«Если я сейчас ему не отомщу, дура буду», — подумала она. Пользуясь всеобщим пофигизмом, она рухнула в траву прямо возле забора, окружавшего карусели, закрыла глаза и высунула язык, свесив его на сторону, как набегавшаяся собака.
Выскочив на поляну, Кудесников сразу же обнаружил «тело» и закричал таким страшным голосом, что Василиса от неожиданности едва не прикусила главный атрибут своего спектакля. Потом Арсений упал на колени и двумя руками схватил Василису за голову, как за арбуз, проверяемый на спелость. «Может, он в меня влюбился? — подумала она, довольная, что по ней так убиваются. — Жалко, что у него такой отвратительный характер и я не могу ответить ему взаимностью».
— Василиса! — позвал Кудесников, утробно всхлипнув.
Она не хотела так быстро оживать. Однако очередной комар сел ей на язык. Она хотела незаметно сдунуть его, но он раздумал кусаться и, снявшись с места, полетел ей прямо в рот. А вернее, в дыхательное горло.
— Василиса! — еще жалобнее позвал Кудесников.
— Кха! — басом ответила Василиса, выплевывая комара.
Кудесников так испугался, что прямо на четвереньках отпрыгнул назад.
— Она просто в обмороке, Арсений Викторович! — пробасил кто-то. — Надо ее по щекам похлопать. Живая, не бойтесь.
— Василиса! — не своим, тонким голосом завизжал Кудесников. Теперь в нем не было ни намека на прежнее раскаянье, один только гнев в поросячьем выражении.
— Кто ж так орет на жертву! — устыдил его все тот же бас. — Очнется и опять отключится.
— Ничего с ней не будет, — ворчливо сказал Арсений.
«Ах ты, гнида долговязая! — подумала Василиса, обожавшая, когда с ней носились. — Ну, я тебе сейчас устрою». Открыв глаза, она уставилась на Кудесникова непонимающим взором. Однако взор тут же прояснился, и, протянув руки навстречу оторопевшему сыщику, Василиса умирающим голосом позвала:
— Сеня, любимый! Это ты спас меня! Я согласна стать твоей женой. Отвечаю «да» на все твои прежние предложения.
Кудесников позеленел, одновременно надувшись как индюк.
— Что тут такое? — спросил кто-то официальным тоном, подходя со стороны. — Это что, трупы?
— Ни одного трупа, — бодро ответил Кудесников. — Все живы. Я ведь говорил вам: тут задержание маньяка.
— А почему столько народу? Вы кто такие?
Василиса лежа смотрела на то, как люди в форме стали выяснять, кто из каких органов и какого черта здесь делают другие. Воспользовавшись возникшей неразберихой, она поднялась на ноги и попыталась привести в порядок платье. Кудесников подкрался сзади и встряхнул ее за шиворот.
— Гадина! — сказал он. — Ты специально притворилась! Скажи спасибо милиции, иначе бы я сам докончил то, что начал Гена.
— Начал вовсе не Гена! — возразила Василиса. — Начал Мусин. Кстати, ты мне должен две тысячи баксов.
— С какой это стати?!
— Меня душили два раза.
— Мы не договаривались, что я буду платить тебе за какие-то там разы! — вознегодовал Кудесников. — Плачу по результату. Душитель пойман — ты получаешь свою штуку.
— Душителей два, — резонно возразила Василиса.
— Душитель один, — не согласился Кудесников. — Ты просто ничего не понимаешь.
— Я понимаю только одно: меня душил сначала один человек, а потом второй. Я пережила такое, что тебе, Кудесников, и во сне не снилось. Если ты хочешь ограничиться завалящей тыщей…
— А что ты там говорила про мои предложения и свое «да»? — внезапно вспомнил Арсений. — Я что, уже предлагал тебе свою руку и сердце?
— Предлагал, — соврала Василиса, не моргнув глазом.
— Забыл, — мотнул головой тот. — Вероятно, мне было что-то очень от тебя нужно.
— Я верну тебе твое слово джентльмена…
— Кажется, я догадался. Ты оцениваешь мое слово в тысячу баксов.
— Умный мальчик.
— Если бы не номер на траве, я бы заплатил и больше, — пробормотал Кудесников.
Василиса фыркнула. К ней подошли люди в форме со скучными лицами.
— Потерпевшая поедет с нами, — сказал один противным канцелярским голосом.
— Она не может, ей нужна медицинская помощь, — тут же возразил Кудесников.
Василиса приложила руку ко лбу и простонала:
— Голова.., кружится. И дышать тяжело.
Меня ведь душили, вы в курсе?
— Я отвезу ее в больницу, — сказал Арсений. — А завтра она будет в вашем распоряжении.
Недовольный чин отошел. Фары машин, спрятанных в кустах, которые Василиса приняла за прожектора, стали гаснуть одна за другой. Заревели моторы.
— Выходит, машины стояли здесь все время, пока надо мной издевались?! — не поверила Василиса.
— Я тебе потом все объясню, — прошипел Кудесников. — Когда ты так орешь, то вовсе не похожа на умирающую.
— Где твоя машина?
— У входа в парк, на стоянке.
— Отнеси меня к ней!
— Ты что?! В тебе килограммов шестьдесят!
Я по дороге копыта отброшу.
— Пятьдесят пять! — оскорбилась Василиса. — И кроме того, ты сам сказал: я без сил, мне нужна медицинская помощь.
Кудесников мрачно посмотрел на нее и предложил:
— Может, на закорках?
— Прижиматься к твоей спине? Тоже мне, удовольствие! Кроме того, я в платье, а здесь полно мужиков.
— Милиционеры при исполнении перестают быть мужиками.
— Это ты сам придумал?
Кудесников вздохнул и поднял Василису на руки. По дороге к машине он так натужно пыхтел, что она не получила от своей мести никакого удовольствия, потому что все время боялась, что ее «конь» или сам грохнется оземь, или выронит ее себе под ноги и затопчет. Возле входа в парк было по-прежнему полно народу. Колесо обозрения вычерчивало в небе медленные круги, фейерверки взлетали над верхушками деревьев, отретушированных глубокими тенями. Казалось странным, что всего в нескольких десятках метров отсюда могло происходить нечто подобное тому, что случилось с ней.
На площади выяснилось, что вслед за Кудесниковым к автомобилю притопали двое мужиков в камуфляжной форме. Один из них держал в руках камеру. Василиса с уважением посмотрела на мускулы бывших военнослужащих и сказала, обращаясь к Арсению:
— Меня мог бы понести кто-нибудь из них.
— Ну уж нет! Чтобы ты потом потребовала с меня еще тысячу за то, что тебя несли головой не в ту сторону?
— А как зовут вон того парня в берете?
— Зачем тебе?
— Хочу устроить свою личную жизнь.
— Я забыл. У тебя ведь шок. Ты несешь всякую ахинею, пытаясь прийти в себя! — успокоил сам себя Арсений и приказал:
— Полезай в машину.
Василиса послушалась. Обнаружив на сиденье сонного Мерседеса, она принялась его тискать.
— Я позвонил Таланскому, — сообщил Кудесников, усаживаясь за руль. — Сейчас он приедет к тебе домой.
— Ко мне?! Зачем он мне сдался?
— Василиса, ты меня умиляешь! Хочешь сказать, ты рассчитывала сплавить меня и лечь спать?
— Еще чего! Ты должен мне все объяснить.
— Я так и подумал. Так зачем же я буду рассказывать всю историю два раза? Пусть уж заказчик приезжает и, так сказать, принимает работу.
— А он привезет деньги? — оживилась Василиса.
— Василиса, да ты жадная, как голодный хомяк. Тебе главное — денежку за щеку засунуть.
— Не строй из себя невинность! Ты едва меня не проворонил! Забыл, что моя сестра пострадала? Это ведь меня хотели убить!
— Не тебя, — возразил Арсений.
— Как это? — опешила Василиса. — Ты что, хочешь сказать, стреляли и в самом деле в Светлану?!
— Потерпи еще капельку. Вон уже твой подъезд. А вон, кажется, уже и Таланский.
Смотри, как нервничает. Ходит туда-сюда, как будто его ключиком завели. Хотя… Погоди-ка!
Это и не он вовсе!
Это и в самом деле был не Таланский. Это был Шувалов. Он выглядел потрясающе в узких джинсах и трикотажной рубашке алого цвета.
— Ax! — сказала Василиса, проворно выбираясь из машины. Кудесников позади нее гаденько хихикнул. — Игорь Михайлович!
— Василиса! — обернулся тот. — Я вас так давно жду! — Тут он увидел Кудесникова и потух, словно фитиль свечи, который придавили колпачком. Даже голову в плечи втянул. — Кажется, я не вовремя… Вы с другом?
— Это не друг, это мой.., даже не знаю, как сказать. Арсений, ты мне кто? Друг не друг.
Коллега не коллега…
— Простите, если не ошибаюсь, вы родственник Таланского? — сощурился Шувалов в сторону Арсения.
— Ошибаетесь, — усмехнулся тот. — Впрочем, вы не виноваты. Вас намеренно ввели в заблуждение.
— Как это так?
— Потом объясню. — Он обернулся к Василисе. — Дай ключи, я пойду, а вы разбирайтесь тут.
— Я, собственно, хотел пригласить вас, Василиса, в парк аттракционов, — волнуясь, заявил Шувалов. — Там сегодня фейерверк и множество других приятных сюрпризов.
Удалявшийся Кудесников хрюкнул. Василиса облизала губы и моргнула несколько раз в лучших секретарских традициях. Только сейчас она сделала это ненамеренно.
— Игорь… — робко начала она. — Можно без отчества? Я ведь больше не буду у вас работать.
— Почему? — испугался тот.
— Потому что так было задумано с самого начала. Тот молодой человек — частный детектив. А я — его помощница.
— Ах ты боже мой! — хлопнул себя по лбу Шувалов. — Почему я раньше не догадался?
Это шеф вас нанял? Таланский?
— Да, он сейчас приедет, чтобы выслушать всю историю. Если хотите, присоединяйтесь.
Поход в парк можно отложить. Кстати, почему вы вдруг решили пригласить меня в парк, а, допустим, не в ресторан? — Ресторан ассоциировался у Василисы с серьезным ухаживанием.
Шувалов смутился. Кудесников, вернувшийся за котом, проходя мимо, пришел ему на помощь:
— Какая ты, Василиса, недалекая! Потому что в ресторане нельзя целоваться. А в парке — сколько душе угодно.
— Это правда? — спросила она, требовательно глядя на Шувалова. — Вы хотели бы меня поцеловать?
— Да. Это плохо?
— Наоборот, замечательно.
— Тогда, может, сделаем это сейчас?
— Здесь слишком светло! — возразила она, посмотрев на весело сиявшую лампу, вделанную в стену над подъездом.
— Дело только в этом? — напряженно спросил Шувалов.
— Ну да.
Он наклонился, поднял с земли камень и, широко размахнувшись, метнул вверх. Раздался звон, лампа погасла, и сверху посыпались осколки. Василиса взвизгнула.
— Игорь Михайлович! — послышался удивленный донельзя голос Таланского. — Что это вы сейчас сделали?
Таланский как раз вылезал из машины.
— Предложение руки и сердца.
Василиса вскинула глаза, пытаясь сообразить, правильно ли она поняла. Шувалов не сводил с нее пылающего взора.
— Василиса, я прошу, чтобы вы вышли за меня замуж!
Это было единственное, что могло растопить ее сердце. Никакие другие слова не распахнули бы его навстречу Шувалову. Настоящий принц мог сказать только их. Всякие «Я вас люблю», «Я от вас без ума», «Я потерял голову» были в представлении Василисы вторичными и не заслуживали того, чтобы девушка в ответ на них дарила свою любовь.
— Хочу предупредить, что я не такая кретинка, какой вы меня вообразили, — вздохнув, сказала она. — И мы можем не подойти друг Другу.
— Сейчас проверим.
Они принялись проверять, подходят ли друг другу. Таланский, почесав макушку, отвернулся и начал топтаться на месте. Из окна первого этажа высунулся Кудесников:
— Алексей Степанович! Не хотите ли войти, выпить чаю, пока суд да дело?
Обрадовавшись появлению сыщика, Таланский потрусил к подъезду. Они успели выпить по три чашки чаю, когда появились влюбленные. За время своего отсутствия они перешли на «ты» и выяснили, что подходят друг другу идеально. Кудесников надеялся, что счастливая Василиса не отважится склочничать в присутствии новоиспеченного жениха и требовать повышения гонорара.
— Итак! — торжественно сказал Арсений, когда все расселись в комнате. — Людочка может спокойно увольняться!
Таланский при этих словах воровато глянул на Шувалова, но тому было не до него. Он не сводил глаз с предмета своего обожания.
"Все-таки Василиса была права, — с удивлением подумал Кудесников. — Этот тип следил за ней только потому, что влюбился. С ума сойти!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30