— Кто вы, черт побери, такой?!
Кудесников со скучающим видом приставил ладонь к разутой голове и лениво отрапортовал:
— Майор Пронин, сто седьмое отделение милиции. Провожу боевую операцию со вверенным мне служебным котом.
Василиса закатила глаза.
— У меня на балконе?! — не поверил Барсов.
— Что вас так удивляет? Мы защищаем покой граждан, в том числе и в местах их постоянного проживания. К нам поступили сведения, что английские шпионы запускают в подвалы жилых домов мышей, зараженных ящуром.
— А где ваше удостоверение? — не отставал Барсов.
— Вы же видите, я в штатском.
— Ну и что?
— И удостоверения не взял. Если бы враги поймали меня с удостоверением, то начали бы выпытывать тайны нашего сто седьмого отделения. Куда это годится?
Однако Барсов был не лыком шит. Заметив выпуклость под рубашкой майора, он с подозрением поинтересовался:
— Как же так? Удостоверения у вас при себе нет, а оружие есть! Зачем оно вам?
— Как зачем? — удивился Кудесников. — Кот ищет зараженных мышей, а я их отстреливаю.
— Виталий! — позвала Василиса, которая поняла, что нужно вызвать огонь на себя. — С вами все в порядке? Почему у вас веревка на шее? Надеюсь, это не из-за меня?
Она была недалека от истины, но Барсов, конечно, не рискнул признаться.
— А как вы попали на мой балкон? — снова обернулся он к Кудесникову.
— Нас сбрасывали на вертолетах. Слышали шум? Так это как раз был разгар операции.
— Вас что, много?
— По брату на квартиру.
— И все с котами? — Барсов непочтительно оттолкнул Арсения и, выскочив на балкон, начал озираться по сторонам. Привлеченные громкими голосами, справа и слева появились соседи. Арсений тут же нырнул в комнату.
— Марья Петровна! — воскликнул раздраженный Барсов, понимая, что его водят за нос. — К вам что, тоже приходил человек с котом?
— Приходил! Это по поводу мышей.
— А у меня еще днем был! — подала голос старушка. — Все картошку мою нюхали, как будто она им медом намазана!
Барсов метнулся обратно в квартиру. Кудесников встретил его улыбкой.
— А что, если я позвоню в отделение милиции?
— Да ради бога!
Барсов выполнил свою угрозу и с завидной сноровкой дозвонился до названного Кудесниковым отделения.
— Простите.., э-э-э… Вас беспокоит жилец дома номер тридцать пять корпус два Барсов Виталий Игоревич. Я хотел бы узнать, вы сегодня сбрасывали десант на балконы? В связи с нашествием английских мышей, зараженных ящуром? С вертолета? У меня тут человек…
Майор Пронин со служебным котом. Кот на цепочке. У него пистолет.
После этой тирады он долго слушал, что ему отвечали, потом аккуратно положил трубку на рычаг и спросил:
— Когда вы уберетесь? Видите, у меня гости!
— Я уже ухожу. И гости тоже уходят! — Кудесников ущипнул Василису за руку повыше локтя. Та стиснула зубы и подтвердила:
— Да, мне уже пора. Давайте бумагу, повезу ее Таланскому.
— Может быть, вызвать вам такси? — растерялся Барсов, не ожидавший ее столь внезапной капитуляции. — Поздно уже и темно.
— Не беспокойтесь, — ободрил его Кудесников. — Мы подбросим девушку.
— На чем? На вертолете?
— Могу и вас прокатить, — пожал плечами Кудесников, вытаскивая Мерседеса на лестничную клетку. — Если захотите, подходите к булочной. Там взлетная площадка.
Разъяренный Барсов захлопнул дверь с такой силой, что в мусоропроводе зазвенели консервные банки. Кудесников с Василисой, как нашкодившие дети, с топотом побежали вниз по лестнице. Инфантильного Мерседеса сыщик заранее сунул под мышку.
— У него кладовка набита куклами! — выпалила Василиса, оказавшись в машине.
— Пристегнись.
— Куклы все разные, с бирочками, приделанными к рукам. Если бы ты не гнал картину, я бы выяснила, что там на них написано.
— Барсов собирался вылезти по веревке на улицу. Полагаешь, будь у него в кладовке что-то криминальное, он бы оставил тебя одну в квартире?
— Ты не должен был уводить меня! — настаивала Василиса. — Я чувствую, что с этими куклами что-то неладно. — — Я знаю, что ты думаешь. Что это его жертвы в миниатюре. Каждая кукла олицетворяет собой убитую секретаршу.
— Да их там десятка три!
— Может быть, их и было три десятка?
— Ты это серьезно?
— Да нет, конечно, Василиса, ты что?
Кудесников подвез ее к подъезду и спросил:
— А почему у тебя в окнах свет горит?
— Там сестра со своим новым приятелем Геной.
— Что они у тебя делают?
— Живут, — пожала плечами Василиса.
Кудесников вздохнул:
— Дай попробую догадаться. Это ты их попросила. Ну-ка, Василиса, скажи правду, тебе кажется, что за тобой кто-то следит?
— Ничего подобного.
— Только не ври мне.
— Ничего я не вру!
Кудесников завозился и стал выбираться из машины.
— Провожу тебя до двери, — вздохнул он, — а то еще поседеешь по дороге.
Василиса ничего не ответила, потому что в душе была рада этому предложению несказанно.
Дом встретил ее давно забытым запахом жареной картошки с луком. Василиса очень любила это блюдо, особенно если его готовил кто-то другой. Гена Сестраков, обвязавшись фартуком, орудовал на кухне. Сестрица сидела в комнате и пилила ногти с мечтательным выражением на лице.
— Думаешь, так будет всегда? — не здороваясь, спросила Василиса. — Вот подожди, он въедет на твои метры, тогда посмотрим.
— А мне кажется. Гена по-другому просто не может существовать, — возразила Света. — Он деятельный, энергичный. Кстати, починил тебе пылесос.
— Не может быть! — не поверила Василиса. — Ума не приложу, как жена отпустила такую драгоценность.
— Знаешь что! — перешла на шепот Светлана, темнея лицом. — Мне кажется, его жена даже не знает, что он ушел.
— Почему ты так решила?
— Возможно, он сказал ей, что в командировке или что у него аврал на заводе.
— Думаешь, он тебе врет? Но зачем?
— Зачем они все врут? Наверное, боится лишиться тыла. Что, если у нас не заладится, куда ему деваться?
— Так спроси в лоб! Кстати, а с чего ты вдруг это взяла — про жену?
— Да так, всякие мелкие признаки… Ты ведь в курсе, у меня уже есть печальный опыт.
У Василисы из-за молодости лет опыта не было никакого. Она искренне считала, что отношения между мужчиной и женщиной не могут иметь полутонов и всегда окрашены радикально. Любит — не любит. Обожает — ненавидит. И как венец всего — готов жениться.
— Девочки, идите ужинать! — позвал Гена из кухни.
Он встретил их домашней улыбкой, от которой его усы забавно топорщились в разные стороны, а из-под них выглядывали два крупных передних зуба, делая его похожим на мультяшного кролика.
— Гена, а у тебя есть какое-нибудь хобби? — спросила Василиса, наваливаясь на еду.
— Да, я кино очень люблю, — серьезно ответил тот. — Самое большое мое хобби.
— А какие режиссеры тебе нравятся? — не отставала Василиса.
Гена растерянно моргнул, потом пояснил:
— Мне нравятся фильмы с Панкратовым-Черным. Это особенно.
— Понятно, — пробормотала Василиса. — А ты туризмом не увлекаешься? По рекам на байдарках не сплавляешься, например?
— Да нет, только рыбачу иногда с мужиками.
Света наклонилась к Василисе и прошипела:
— Это что, родительский допрос? Отвяжись от него! Достаточно того, что он нравится мне! Он — мое нынешнее хобби. Тебя устроит такая формулировка?
— Ладно-ладно, — примирительно сказала Василиса. — Тем более что равных ему по жаренью картошки я просто не знаю.
Она быстренько смоталась в свою комнату, чтобы не раздражать гостей. Ей было хорошо и спокойно с ними. «Когда я получу эту тысячу баксов, — подумала она, засыпая, — то первым делом закажу себе железную дверь».
Глава 8
Утром следующего дня Василиса отправилась в офис «Метеорита», полная надежд на то, что Надежда Павловна Спичкина не захватила с собой на службу ту катушку лески, которую приобрела накануне в магазине «Охотник и рыболов». Василиса любовалась утренней Москвой. За ночь город остыл от умопомрачительной жары и теперь с новым азартом отражал всеми окнами недавно взошедшее и потому пока еще не разогнавшее прохладу солнце. В сквере, в пыли валялись в утренней истоме бродячие собаки, провожавшие прохожих чуть заметным подрагиванием хвоста. Завернув в машбюро и получив выполненную работу, Василиса так воодушевилась, что даже начала напевать себе под нос.
Свежеотпечатанный доклад Шувалова, уложенный в пакет, приятно оттягивал руку;' Сам Шувалов пока еще отсутствовал, поэтому Василиса смело вошла в его кабинет и положила стопку отпечатанных листов на стол, прямо по центру. Потом возвратилась в приемную и проверила все ящики своего стола — не завалялось ли где еще куска лески, "Да, трудно работать среди целого букета подозреваемых, — подумала она, подкрашивая глаза. — Почти за каждым числится фактик, который можно рассматривать как косвенную улику. А если такого фактика и нет, то есть неадекватное поведение и странные реакции.
Ловелас Барсов шарахается от меня как черт от ладана. Почему? Его домашняя кладовка забита куклами. Может быть, он коллекционер? Или у него своего рода мания? Только безобидная? Спичкина живет неподалеку от парка, в котором находили убитых секретарш, и по вечерам бегает там с гантелями. И еще она вчера покупала леску, которая может стать орудием очередного преступления. Да что уж там — покушения на меня! Она могла озлиться на секретарш за то, что они соблазняли Барсова, из-за которого Надежда Павловна потеряла голову. А уж я-то вообще засветилась с ним по полной программе!
Кириллу Княжскому разбила сердце девица, больше всего на свете любившая кокетничать и заигрывать с мужчинами. Он мог свихнуться на этом. Как кто начнет глазки строить — тому сразу петлю на шею. Всякие бывают мании. Таланский весьма подходит на роль соблазнителя секретарш. Он их начальник, а начальникам секретарши не отказывают. А жена Таланского очень подходит на роль убийцы. Ревность как мотив имеет в этом деле высокие котировки. Шувалов… А что Шувалов? Он в близких отношениях со Спичкиной. Только зачем он рассказал это мне? И еще, говорят, он очень тепло относился к Элле. Это плюс или минус? Кукушкина опять же могла завидовать успеху секретарш у мужчин. Не правдоподобно, конечно, но кто знает? Людочка Чечевицына имеет совсем низкие шансы оказаться серийной убийцей. Она появилась в офисе после всего случившегося и сразу же набросила собственную удавку на Таланского. Дудасов примитивен, да у него и морда слишком добрая. Для бармена Мусина не придумано мотива. Единственное, чем он подозрителен, так только тем, что до сих пор не женат. Интересно, а кого подозревает Кудесников? Это я, как слепой котенок, тычусь в разные стороны. А уж он-то наверняка имеет более или менее приемлемую версию, хотя, конечно, по сыщицкой традиции ни с кем ею не делится".
Первая половина дня прошла замечательно. Детская радость Шувалова, заполучившего в руки доклад, доставила Василисе несколько приятных минут. «Если он окажется маньяком, я сдам свою интуицию в утиль, — подумала она. — И когда он примется душить меня леской, я, пожалуй, до последнего вздоха не буду верить в его дурные намерения».
Кудесников клятвенно обещал, что как только Василиса напишет заявление об уходе, ее возьмут под плотное наблюдение побывавшие во многих переделках бывшие военнослужащие. «Да я и сам, — волновался он, — превращусь в твою тень. Так что побереги нервы». Перспектива писать заявление об уходе вдохновляла Василису все меньше и меньше.
За обедом Кукушкина рассказывала сальные анекдоты, которые накануне выловила в Интернете. Василиса с Людочкой складывались пополам и тихо визжали. Мусин глядел на Василису издали с укоризненной полуулыбкой. После того как Шувалов изгнал его из приемной, она больше не делала шагов навстречу, хотя, конечно, заходила извиниться за грубого начальника. Мусин не навязывался. Чтобы сгладить ситуацию, при встречах она стала вести себя с барменом еще приветливее, еще дружелюбнее, а улыбалась очаровательнее, чем всем остальным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30