– Конечно, схожу.
– Здесь недалеко, через дорогу перейти… Подожди, я тебе дам спортивный костюм, чтобы долго не одеваться.
Красно-черный «Адидас» пришелся ему впору.
– У тебя склад, что ли? – спросил Фролов, красуясь перед зеркалом. – Что ни дашь, все новое.
– Зачем старье копить?
– Я быстро.
Закрыв за ним дверь, Люба вернулась на кухню и принялась готовить завтрак на одного человека.
* * *
Обсуждение как шахматных, так и прочих проблем достигло апогея к двум часам ночи. Потом голоса ораторов стали терять внятность, а мысли – силу и гибкость. Какое-то время под аккомпанемент радио еще было слышно звяканье стекла о хрусталь и царапанье железа по фарфору, но вскоре и эти звуки стали повторяться все реже, а ровно в четыре Сергей добрался до своей кровати и попытался заснуть, не обращая внимания на храп Игоря, оккупировавшего «гостевой» диван. Закрывая глаза, он начинал падать в пропасть, судорожно их раскрыв, он видел раскрутившийся комнатный потолок с приплясывающими люстрами.
Такого не было уже давно.
«Однако я нажрался», – решил Сергей и, устроившись на правом боку, попытался взять себя в руки.
…Телефон звонил немилосердно. Волгин ответил, не вдаваясь в подробности, кого-то обматерил и бросил трубку, намереваясь зарыться под подушку и досмотреть сон, но мерзкий аппарат не умолкал. Сергей хотел вырвать розетку, а утром – разнести АТС, но встрепенулся и, оторвавшись от кровати сообразил, что разговаривал во сне.
Часы показывали начало восьмого. Босиком, поеживаясь, он дошлепал до телефона:
–Да.
– Доброе утро!
– Утро добрым не бывает.
– Помощник дежурного по Северному РУВД Кириков. Мне нужен Волгин.
Голос сержанта звучал жизнерадостно. Не иначе – спешит поздравить с повышением или прознал о выигрыше в лотерее. Помдежи – они такие. Все про всех знают, хотя и работают, не покидая дежурки.
Сергей прочистил горло:
– Он слушает.
– Тревога у нас. Сбор личного состава.
– Какая тревога? Вчера ж никто не предупреждал!
– Проверяющий из главка приехал, – сержант понизил голос.
– Да что они там… все… е…?
– В общем, я вам передал, – привыкший разносить дурные вести, помдеж не позволял вовлечь себя в дискуссию. – Отмечаю! А вы – продублируйте остальным по схеме оповещения. Проверяющий пообещал, что если соберется меньше трех четвертей личного состава, то завтра он опять объявит тревогу.
– Лучше б зарплату вовремя платили! – Волгин хрястнул трубкой по аппарату и пошел к аптечке глотать цитрамон.
Удивительно, но Игорь тоже проснулся и выглядел гораздо более свежим.
– Ну и чего ты вскочил? Можешь дрыхнуть, рожа министерская! – Волгин показал ему кулак.
– Сам виноват, не фиг было отвечать. А теперь придется ехать. Я же предупреждал, что под Сиволапова копают. Вот и началось…
– Порадуйся, порадуйся! – Сергей разжевал вторую таблетку.
– Сделать гадость – всегда ра…
Договорить не успел – перебивая хозяина, подал голос сотовый телефон. Волгин посмотрел на него мстительно, Игорь – с ненавистью и подозрением.
– Вас тоже вызывают, сэр!
– Нас-то за что? Мы же Сивого сами разрабатываем!
– Долго ковыряетесь, вот и решили поторопить.
– Может, отключить? – Игорь поднял невесомую «Нокиа».
– А если жена разыскивает?
– Мы ж ей вроде ночью звонили?
– Я лично не помню.
– Вот дьявол…– Игорь нажал кнопку приема и произнес слегка измененным голосом, чтобы можно было потом отвертеться: – Ну?
По мере того, как изменялось выражение лица коллеги, Волгин понял, что ему звонит не дежурный и не жена, что новости важные и связаны с работой. Когда Игорь, массируя затылок, принялся инструктировать собеседника, он догадался, что в расставленные сети попался Казначей. Или второй, до сих пор не установленный.
– У нас машина есть? – зачем-то уточнил Игорь, прикрыв микрофон ладонью.
– Есть. Но с шофером – беда. Напился, как сапожник.
– Будем через тридцать минут.
Игорь бросил мобильник на диван и с силой выдохнул. Резко встал, поморщившись от головной боли; выглянул в окно и развернулся к Сергею, скрестив сначала руки на груди, а потом уперев их в бока:
– Ну, ты все понял?
– По-твоему, я знаю язык пантомимы?
– Бандиты назначили встречу!
– Ватсон, давайте их поймаем. У меня есть хлыст.
– А у меня – револьвер. Семен сейчас дома у моего человека. Спит. Представляешь, это она вчера весь вечер мне названивала.
– Я догадался. Семен – это…
– Второй. Но брать его в квартире нельзя, засветим источник. Когда он проснется, она отправит его за хлебом.
– Как мы его опознаем, по описанию? Так можно полгорода пересажать. Тем более, мы в таком состоянии…
– Он будет в буденновке и с парашютом. Не переживай, разглядим. Я, конечно, мог бы попросить ее перефотографировать паспорт, но это неинтересно, теряется вся интрига.
– Пистолет у него с собой?
– Она забыла посмотреть, но вряд ли. Если он вооружится, когда станет уходить, она перезвонит. Ну что, погнали? Окропим снежок красненьким!
– Маловато нас. Если он побежит, я вряд ли его догоню. А стрелять, даже по ногам, оснований нет никаких.
– Кого ты найдешь? Твои все или на тревогу летят, как раз в дороге должны быть сейчас, или шнуры телефонные повырывали. Мои, из тех, кого я мог бы пригласить, на операции заняты, добивают то, что мы вчера не успели. А «посторонних» звать – себе дороже обойдется. Да и времени нет. Погнали, да?
– Подожди, обрадую дежурного. Ведь не поверит, подлец: решит, что я от сбора отлыниваю…
* * *
Электричка вовремя не пришла. Не было ее и через десять минут, после чего Казначей, сопоставив этот факт с отсутствием пассажиров, прошел к билетной кассе.
Окошко было закрыто. После долгого стука высунулась та же тетка, которая вечером пыталась остановить драку.
– Чего хулиганишь? Билет уже купил, чего еще надо?
– Поезд хочу.
– Не видишь, объявление висит? По выходным утренний отменяется.
– Вчера вечернего не было…
– И завтра не будет! – Амбразура захлопнулась.
Казначей вернулся к столбу, на котором висел выбеленный дождями и солнцем стенд с расписанием движения электропоездов. Действительно, внесены свежие изменения, специальный листочек подколот с нечитаемыми каракулями. Где вчера его глаза были?
Синяки и боль в ребрах не позволяли забыть о происшедшем, а шорох за спиной заставил вздрогнуть и развернуться. Поблизости отирался тот самый гопник в рубахе апаш и драных джинсах, который махал ногами вчера, а несколько минут назад кого-то ждал на перроне. Просунув большие пальцы рук в петли на поясе штанов, он стоял с независимым видом, вроде как читал объявления о продаже дачных участков, в то же время косясь на Казначея. Когда они встретились взглядами, он дернул носом и спросил, без особого, впрочем, наезда:
– Чего надо?
– Ничего, – Артем постарался как можно более миролюбиво пожать плечами, – Просто стою.
– Вот и стой, – не чувствуя себя достаточно могучим, чтобы затеять свару, но и не желая терять лицо перед чужаком, гопник выждал несколько минут, а потом с достоинством спустился по откосу на дорогу и запылил в сторону деревни, поддевая ногами мелкие камни и время от времени оборачиваясь.
Наверное, Казначей бы с ним справился, но предстояло еще три с лишним часа ждать электричку, а за это время местные хулиганы, собравшись в стаю, могли сто раз вернуться и отомстить.
Сойдя под платформу, Казначей достал из сумки гранату и, при помощи обрывков веревки и носового платка, закрепил ее под штанами, в паху. Кто-то ему говорил, что так делают зеки, пряча от шмона заточки и другой холодняк. Конечно, неудобно ходить и страшно за свои причиндалы, быстро не достанешь и не воспользуешься, но в крайней ситуации может спасти – ведь при обычном досмотре там никто, как правило, не шарит.
12
– Сволочь этот ваш Семен, – Игорь приложился к бутылке «Байкала». – Сколько времени уже здесь дохнем?
– Давненько. Ничего, ожидание праздника…
– Зато успели бы выспаться.
– Это ты бы спал, а я бы – с «тревожным чемоданчиком» по плацу маршировал. Или отрабатывал вводную «атака террористов на штаб РУВД».
Сидели в «ауди» Волгина, запарковав машину таким образом, чтобы просматривался и подъезд Любы, и магазин, расположенный метрах в стах от ее дома. Не самое удобное место для задержания, но с учетом сил, задействованных в операции по поимке особо опасного преступника, наиболее оптимальное.
– В квартире брать нельзя – а так он, по-твоему, не догадается?
– Обставимся как-нибудь. Ей, собственно, на него наплевать, она больше переживает, чтобы бандюки не пронюхали. Они ведь его не меньше нашего ищут, узнают, что нам парня сдала – голову оторвут.
Игорь помолчал, обдумывая не самые приятные слова, которые один старый опер может сказать другому немолодому, вздохнул и все-таки сказал:
– Тебя учить не надо, но… Постарайся, чтобы никто из твоих об этом не узнал, хорошо? Не дай Бог, что-нибудь просочится, и будет полный звиздец. И девке, и всей нашей разработке на Дракулу.
– Я понимаю. Хочешь, можешь меня застрелить.
– Давно бы шлепнул, но с кем же тогда пить стану? Вот он!
– Который?
– В красном кимоно. Не туда, балда, смотришь, на второй подъезд глаза разуй!
– Вижу. Не гоношись, разберемся… Черно-красный спортивный костюм Фролова был заметен издалека. Семен шел, сунув руки в карманы куртки, и Игоря это смутило:
– Смотри, как держится. Может быть вооружен. Вдруг она не смогла позвонить?
– Сейчас-то ей кто мешает?
Игорь наклонился ближе к ветровому стеклу:
– Эх, люблю я эту работенку! Я вчера про шахматы говорил?
– Половину ночи, и во сне кричал.
– Забудь! То не я, то мой дурной характер выступал. Знаешь, даже если у нас зарплату вовсе отменят, а за выход на работу будут с нас деньги снимать, ради таких вот минут я подумаю, где их украсть. Зашел в магазин! Так, поехали потихоньку… Не торопись, успеваем.
Развернувшись, Волгин остановил машину у тротуара со стороны торгового модуля с вывеской «Продукты 24 часа». Опять круглосуточный магазин! Лишь бы здесь стрельбу не открыл, столько народу положить может. Или прикроется кем-нибудь… О чем он сейчас думает? Ему ведь должно казаться, что все его ищут, следят за ним, бегут звонить «02». Настолько уверен в своей безнаказанности? Или просто тупое животное, живущее одним часом и тремя инстинктами: перепихнуться, пожрать и нагадить?
Вышли из машины, закурили, смешались с толпой на остановке. Волгин вспомнил, как пару лет назад, в аналогичной ситуации, вышел «голосовать», и всем водителям остановившихся машин предлагал отвезти его в обратную сторону и за очень смешные деньги. Никто, естественно, не соглашался, что позволяло долгое время мозолить глаза преступнику, не привлекая его внимания. Спешить было нельзя, готовились спеленать парня, владеющего солидным арсеналом и умеющего им пользоваться. Не сомневались – откроет стрельбу при любом подозрении, так что приходилось выжидать удобного момента. Маскировались, кто как мог. Волгин «голосовал», считая свое прикрытие одним из наиболее удачных, потихоньку приближался к преступнику – и надо же было нарваться на такого водилу: «В аэропорт за тридцатку? Легко! Вообще денег нет? Все равно поехали, хоть поговорим по дороге…» Чуть не сорвал мероприятие, но обошлось, задержали злодея. Позже выяснилось, что парень – не педик и не сообщник убийцы, обкатывал новую тачку, а по причине общительного характера был рад любому пассажиру…
– Готовится выйти, – шепнул Игорь. – Вышел!
– Теперь мы знаем его в лицо, – отозвался Волгин. – Предлагаю сейчас не трогать. Задержим вечером, как положено с собаками и понятыми.
– Раз, два… Давай!
– Надеюсь, он не судья и не депутат. – Не торопясь, мотивированно Волгин отделился от толпы и стал нагонять Фролова, стараясь держаться строго позади и смотреть рассеянно, фиксируя фигуру целиком, не акцентируясь на деталях, не царапая черно-красную спину взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39