Впрочем, как гласит ещё одна русская поговорка: «дружба дружбой, а табачек врозь!» Поэтому не удивительно, что именно — и только! — при таких взаимоотношениях партнеров Посланник мог чувствовать себя в относительной безопасности. И рассчитывать на успех возложенной на него деликатной миссии…
— Что значит — проходит? — всплеснул руками Посланник. — Что значит — прошла? Вах-х… У нас на Кавказе говорят, что вслед за молодостью приходит зрелость. А старость… Для настоящих мужчин всегда все впереди и никогда не поздно — жить!
Фраза получилась несколько театральной и здорово смахивала на тост. Но, в общем-то, вполне соответствовала представлению северян о манерах, присущих детям солнечных гор.
— Ладно, спасибо, — улыбнулся Генерал. — Если я…
Окончание его реплики потонуло в каскаде ритмически организованных звуков — то ли оркестр постарался на совесть, то ли просто где-то по коридору приоткрылась какая-то из многочисленных дверей и одной преградой для музыки стало меньше.
— Что это за балет такой громкий? — поинтересовался Посланник.
— «Гаянэ»… знаете? Практически на вашем, кстати, народном материале! — щегольнул эрудицией хозяин.
— Это там знаменитый ещё «Танец с саблями»? — по большому счету, Генерал плевать хотел на искусство, театры и разные там вернисажи, но согласно неписанным правилам советскому контрразведчику полагалось систематически повышать свой культурный уровень. Это даже в служебных характеристиках отражали…
— Может быть, продолжим?
Времени оставалось немного, тем более, что уровень шума за стеной неожиданно вернулся в разумные пределы.
— Да, разумеется… Слушаю.
— Нам удалось уже проделать определенную работу, Вкратце, её результаты сводятся к следующему…

* * *
Собачка была какой-то неопределенной породы — во всяком случае, Владимир Александрович затруднился бы сказать что-то конкретное о её родителях. Немного от спаниэля, немного от лохматого карманного шпица… Хвост колечком и длинная, с подпалинами, черная шерсть на боках.
Кинолог, парень в новеньком форменном комбинезоне, отдал команду и щелкнул карабином поводка. Чувствовалось, что волнуются оба — и он, и его четвероногая подопечная.
— Легендарная сука! — прокомментировал над ухом Виноградова голос с отчетливым местным акцентом. Собака тем временем двинулась в указанном направлении.
На большой деревянной скамье с поломанной спинкой расположилась кампания откровенно асоциальной ориентации — какие-то волосатики неопределенного пола и возраста, парни в коже с заклепками, татуированные девицы. В общей сложности — человек десять. И вели они себя соответственно принятьым в этой среде представлениям о свободе: сладковатый дымок, дешевое пойло в бутылках, стаканы, закуска не первой свежести… Трава вокруг была до неприличия изгажена плевками и окурками.
Пока собака преодолевала расстояние до скамейки, рядом с кампанией уже остановился полицейский «форд». Еще один патрульный наряд, пеший, перекрывал пути возможного бегства.
С места, где стоял Владимир Александрович, расслышать содержание разговора представителей власти с молодежью оказалось практически невозможно. Но и без того суть диалога сомнения не вызывала: полицейские требовали документы, а в ответ наталкивались на искреннее возмущение граждан, уже начавших привыкать к демократическим свободам.
Подбежала собака… Поначалу вид её вызвал только ухмылки и некоторое снисходительное оживление: кто-то громко, в расчете на испуг, крикнул, кто-то рассчетливо выпустил в нос четвероногому существу струю дыма.
Но на собаку это, кажется, не произвело никакого впечатления. Деловито, сосредоточенно обежав криминогенную кампанию, она даже для верности протиснулась между двумя потрепаннными «рэйверскими» рюкзаками — и села рядом с обычной дорожной сумкой на длинном кожаном ремешке. Подняла морду к небу и коротко тявкнула.
За долю секунды обстановка переменилась. Под прицелом полицейских пистолетов задержанные нехотя, но довольно дисциплинированно, улеглись на загаженную траву — недовольными лицами вниз. Тех, кто не очень спешил, без особых церемоний поторопили дубинкой.
Подождали кинолога… Подошедший вместе с ним из укрытия детектив в штатском ласково потрепал по загривку четвероногую помощницу и переставил находку поудобнее. Расстегнув молнию, извлек на свет божий, в числе прочего, большую банку с этикеткой всемирно известного растворимого кофе…
Собака опять утвердительно тявкнула. Детектив подцепил лезвием перочинного ножа крышку — и хорошенько потряс находку. Из банки выпал полиэтиленовый пакет чуть больше того, что выдают в фирменных поездах дальнего следования для гигиенических целей. Только на этот раз вместо салфетки и мыла в нем находился белый, похожий на мел порошок.
— Учтите, во всех сумках размещены сильнопахнущие продукты! — послышался тот же, что и раньше, негромкий голос. — Разный там перец, махорочный табак… чеснок.
В поисках последнего слова говорящий чуть-чуть замешкался:
— Да, правильно — чеснок!
— А как вы теперь докажете принадлежность наркотиков? Все же будут отпираться. Может получиться «бесхозка»… — несмотря на значительное расстояние до места действия, Виноградов старался отвечать почти шепотом.
— Их же много… Кто-то обязательно расколется, даст показания — а остальное уже, сами понимаете, дело техники. Кроме того, велась негласная видеосьемка, там обязательно зафиксировано, кто с какими вещами появился.
— Классно! — оценил работу коллег Виноградов.
Тем временем задержанных уже начали довольно бесцеремонно обыскивать и грузить в подошедший автобус с кокетливыми занавесочками на окнах.
— Жестко! Всегда так работаете, или…?
— Когда как…
Заплеванный пятачек опустел.
Виноградов уже собрался встать со своего наблюдательного пункта, как вдруг недостроенный дом напротив полыхнул изнутри пронзительно-ярким белесым пламенем, содрогнулся и осыпался на асфальт мелкой крошкой выдавленных наружу стекол. Насмотревшийся подобных фейерверков Владимир Александрович вмялся в пол и непроизвольно зашарил по бедру в поисках кобуры: опыт подсказывал, что вслед за первыми взрывами часто следует интенсивная перестрелка.
Так и произошло… Откуда-то справа, невидимый из-за металлических ржавых конструкций, заявил о себе пулемет. Короткими, злыми трассами он прошелся по пустынным оконным проемам — и не прекращал огня, пока под прикрытие стен, в «мертвую зону» не перебежало несколько угловатых фигурок в черном.
Одинаково экипированные и вооруженные, они не воспринимались, как отдельные персонажи разворачивающихся событий — скорее, это были великолепно отлаженные, сташие единым целым элементы наступательной машины. Практически не снижая темпа, они специальными средствами расчистили себе вход и одновременно исчезли в здании — кто-то через недостроенный второй этаж, кто-то низом… Некоторое время изнутри ещё доносились отчаянные пистолетные выстрелы и хлопки штурмовых гранат.
Потом все стихло. В угловом проеме что-то мелькнуло — и с высоты на кучу битого стекла вывалилось изогнувшееся в полете тело: джинсы, рубашка болотного цвета…
— Тьфу, блин!
Кто-то рядом облегченно выматерился:
— Во дают! Я уж было подумал…
Чучело выглядело настолько натурально, что обманулся не только Виноградов.
— Это что — национальный юмор? — поинтересовался он.
— Спецназ! — со снисходительной улыбкой пожал плечами представитель республиканского МВД.
Зрители постепенно приходили в себя от грохота и обилия впечатлений.
— Тут, в пресс-релизе, указано… Так, вот пункт: «демонстрация действий специального подразделения Министерства внутренних дел „Викинг“ по ликвидации вооруженной банды террористов». Это оно и есть? — подошедший корреспондент ИТАР-ТАСС приготовился записать — сдвинул на бок фотоаппарат и переложил бумаги в левую руку. Брюки его на коленях испачкались, плече было присыпано известкой.
— Да, совершенно верно!
— Скажите, случались ли в практике вашей полиции случаи реального применения этих навыков? И какого рода террористы имеются в виду — политические, уголовные?
— Знаете… На завтра запланирована пресс-конференция господина министра. Там будет и командир «Викинга» — лучше задать этот вопрос ему. Этот — и другие вопросы, ладно?
Корреспондент пожал плечами — что же поделаешь… В каждой избушке свои погремушки.
— Минуточку! — представитель МВД теперь стоял в окружении подопечных журналистов. — Все собрались?
Ответом был неорганизованный, но вполне миролюбивый гомон: пишущая и снимающая братия осталась вполне довольна «показухой».
— Сюрприз!
У противоположного края площадки невесть откуда появился внушительных размеров фанерный щит, выкрашенный в цвета национального флага.
— Спокойно… Прошу тишины.
Прямо над головами заинтригованных сотрудников прессы, едва различимые среди посторонних шумов, раздались частые хлопки.
— Что это?
— Обратите внимание… — до щита было метров пятьдесят, и теперь поверхность украсилась очень подробным, со множеством мелких деталей, изображением герба Министерства внутренних дел республики. — Это наша элита, снайперы Департамента по борьбе с организованной преступностью.
Работа была действительно неплохая — многочисленные дырки от пуль образовывали равномерные, словно простроченные на швейной машинке линии. Да и плотность огня…
Журналисты уже щелкали фотоаппаратами, но первыми рядом со щитом оказались ребята из сьемочных групп телевидения.
— Какое оружие используется вашими людьми?
— Можно ли встретиться с кем-нибудь из стрелков?
— Эти ребята — они бывшие спортсмены?
— Ведется ли отбор в элитные подразделения по национальному признаку?
Попавший в плотное кольцо прессы представитель МВД лишь загадочно щурил глаза и мотал головой:
— Все — завтра! Вот господин министр выступит…
Кто-то из особо активных корреспондентов уже лез туда, где по его мнению находилась огневая позиция снайперов.
— Господа! Прошу в автобус. Обед… Ждать не будем.
Волшебное слово умерило пыл вечно голодных журналистов, и Владимир Александрович вместе со всеми направился к выходу с полигона.
— Вам понравилось?
— Спасибо, очень неплохо…
После обеда Виноградов решил прогуляться по магазинам. И не то, чтобы его интересовало нечто конкретное…
В принципе, дома сейчас можно купить все, что хочешь — и даже больше. Потому что о существовании многих вкусных и красивых вещей до недавнего времени россияне и не догадывались. Плоды авокадо и текила с солью, часы «от Картье» и белоснежные джакузи изредка встречались в лексиконе дипломатов, подвыпивших моряков загранплавания и кремлевских функционеров… Но даже теоретически подкованная творческая интеллигенция, прочитав нечто подобное на страницах переводного романа, начинала паниковать и метаться в поисках словаря иностранных слов.
А широкие массы трудящихся легко обходились и без этого — как, впрочем, вынуждены обходиться и сейчас, на нелегком пути от развитого социализма к недоразвитому капитализму.
Словом, прогулка по магазинам носила для Владимира Александровича скорее познавательный, чем коммерческий характер. Тем более, что местные деньги выглядели почти как настоящие и, если верить обменному курсу, должны были покупательной способностью соперничать с долларом.
— Простите…
— Ничего! — Виноградов и сам не заметил, что отвечает по-русски. Высокая вращающаяся зеркальная дверь в супермаркете рядом с ратушей проектировалась, очевидно, каким-нибудь тайным человеконенавистником… Поэтому разойтись в ней двум встречным казалось почти невозможным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50