыма. Уазик объехал "волгу" и с визгом затормозил. Из него стали выгружаться вооруженные люди. Их было пятеро -- молодых, нахрапистых, видимо, привыкших действовать в неоспоримых условиях, полагаясь на силу и аргумент стволов. Один из них подошел к полковнику Агееву, который стоял ближе всех к Путину, и от которого, видимо, ждал дальнейших указаний.
-- Этих? -- он кивнул головой в сторону штатских и, не дожидаясь ответа, резко схватил Путина за руку. -- Идем, парень, и ты, -- взгляд на Татьяну, -- тоже следуй за нами.
Путин крутанул рукой и на шаг отступил от агрессивного офицера.
В "рафике" что-то шерохнулось, тихо щелкнуло и одно из затемненных стекол съехало в сторону. Из открывшегося провала раздался глухой голос Шторма:
-- Володя, тебе нужна помощь?
-- Нет, все нормально,-- не поворачивая головы ответил Путин. -- Мы тут сами разберемся с этими орлами...Как насчет того, чтобы КГБ мирно разойтись с ГРУ? -- обратился он к Агееву.
-- ГРУ? При чем тут ГРУ? -- лицо полковника вдруг слиняло, теряя вместе с колером и тевтонскую решимость.
-- Да, ГРУ, -- Путин двумя пальцами приподнял из нагрудного кармана удостоверение. -- По просьбе президента России встречаем его самолет, с дальнейшим сопровождением в резиденцию. Будут еще вопросы? -- Путин опустил удостоверение в карман.
-- Почему именно ГРУ? У Ельцина своя охрана...
-- Потому что это воля президента и я с ней, во что бы то ни стало, буду считаться.
Произошла переглядка. Лейтенант отступил, отступил и тот, кто хватал Путина за руку. Татьяна открыла сумочку и достала из нее носовой платок. От нервности ее трясло, она беззвучно плакала.
-- Таня, перестаньте волноваться, -- Путин взял ее за руку. -- Это всего лишь рабочий эпизод.
Люди в камуфляже отошли к машинам, однако убираться не спешили. Агеев, прижав к уху трубку, с кем-то вел переговоры.
Со стороны радара послышался тяжелый рокот приближающегося самолет. Путин, взяв Татьяну за руку, потянул ее за собой. Они обошли "рафик" и залезли в открывшуюся дверь. В машине было накурено и темно.
"Волга" и армейский уазик, в которые уже забрались люди в камуфляжной форме, все еще стояли на месте, словно раздумывая -- куда направить свои капоты...
-- Отъедем за диспетчерскую, -- сказал Путин и "рафик" медленно стронулся с места. Он обогнул круглую башню и остановился на самом краю запасной посадочной полосы.
Слева показались перемигивающиеся навигационные огни Ту-154, который широким брюхом опадал на аэродром.
-- Вот он наш красавец, -- Шторм положил руку на плечо водителя. -Коля, давай жми на газ и дуй на всех скоростях вперед. -- Он поднес к губам микрофон и тихо кому-то сказал: -- Отсеки, пожалуйста, от нас "волжанку", а то она нарывается на скандал...
Путин сквозь стекла видел, как "волга", тронувшись с места, тоже устремилась за приземлявшимся самолетом. Какое-то время они шли вровень с ней, но постепенно "рафик", у которого обычный двигатель был заменен на роторный, вырвался вперед и начал сокращать расстояние между собой и тормозящим самолетом.
От замершего лайнера исходил пар, его металлические бока дышали зноем и керосиновым перегаром. Несколько минут он стоял без признаков жизни, словно давая своему неутомимому сердцу передохнуть.
Из "рафика" вышли Путин с Татьяной. Они обогнули машину и встали так, чтобы их могли заметить из самолета. Путин посмотрел назад: в метрах двухстах цепочка спецназовцев из родного ГРУ перегородила "волге" дорогу.
Наконец задняя дверь самолета монолитно отслоилась от фюзеляжа, в проеме показался человек в форме гражданской авиации и вскоре на землю опустился аварийный трап. И когда в дверях самолета появилась внушительная фигура Ельцина, Путин почувствовал смешанное чувство беспокойства и отчетливо заявившего о себе облегчения. Он покосился на Татьяну, та стояла в каком-то скукоженном виде, прижав к дрожащим губам платок. "Папа, -- женщина вдруг сорвалась с места, и устремилась в сторону самолета. -- Папа, я здесь, осторожно спускайся, лестница очень крутая..."
Путин подошел к Шторму.
-- Я поеду в одной машине с Ельциными и его женщинами.
-- А охрану его куда? -- Шторм глядел на спускавшегося с трапа Ельцина.
-- Коржаков с помощником президента пусть едут с вами, а орлов из охранения посади в другую машину. Они из той же конторы, что и те, кто спит и видит президента в гробу...И присмотри, Андрей Алексеевич, чтобы на хвосте у нас большой толпы не было.
-- Это не проблема, осилим.
Движения президента были неуверенные, он двумя руками держался за поручень и медленно, чем-то напоминая ленивца, преодолевал ступеньку за ступенькой. Наверху, в проеме, появилась Наина Иосифовна, в бежевом платье. Она пытался помочь Борису Николаевичу спускаться, но не могла сразу к нему подступиться.
Подъехал еще один "рафик". Путин, махнув Шторму рукой, развернулся и пошел навстречу Ельцину. Тот, прижав к себе Татьяну, медленно направлялся в сторону полосы. Рядом с ними шла Наина Иосифовна.
Они встретились как раз на середине запасной полосы. Татьяна высвободилась из рук отца и, обернувшись в сторону Путина, дрожащим голосом произнесла: "Папа, вот этот человек хочет тебе помочь...Он тебе все сам расскажет..." "Здесь не место для разговоров, -- голос Президента загустел и напоминал ворчание потревоженного медведя. -- Подумать только, президенту великой Руси надо прятаться...Как вас зовут? -- вопрос явно адресовался Путину" "Подполковник Путин...Владимир... Имею честь засвидетельствовать вам мое уважение и вместе с тем доложить, что действую по приказу генерала Федорова..." "Путин, говоришь... Ну что ж, пути Путина неисповедимы... Веди, только помни, что про всю здешнюю возню я уже знаю...И про свиней знаю, которые своими рылами подрывают корневище государства и про мосек разных знаю...На чем поедем? На этих консервных банках? -- Ельцин трехпалой рукой указал на "рафики". -- Мне, брат, не привыкать, я и на двухколесной тачке поеду, а если надо, и тебя в ней повезу...Мы не гордые. Верно, Танюша?"
С аэродрома они мчались по ночным улицам Москвы, которые были пустынны и лишь группки патрулей в военной форме как бы предвосхищали предстоящие события.
Путин, сидящий рядом с Ельциным, наклонился к нему и тихо сказал: "Борис Николаевич, вам домой ехать нельзя, не советую, осталось очень мало времени..." "Едем в мою резиденцию, куда же еще, -- президент взглянул на Татьяну. -- Таня, дочь, где твой Алешка? Надо его с собой забрать и детей..." "Лена с детьми уже в Архангельском, я волнуюсь за Лешу..." -Татьяна уже вполне пришла в себя и говорила твердым уверенным тоном.
Они припарковались на 2-й Тверской-Ямской, за два квартала от дома No 54, где жили Ельцины. Путин достал из кармана трубку и передал Татьяне: "Таня, вам надо переговорить с мужем...Мы сейчас за ним заедем. Может, вы хотите ему сказать, чтобы он взял с собой какие-то вещи..."
Телефон долго не отвечал. Татьяна нервничала, а Ельцин, повернувшись к ней вполоборота, ворчал: "Паразиты, из-за них мы должны объезжать свой дом...Ничего, они у меня еще попляшут казачка..."
Наконец трубка откликнулась и Татьяна тихо, чтобы, наверное, не волновать мужа, велела ему собираться и взять на "всякий случай" пару белья, теплые вещи и пирог, который она оставила на холодильнике...
В дом Путин отправился с двумя спецназовцами. В фойе их встретили не два, а шесть человек -- два милиционера и четверо в гражданской форме. Двое из них бросились к Путину и загородили дорогу, однако вошедшие вслед за ним два автоматчика в камуфляже несколько охладили их порыв. Подошедший милиционер, который недавно уже нарывался на конфликт и заметно поумневший, довольно сдержанно поинтересовался -- куда и по какому делу они направляются?
-- Валера, объясни товарищам, какую задачу мы выполняем, -- бросил Путин одному из сопровождавших его, а сам побежал вверх по лестнице, в 26-ю квартиру.
В Архангельское они прибыли далеко за полночь. На крыльце их встречали старшая дочь Лена с детьми.
Лена бросилась к Ельцину и прильнула к его груди. Путин слышал, как она сквозь слезы говорила: "Я так волновалась, а тут разные звонки... Кто-то позвонил и сказал, что твой самолет сбили над Казахстаном..." "Да перестань, ты же видишь, мы все в кучке и ни хрена с нами не случится", -- Ельцин гладил дочь по волосам, а сам думал о другом -- где и что делает президент Горбачев?
Лена подошла к матери и тоже ее обняла, и тут же -- Татьяна, и три женщины, прильнув головами друг к другу, не стесняясь посторонних людей, разрыдались...
-- Вишь, как куры, раскудахтались, -- Ельцин кивнул головой на свое "женское счастье" и тяжело начал подниматься на крыльцо. Затем оборотился и нашел глазами Путина. -- Подполковник, идите за мной, надо переговрить...
Все пятьдесят два спецназовца, которые сопровождали главу государства России в Архангельское, остались на территории резиденции. Они заняли позицию по всему ее периметру и вскоре все, кто был в доме, принялись для них готовить "спецужин" -- яичницу из трехсот яиц с беконом.
Путин набрал номер адъютанта Федорова и доложил о ситуации. Вскоре ему перезвонил сам генерал и в его голосе отчетливо слышалась надсадная горечь: "Кантимировская и Таманская дивизии уже разогревают моторы...Не знаю, что будет, но сейчас очень многое зависит от твердости Ельцина...А как у тебя, Володя, силенок в случае чего хватит?" "Не знаю, насколько круто заваривается вся эта каша, но не помешали бы лишние люди и лишние стволы..." "Я выслал пару бронетранспортеров, резервную радиостанцию и сорок человек...это все, чем могу помочь...А сейчас соедини меня с Ельциным, у нас есть о чем с ним потолковать"...
Было уже три часа ночи, когда Путин в сопровождении охраны и Шторма, вывез из резиденции Ельцина всех его женщин: Наину Иосифовну, дочерей и внуков. Это было сделано "на всякий случай", если события готовящегося переворота приобретут реакционный характер. Их отвезли за город, в Измайлово, на улицу Парковая, где под густыми кронами прятался уютный особнячок, принадлежащий ГРУ. И в ту же ночь, когда в Москву уже входили первые танки, Путин возвратился в Архангельское, а час спустя, вместе с Ельциным, на его бронированном ЗИЛе, несся в центр столицы. И на протяжении всего пути его не покидало ощущение, что он участвует в какой-то дьявольской гонке с уходящим временем. Время лязгало железом, чадило сгоревшей соляркой и текло по магистралям и проспектам аморфной стальной гусеницей. И вопреки всему президентский кортеж без особого труда, рассекая ночной воздух Подмосковья, оставил позади себя элитные дивизии с их бесполезной бронетанковой мощью...
Кончалась вторая половина августовской ночи, тихой, задумчивой. На газоне стрекотали кузнечики, не подозревая, какую заварушку готовят себе люди. А в это время на Чкаловском аэродроме выруливал спецсамолет, на котором путчисты собирались лететь в Форос, где проводил свой очередной отпуск президент СССР Михаил Горбачев...
...Воспоминания, воспоминания...Путин набрал номер рабочего телефона жены и когда та ответила, сказал: "Люся, ты случайно не забыла, что второй президент России любит тебя первой любовью." И повесил трубку. Но то, что он сказал, было всего лишь полуправдой, поскольку жену свою он любил не первой, а первой и последней любовью.
26. Москва. Свято-Данилов монастырь, Благословение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67