Гожусь я тебе в любовники и в мужья?
Она посмотрела на него туманным взором и кивнула, не найдя слов, чтобы выразить свой восторг. И просто шептала:
— Я люблю тебя, я всегда буду любить тебя.
— А я тебя, у тебя такая грудь…
Он наклонился и поцеловал ее грудь, и, застонав, поцеловал ее снова.
— Самая красивая грудь из всех, что я видел. Позволь мне убить Мораг.
— Нет, — ответила она серьезно, — я сама это сделаю.
Он рассмеялся.
— Я потратил два месяца непонятно на что, теперь никогда тебя не брошу.
— И в постели?
— Ты даже не представляешь себе, какой будет твоя первая брачная ночь. Доставлять тебе удовольствие — вот цель моей жизни.
Он даже задохнулся, так крепко она обняла его в ответ на последние слова.
— Спасибо, что не стала кусать меня в шею.
— Всегда пожалуйста. Ян, можно спросить тебя?
Она говорила серьезно, и герцог поднялся, чтобы видеть ее лицо.
— Ты действительно хочешь детей? Я помню твою шутку насчет дюжины Фион. Ты, правда, этого хочешь, или просто подзадоривал Джилза?
— Конечно, хочу. Но мне не нужна жена-производитель. Есть способы предотвратить зачатие, и мы будем их использовать, если ты захочешь.
Она вздохнула.
— Я знала, что ты так и скажешь, но не понимаю, как можно предотвратить зачатие.
— Это очень просто. Если хочешь, можем попробовать.
— Не сейчас, потом. Когда будет свадьба, Ян?
— Скоро, очень скоро. Как насчет завтра или послезавтра? Может быть, через полчаса или через пятнадцать минут после того, как мы еще раз займемся любовью?
— Нет, я думаю, стоит подождать.
Он увидел на ее губах улыбку. Что за игру она опять затеяла?
— Почему мы должны ждать?
— Нам надо подождать день или два.
— Мы что, опять говорим на разные темы?
— Просто я хочу быть стройной на свадьбе.
— Что значит стройной? Ты шутишь? Или ты собираешься объесться хаггиса?
— Нет, терпеть его не могу.
— Ладно, Брэнди, хватит. Больше никаких игр. Хватит меня дурачить. О чем ты говоришь?
— Ладно, ваша светлость, я отвечу. Рада сообщить вам, что на Рождество у нас родится ребенок.
Глава 32
Он посмотрел на нее. Неужели она беременна? О Господи!
— Ты беременна, — сказал Ян. — У тебя будет ребенок?
— Да.
— И ты не сказала мне? Даже не написала?
— Я сейчас тебе говорю.
Он весь кипел.
— Скажи-ка мне, а что бы ты делала, если б я не вернулся?
Ему захотелось встряхнуть ее. Переспал с ней всего один раз, лишив девственности, и она забеременела. Ян не знал, плакать ему или смеяться. А если бы она не сказала ему? Он отвернулся от нее и лег на спину.
— Ответь мне, Брэнди.
— Не знаю, я всего несколько дней назад поняла, что беременна, и испугалась. Ладно, теперь ты все знаешь и можешь уже не злиться.
Он застонал. Всего несколько дней. Наверное, она просто не успела написать ему. А что бы он сделал? Галопом бы примчался в Шотландию. Но если бы не узнал? Нет, узнал бы, обязательно узнал. Теперь не имеет значения, что ребенок родится на два месяца раньше, тем более что он собирается увезти Брэнди в Кармайкл-Холл, и чем быстрее, тем лучше.
Ян повернулся и крепко обнял ее.
— Я когда-нибудь говорил тебе, что ты упрямей меня? Нет, не тряси головой. Я просто святой по сравнению с тобой. Если ты еще что-нибудь подобное от меня скроешь, клянусь, я тебя поколочу.
— До Рождества — обещаю, ничего не будет.
Неожиданно он решительно заговорил:
— Никаких пышных свадеб в Ганновер-сквере девочка моя. Ты не обидишься?
— Конечно, нет. Не хочу стоять в окружении чужих людей, которые только и ждут, что невеста начнет выпрыгивать из свадебного платья.
— Отлично. Тогда я попрошу Бертрана помочь мне с этим делом. Мы поженимся в субботу, Брэнди.
Она долго молчала. Понятно, что герцог горел от нетерпения.
— Хорошо, я согласна, но только потому, что хочу быть стройной на собственной свадьбе.
Он не поверил своему счастью. Его мысли унеслись далеко в будущее.
— Не волнуйся, милая, у меня в Суффолке есть хороший доктор, Эдвард Мулхауз, который уже много раз принимал роды.
— Он мужчина! — закричала Брэнди с нескрываемым ужасом.
— Все доктора — мужчины, и этот не исключение. Мулхауз молод, но он лучший врач из тех, кого я знаю. Значит, ты стесняешься какого-то доктора, а приходить ко мне в спальню и соблазнять меня не стесняешься?
Брэнди ткнула его под ребро. Он почувствовал, как ее грудь коснулась его плеча.
— Ну это, конечно, было не совсем так, — сказала она и крепко прижалась к нему. Ян нежно гладил ее живот.
— Наш ребенок там, — прошептала Брэнди.
— Потрясающе, — ответил герцог и погладил ниже.
— Черт побери, Ян, не заставляй меня соблазнять тебя снова.
— Отличная идея.
Неожиданно он вспомнил про две сотни фунтов и спросил почти засыпающую у него на плече Брэнди:
— Милая, а зачем тебе тогда понадобились деньги?
Она молча вздохнула, и Ян почувствовал, как поднялась и опустилась ее грудь. Он захотел ее снова. Нет, нельзя, они оба устали.
— Я же сказала тебе: мне нужны были деньги, чтобы купить одежду.
— Не лги мне, Брэнди. Про одежду я уже слышал.
— Почему ты интересуешься, не понимаю, неужели для тебя две сотни фунтов так много?
Она ткнулась носом ему в плечо.
— Пожалуйста, Ян, не спрашивай меня, я не могу ответить.
— Ты отказываешься сказать мне?
— Да, отказываюсь. Только не смотри на меня так. А то я испугаюсь до полусмерти и не смогу родить.
— Мне больше ничего не остается, как только напугать тебя. Ладно, поговорим об этом позже, милая.
Брэнди знала, что он не оставит это просто так. Тогда придется солгать еще раз.
С этой мыслью она положила голову ему на плечо и заснула.
Ян проснулся поздно и понял, что Мэбли хватит удар, если он застанет их тут вдвоем. Затолкать Брэнди обратно в ночную рубашку было нелегко, кроме того, она спала, как младенец, и ему не хотелось будить ее.
Герцог отнес Брэнди в ее спальню на глазах у изумленных слуг. Поцеловал в лоб и вышел, надеясь еще немного поспать.
Брэнди не вышла к завтраку. Ян улыбнулся, представив себе, как она нежится в кровати, вспоминая сегодняшнюю ночь. «Мужик, — подумал Ян, — вечно у тебя такие пошлые мысли».
Бертран скоро явился в столовую в сопровождении Краббс, волоча за собой увесистый том. Ян скривился.
— Доброе утро, Ян, — сказал Бертран радостным голосом, — думаю, вам хорошо спалось этой ночью? Нет, я вижу, вы плохо спали. Жаль, значит, будет меньше сил для того, чтобы взглянуть на расчеты.
— Я нормально себя чувствую, Бертран, — ответил герцог и улыбнулся, заметив за окном ржавую пушку. — Может быть, дашь мне сначала позавтракать?
— Конечно. А где Краббс? Где каша? Пока вы ждете кашу, я расскажу вам вкратце, что мы сделали за последние два месяца. Слушайте внимательно.
— А я думал, ты это сделал еще вчера вечером.
— О нет, вчера я только обозначил.
— Черт бы тебя побрал, Бертран, ладно, давай, может, я поумнею от твоих речей.
Бертран думал, что герцог внимательно его слушает, и так увлекся рассказом, что только через полчаса заметил, как Ян с философским видом смотрит в окно.
— Думаю, Наполеон оценит мои услуги.
— Что еще за Наполеон? Ты о чем?
— Ни о чем. Я просто хотел убедиться, что ты не слушаешь меня.
— Нет, извини, Бертран, если тебе интересно, у меня сейчас столько в голове, — не разберешься.
— Ты боишься, что убийца поджидает тебя?
— Да нет, если бы ты не вспомнил, я бы и не беспокоился.
— Так о чем ты думаешь, Ян?
Герцог добродушно улыбнулся и ответил:
— Вчера, когда я увидел тебя и Констанцию за столом, то подумал, что ты очень многого добился за последние два месяца.
Бертран стал разглядывать свои колени.
— Черт, — сказал он резко, — она еще такая молодая, несмотря на то, что выглядит, на первый взгляд старше Брэнди. Ты же знаешь, леди Аделла и мой отец постоянно нас обоих подначивают, что нам весьма мешает. — Он вздохнул и добавил: — Мне пока нечего ей предложить. Жить в одном доме с моим отцом? Слава Богу, теперь не приходится соперничать с Перси, и на том спасибо. Но Констанция хочет хорошо одеваться, быть красивой, иметь собственных слуг, кареты и побрякушки. Кроме того, вращаться в обществе, красоваться перед кавалерами. Но этого всего она не может получить в Пендерлиге.
— Ты как со сцены говоришь, Бертран. Это не проблема. Можно я скажу тебе, что об этом думаю?
— Валяй, мне все равно, леди Аделла и мой отец говорят об этом, не спрашивая меня.
— Я думаю, — начал герцог, — ты даешь ей слишком много воли. После вчерашнего вечера я увидел, что Констанция неравнодушна к тебе. Ей нужна сильная рука. Ведь она очень романтичная девушка, просто к ней надо подойти с позиции хозяина. Ты, наверное, уже думал об этом?
Бертран провел руками по рыжим волосам. Он помолчал немного, а затем стукнул кулаком по коленке.
— Черт побери, а если ты ошибаешься? Нужно взять ее за жабры и заставить делать то, что тебе хочется?
— Совершенно верно. Я рад, что ты меня понял. Если ты не станешь ее хозяином и повелителем, то, боюсь, у тебя ничего не выйдет.
Бертран поднялся, забыв про свою книгу.
— Ладно, — сказал он себе под нос, — я сделаю это. Не сейчас, мне надо подумать и разработать стратегию. Англичане побили шотландцев в сорок пятом, потому что у наших не было стратегии. А я достаточно хороший стратег, чтобы прибрать к рукам девочку.
— Удачи тебе, — крикнул герцог вслед уходящему Бертрану.
Занимаясь днем каким-нибудь скучным делом, Бертран не раз представлял себя в роли повелителя. Воображал, как будет ворчать, когда что-то не по нему, и улыбаться, если все в порядке.
Он уже собрался идти домой, чтобы посидеть в одиночестве и помечтать, но вдруг увидел, что на встречу ему идет Констанция. Легкий ветерок раздувал ее волосы, и она выглядела просто очаровательно. Бертран расправил плечи и стал ждать девушку.
— Ох, от тебя пахнет овцами, Берти.
Да, начало не лучшее, но ему было все равно. Он получил шанс и начал действовать.
— Да, Конни, но днем тебе придется терпеть это.
Ее зеленые глаза расширились, и брови поднялись.
— Что значит «днем»?
Ей было явно интересно услышать продолжение фразы.
— Это значит, что ночью ты не доставишь мне никаких хлопот.
— Ох. — Она стала смотреть на носки ботинок.
— Пройдемся, — предложил он, поняв, что они оба застыли как статуи друг перед другом. Хозяин и повелитель должен красиво ходить и говорить. Да, чтобы завоевать ее, придется заставить себя быть посмелее.
— Хорошо, — ответила она и протянула ему руку.
— Конни, когда тебе будет семнадцать?
— В августе, Берти.
— Да, мне следовало бы помнить об этом. Прости, но у меня в голове столько цифр. А ведь я всегда знал, когда у тебя день рождения.
Констанция вспомнила, какой она была раньше, и побледнела. Когда ей исполнилось четырнадцать, девушка считала Бертрана стариком.
— Ты был такой высокий и худой. И рыжий. Как солнце перед бурей.
— Думаешь, моя мочалка может сравниться с твоими великолепными черными волосами? Они как шелк.
Конни крепче сжала его пальцы, рассмеялась нервно и засмущалась.
— Что за вопрос, Берти, я думаю, просто ты слишком много был на солнце. — И она посмотрела на него из-под ресниц.
— Нет, это ты мое солнышко. Помнишь, твои детские слезы о Перси? Можешь забыть обо всех мужчинах, кроме меня?
Она поправила волосы.
— А что, если нет, господин Бертран?
«Ага, — подумал он, — я уже господин. Неплохо звучит».
— Тогда я поколочу тебя, малышка.
Бертран обнял ее за плечи и прижал к себе.
— Ты будешь бить меня? — спросила она, глядя снизу вверх. — Ты правда меня поколотишь?
Ему это понравилось, девушка поверила. Да, он чувствовал, что делает все правильно. Если бы остался один, то обязательно хлопнул себя по затылку за то, что долгое время был таким болваном. Слава Богу, герцог помог ему.
— Да, до синяков, если ты хотя бы посмотришь на другого.
— Да? Думаешь, с синяками я смогу быть красивой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Она посмотрела на него туманным взором и кивнула, не найдя слов, чтобы выразить свой восторг. И просто шептала:
— Я люблю тебя, я всегда буду любить тебя.
— А я тебя, у тебя такая грудь…
Он наклонился и поцеловал ее грудь, и, застонав, поцеловал ее снова.
— Самая красивая грудь из всех, что я видел. Позволь мне убить Мораг.
— Нет, — ответила она серьезно, — я сама это сделаю.
Он рассмеялся.
— Я потратил два месяца непонятно на что, теперь никогда тебя не брошу.
— И в постели?
— Ты даже не представляешь себе, какой будет твоя первая брачная ночь. Доставлять тебе удовольствие — вот цель моей жизни.
Он даже задохнулся, так крепко она обняла его в ответ на последние слова.
— Спасибо, что не стала кусать меня в шею.
— Всегда пожалуйста. Ян, можно спросить тебя?
Она говорила серьезно, и герцог поднялся, чтобы видеть ее лицо.
— Ты действительно хочешь детей? Я помню твою шутку насчет дюжины Фион. Ты, правда, этого хочешь, или просто подзадоривал Джилза?
— Конечно, хочу. Но мне не нужна жена-производитель. Есть способы предотвратить зачатие, и мы будем их использовать, если ты захочешь.
Она вздохнула.
— Я знала, что ты так и скажешь, но не понимаю, как можно предотвратить зачатие.
— Это очень просто. Если хочешь, можем попробовать.
— Не сейчас, потом. Когда будет свадьба, Ян?
— Скоро, очень скоро. Как насчет завтра или послезавтра? Может быть, через полчаса или через пятнадцать минут после того, как мы еще раз займемся любовью?
— Нет, я думаю, стоит подождать.
Он увидел на ее губах улыбку. Что за игру она опять затеяла?
— Почему мы должны ждать?
— Нам надо подождать день или два.
— Мы что, опять говорим на разные темы?
— Просто я хочу быть стройной на свадьбе.
— Что значит стройной? Ты шутишь? Или ты собираешься объесться хаггиса?
— Нет, терпеть его не могу.
— Ладно, Брэнди, хватит. Больше никаких игр. Хватит меня дурачить. О чем ты говоришь?
— Ладно, ваша светлость, я отвечу. Рада сообщить вам, что на Рождество у нас родится ребенок.
Глава 32
Он посмотрел на нее. Неужели она беременна? О Господи!
— Ты беременна, — сказал Ян. — У тебя будет ребенок?
— Да.
— И ты не сказала мне? Даже не написала?
— Я сейчас тебе говорю.
Он весь кипел.
— Скажи-ка мне, а что бы ты делала, если б я не вернулся?
Ему захотелось встряхнуть ее. Переспал с ней всего один раз, лишив девственности, и она забеременела. Ян не знал, плакать ему или смеяться. А если бы она не сказала ему? Он отвернулся от нее и лег на спину.
— Ответь мне, Брэнди.
— Не знаю, я всего несколько дней назад поняла, что беременна, и испугалась. Ладно, теперь ты все знаешь и можешь уже не злиться.
Он застонал. Всего несколько дней. Наверное, она просто не успела написать ему. А что бы он сделал? Галопом бы примчался в Шотландию. Но если бы не узнал? Нет, узнал бы, обязательно узнал. Теперь не имеет значения, что ребенок родится на два месяца раньше, тем более что он собирается увезти Брэнди в Кармайкл-Холл, и чем быстрее, тем лучше.
Ян повернулся и крепко обнял ее.
— Я когда-нибудь говорил тебе, что ты упрямей меня? Нет, не тряси головой. Я просто святой по сравнению с тобой. Если ты еще что-нибудь подобное от меня скроешь, клянусь, я тебя поколочу.
— До Рождества — обещаю, ничего не будет.
Неожиданно он решительно заговорил:
— Никаких пышных свадеб в Ганновер-сквере девочка моя. Ты не обидишься?
— Конечно, нет. Не хочу стоять в окружении чужих людей, которые только и ждут, что невеста начнет выпрыгивать из свадебного платья.
— Отлично. Тогда я попрошу Бертрана помочь мне с этим делом. Мы поженимся в субботу, Брэнди.
Она долго молчала. Понятно, что герцог горел от нетерпения.
— Хорошо, я согласна, но только потому, что хочу быть стройной на собственной свадьбе.
Он не поверил своему счастью. Его мысли унеслись далеко в будущее.
— Не волнуйся, милая, у меня в Суффолке есть хороший доктор, Эдвард Мулхауз, который уже много раз принимал роды.
— Он мужчина! — закричала Брэнди с нескрываемым ужасом.
— Все доктора — мужчины, и этот не исключение. Мулхауз молод, но он лучший врач из тех, кого я знаю. Значит, ты стесняешься какого-то доктора, а приходить ко мне в спальню и соблазнять меня не стесняешься?
Брэнди ткнула его под ребро. Он почувствовал, как ее грудь коснулась его плеча.
— Ну это, конечно, было не совсем так, — сказала она и крепко прижалась к нему. Ян нежно гладил ее живот.
— Наш ребенок там, — прошептала Брэнди.
— Потрясающе, — ответил герцог и погладил ниже.
— Черт побери, Ян, не заставляй меня соблазнять тебя снова.
— Отличная идея.
Неожиданно он вспомнил про две сотни фунтов и спросил почти засыпающую у него на плече Брэнди:
— Милая, а зачем тебе тогда понадобились деньги?
Она молча вздохнула, и Ян почувствовал, как поднялась и опустилась ее грудь. Он захотел ее снова. Нет, нельзя, они оба устали.
— Я же сказала тебе: мне нужны были деньги, чтобы купить одежду.
— Не лги мне, Брэнди. Про одежду я уже слышал.
— Почему ты интересуешься, не понимаю, неужели для тебя две сотни фунтов так много?
Она ткнулась носом ему в плечо.
— Пожалуйста, Ян, не спрашивай меня, я не могу ответить.
— Ты отказываешься сказать мне?
— Да, отказываюсь. Только не смотри на меня так. А то я испугаюсь до полусмерти и не смогу родить.
— Мне больше ничего не остается, как только напугать тебя. Ладно, поговорим об этом позже, милая.
Брэнди знала, что он не оставит это просто так. Тогда придется солгать еще раз.
С этой мыслью она положила голову ему на плечо и заснула.
Ян проснулся поздно и понял, что Мэбли хватит удар, если он застанет их тут вдвоем. Затолкать Брэнди обратно в ночную рубашку было нелегко, кроме того, она спала, как младенец, и ему не хотелось будить ее.
Герцог отнес Брэнди в ее спальню на глазах у изумленных слуг. Поцеловал в лоб и вышел, надеясь еще немного поспать.
Брэнди не вышла к завтраку. Ян улыбнулся, представив себе, как она нежится в кровати, вспоминая сегодняшнюю ночь. «Мужик, — подумал Ян, — вечно у тебя такие пошлые мысли».
Бертран скоро явился в столовую в сопровождении Краббс, волоча за собой увесистый том. Ян скривился.
— Доброе утро, Ян, — сказал Бертран радостным голосом, — думаю, вам хорошо спалось этой ночью? Нет, я вижу, вы плохо спали. Жаль, значит, будет меньше сил для того, чтобы взглянуть на расчеты.
— Я нормально себя чувствую, Бертран, — ответил герцог и улыбнулся, заметив за окном ржавую пушку. — Может быть, дашь мне сначала позавтракать?
— Конечно. А где Краббс? Где каша? Пока вы ждете кашу, я расскажу вам вкратце, что мы сделали за последние два месяца. Слушайте внимательно.
— А я думал, ты это сделал еще вчера вечером.
— О нет, вчера я только обозначил.
— Черт бы тебя побрал, Бертран, ладно, давай, может, я поумнею от твоих речей.
Бертран думал, что герцог внимательно его слушает, и так увлекся рассказом, что только через полчаса заметил, как Ян с философским видом смотрит в окно.
— Думаю, Наполеон оценит мои услуги.
— Что еще за Наполеон? Ты о чем?
— Ни о чем. Я просто хотел убедиться, что ты не слушаешь меня.
— Нет, извини, Бертран, если тебе интересно, у меня сейчас столько в голове, — не разберешься.
— Ты боишься, что убийца поджидает тебя?
— Да нет, если бы ты не вспомнил, я бы и не беспокоился.
— Так о чем ты думаешь, Ян?
Герцог добродушно улыбнулся и ответил:
— Вчера, когда я увидел тебя и Констанцию за столом, то подумал, что ты очень многого добился за последние два месяца.
Бертран стал разглядывать свои колени.
— Черт, — сказал он резко, — она еще такая молодая, несмотря на то, что выглядит, на первый взгляд старше Брэнди. Ты же знаешь, леди Аделла и мой отец постоянно нас обоих подначивают, что нам весьма мешает. — Он вздохнул и добавил: — Мне пока нечего ей предложить. Жить в одном доме с моим отцом? Слава Богу, теперь не приходится соперничать с Перси, и на том спасибо. Но Констанция хочет хорошо одеваться, быть красивой, иметь собственных слуг, кареты и побрякушки. Кроме того, вращаться в обществе, красоваться перед кавалерами. Но этого всего она не может получить в Пендерлиге.
— Ты как со сцены говоришь, Бертран. Это не проблема. Можно я скажу тебе, что об этом думаю?
— Валяй, мне все равно, леди Аделла и мой отец говорят об этом, не спрашивая меня.
— Я думаю, — начал герцог, — ты даешь ей слишком много воли. После вчерашнего вечера я увидел, что Констанция неравнодушна к тебе. Ей нужна сильная рука. Ведь она очень романтичная девушка, просто к ней надо подойти с позиции хозяина. Ты, наверное, уже думал об этом?
Бертран провел руками по рыжим волосам. Он помолчал немного, а затем стукнул кулаком по коленке.
— Черт побери, а если ты ошибаешься? Нужно взять ее за жабры и заставить делать то, что тебе хочется?
— Совершенно верно. Я рад, что ты меня понял. Если ты не станешь ее хозяином и повелителем, то, боюсь, у тебя ничего не выйдет.
Бертран поднялся, забыв про свою книгу.
— Ладно, — сказал он себе под нос, — я сделаю это. Не сейчас, мне надо подумать и разработать стратегию. Англичане побили шотландцев в сорок пятом, потому что у наших не было стратегии. А я достаточно хороший стратег, чтобы прибрать к рукам девочку.
— Удачи тебе, — крикнул герцог вслед уходящему Бертрану.
Занимаясь днем каким-нибудь скучным делом, Бертран не раз представлял себя в роли повелителя. Воображал, как будет ворчать, когда что-то не по нему, и улыбаться, если все в порядке.
Он уже собрался идти домой, чтобы посидеть в одиночестве и помечтать, но вдруг увидел, что на встречу ему идет Констанция. Легкий ветерок раздувал ее волосы, и она выглядела просто очаровательно. Бертран расправил плечи и стал ждать девушку.
— Ох, от тебя пахнет овцами, Берти.
Да, начало не лучшее, но ему было все равно. Он получил шанс и начал действовать.
— Да, Конни, но днем тебе придется терпеть это.
Ее зеленые глаза расширились, и брови поднялись.
— Что значит «днем»?
Ей было явно интересно услышать продолжение фразы.
— Это значит, что ночью ты не доставишь мне никаких хлопот.
— Ох. — Она стала смотреть на носки ботинок.
— Пройдемся, — предложил он, поняв, что они оба застыли как статуи друг перед другом. Хозяин и повелитель должен красиво ходить и говорить. Да, чтобы завоевать ее, придется заставить себя быть посмелее.
— Хорошо, — ответила она и протянула ему руку.
— Конни, когда тебе будет семнадцать?
— В августе, Берти.
— Да, мне следовало бы помнить об этом. Прости, но у меня в голове столько цифр. А ведь я всегда знал, когда у тебя день рождения.
Констанция вспомнила, какой она была раньше, и побледнела. Когда ей исполнилось четырнадцать, девушка считала Бертрана стариком.
— Ты был такой высокий и худой. И рыжий. Как солнце перед бурей.
— Думаешь, моя мочалка может сравниться с твоими великолепными черными волосами? Они как шелк.
Конни крепче сжала его пальцы, рассмеялась нервно и засмущалась.
— Что за вопрос, Берти, я думаю, просто ты слишком много был на солнце. — И она посмотрела на него из-под ресниц.
— Нет, это ты мое солнышко. Помнишь, твои детские слезы о Перси? Можешь забыть обо всех мужчинах, кроме меня?
Она поправила волосы.
— А что, если нет, господин Бертран?
«Ага, — подумал он, — я уже господин. Неплохо звучит».
— Тогда я поколочу тебя, малышка.
Бертран обнял ее за плечи и прижал к себе.
— Ты будешь бить меня? — спросила она, глядя снизу вверх. — Ты правда меня поколотишь?
Ему это понравилось, девушка поверила. Да, он чувствовал, что делает все правильно. Если бы остался один, то обязательно хлопнул себя по затылку за то, что долгое время был таким болваном. Слава Богу, герцог помог ему.
— Да, до синяков, если ты хотя бы посмотришь на другого.
— Да? Думаешь, с синяками я смогу быть красивой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41