В общем, держи! — Седой достал из-под стола небольшую кожаную сумку и положил ее на стол.
— Что это? — удивился Вадим Георгиевич.
— Он еще спрашивает! — рассмеялся нервный. — Бабки твои, фраер!
Вадим мгновенно вспотел от волнения. Расстегнул сумку. В ней действительно были пачки со стодолларовыми купюрами. Он быстро застегнул ее и убрал со стола.
— Ну, ребята, вы даете! — покачал Вадим головой. — Сколько там?
— Объясняю популярно, чтобы не было обид… Что, еще одну партейку? — спросил седой нервного, тот кивнул:
— Давай!
— Тут была треть. Мы взяли свою «десятину», они себе сотню за работу. Вот и считай!
— Минус сто сорок? — уточнил Вадим.
— Почему сто сорок? Тебе ж сказали — «десятину». — Нервный сделал первый ход. — У тебя, мужик, с математикой плохо. Тебе сто пятьдесят штук осталось.
— Погодите, но ведь свою «десятину» вы считали с полутора лимонов. Так?
— А ты уверен, что остальные бабки нам удастся вернуть? Не уверен. Вот и мы тоже, поэтому… Мы при любом раскладе свое должны получить.
— Мужики, это ж чистый грабеж! С чем мне в банк идти? — возмутился Вадим.
— Скажи спасибо, что эти вернулись. На честных людей нарвался. Другие бы тебя «кинули» да еще башку проломили, чтоб не вякал и ментам не заложил. Да и хлопоты ты нам доставил со своим гаденышем! Моральная компенсация.
Вадим понял, что дальнейшие препирательства бесполезны — с паршивой овцы хоть шерсти клок!
— А как выглядел тот, которого подломили? — поинтересовался Вадим.
— Ну, этого мы тебе сказать не можем, — усмехнулся седой.-Тайна следствия!
— А кто из них Кант?
— Все неймется ему! — покачал головой нервный. — Да откуда мы знаем! Кант, может, из Америки по телефону ими руководил.
— Ладно, спасибо. — Вадим взял сумку и поднялся из-за стола.
— Дальше-то искать? — спросил вслед ему седой.
— Не надо. Я сам. — Вадим направился к выходу.
— Сам так сам, — сказал седой, передвигая шашку. — Фраер!
* * *
Митрошу трясло, и он, как ни старался, не мог унять дрожь. Электричка неторопливо катила в сторону Москвы. Что теперь делать? Нанимать бандитов, чтобы нашли его деньги? Звонить Люсе? Он позвонит — она посмеется. Это она его «кинула», ее работа! Больше некому! Парень тот щуплый, с кастетом, самый настоящий уголовник! Пойти в бистро «У Иваныча»? Попробовать его найти? Даже ведь мало-мальского оружия нет. Хотя бы пугач, хотя бы газовый чтоб приставить к носу, сунуть в рот, выдавливая зубы… «Ты куда мои бабки дел, гнида?» И почему он сразу деньги в дом не перенес? Спрятал бы в подполе! Боялся, что приедут дочь с ребенком, зять. Внук будет везде лазать — он такой, шустрый парень, вечно у него в подполе какой-то там штаб — и наткнется на его долю. Зря боялся! Другой наткнулся… Нет-нет, не наткнулся, специально искал, долго искал, следил, а у Митроши даже ума не хватило по сторонам смотреть, подозрительных личностей замечать! Расслабился он после визита ментов, бдительность потерял, нюх!
Митроша закрыл глаза, и тут же перед ним всплыло лицо парня в шапочке, тонкие струйки крови, стекающие вниз. Испуганно глаза открыл, стал смотреть в окно на поселки и перелески, старался думать о чем-нибудь приятном, о другом. Ничего не вышло. Мысль о том, что убил лопатой ни в чем не повинного парнишку, свербела в голове.
Неожиданно его взгляд упал на сидящего впереди, спиной к нему парня в черной вязаной шапочке. Митроша мгновенно почувствовал, как кровь бешено застучала в висках. Он привстал, пытаясь разглядеть парня в профиль. Да, вот он, на этот раз точно он — щуплый, и сумка у него на скамейке стоит пузатая — точно с деньгами!
Митроша нащупал в кармане связку ключей — от квартиры и дачи, зажал один из них — с острыми гранями — в кулаке, встал и, крадучись, двинулся по проходу. На этот раз он не будет сразу бить — сначала посмотрит. Поймал подозрительный взгляд женщины в кожаном пальто. Посмотрел на нее с вызовом. Женщина отвернулась.
Митроша осторожно приблизился к парню, протянул руку, рванул с его головы вязаную шапочку.
— Эй, ты чего это, мужик? — Парень, оказавшийся пожилым седым мужчиной, поймал его руку, держащую шапочку, рванул на себя. Митроша послушно отпустил трофей. — Пьяный, что ли?
— Где мои деньги? Деньги давай! — произнес Митроша грозно по инерции — он еще не верил, что опять ошибся, перед глазами упорно стоял образ щуплого.
— Какие еще деньги? — нахмурился мужчина. — Иди проспись!
Митроша опомнился, попятился назад.
— Извините! — торопливо бросил он и пошел к тамбуру.
Мужик покрутил пальцем у виска, напялил на себя шапочку, выглянул из-за скамейки, чтобы понаблюдать за Митрошей.
Митроша, не оглядываясь, шел по вагонам, выискивая своего врага…
* * *
Вадим Георгиевич всегда был осторожным человеком, теперь же, после некоторых событий, значительно осложнивших его жизнь, стал еще более осторожен и внимателен, поэтому молодого вихрастого парня за своей спиной, одетого несколько неряшливо, заметил сразу. Видел он его полчаса назад, когда садился в машину у Маяковки. Кто он, его соглядатай? Банковский наймит, бандитская «шестерка» или оперативник УБЭП, Управления по борьбе с экономическими преступлениями? Можно было только гадать. Впрочем, Вадим не очень-то испугался. За последнее время столько всего случилось, что его страх сам собой притупился. Человеческое подсознание, борясь с постоянным чувством опасности, вырабатывает противоядие — равнодушие, апатию, безразличие к собственной судьбе. Выработало.
* * *
Кравцов резко развернулся и пошел прямо на вихрастого. Другой бы свернул в сторону или остановился, делая вид, что завязывает шнурки, — во всяком случае, именно так поступали персонажи шпионских фильмов — парень же не свернул, не остановился, он первым кивнул Вадиму Георгиевичу и представился, предъявив ламинированную карточку с гербом:
— Алексей Бредов, сотрудник следственного отдела корпорации «Миллениум».
— Очень приятно, — автоматически пробормотал Вадим, пожимая протянутую руку.
— Давайте свернем в этот дворик, — предложил Алексей, кивнув на арку сталинского дома. — Там нам никто не помешает.
Ну вот, значит, все-таки следственный отдел! Но не ФСБ, не МВД, а какая-то неизвестная корпорация с чудным названием. Еще одна неведомая сила, у которой собственный интерес во всей этой истории.
— Скрывать не стану, нас интересует человек, из-за которого вы оказались сейчас в вашей, почти безвыходной, ситуации. Кличка этого человека Кант, он является черным маклером, и на его совести немало афер в сфере недвижимости, — словно подтверждая мысли Вадима Георгиевича, сказал Бредов. — Он нужен нам, он нужен вам. Поэтому предлагаю объединить усилия в его поисках.
Они опустились на скамейке во дворе с чахлыми деревцами, Алексей вынул из кармана пачку сигарет, протянул ему. Вадим Георгиевич отрицательно мотнул головой — не курю. Бредов убрал сигареты назад в карман.
— У нас с вами разные интересы, — сказал Кравцов. — Я хочу вернуть деньги, вы — поймать этого черного маклера. Насколько я понимаю, вам он тоже чем-то насолил. Вы хотите поймать его чужими руками. Моими. Я его найду, вы арестуете, средства, нажитые нечестным путем, конфискуете в свою пользу, а я… я останусь с фигой в кармане!
Алексей отрицательно мотнул головой. Он не ожидал, что тактика Кравцова будет агрессивно-наступательной, поэтому сначала слегка оторопел, а потом разозлился.
— Знаете что, мы и без вас его найдем. Не хотите помогать — не надо! Как говорится, было бы предложено. Но только когда киллер, нанятый вашими кредиторами, продырявит вашу башку, я посмотрю, какой у вас будет бодрый вид1
— Может, вы и правы, — вздохнул Вадим. — Чья у вас «крыша»? ФСБ?
— Неважно. Уверяю вас, мы можем быть вам очень полезны.
— Это будет джентльменское соглашение или заверенный письменный договор? — В голосе Вадима промелькнула плохо скрытая ирония.
— Соглашение, — кивнул Алексей. — Большего предложить не могу. В нашем деле все строится на полном доверии.
— Ну да, эти уроки я уже прошел, — усмехнулся Вадим. — Ладно, поскольку я сейчас «под колпаком» у своих кредиторов, а вам, насколько я понимаю, интерес со стороны ни к чему, лучше всего связь держать через мою жену Александру. Она в курсе всех дел. Так о чем вы хотели со мной поговорить?
РАЗРАБОТКА
Вадим помог Дине выбраться из машины, поддерживая под руку, повел к подъезду. Всю дорогу она молча смотрела в землю, разговаривать с ним не хотела.
Около подъезда Дина остановилась, высвободила руку.
—Ты чего? — удивился Вадим Георгиевич.
— Дальше я сама, — сказала Дина.
— Там же ступеньки. Лифт может не работать.
— Дальше я сама! — повторила Дина упрямо. — Там мама ждет. Я не хочу, чтобы она тебя видела.
— Почему?
— Да потому что!.. — Дина поморщилась, положила руку на живот. — Ой, кольнуло что-то.
— Ну вот видишь, а ты не хочешь, чтоб я тебя проводил!
— Нет, не хочу, —покачала головой Дина. — И вообще, мне надо тебе кое-что сказать.
— Давай хоть присядем. — Вадим кивнул на скамейку возле подъезда.
— Не надо. Это быстро. — Дина снова опустила глаза. — Я тебя больше не люблю.
— Почему? — опешил Вадим Георгиевич.
—Ты ко мне сколько раз в больницу пришел?
— Четыре, кажется.
— Вот именно — кажется. К другим мужья каждый день ходили. Переживали, радовались. А я одна, как старая клуша!
— У меня же дела! Для тебя, между прочим, старался.
— Ты для себя, прежде всего, старался, а не для меня. Если б захотел — давно бы уже и квартиру сделал, и все! Денег-то у тебя сколько было — сам хвастался!
— Сейчас у меня денег нет, — мрачно произнес Вадим Георгиевич. — Сама знаешь.
— Может, оно и хорошо, что нет — задумаешься хоть немного… Помнишь, мы мечтали, как все будет, когда он родится. Он не родился, и мечтать больше не о чем. Иди-ка ты к своей Александре!
— Дина, что ты говоришь! Все еще будет. Поправишься, мы еще раз попробуем.
— Нет уж, увольте, больше я таких экспериментов над собой проводить не стану! — Она открыла дверь подъезда.
— Дина, погоди!
Она махнула на прощание рукой и направилась к лифту.
— Дина! У тебя что, кто-то есть?
— Думай, как хочешь, — пожала плечами Дина, не оборачиваясь.
— Гинеколог, что ли, этот? Козел, который тебя чуть не погубил? Я его найду, я башку ему оторву!
— Думай, Вадик, думай. И не повторяй ошибок!
Створки дверей кабины лифта разъехались. Дина вошла внутрь, наконец повернулась к нему. По ее лицу текли слезы.
— Дина!
Она отрицательно мотнула головой, створки съехались, и кабина с шумом поехала вверх.
Вадим Георгиевич постоял немного, собираясь с мыслями — кинуться за ней, просить прощения, целовать руки, стоять на коленях, обещая все? А что он может сейчас ей пообещать? Может быть, она права? Он в сердцах хлопнул дверью, зашагал прочь от ее дома.
Он сел в машину, постарался успокоиться. Может, она права? Достал из кармана сотовый телефон, набрал номер. Долго никто не подходил, потом раздался недовольный мужской голос:
— Да?
Вадим на мгновение оторопел. Что это за мужик у них в доме?
— Мне Александру, пожалуйста, — попросил он.
— А кто это?
— Это жена моя, чтоб вы знали!
— Нету здесь никаких Александр, — отозвался мужик.
— Как это нет?
— Какой номер вы набираете?
Вадим продиктовал номер собственного телефона.
— Правильно, — отозвалась трубка. — Нету таких. Вы лучше хозяину позвоните, может, он знает?
— А вы кто?
— Я? Маляр-алфейщик. Ремонтирую тут.
— Ах маляр. Извините, пожалуйста, я ошибся. — Вадим повесил трубку и рассмеялся. А он уж подумал черт знает что — ревнивец тоже выискался!
Вадим посидел немного в задумчивости, набрал телефон тещи. Елизавета Андреевна ответила сразу.
— Здравствуйте, а Сашка случайно не у вас?
— Сейчас, — ответила Елизавета Андреевна сердито. Послышался шорох, потом Вадим услышал приглушенный голос тещи:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44