«Что за маразм? Это все дурные воспоминания, дежа вю! И Дина тут как тут! Тоже мне любитель покопаться в прошлом!» — думал Вадим, бегая по квартире в поисках пиликающей трубки. В конце концов он нашел ее в туалете, на бачке унитаза. «Это все Сашка! Запирается, секретничает. Может, хахаля завела?» — Последняя мысль окончательно прогнала остатки идиотского сна. Он нажал кнопку «Тalk».
— Да, говорите!
— Вадим Георгиевич, Вадим Георгиевич! — раздался в трубке взволнованный голос агента Кати. — Он согласен! Он покупает! К девяти будет в конторе с деньгами!
— Погоди, не тарахти! — Кравцов поморщился, сел на унитаз. — Кто что покупает?
— Помните висящую «двушку» на Цветном? Он ее смотрел неделю назад, сказал, что подумает. Такой солидный мужчина, из «новых». А сейчас позвонил мне пьяный — говорит, из казино, говорит, прямо щас приеду — деньги ляжку жгут. Представляете?
— Катя, не надо истерик. Вы — девушка молодая, экзальтированная, можете глупостей наделать. Сейчас сколько?
— Семь десять,
— И как вы собираетесь оформлять сделку, если у вас никаких справок: ни БТИ, ни паспортного стола? А ведь там еще что-то с опекой на Цветном, если я не ошибаюсь.
— Нет-нет, никакой опеки. Тот сумасшедший мужик повесился месяц назад. Один владелец, я все справки собрала.
— Какого черта? Я вас как учил? Документы делать только тогда, когда уже аванс есть!
— У меня предчувствие. Я знала, что клюнет.
— Интуитивная ты наша! Это у тебя первая серьезная сделка?
— Да. — Катя вздохнула.
— Ладно, подстрахую. Полдевятого будь в офисе, я подъеду, проверю все документы. А клиент на твоей совести. Если сорвется — выгоню к чертям собачьим!
— Я постараюсь, — слезливо пообещала Катя.
— Вот-вот, старайся. — Вадим отключил трубку, вздохнул. — Дуры бабы! Разве можно такую сделку на авось? — Он стал вспоминать этого солидного мужика из «новых» и не вспомнил. Да мало ли их сейчас в офис шастает? Все солидные. Ведь учил — как с этими надо ухо востро… Эти по судам не ходят. Если другая сторона «кинет» — церемониться не будут. Наймут «бригаду», разнесут контору в щепки вместе с сотрудниками.
— Что ты там орешь в сортире, как весенний марал? — раздался из-за двери голос Александры.
— Да так, сотрудницу одну отчитывал.
— Кого?
— Катьку.
— Папину протеже?
— Ее самую.
— Ну-ну! Может, ты, Вадя, старенький стал? На малолеток потянуло? А ну вылезай давай! — Александра пнула дверь ногой.
— Сейчас. Ты там пока завтрак сваргань. Пожрать надо плотненько, чувствую, бешеный будет сегодня день.
В офисе Вадим появился без пятнадцати девять: утро выдалось морозное — пока машину прогрел, пока заправился… Потом еще с полчаса проторчал в пробке, чертыхаясь и кляня последними словами узкие дороги, автомобилистов, сорвавшихся в такую рань по делам, гаишников, пешеходов, бродячих собак, голубей, гадящих на крышу.
Катя выбежала ему навстречу с бумагами. Руки у нее тряслись.
— Клиент уже здесь! — сообщила она тихо и показала рукой на соседнюю комнату.
— Валерьяночки выпей, — посоветовал ей Вадим и прошел в свой кабинет, краем глаза глянув на клиента. Вовсе даже не солидный! Подумаешь, кашемировое пальто и тупоносые ботинки! Ходит, бродит, весь офис своим «Парламентом» прокурил — волнуется!
Нет, солидный никогда так волноваться не будет. Для солидного такая сделка —тьфу! Всего лишь один из многих приятных моментов быстротекущей жизни. Все равно что сходить пообедать в хороший ресторан. А этот так — однодневка, мотылек, которого завтра зароют где-нибудь в лесу. за долг в десять тысяч. Наверняка провернул какую-нибудь аферу, а теперь хочет поскорей избавиться от шальных денег, вложить их куда-нибудь, чтоб невозможно было просто так отобрать.
Вадим просмотрел бумаги. Вроде все в порядке: справки, подписи, печати.
— Катя, зови покупателя! — крикнул он в открытую дверь.
В проеме появился клиент. Теперь Вадим смог получше его рассмотреть. Мужчина лет тридцати с небольшим, волосы зачесаны назад, глаза серые и холодные, старается держаться уверенно. Пожалуй, мужик с хваткой.
— Вадим Георгиевич, — представился Кравцов, протягивая руку. — Присаживайтесь.
— Станислав Павлович, — отрекомендовался клиент. Скинул пальто, повесил его на вешалку в углу, сел.
— Итак, решились все-таки, — сказал Вадим, вынимая из ящика стола бланки договоров.
— Решился, — кивнул мужчина.
Вадим втянул носом воздух. Запах дорогого одеколона и чуть-чуть— коньяку. «Ни черта он не пьяный, а очень даже трезвый! То ли Катьке спросонья показалось, то ли клиент притворялся. Из казино он, видишь ли, звонит! Наверное, не спал всю ночь, ходил из угла в угол в какой-нибудь халупе!» — подумал он. А вслух сказал:
— Видите ли, Станислав Павлович, без аванса мы не работаем. Пока аванса нет, продавец, так сказать, на вольных хлебах. Хочет, какому-нибудь родственнику продаст, хочет — помрет. Шучу, конечно, но такие случаи бывали. А если вы денежки внесли — мы сразу с ними договор, и можете не волноваться — квартира ваша. Мы снимаем ее с продажи.
— Понимаю, все кушать хотят, — усмехнулся Станислав Павлович. — Сколько?
— Вы давайте паспорт, сейчас составим договор на оказание риелторских услуг, а потом внесете аванс. Катя, когда должны подъехать продавцы?
— Через полчаса, Вадим Георгиевич.
— Пока я бумажки пишу, сделай-ка нам кофейку. — Вадим подумал, что девушку надо отвлечь какой-нибудь работой, иначе она от волнения скоро в обмороки падать начнет.
Катя вышла, и Вадим Георгиевич принялся изучать паспорт клиента. Посмотрел прописку. Из Тамбова мужик-то. «Тамбовский волк тебе товарищ», — сразу же всплыла в голове заезженная фраза. Вадим решил не рисковать.
— Минуточку подождите, пожалуйста. — С паспортом в руках вышел в соседнюю комнату, прикрыл за собой дверь. — Быстро набери мне Симонюка! — приказал он Кате. — Потом ксерокопию снимешь. Катя бросилась от ксерокса к телефону. Симонюк был майором милиции и работал каким-то начальником в эмвэдэшной справочной. Через него Вадим проверял не только объекты, но, случалось, и клиентов, особенно продавцов, а то потом ищи ветра в поле!
— У телефона! — раздался в трубке зычный бас Симонюка.
Вадим взял трубку:
— Привет, это Вадик.
— А, господин риелтор собственной персоной! — загремела трубка. — Опять нужно какого-нибудь бандита пробить? Нет чтоб без дела, без заботы, просто так позвонить, о здоровье справиться.
— Как со здоровьем-то?
В ответ трубка захохотала.
— А какое после Дня милиции здоровье? Рассол пью. Заезжай, вместе попьем.
— Ой, некогда пока, — вздохнул Вадим.
— Ну ладно, говори, чего там надо.
Вадим продиктовал паспортные данные Станислава Павловича. Через полминуты трубка прогремела:
— Не значится.
Вадим вернулся в свой кабинет.
— Проверяли? — усмехнулся клиент.
— Извините, некоторые формальности. Мы — фирма солидная. Проколов не допускаем.
— Я закурю? — спросил клиент.
Вадим кивнул и углубился в договор. А изучив, красивым почерком вписал паспортные данные клиента, сумму договора — тысяча четыреста пятьдесят семь рублей за оказание риелторских услуг при покупке трехкомнатной квартиры во Втором Троицком переулке — именно эти деньги пройдут через банк, через налоговую.
— Читайте. — Он протянул клиенту договор. Станислав Павлович читал внимательно, наморщив лоб.
«Нет, не „новый“… — пришел к окончательному выводу Вадим. — Те не читают, так подписывают, да еще грозятся: мол, если что не так…»
— Документы на квартиру проверены мною лично. Все в порядке, можете не сомневаться. Вот здесь и здесь подпишите.
Он пронаблюдал, как старательно Станислав Павлович выводит свою фамилию. Расписался сам, поставил печать фирмы.
Вошла Катя с дымящимися чашками.
— Пожалуйста, — поставила чашки, уселась на краешек стула.
— Аванс составит три тысячи, — выпалил Вадим, дока Станислав Павлович отхлебывал кофе.
Три тысячи по нынешним, послекризисным временам — сумма неплохая. Это раньше на плохенькой «копейке» хрущевских времен — «хруще», как говорили его агенты, — можно было взять две-три штуки, не поморщившись, а сейчас… Он вспомнил, как Соня на прошлой неделе радовалась четырехсотдолларовому гонорару — за счастье, как говорится, почла…
— Хорошо. — Станислав Павлович даже бровью не повел. Отставил чашку, достал из внутреннего кармана пиджака бумажник, принялся отсчитывать стодолларовые купюры.
Вадим Георгиевич перехватил взгляд Кати, и ему захотелось больно пнуть ее под столом — девушка завороженно смотрела на деньги. «И правда что салага! — раздраженно подумал он, вспомнив недавний разговор с женой. — Учить и учить еще! Нет, все, теперь буду только агентов с опытом брать». И распорядился:
— Катюша, посмотри, пожалуйста, продавцы не подъехали?
Девушка выпорхнула за дверь. Вадим Георгиевич достал детектор, проверил деньги. Купюры были новенькие, явно только что из банка.
— Все в порядке. Я вам расписочку напишу.
— А дальнейшая процедура… — Станислав Павлович ревниво проследил за тем, как его деньги перекочевывают в сейф.
— У вас остальная сумма с собой? — безразлично поинтересовался Вадим Георгиевич. Станислав Павлович кивнул.
— Подъедут продавцы, съездим в банк, проверим там деньги и заложим их в ячейку, чтобы исключить риск. Потом, как положено: нотариус, БТИ, Регистрационная палата. Обычно вся процедура к обеду заканчивается, можете начинать обмывать покупку. Вы, кстати, завтракали?
Станислав Павлович отрицательно помотал головой.
— Передайте Кате, пускай бутербродов сделает. Я тоже не откажусь.
Когда Станислав Павлович вышел, довольный Вадим Георгиевич крутанулся в кресле, сделал неприличный жест, мол, так вас всех, гадов, и даже пару раз хлопнул себя по ляжкам. Он, оставаясь один, всегда бурно проявлял радость, особенно когда сделка была крупной.
Появилась Катя с бутербродами.
— Ну что, Вадим Георгиевич? — нетерпеливо спросила она.
— Что, что! — Вадим взглянул на часы. — Ты с этими гавриками, с продавцами, железно договорилась?
— Да, конечно — к полдесятому в офис.
— Ну и где же они?
Катя пожала плечами.
— Иди давай, вызванивай клиентов, иначе во! — Вадим показал Кате кулак. — У них там чистая продажа?
— Нет, альтернатива. Однокомнатная на «Бабушкинской».
— А, ну так это копейки. Когда будешь оформлять?
— Послезавтра.
— Дадим нашим гаврикам неделю на выезд. А то засидятся, а клиент, видишь, солидного из себя корчит, нервничает.
— А чего с ним делать-то?
— Пускай журналы смотрит, бутерброды жрет. Побольше внимания к клиенту. Давай-давай, работай, учись. А то с меня Михаил Леонтьевич спросит: как там моя протеже, что я ему скажу?
Катя покраснела и вышла. Вадим слегка унял веселость и занялся текущими делами.
Скоро Новый год, а перед ним обычно все начинают суетиться: покупать, продавать, менять, арендовать. Мол, Новый год на новом месте! Но это так, для отмаза, а на самом деле все хотят деньги во что-то вложить: черт его знает, как там дальше сложится. Найдется какой-нибудь правительственный мудак, запретит хождение наличной валюты — и прощай «зелень мохнорылая», уплывешь ты на черный рынок, в бандитские карманы. Вот перед Новым годом всякие такие, типа сегодняшнего Станислава Павловича, и летят на огонек…
До кризиса у него одних агентов сорок человек было — шестеро штатных, остальные на вольных хлебах. Не так, конечно, как в крупных риелторских конторах, где штат до двухсот человек доходит, но все-таки! Были, правда, среди этих сорока и «двоечники»… Вот, например, Марина Михайловна — сорокалетняя баба. Вроде бы и красивая, и одевалась хорошо, и объектов много цепляла, а не заладилось у нее дело, хоть убейся! Дальше показов не шло! Повозит покупателей, те покивают, почмокают, а там их и след простыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Да, говорите!
— Вадим Георгиевич, Вадим Георгиевич! — раздался в трубке взволнованный голос агента Кати. — Он согласен! Он покупает! К девяти будет в конторе с деньгами!
— Погоди, не тарахти! — Кравцов поморщился, сел на унитаз. — Кто что покупает?
— Помните висящую «двушку» на Цветном? Он ее смотрел неделю назад, сказал, что подумает. Такой солидный мужчина, из «новых». А сейчас позвонил мне пьяный — говорит, из казино, говорит, прямо щас приеду — деньги ляжку жгут. Представляете?
— Катя, не надо истерик. Вы — девушка молодая, экзальтированная, можете глупостей наделать. Сейчас сколько?
— Семь десять,
— И как вы собираетесь оформлять сделку, если у вас никаких справок: ни БТИ, ни паспортного стола? А ведь там еще что-то с опекой на Цветном, если я не ошибаюсь.
— Нет-нет, никакой опеки. Тот сумасшедший мужик повесился месяц назад. Один владелец, я все справки собрала.
— Какого черта? Я вас как учил? Документы делать только тогда, когда уже аванс есть!
— У меня предчувствие. Я знала, что клюнет.
— Интуитивная ты наша! Это у тебя первая серьезная сделка?
— Да. — Катя вздохнула.
— Ладно, подстрахую. Полдевятого будь в офисе, я подъеду, проверю все документы. А клиент на твоей совести. Если сорвется — выгоню к чертям собачьим!
— Я постараюсь, — слезливо пообещала Катя.
— Вот-вот, старайся. — Вадим отключил трубку, вздохнул. — Дуры бабы! Разве можно такую сделку на авось? — Он стал вспоминать этого солидного мужика из «новых» и не вспомнил. Да мало ли их сейчас в офис шастает? Все солидные. Ведь учил — как с этими надо ухо востро… Эти по судам не ходят. Если другая сторона «кинет» — церемониться не будут. Наймут «бригаду», разнесут контору в щепки вместе с сотрудниками.
— Что ты там орешь в сортире, как весенний марал? — раздался из-за двери голос Александры.
— Да так, сотрудницу одну отчитывал.
— Кого?
— Катьку.
— Папину протеже?
— Ее самую.
— Ну-ну! Может, ты, Вадя, старенький стал? На малолеток потянуло? А ну вылезай давай! — Александра пнула дверь ногой.
— Сейчас. Ты там пока завтрак сваргань. Пожрать надо плотненько, чувствую, бешеный будет сегодня день.
В офисе Вадим появился без пятнадцати девять: утро выдалось морозное — пока машину прогрел, пока заправился… Потом еще с полчаса проторчал в пробке, чертыхаясь и кляня последними словами узкие дороги, автомобилистов, сорвавшихся в такую рань по делам, гаишников, пешеходов, бродячих собак, голубей, гадящих на крышу.
Катя выбежала ему навстречу с бумагами. Руки у нее тряслись.
— Клиент уже здесь! — сообщила она тихо и показала рукой на соседнюю комнату.
— Валерьяночки выпей, — посоветовал ей Вадим и прошел в свой кабинет, краем глаза глянув на клиента. Вовсе даже не солидный! Подумаешь, кашемировое пальто и тупоносые ботинки! Ходит, бродит, весь офис своим «Парламентом» прокурил — волнуется!
Нет, солидный никогда так волноваться не будет. Для солидного такая сделка —тьфу! Всего лишь один из многих приятных моментов быстротекущей жизни. Все равно что сходить пообедать в хороший ресторан. А этот так — однодневка, мотылек, которого завтра зароют где-нибудь в лесу. за долг в десять тысяч. Наверняка провернул какую-нибудь аферу, а теперь хочет поскорей избавиться от шальных денег, вложить их куда-нибудь, чтоб невозможно было просто так отобрать.
Вадим просмотрел бумаги. Вроде все в порядке: справки, подписи, печати.
— Катя, зови покупателя! — крикнул он в открытую дверь.
В проеме появился клиент. Теперь Вадим смог получше его рассмотреть. Мужчина лет тридцати с небольшим, волосы зачесаны назад, глаза серые и холодные, старается держаться уверенно. Пожалуй, мужик с хваткой.
— Вадим Георгиевич, — представился Кравцов, протягивая руку. — Присаживайтесь.
— Станислав Павлович, — отрекомендовался клиент. Скинул пальто, повесил его на вешалку в углу, сел.
— Итак, решились все-таки, — сказал Вадим, вынимая из ящика стола бланки договоров.
— Решился, — кивнул мужчина.
Вадим втянул носом воздух. Запах дорогого одеколона и чуть-чуть— коньяку. «Ни черта он не пьяный, а очень даже трезвый! То ли Катьке спросонья показалось, то ли клиент притворялся. Из казино он, видишь ли, звонит! Наверное, не спал всю ночь, ходил из угла в угол в какой-нибудь халупе!» — подумал он. А вслух сказал:
— Видите ли, Станислав Павлович, без аванса мы не работаем. Пока аванса нет, продавец, так сказать, на вольных хлебах. Хочет, какому-нибудь родственнику продаст, хочет — помрет. Шучу, конечно, но такие случаи бывали. А если вы денежки внесли — мы сразу с ними договор, и можете не волноваться — квартира ваша. Мы снимаем ее с продажи.
— Понимаю, все кушать хотят, — усмехнулся Станислав Павлович. — Сколько?
— Вы давайте паспорт, сейчас составим договор на оказание риелторских услуг, а потом внесете аванс. Катя, когда должны подъехать продавцы?
— Через полчаса, Вадим Георгиевич.
— Пока я бумажки пишу, сделай-ка нам кофейку. — Вадим подумал, что девушку надо отвлечь какой-нибудь работой, иначе она от волнения скоро в обмороки падать начнет.
Катя вышла, и Вадим Георгиевич принялся изучать паспорт клиента. Посмотрел прописку. Из Тамбова мужик-то. «Тамбовский волк тебе товарищ», — сразу же всплыла в голове заезженная фраза. Вадим решил не рисковать.
— Минуточку подождите, пожалуйста. — С паспортом в руках вышел в соседнюю комнату, прикрыл за собой дверь. — Быстро набери мне Симонюка! — приказал он Кате. — Потом ксерокопию снимешь. Катя бросилась от ксерокса к телефону. Симонюк был майором милиции и работал каким-то начальником в эмвэдэшной справочной. Через него Вадим проверял не только объекты, но, случалось, и клиентов, особенно продавцов, а то потом ищи ветра в поле!
— У телефона! — раздался в трубке зычный бас Симонюка.
Вадим взял трубку:
— Привет, это Вадик.
— А, господин риелтор собственной персоной! — загремела трубка. — Опять нужно какого-нибудь бандита пробить? Нет чтоб без дела, без заботы, просто так позвонить, о здоровье справиться.
— Как со здоровьем-то?
В ответ трубка захохотала.
— А какое после Дня милиции здоровье? Рассол пью. Заезжай, вместе попьем.
— Ой, некогда пока, — вздохнул Вадим.
— Ну ладно, говори, чего там надо.
Вадим продиктовал паспортные данные Станислава Павловича. Через полминуты трубка прогремела:
— Не значится.
Вадим вернулся в свой кабинет.
— Проверяли? — усмехнулся клиент.
— Извините, некоторые формальности. Мы — фирма солидная. Проколов не допускаем.
— Я закурю? — спросил клиент.
Вадим кивнул и углубился в договор. А изучив, красивым почерком вписал паспортные данные клиента, сумму договора — тысяча четыреста пятьдесят семь рублей за оказание риелторских услуг при покупке трехкомнатной квартиры во Втором Троицком переулке — именно эти деньги пройдут через банк, через налоговую.
— Читайте. — Он протянул клиенту договор. Станислав Павлович читал внимательно, наморщив лоб.
«Нет, не „новый“… — пришел к окончательному выводу Вадим. — Те не читают, так подписывают, да еще грозятся: мол, если что не так…»
— Документы на квартиру проверены мною лично. Все в порядке, можете не сомневаться. Вот здесь и здесь подпишите.
Он пронаблюдал, как старательно Станислав Павлович выводит свою фамилию. Расписался сам, поставил печать фирмы.
Вошла Катя с дымящимися чашками.
— Пожалуйста, — поставила чашки, уселась на краешек стула.
— Аванс составит три тысячи, — выпалил Вадим, дока Станислав Павлович отхлебывал кофе.
Три тысячи по нынешним, послекризисным временам — сумма неплохая. Это раньше на плохенькой «копейке» хрущевских времен — «хруще», как говорили его агенты, — можно было взять две-три штуки, не поморщившись, а сейчас… Он вспомнил, как Соня на прошлой неделе радовалась четырехсотдолларовому гонорару — за счастье, как говорится, почла…
— Хорошо. — Станислав Павлович даже бровью не повел. Отставил чашку, достал из внутреннего кармана пиджака бумажник, принялся отсчитывать стодолларовые купюры.
Вадим Георгиевич перехватил взгляд Кати, и ему захотелось больно пнуть ее под столом — девушка завороженно смотрела на деньги. «И правда что салага! — раздраженно подумал он, вспомнив недавний разговор с женой. — Учить и учить еще! Нет, все, теперь буду только агентов с опытом брать». И распорядился:
— Катюша, посмотри, пожалуйста, продавцы не подъехали?
Девушка выпорхнула за дверь. Вадим Георгиевич достал детектор, проверил деньги. Купюры были новенькие, явно только что из банка.
— Все в порядке. Я вам расписочку напишу.
— А дальнейшая процедура… — Станислав Павлович ревниво проследил за тем, как его деньги перекочевывают в сейф.
— У вас остальная сумма с собой? — безразлично поинтересовался Вадим Георгиевич. Станислав Павлович кивнул.
— Подъедут продавцы, съездим в банк, проверим там деньги и заложим их в ячейку, чтобы исключить риск. Потом, как положено: нотариус, БТИ, Регистрационная палата. Обычно вся процедура к обеду заканчивается, можете начинать обмывать покупку. Вы, кстати, завтракали?
Станислав Павлович отрицательно помотал головой.
— Передайте Кате, пускай бутербродов сделает. Я тоже не откажусь.
Когда Станислав Павлович вышел, довольный Вадим Георгиевич крутанулся в кресле, сделал неприличный жест, мол, так вас всех, гадов, и даже пару раз хлопнул себя по ляжкам. Он, оставаясь один, всегда бурно проявлял радость, особенно когда сделка была крупной.
Появилась Катя с бутербродами.
— Ну что, Вадим Георгиевич? — нетерпеливо спросила она.
— Что, что! — Вадим взглянул на часы. — Ты с этими гавриками, с продавцами, железно договорилась?
— Да, конечно — к полдесятому в офис.
— Ну и где же они?
Катя пожала плечами.
— Иди давай, вызванивай клиентов, иначе во! — Вадим показал Кате кулак. — У них там чистая продажа?
— Нет, альтернатива. Однокомнатная на «Бабушкинской».
— А, ну так это копейки. Когда будешь оформлять?
— Послезавтра.
— Дадим нашим гаврикам неделю на выезд. А то засидятся, а клиент, видишь, солидного из себя корчит, нервничает.
— А чего с ним делать-то?
— Пускай журналы смотрит, бутерброды жрет. Побольше внимания к клиенту. Давай-давай, работай, учись. А то с меня Михаил Леонтьевич спросит: как там моя протеже, что я ему скажу?
Катя покраснела и вышла. Вадим слегка унял веселость и занялся текущими делами.
Скоро Новый год, а перед ним обычно все начинают суетиться: покупать, продавать, менять, арендовать. Мол, Новый год на новом месте! Но это так, для отмаза, а на самом деле все хотят деньги во что-то вложить: черт его знает, как там дальше сложится. Найдется какой-нибудь правительственный мудак, запретит хождение наличной валюты — и прощай «зелень мохнорылая», уплывешь ты на черный рынок, в бандитские карманы. Вот перед Новым годом всякие такие, типа сегодняшнего Станислава Павловича, и летят на огонек…
До кризиса у него одних агентов сорок человек было — шестеро штатных, остальные на вольных хлебах. Не так, конечно, как в крупных риелторских конторах, где штат до двухсот человек доходит, но все-таки! Были, правда, среди этих сорока и «двоечники»… Вот, например, Марина Михайловна — сорокалетняя баба. Вроде бы и красивая, и одевалась хорошо, и объектов много цепляла, а не заладилось у нее дело, хоть убейся! Дальше показов не шло! Повозит покупателей, те покивают, почмокают, а там их и след простыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44