Юрасик набрал номер телефона мэра города Ярыгина.
— Алло, извините, ради Бога, — откашлявшись, произнес он. — Вас беспокоит оперуполномоченный уголовного розыска лейтенант Юрасик. Мне срочно нужно поговорить с Иваном Александровичем. Как, нет в городе?!!! — Юрасик прекрасно знал о том, что мэр Ярыгин еще вчера выехал в Москву и именно поэтому и звонил ночью ему домой. — Так позовите его супругу или сына? Супруги тоже нет? Отдыхает на Канарах? А сын? Позовите сына, раз он дома… Поверьте мне, если бы не срочное дело, я бы не стал в такой дом звонить в столь поздний час… Как его зовут? Александр? А вы-то кто? Охранник? Я и вас должен предупредить, товарищ охранник, что над сыном Ивана Александровича зреет опасность. Только что по недосмотру наших сотрудников из местного СИЗО удалось бежать опасному преступнику Алешкину Виталию. Мне известно, что он сидел за причинение телесных повреждений близкому другу Александра Евгению Семиглазову. Знаю, что при этом присутствовал и Александр… Сейчас Алешкин подозревается в более серьезном преступлении и находится в розыске… Поняли? Хорошо… Жду…
Через минут пять — семь подошел и Алик Ярыгин.
— Алло, Александр Иванович. Лейтенант Юрасик беспокоит…
— Ну беспокойте, беспокойте, — гундосил заспанным голосом Алик. — Конкретнее, пожалуйста… Что, терракт готовится? Наш Огарков должен взлететь на воздух? Скажите когда, и я отвалю… А потом пущай взлетает, туда ему и дорога. Я давно уже мечтаю переселиться куда-нибудь позападнее, в Лозанну, например, или в Цюрих…
— Извините меня, Иван Александрович, — елейно заговорил Юрасик. — Но по-моему, вы совершенно недооцениваете опасность, нависшую над вами. Зря вы иронизируете, вместо того, чтобы поблагодарить меня за усердие…
— Ну, благодарю, благодарю за усердие, — нудным голосом протянул Алик и смачно зевнул. — Говорите, наконец, что к чему… Не тяните резину…
— Я в курсе того, что произошло в ресторане…Более того, я знаю того, кто напал на вас… — Он не давал Алику раскрыть и рта, стремясь ошарашить трусливого и подлого недоросля своей сногсшибательной информацией. Только информация, и все… Остальное сделает трусость Ярыгина и его связи в городе… Если бы в городе был мэр, охота на Алешкина стала бы вполне официальной, Ярыгин любил порядок. А вот без него начнется беспредел, который закончится судом линча… Что им и нужно…
— Более того, могу вам сообщить, что ваш прошлогодний обидчик Виталий Алешкин, не успев ступить на родную землю, ввязался в уголовную историю, поучаствовав в похищении гражданки Савченко Екатерины Ивановны с целью вымогательства денег у ее мужа, по нашим сведениям, человека с более, чем скромными доходами…
— Это Савченко-то со скромными? — фыркнул Алик, однако насмерть перепуганный известием о происках Алешкина.
— Дело не в этом, Александр Иванович. Человек, напавший на вас в ресторане, крупный вор и бандит. Залетный, так сказать… Гастролер… Мы хотели задержать его, но ему удалось скрыться. Не исключено, что он захватил заложника… Вы поймите меня, я разглашаю служебную тайну, но делаю это из личного расположения к вашей семье, зная, как много Иван Александрович сделал для родного города…
— Хотите выслужиться? — нагло спросил Алик. — Ладно, зачтется вам…
Юрасик сглотнул хамство недоросля. Все это было ему на руку…
— Ну раз вы так, — имитировал он обиду. — Так я умываю руки, Александр Иванович…
— Не надо, не надо мыть ваши руки, — уже гораздо почтительнее проговорил Алик. — Они вам еще пригодятся, и чем они будут грязнее, тем лучше для дела. Я даю вам слово, что вы получите повышение и в звании и в должности, как только приедет из Москвы отец… А такие дела в перчатках не делаются, — почти процитировал он самого человечного человека. — Как ваше имя отчество? Я ведь с вами не знаком. Вы тут, очевидно, недавно?
— Меня зовут Вячеслав Васильевич. Фамилия Юрасик. Недавно пострадал от происков недоброжелателей, консервативных, так сказать, сил общества… Мои друзья помогли мне перевестись сюда, в Огарков… Из-за служебного усердия чуть было не оказался за решеткой. Я обезвредил банду кровавых бандитов в соседнем Склянске, и был привлечен к уголовной ответственности, что, не выдержав, выстрелил в главаря банды… Я очень горячий человек, Александр Иванович, и мне всю жизнь это мешало по службе. Я ярый поборник справедливости….
— Ладно, Вячеслав Васильевич, — уже вполне дружелюбно произнес Алик. — Будем дружить. И спасибо вам за информацию… Где, вы полагаете, могут скрываться эти бандиты? Надо организовать засаду, — посоветовал недоумок. Юрасик едва не расхохотался в трубку. Как прекрасно, что есть на свете такие идиоты, как эти Семиглазов и Ярыгин с одной стороны, и Алешкин с другой… Что бы он без них делал? А между ними в их мутной водичке можно словить прекрасный улов в виде вполне реальной туго упакованной зелени…
— Я не знаю точно, где они, — задумчиво произнес Юрасик. — Но…. — чинно откашлялся он, — нами получены сведения, что у покойного отца Алешкина был садовый домик в пяти километрах от Огаркова… Вполне возможно, что они решили укрыться именно там… Тем более, что там может быть подвал, где они и скрывают похищенную гражданку Савченко…
— Логично, — поддакнул глупый Алик, польщенный тем, что именно ему, а не отцу-мэру опер выкладывает ценную информацию. — И мне кажется, общественность должна помочь правоохранительным органам… Именно в этом залог успеха правопорядка в нашей стране…
«Клюнуло!» — подумал обрадованный Юрасик. — "Остальное они сделают сами… Этот амбициозный щенок из-за своей трусости и влюбленности в себя носом землю будет рыть… И от одного, и от другого он получил по морде… А в ресторане его еще и шампанским облили и икрой перемазали на глазах у халдеев… Он за это этого вора живьем сожжет… Как и его дружок…Тот, вроде бы, еще похлеще, как мне рассказывали. Еще трусливее и еще подлее… Самое главное в нашем деле пользоваться человеческими пороками, которых предостаточно… Эта парочка со своим обосранным телохранителем понаделают таких дел, какие никакой мафии и не снились…
— Так как же насчет засады? — начальственным тоном спросил Алик, воображая себя чуть ли не начальником угрозыска. — Или, напротив, осады, если они уже там?
— Извините, Александр Иванович, — заканючил Юрасик. — Совершенно нет людей… Дефицит кадров… Вы знаете, какая у нас зарплата… За какие деньги люди ежедневно рискуют жизнью? Но лично я готов… Я постараюсь найти людей. Я вам перезвоню попозже…
— Перезвоните, — чинно согласился Алик. — Только мой мобильный телефон вышел из строя при… той драке, когда я… когда мы… Ну, в ресторане, когда этот бандит…
Юрасик, которому сцену в ресторане поведал с подробностями метрдотель, едва не расхохотался в трубку и зажал себе рот рукой.
— Я возьму телефон матери, — пришло в голову недорослю. — Она его с собой на Канары не взяла, забыла впопыхах. Запишите номер, Вячеслав Иванович… Записали… Хорошо…Будем действовать по обстоятельствам и держать друг друга в курсе…
«Все», — прошептал Юрасик, положив трубку. — «Процесс пошел… Эх, теперь бы этих найти… Впрочем, можно обойтись и без них…Хотя… что там хозяин еще придумал? Держит в потемках, однако…»
… Потемки рассеялись через полчаса. Раздался телефонный звонок. Звонил начальник угрозыска, начальник милиции был в командировке.
— Слава, — гробовым голосом произнес он. — Кремнев на проводе. Только что мне звонил банкир Шубников. — На их дом совершено дерзкое нападение. Банкир избит, охранник застрелен, жена банкира похищена нападавшими и увезена в неизвестном направлении.
«Вот тебе и хозяин…», — покачал головой Юрасик. — «На ходу подметки рвет… Впрочем, как и я», — с гордостью за свои действия подумал он. — «Как я вовремя позвонил Ярыгину… Как все прекрасно складывается… Мэра нет в городе, недавно назначенного начальника милиции нет, начальник угрозыска — по уши в дерьме… Ну, сейчас закрутится, завертится… И все же, как бы было здорово найти этого пожилого вора…Куда же они, однако, запропастились?»
7.
— Выпустите меня!!! — надрывая горло, кричала несчастная Екатерина Савченко. — Немедленно выпустите меня отсюда!!! Я больше не могу! Здесь ужасно холодно, здесь страшно! Здесь бегают крысы!
Никто не реагировал на ее истошные вопли и просьбы о помощи. Она находилась тут уже несколько часов. Когда ее выманили из поезда в Уршанске, ее провели с платформы, сунули ей в нос тряпку, пропитанную какой-то вонючей жидкостью, и она потеряла сознание… А очнулась уже в этом бетонированном глубоком подвале. Подвал был метра четыре в высоту и столько же в длину и ширину. Самое удивительное заключалось в том, что лестницы, ведущей наверх, вовсе не было. На потолке подвала была едва заметная дверца, а сбоку тускло постоянно горела лампочка. И все. Больше ничего — ни стульев, ни ящиков, ничего вообще. Совершенно пустой подвал… И тишина, гробовая тишина…
Она кричала, ответом было лишь глухое эхо. Она сходила с ума, не понимая, что происходит. Кто эти люди, похитившие ее? Зачем они это сделали? Выкуп? Что ее муж Олег может заплатить за нее? Это же бред, абсурд… Олег работал в фирме самым скромным служащим, получал немногим более ста долларов в месяц, что по огарковским понятиям было очень даже неплохо. Найти работу даже на шестьсот рублей в Огаркове было весьма проблематично. Сама она работала в другой фирме бухгалтером и получала даже чуть больше мужа. У них было двое детей — сын и дочь. Жили в трехкомнатной неплохой квартире. Не было ни дачи, ни машины… Врагов тоже не было… Поэтому, все произошедшее казалось фантасмагорией, страшным ночным кошмаром…
Она присела на пол и тут же вскочила. Пол был холодный, бетонный, сырой. Температура в подвале была не выше ноля, а скорее всего — еще ниже. На стенах выступали от сырости капли, ползали мокрицы… Из угла выскочила здоровенная крыса, пискнула, нагло пробежала по полу, выискивая, что бы ей сожрать, ничего не обнаружила и юркнула в свою дыру. От ужаса Катя чуть снова не потеряла сознание и истошным голосом закричала…Никто не откликнулся…
Она стояла у стены, прислонившись к ней и рыдала. А через некоторое время даже задремала. Тогда бесшумно открылась дверца в потолке и какой-то сверток упал вниз. Она вздрогнула и очнулась. Бросилась к свертку, развернула его… Там был кусок заплесневелого черного хлеба, гнилая луковица, сморщенный огромный соленый огурец и селедочный хвост. К обеду прилагалась полуторалитровая бутылка из-под «Пепси-колы». Она открыла бутылку и стала жадно пить, этого ей хотелось больше всего…. Это была, разумеется, не «Пепси-кола», хотя жидкость по цвету и напоминала ее. Это была какая-то ржавая коричневого цвета вода… И тем не менее, она напилась… С ужасом взглянула на причитавшейся ей как узнице обед. Отшвырнула угощение в угол. И тут же дала о себе знать крыса. Она высунула мордочку из дыры и навострилась на пакет. Катя вздрогнула и закричала на крысу. Та недовольно зашевелила мордой и исчезла. Катя подняла пакет и стала держать его в руках, по-прежнему стоя у стены.
Сколько она так простояла, она и сама не знала. Постепенно захотелось есть, и она вгрызлась зубами в соленый огурец. Оттуда брызнул омерзительного цвета сок. Катя закусила огурец плесневелым хлебом… Аппетит быстро успокоился, до того все это было противно, но ей просто было совершенно нечего делать. И она машинально продолжала поглощать угощение…Грызла луковицу, хлюпала размякшим огурцом, жевала хлеб, сосала селедочный хвост…В процессе поглощения пищи меньше думалось…
Но скоро она уничтожила все, что ей было предложено на обед. Оставлять она ничего не хотела, боясь очередного появления крысы… Поела и снова стояла, прислонившись к стене…
Она ужасно устала, гудели опухшие от долгого стояния ноги, она совершенно одеревенела от холода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25