Прошла вдоль его кромки, чувствуя, как ласковая прохладная волна лижет ее ступни, полюбовалась белым пароходом, плывущим вдали, подобрала несколько гладких маленьких камушков, как она делала это в детстве, когда родители отправляли ее в пионерский лагерь.
К часу, изрядно проголодавшись, она вернулась в пансионат и сразу же направилась в столовую, дверь в которую украшала надпись на куске ватмана: «Вход в столовую в купальных костюмах воспрещен. Администрация». За одним обеденным столом с Мариной оказались благообразный старичок и дородная дама в сарафане крупными горохами. Марина почему-то подумала, что именно она и есть ее соседка по комнате, но постеснялась спросить. На обед были салат, суп-харчо, пюре с котлетой и компот из сухофруктов.
Дама в горохах пробурчала по этому поводу недовольно:
— И тут сухофрукты, с ума сойти! Можно подумать, что мы за Полярным кругом.
А Марина была довольна уже тем, что ничего не надо готовить, и безропотно соглашалась все оставшиеся в ее распоряжении двадцать три дня поглощать исключительно манную кашу и компот из сухофруктов, решив только непременно сходить на местный рынок, дабы основательно и неторопливо прицениться к щедрым дарам здешних садов и огородов.
Покончив с обедом, она поднялась в номер, где наконец застала свою соседку, высокую сухопарую шатенку лет тридцати, с острым лицом, в котором было что-то неприятно-хищное. (Выходит, предчувствия ее не обманули!) Та лежала на кровати поверх покрывала и рассматривала какой-то иллюстрированный журнал. Марина поздоровалась с ней и представилась, мучительно соображая, как бы поделикатнее предложить хозяйке рыжего чемодана освободить злополучные плечики. Она так и не успела придумать ничего подходящего, а соседка коротко бросила в ответ:
— Кристина. — Помолчала и добавила:
— И почему у них нет одноместных номеров!
А потом равнодушно отвернулась от Марины, словно та была грязным пятном на обоях.
«Ничего не скажешь, повезло», — подумала Марина, у которой совершенно пропало первоначальное желание немного вздремнуть после обеда.
Вместо этого она спустилась в фойе, где стояли телефоны-автоматы, и позвонила Петьке в Москву. Петьки дома не оказалось, и трубку сняла перебравшаяся к ним на время Марининого отсутствия тетя Катя. Услышав Маринин голос, тетка сразу же принялась ее сердито отчитывать:
— Деньги тебе, что ли, тратить не на что? Уже звонит! Живы мы, живы, ничего нам не делается.
Марина даже испугалась, что тетка сразу бросит трубку, но та, спустив пары, подобрела и даже поинтересовалась погодой, заодно сообщив, что в Москве уже второй день льет дождь, холодный ветер и магнитные бури, а также велела племяннице не слишком увлекаться загаром из-за «жуткой радиации». Несмотря на то что поговорить с Петькой ей не удалось, на душе у Марины стало как-то спокойнее.
Едва она повесила трубку и вышла из телефонной кабинки, как мимо нее, задрав нос, гордо прошествовала Кристина в платье до пят диковинной расцветки: по подолу его были разбросаны яркие крупные цветы, почти как живые, а на груди и спине — по большому развернутому вееру. В таком наряде она выглядела весьма эффектно, хотя в общем и целом не представляла собой ничего особенного, встретишь на улице и не оглянешься. Чего в ней хватало, так это апломба, и последнее было заметно невооруженным глазом.
Воодушевленная тем, что неприятная соседка удалилась из номера, Марина вернулась на свою законную кровать и очень даже неплохо вздремнула.
Проснувшись, сходила на пляж, искупалась, немного позагорала, посетила небольшой базарчик, оказавшийся довольно дорогим, где купила несколько персиков. Потом, не заходя в номер, поужинала и еще около часа прогуливалась по набережной, дыша полезным для здоровья морским воздухом.
Поднявшись в номер после ужина, она обнаружила соседку Кристину, возлежащую на кровати все с тем же журналом в руках. Можно было подумать, что она никуда и не уходила. Впрочем, на этот раз она вела себя полюбезнее, по крайней мере, первой завела разговор. Поинтересовалась, откуда приехала Марина, и заметно взбодрилась, узнав, что из Москвы.
— Ну слава богу, — сказала она, — а то я так боялась, что ко мне какую-нибудь Маню деревенскую подселят. Я хоть и ненадолго сюда, но все-таки всегда приятнее видеть рядом интеллигентного человека.
Марину этот монолог несколько покоробил, но она все же не удержалась и поинтересовалась, откуда прибыла сама Кристина.
— Я? — переспросила та с некоторым недоумением. — Из Санкт-Петербурга, конечно. — Можно подумать, что название города на Неве было написано у нее на лбу, а Марина этого по своей тупости и отсталости не разобрала. — Я всего на несколько дней, вряд ли задержусь здесь дольше. Должен приехать один мой знакомый, — на слове «знакомый» она сделала многозначительное ударение, — и я переберусь в местечко пореспектабельнее.
Марина пожала плечами и, прихватив полотенце, отправилась в ванную. По всей вероятности, «интеллигентная» питерская соседка принимала душ незадолго до нее, ибо кафельный пол был так щедро залит водой, что Марина сразу же промочила тапки.
Глава 2
ПОПУТНОГО ВЕТРА, СИНЯЯ ПТИЦА
На завтрак Кристина собиралась долго и тщательно, словно на дипломатический прием. Несколько раз хлопала скрипучей дверцей шкафа прямо над ухом у Марины, потом долго шуршала целлофаном и громко топала по полу каблуками — и все это с утра пораньше, когда так хотелось спать. Марина с трудом протерла глаза, слипшиеся, как подтаявшие пельмени-полуфабрикаты, и покосилась на свою бесцеремонную соседку: та сидела на кровати и вовсю наводила марафет, подкрашивая ресницы тушью. Еще в комнате пахло ацетоном, потому что Кристина успела нанести свежую боевую раскраску на ногти, причем как на руках, так и на ногах. Да, повезло ей с соседкой, ничего не скажешь, снова подумала Марина. Потом со вздохом перевернулась на спину, полюбовалась самой большой трещиной на потолке и решила, что хочешь не хочешь, а вставать придется.
Утреннюю манную кашу она съела без аппетита, от хлеба с маслом отказалась, поскольку старый купальник был ей несколько тесноват. «Вот и хорошо, немного похудею», — утешилась она. В принципе, она и не была полной, хотя и немного округлилась за последние несколько лет, что ей, в общем-то, не мешало, но на пляже, конечно, хотелось выглядеть постройнее. Только не ради мифических поклонников, разумеется, тем более что еще накануне она успела приглядеться к местному контингенту, среди которого, даже на ее не слишком искушенный взгляд, не было заметно ничего сколько-нибудь стоящего.
Кристина, начавшая свои шумные сборы загодя, на завтрак явилась, когда Марина уже выходила из столовой. Они столкнулись в дверях, и соседка демонстративно отвернулась. Ну и штучка! Потом Марина еще пару раз видела ее на пляже. Та о чем-то беседовала с крепким мужичком в плавках звездно-полосатой расцветки американского флага, а потом — кто бы мог ожидать такого от подобной снобки! — с удовольствием позировала с желтым попугаем на плече перед пляжным фотографом, с утра до вечера таскавшимся по пляжу. К счастью, больше она на глаза Марине не попалась, и, чтобы продлить это удовольствие, Марина даже не стала после обеда подниматься в номер, а пошла в местный краеведческий музей.
В музее она полюбовалась этнографическим макетом из жизни первобытных аборигенов с электрическим костром и прочими атрибутами, дежурными позвонками мамонта, пыльными чучелами птиц и каменными наконечниками стрел. А также с немалым удивлением уяснила, что раньше на месте приморского городка была крепость, на которую сильно зарились турки и которая по этой самой причине переходила из рук в руки пять раз. Причем делалось это весьма оригинальным способом: сначала русские солдатушки — бравы ребятушки отбивали ее у противника, после чего царь-батюшка замирялся с восточными соседями и широким жестом отдаривал им оную крепость, а спустя год-другой все начиналось заново, постепенно превращаясь в национальный вид спорта.
После музея Марина двинулась на пляж, где загорала до ужина. Неудивительно, что после запеканки и чая ее отчаянно потянуло в сон. На ее счастье, соседки в номере не было, и Марина, скоренько приняв душ, нырнула в постель и мгновенно заснула. Спала она крепко и без сновидений, а проснулась сразу свежей и отдохнувшей. Потянувшись, посмотрела на соседнюю кровать и обнаружила, что та даже не разобрана. Похоже, зазнайка Кристина так и не пришла, ну и бог с ней! Марина умылась, подвела глаза карандашом, небрежно мазнула помадой по губам, открыла шкаф и застыла: все плечики были пусты. Соседка забрала свое барахло! Марина окинула взглядом комнату и обнаружила, что так же бесследно исчезли бесчисленные флакончики и пузыречки. Озабоченно потерла лоб ладонью и решила, что беспокойная соседка нашла то самое местечко пореспектабельнее, о котором говорила. Ну что тут скажешь, попутного ветра, синяя птица!
По дороге из столовой Марина все же поинтересовалась у согбенной спины дежурной по этажу, опять что-то пишущей (уж не романы ли она сочиняет паче чаяния?):
— А что, моя соседка выехала? Согбенная спина немедленно распрямилась:
— Из какого номера?
— Из сорок первого.
Марина снова получила редкую возможность лицезреть не только спину, но и лицо дежурной по этажу, с выражением суровым и озабоченным, какое бывает у людей «при исполнении»:
— Как это выехала?
Это уже сильно напоминало допрос первой степени, и Марина пожалела, что завела ненужный ей разговор.
— Ну, я не знаю… Может, она и не выехала, только почему-то не ночевала и вещей ее нет.
Дежурная деловито заглянула в свой гроссбух и осведомилась:
— Как ее фамилия, Виноградова?
— Виноградова — это я, — растерянно ответила Марина, — а ее фамилию я, честно говоря, не знаю.
— Значит, Коромыслова, — резюмировала дежурная, решительно поднимаясь из-за стола и гремя связкой ключей в кармане форменного халата блекло-салатного цвета.
Дежурная сама открыла дверь номера и, не обращая ни малейшего внимания на Марину, осмотрела комнату и ванную, заглянула в шкаф, пересчитала полотенца и простыни и, видимо, не обнаружив недостачи, в задумчивости подбоченилась.
— Может, она к каким родственникам переехала?
Марина пожала плечами:
— Понятия не имею.
Дежурная покусала нижнюю губу:
— Вообще-то она заплатила за неделю, а прожила всего три дня… Ладно, узнаю внизу, может, она выписалась… Хотя без моей визы не положено.
Подробно изложив Марине, что положено, а что нет, видимо, для того, чтобы она не вздумала повторить опыт своей вероломной соседки, посмевшей нарушить незыблемые правила, дежурная покинула номер, и ее раздраженные каблучки затихли где-то вдали. Марина же решила не забивать происшедшим голову и, захватив с собой полотенце, двинулась на пляж. По пути она запоздало подумала, что Кристина в принципе может вернуться в любую минуту и тогда уже Марине точно не избежать неприятностей. Она запросто сможет обвинить Марину в том, что бестолковая москвичка затеяла переполох на ровном месте.
Впрочем, уже к обеду такие настроения напрочь выветрились из Марининой головы, зато погода стала заметно портиться. Сначала на безмятежную небесную синь выплыли легкие облачка, потом облачка неожиданно преобразовались в свинцовые тучи, и в воздухе откровенно запахло дождем, не исключено, что и в сопровождении грома и молний. Отдыхающие все чаще задумчиво посматривали вверх, а потом и вовсе принялись торопливо собирать вещички. Марина последовала их примеру и, как оказалось впоследствии, поступила мудро. Когда она уже подходила к пансионату, с неба обрушился тропический ливень, промочивший ее насквозь в считанные секунды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
К часу, изрядно проголодавшись, она вернулась в пансионат и сразу же направилась в столовую, дверь в которую украшала надпись на куске ватмана: «Вход в столовую в купальных костюмах воспрещен. Администрация». За одним обеденным столом с Мариной оказались благообразный старичок и дородная дама в сарафане крупными горохами. Марина почему-то подумала, что именно она и есть ее соседка по комнате, но постеснялась спросить. На обед были салат, суп-харчо, пюре с котлетой и компот из сухофруктов.
Дама в горохах пробурчала по этому поводу недовольно:
— И тут сухофрукты, с ума сойти! Можно подумать, что мы за Полярным кругом.
А Марина была довольна уже тем, что ничего не надо готовить, и безропотно соглашалась все оставшиеся в ее распоряжении двадцать три дня поглощать исключительно манную кашу и компот из сухофруктов, решив только непременно сходить на местный рынок, дабы основательно и неторопливо прицениться к щедрым дарам здешних садов и огородов.
Покончив с обедом, она поднялась в номер, где наконец застала свою соседку, высокую сухопарую шатенку лет тридцати, с острым лицом, в котором было что-то неприятно-хищное. (Выходит, предчувствия ее не обманули!) Та лежала на кровати поверх покрывала и рассматривала какой-то иллюстрированный журнал. Марина поздоровалась с ней и представилась, мучительно соображая, как бы поделикатнее предложить хозяйке рыжего чемодана освободить злополучные плечики. Она так и не успела придумать ничего подходящего, а соседка коротко бросила в ответ:
— Кристина. — Помолчала и добавила:
— И почему у них нет одноместных номеров!
А потом равнодушно отвернулась от Марины, словно та была грязным пятном на обоях.
«Ничего не скажешь, повезло», — подумала Марина, у которой совершенно пропало первоначальное желание немного вздремнуть после обеда.
Вместо этого она спустилась в фойе, где стояли телефоны-автоматы, и позвонила Петьке в Москву. Петьки дома не оказалось, и трубку сняла перебравшаяся к ним на время Марининого отсутствия тетя Катя. Услышав Маринин голос, тетка сразу же принялась ее сердито отчитывать:
— Деньги тебе, что ли, тратить не на что? Уже звонит! Живы мы, живы, ничего нам не делается.
Марина даже испугалась, что тетка сразу бросит трубку, но та, спустив пары, подобрела и даже поинтересовалась погодой, заодно сообщив, что в Москве уже второй день льет дождь, холодный ветер и магнитные бури, а также велела племяннице не слишком увлекаться загаром из-за «жуткой радиации». Несмотря на то что поговорить с Петькой ей не удалось, на душе у Марины стало как-то спокойнее.
Едва она повесила трубку и вышла из телефонной кабинки, как мимо нее, задрав нос, гордо прошествовала Кристина в платье до пят диковинной расцветки: по подолу его были разбросаны яркие крупные цветы, почти как живые, а на груди и спине — по большому развернутому вееру. В таком наряде она выглядела весьма эффектно, хотя в общем и целом не представляла собой ничего особенного, встретишь на улице и не оглянешься. Чего в ней хватало, так это апломба, и последнее было заметно невооруженным глазом.
Воодушевленная тем, что неприятная соседка удалилась из номера, Марина вернулась на свою законную кровать и очень даже неплохо вздремнула.
Проснувшись, сходила на пляж, искупалась, немного позагорала, посетила небольшой базарчик, оказавшийся довольно дорогим, где купила несколько персиков. Потом, не заходя в номер, поужинала и еще около часа прогуливалась по набережной, дыша полезным для здоровья морским воздухом.
Поднявшись в номер после ужина, она обнаружила соседку Кристину, возлежащую на кровати все с тем же журналом в руках. Можно было подумать, что она никуда и не уходила. Впрочем, на этот раз она вела себя полюбезнее, по крайней мере, первой завела разговор. Поинтересовалась, откуда приехала Марина, и заметно взбодрилась, узнав, что из Москвы.
— Ну слава богу, — сказала она, — а то я так боялась, что ко мне какую-нибудь Маню деревенскую подселят. Я хоть и ненадолго сюда, но все-таки всегда приятнее видеть рядом интеллигентного человека.
Марину этот монолог несколько покоробил, но она все же не удержалась и поинтересовалась, откуда прибыла сама Кристина.
— Я? — переспросила та с некоторым недоумением. — Из Санкт-Петербурга, конечно. — Можно подумать, что название города на Неве было написано у нее на лбу, а Марина этого по своей тупости и отсталости не разобрала. — Я всего на несколько дней, вряд ли задержусь здесь дольше. Должен приехать один мой знакомый, — на слове «знакомый» она сделала многозначительное ударение, — и я переберусь в местечко пореспектабельнее.
Марина пожала плечами и, прихватив полотенце, отправилась в ванную. По всей вероятности, «интеллигентная» питерская соседка принимала душ незадолго до нее, ибо кафельный пол был так щедро залит водой, что Марина сразу же промочила тапки.
Глава 2
ПОПУТНОГО ВЕТРА, СИНЯЯ ПТИЦА
На завтрак Кристина собиралась долго и тщательно, словно на дипломатический прием. Несколько раз хлопала скрипучей дверцей шкафа прямо над ухом у Марины, потом долго шуршала целлофаном и громко топала по полу каблуками — и все это с утра пораньше, когда так хотелось спать. Марина с трудом протерла глаза, слипшиеся, как подтаявшие пельмени-полуфабрикаты, и покосилась на свою бесцеремонную соседку: та сидела на кровати и вовсю наводила марафет, подкрашивая ресницы тушью. Еще в комнате пахло ацетоном, потому что Кристина успела нанести свежую боевую раскраску на ногти, причем как на руках, так и на ногах. Да, повезло ей с соседкой, ничего не скажешь, снова подумала Марина. Потом со вздохом перевернулась на спину, полюбовалась самой большой трещиной на потолке и решила, что хочешь не хочешь, а вставать придется.
Утреннюю манную кашу она съела без аппетита, от хлеба с маслом отказалась, поскольку старый купальник был ей несколько тесноват. «Вот и хорошо, немного похудею», — утешилась она. В принципе, она и не была полной, хотя и немного округлилась за последние несколько лет, что ей, в общем-то, не мешало, но на пляже, конечно, хотелось выглядеть постройнее. Только не ради мифических поклонников, разумеется, тем более что еще накануне она успела приглядеться к местному контингенту, среди которого, даже на ее не слишком искушенный взгляд, не было заметно ничего сколько-нибудь стоящего.
Кристина, начавшая свои шумные сборы загодя, на завтрак явилась, когда Марина уже выходила из столовой. Они столкнулись в дверях, и соседка демонстративно отвернулась. Ну и штучка! Потом Марина еще пару раз видела ее на пляже. Та о чем-то беседовала с крепким мужичком в плавках звездно-полосатой расцветки американского флага, а потом — кто бы мог ожидать такого от подобной снобки! — с удовольствием позировала с желтым попугаем на плече перед пляжным фотографом, с утра до вечера таскавшимся по пляжу. К счастью, больше она на глаза Марине не попалась, и, чтобы продлить это удовольствие, Марина даже не стала после обеда подниматься в номер, а пошла в местный краеведческий музей.
В музее она полюбовалась этнографическим макетом из жизни первобытных аборигенов с электрическим костром и прочими атрибутами, дежурными позвонками мамонта, пыльными чучелами птиц и каменными наконечниками стрел. А также с немалым удивлением уяснила, что раньше на месте приморского городка была крепость, на которую сильно зарились турки и которая по этой самой причине переходила из рук в руки пять раз. Причем делалось это весьма оригинальным способом: сначала русские солдатушки — бравы ребятушки отбивали ее у противника, после чего царь-батюшка замирялся с восточными соседями и широким жестом отдаривал им оную крепость, а спустя год-другой все начиналось заново, постепенно превращаясь в национальный вид спорта.
После музея Марина двинулась на пляж, где загорала до ужина. Неудивительно, что после запеканки и чая ее отчаянно потянуло в сон. На ее счастье, соседки в номере не было, и Марина, скоренько приняв душ, нырнула в постель и мгновенно заснула. Спала она крепко и без сновидений, а проснулась сразу свежей и отдохнувшей. Потянувшись, посмотрела на соседнюю кровать и обнаружила, что та даже не разобрана. Похоже, зазнайка Кристина так и не пришла, ну и бог с ней! Марина умылась, подвела глаза карандашом, небрежно мазнула помадой по губам, открыла шкаф и застыла: все плечики были пусты. Соседка забрала свое барахло! Марина окинула взглядом комнату и обнаружила, что так же бесследно исчезли бесчисленные флакончики и пузыречки. Озабоченно потерла лоб ладонью и решила, что беспокойная соседка нашла то самое местечко пореспектабельнее, о котором говорила. Ну что тут скажешь, попутного ветра, синяя птица!
По дороге из столовой Марина все же поинтересовалась у согбенной спины дежурной по этажу, опять что-то пишущей (уж не романы ли она сочиняет паче чаяния?):
— А что, моя соседка выехала? Согбенная спина немедленно распрямилась:
— Из какого номера?
— Из сорок первого.
Марина снова получила редкую возможность лицезреть не только спину, но и лицо дежурной по этажу, с выражением суровым и озабоченным, какое бывает у людей «при исполнении»:
— Как это выехала?
Это уже сильно напоминало допрос первой степени, и Марина пожалела, что завела ненужный ей разговор.
— Ну, я не знаю… Может, она и не выехала, только почему-то не ночевала и вещей ее нет.
Дежурная деловито заглянула в свой гроссбух и осведомилась:
— Как ее фамилия, Виноградова?
— Виноградова — это я, — растерянно ответила Марина, — а ее фамилию я, честно говоря, не знаю.
— Значит, Коромыслова, — резюмировала дежурная, решительно поднимаясь из-за стола и гремя связкой ключей в кармане форменного халата блекло-салатного цвета.
Дежурная сама открыла дверь номера и, не обращая ни малейшего внимания на Марину, осмотрела комнату и ванную, заглянула в шкаф, пересчитала полотенца и простыни и, видимо, не обнаружив недостачи, в задумчивости подбоченилась.
— Может, она к каким родственникам переехала?
Марина пожала плечами:
— Понятия не имею.
Дежурная покусала нижнюю губу:
— Вообще-то она заплатила за неделю, а прожила всего три дня… Ладно, узнаю внизу, может, она выписалась… Хотя без моей визы не положено.
Подробно изложив Марине, что положено, а что нет, видимо, для того, чтобы она не вздумала повторить опыт своей вероломной соседки, посмевшей нарушить незыблемые правила, дежурная покинула номер, и ее раздраженные каблучки затихли где-то вдали. Марина же решила не забивать происшедшим голову и, захватив с собой полотенце, двинулась на пляж. По пути она запоздало подумала, что Кристина в принципе может вернуться в любую минуту и тогда уже Марине точно не избежать неприятностей. Она запросто сможет обвинить Марину в том, что бестолковая москвичка затеяла переполох на ровном месте.
Впрочем, уже к обеду такие настроения напрочь выветрились из Марининой головы, зато погода стала заметно портиться. Сначала на безмятежную небесную синь выплыли легкие облачка, потом облачка неожиданно преобразовались в свинцовые тучи, и в воздухе откровенно запахло дождем, не исключено, что и в сопровождении грома и молний. Отдыхающие все чаще задумчиво посматривали вверх, а потом и вовсе принялись торопливо собирать вещички. Марина последовала их примеру и, как оказалось впоследствии, поступила мудро. Когда она уже подходила к пансионату, с неба обрушился тропический ливень, промочивший ее насквозь в считанные секунды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30