Вскоре молодой человек понял, что нет нужды объяснять всем, что болезнь Дианы вызвана простудой, а не беременностью. Об этом позаботились поклонники девушки, те, что посылали ей эти дурацкие букеты. Лайонел злобно усмехался про себя.
* * *
— Не поеду, — твердо заявила Диана Люции. — Мне не нужна деревня для выздоровления, тем более поместье Лайонела.
Лайонел стоял у двери в спальню Дианы и подслушивал. Он даже на мгновение не подумал отойти. Услышав, что Диана не хочет ехать, он испытал одновременно и облегчение, и разочарование. Из слов Люции молодой человек разобрал только ее уверения в том, что он, Лайонел, беспокоится о Диане.
— Лайонел меньше всего хочет притащить меня в свое поместье, — продолжала Диана. — Не его вина, что я так сильно простудилась. Тетя, он недолюбливает меня, правда, недолюбливает. Он не хочет иметь со мной ничего общего.
Эти слова разозлили графа. Диана, разумеется, знала, что он часами сидел у ее постели и мечтал взять ее болезнь на себя, дышать за нее. Ему хотелось обнять ее и согреть. Лайонел без стука вошел в спальню и увидел Диану, полулежавшую на подушках. Девушка покраснела.
— Вы не совсем правы, — сказал граф. — Люция, оставьте ее в покое. Если вы будете давить на нее, она опять разболеется.
— В чем она не совсем права? — спросила Люция.
— В том, что я ее недолюбливаю.
— Лайонел, может быть, вы перестанете говорить обо мне в третьем лице? Я тоже здесь.
— Хорошо. Я не испытываю к вам неприязни, Диана. Вы прекрасно понимаете, что ваш приезд в мое поместье был бы большой ошибкой. Люция не права.
— Я и не собираюсь ехать в ваше поместье. Если вы думаете, что я была бы счастлива погостить у вас, то сильно ошибаетесь. Я возвращаюсь домой.
— Никуда вы не поедете до выздоровления.
— В понедельник у меня все будет великолепно, я снова стану сама собой. Люция, вы найдете мне сопровождающего в дорогу? Вы же обещали…
— Диана, вы высказались противоречиво: «великолепно» и «стану сама собой».
— Да перестаньте вы!
Лайонел замолчал. Он продолжает злить ее, но сейчас этого делать нельзя: он вовсе не хотел, чтобы она опять заболела. Удивительно, но Люция пошла на попятную.
— Хорошо, дорогая. Если ты так настаиваешь на возвращении к отцу, мне нужно все подготовить.
— Люция, я не уверен, что…
— Замолчите, Лайонел! Вас это не касается!
— Очень даже касается, — заявил он. Затем, к собственному удивлению и досаде, он прибавил: — Я поеду с вами. Но вы останетесь в постели до тех пор, пока доктор Мак-Комбер не позволит вам вставать. Я не собираюсь нянчиться с вами на борту какого-то дурацкого корабля, если вы разболеетесь.
Люция не проронила ни слова. Диана смотрела на него так, словно он в карточной игре выложил на стол трех лишних королей.
— О, Боже мой! — выдохнул он, воздев руки вверх. — Мне нужно вступить в права наследования плантацией Оливера Менденхолла. Я поеду туда, сам осмотрю плантацию и вернусь в Англию. Вот и все.
— Разумеется, — самым безразличным тоном согласилась Люция.
— Кроме того, мне стало скучно в Лондоне. Пора переменить место. Это пойдет мне на пользу. Вы же знаете, Люция… новые впечатления, новые знания…
— А как же ваша интрижка? — донельзя насмешливым тоном спросила Диана. — Вас это больше не развлекает?
— Она уже потеряла новизну, — ответил Лайонел.
— Наверное, вам обоим вместе скучно.
— Диана, леди ничего не должна знать о таких вещах!
— Тетушка, неужели вы хотите, чтобы я мирилась с таким ужасным поведением джентльмена и ничего не сказала ему в ответ, чтобы притворялась, что ничего не замечаю?
— Вот именно, — проговорил Лайонел. — Но и ваше поведение начинает приводить меня в отчаяние. Посмотрите на себя: вы снова краснеете. Ради Бога, не нужно так возбуждаться. — Эти двусмысленные слова заставили его представить себе Диану, обнаженную, стонущую в его объятиях, со слегка раздвинутыми длинными ногами… Он покраснел. Злясь на самого себя, граф прибавил: — А что касается ужасного поведения со стороны джентльмена, то желал бы я, чтобы и леди вели себя так же откровенно, а не предавались страсти украдкой.
— Я ничего не делаю украдкой!
— Но, несомненно, сделаете. Как только поймаете достаточно доверчивого человека, вы… — Его голос сорвался, но, прежде чем он смог продолжать спокойнее, заговорила сильно покрасневшая Диана:
— Поймать! Да зачем уважающей себя женщине ловить таких дураков, как вы?! Если судить по тем мужчинам, которых я знаю, включая вас, милорд, то я скорее утопилась бы.
Графу, наконец, удалось заговорить спокойно. Раньше это достигалось без труда, но с приездом Дианы этот навык почему-то пропал. Он сделал вид, что все это его развлекает.
— Лучше утопиться? Вы, без сомнения, правы. Люция, присматривайте пока за этой колючкой, а затем я отвезу ее обратно к отцу.
Уже выходя из спальни, он слышал, как Диана прошептала Люции:
— Тетушка, а что такое предаваться страсти?
Граф улыбнулся при мысли, что неплохо было бы просветить Диану на этот счет. «Но я еще не совсем конченый человек», — сказал он себе.
В последующие несколько дней Лайонел был занят приведением в порядок своих дел. Поездка в Вест-Индию займет не меньше трех-четырех месяцев, поэтому не хотелось бы, чтобы в течение этого времени пришли в упадок его дела в Англии. Возможно, придется задержаться. Лучше все предусмотреть заранее.
А тем временем Диана принимала в гостиной визитеров, Люция неотлучно находилась при ней. Каждому джентльмену, который приходил ее проведать, Люция сообщала о скором отъезде Дианы домой. После этой новости букеты от Брэкенриджа исчезли.
Приезжавшие с визитами леди более всего интересовались точным диагнозом и симптомами болезни. Диана в отличие от тетушки недоумевала, почему дамы так озабочены ее состоянием здоровья.
— Говорю вам, Мейбл, — заявила леди Донкастер после посещения вместе с приятельницей Дианы, — что между этой девушкой и лордом Сент-Левеном что-то есть. Достаточно посмотреть на них. Вы слышали, что граф будет сопровождать ее в Вест-Индию?
— Держу пари, что эта девушка скоро станет членом его семьи, — отозвалась Мейбл. — Они вернутся в Англию, разумеется, как муж и жена, и с младенцем на руках.
В это самое время в клубе «Уайт» граф Марч говорил разъяренному Лайонелу:
— Послушайте, Лайонел, разумеется, эти сплетницы скорее поверят Шарлотте — ведь ее выдумки гораздо занимательнее правды; вы сами это прекрасно знаете, старина. Так зачем же мне вас убеждать?
— Но это несправедливо по отношению к мисс Саварол, — возразил Лайонел из приличия, но про себя подумал, что это еще более несправедливо по отношению к нему самому.
— Вы только посмотрите, кто за ней ухаживает! Среди этих мужчин тоже немало сплетников.
— Я ей говорил: все они не пара ей. Знаете, Джулиан, она не глупа, и ни на секунду не увлеклась ни одним из них.
— Зачем вы едете вместе с ней?
— Не знаю. Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь. Именно это случилось со мной.
Все поняв, Джулиан сразу спросил:
— Когда вы собираетесь ехать?
— Если выздоровление Дианы будет идти так же успешно, мы сможем выехать на следующей неделе. Люция старательно ищет семью для нашего сопровождения. — Лайонел усмехнулся. — Может быть, когда я вернусь, ты уже не будешь холостяком.
— Сильно в этом сомневаюсь, — отозвался граф Марч. На самом деле он думал о другом. Мисс Саварол — восхитительное создание. Следовательно, холостые дни его друга сочтены, а вот у него самого пока никого на примете нет.
* * *
Диана смотрела в окно экипажа на суету, царившую в Плимуте. Когда она приехала в Англию, корабль причалил в Саут-гемптоне. Она решила, что в Плимуте все по-другому: более весело, многолюдно, естественно. Здесь все шумело и двигалось. Воздух был пропитан сильными запахами пота и моря.
— С лордом и леди Томлинсон мы встретимся в «Дрейке», — проговорил Лайонел, когда экипаж остановился. Молодой человек открыл дверцу.
— Да, я знаю.
Он помог девушке выйти. Ему показалось, что у нее все еще нездоровый вид.
— Вам надо поправиться, — сказал граф, оглядывая ее фигуру. К сожалению, его глаза задержались на ее груди.
— Здесь не нужно, — ядовитым тоном отозвалась она. — Здесь я никогда не худею.
Он усмехнулся:
— Слава Богу!
Ее глаза посерели, потеряв за время болезни зеленый цвет. В знак поражения он поднял руки, чтобы избежать ответного выпада, предназначенного, без сомнения, для того, чтобы вогнать его в краску.
— Пойдемте, посмотрим, может, Томлинсоны уже здесь.
Следуя за графом в построенную столетия назад гостиницу, Диана с удивлением почувствовала, что уже скучает по Люции. И даже по суровой Грамбер. Она вспомнила Дидье, похожего на льва, когда тот сидел за роялем, наигрывая вальс и отбивая такт ногой. «Старый монах»… он был столпом дома.
— Простите?!
Услышав это недоуменное восклицание Лайонела, обращенное к хозяину гостиницы, Диана подошла ближе.
— Я сказал, милорд, что милорд Томлинсон прислал известие о более позднем своем приезде:
— Когда же он приедет?
— В записке упоминалось, что его светлость прибудет в среду вечером.
— Корабль отплывает в четверг, — сказал Лайонел, — Как только начнется отлив.
Хозяин гостиницы успокаивающе замахал руками.
— Может, они приедут завтра, Лайонел, — проговорила Диана.
Граф помрачнел, так как не знал, что делать.
— Не возвращаться же нам в Лондон, бросив тут все?
— Вы и ваша супруга собираетесь взять комнату, милорд?
— Мы не супруги, — сказал Лайонел.
— Вот как!.. — проговорил хозяин, посмотрев на молодую даму и сделав при этом несколько интересных умозаключений.
— Послушайте… — гневно начал Лайонел.
— Нет, сейчас это не важно, — сказала Диана, тронув его за локоть.
Все еще хмурясь, граф отвернулся от хозяина.
— Думаю, нам надо подождать, — наконец решил он. — Получится глупо, если мы вернемся в Лондон, а они приедут, как обещали. Кроме того, я больше не хочу давать повод для сплетен.
— Я ваша дальняя родственница. Вы сопровождаете меня в путешествии, что не дает злым языкам никаких оснований для болтовни.
— Ваша наивность не перестает меня удивлять. — Он снова повернулся к хозяину, прежде чем Диана успела ответить. — Хорошо. Нам нужны две спальни и отдельная столовая.
— Сожалею, милорд, но такие апартаменты заняты.
— Так я и знал, — высокомерно посетовал Лайонел.
— Примите мои извинения, милорд. Но отдельные апартаменты занял капитан Кастьерс.
Лайонел повернулся к Диане.
— Согласны пообедать в своей спальне в одиночестве?
Та пожала плечами.
— Отлично. Пошлите в спальню к мисс Саварол горничную.
Диана тотчас обнаружила, что их спальни соединены дверью. Она не знала, как ей поступить. Видимо, хозяин решил, что их отношения более близкие, чем на самом деле. Вот нелепость! Этот вредный Лайонел ушел из гостиницы, разумеется, чтобы осмотреть все вокруг и повеселиться.
Диана почувствовала, что устала. Она отпустила молоденькую горничную и прилегла. Через пять минут она уже спала.
Лайонел стоял в проеме открытой двери, соединявшей их спальни. В слабом полуденном свете зашторенной спальни он ясно видел очертания лежавшей на кровати Дианы. Он тихо подошел к ней.
— Диана…
Она лежала на спине, повернув голову набок и закинув одну руку за голову. Девушка не пошевелилась. Он мягко взял ее за плечо.
— Диана, пора вставать. Просыпайтесь же, девочка моя. Диана услышала его голос, низкий и ласковый, и тихо вздохнула.
— Лайонел, — произнесла она.
Он отдернул руку и выпрямился. Что же ей снится? Он позвал ее еще раз, но уже громче:
— Диана, пора вставать!
Она открыла глаза, несколько раз моргнула и в приятной полудреме потянулась. Глаза Лайонела опустились на ее грудь, он с трудом сглотнул и отступил назад.
— Который час?
— Далеко за полдень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52