— Я бы хотела услышать, Джеймс Шербрук, откуда твой отец узнал о моем огромном состоянии и каким образом вышло так, что я, та особа, которой это состояние принадлежит, понятия о нем не имела?! И какого дьявола он рассказал об этом именно тебе?
Теперь она чуть-чуть повысила голос. Для пущего эффекта.
— Все это абсолютная чушь, Джеймс, и потому так меня злит. Если я богатая наследница, почему дядя Саймон не потрудился мне об этом сказать?
Корри топнула ногой. Странно. Такой он ее еще не видел.
Теперь настала его очередь поддразнить ее.
— Да ты взгляни на себя! Топаешь ногами, как ребенок, которому не дали конфетку. Когда ты станешь взрослой, Корри? Молодым леди нет нужды разбираться в финансах. Вряд Ли их мозг способен вместить подобные темы.
Корри снова топнула.
— Полнейшая чушь, и ты, Джеймс Шербрук, пре красно это понимаешь. Значит, я такая дурочка, что не в силах разобраться в чертовых финансах? Да знаешь ли ты, что я уже четыре года работаю с управляющим дяди Саймона и прекрасно ориентируюсь в деловых вопросах? Итак, почему никто не позаботился все мне объяснить?
Джеймс понял, что подливать масла в огонь неразумно, и, действуя таким образом, он не добьется своей цели, а именно ее согласия. Не важно, что ему совсем некстати это ее согласие, другого выхода все равно нет.
Придется пустить в ход лесть и убеждение.
— Что же, возможно, ты права, но тут, в Лондоне, все по-другому. Отец и рассказал мне все потому, чтобы я держал ухо востро и постарался избавиться от охотников за приданым, которые непременно начнут виться вокруг тебя. Он еще добавил, что там, где есть деньги, секретов не бывает. И это верно. Пройдет совсем немного времени, прежде чем слухи о твоем богатстве разнесутся по городу, и, поверь, ты окажешься в осаде.
Корри, по давнему опыту зная, что гнев неизменно и не слишком благоприятно действует на ее желудок, вынудила себя утихомириться.
— Но о каких слухах идет речь, если даже я ничего не знала?
И тут Джеймс вкрадчиво пробормотал:
— Может, ничего и не выйдет наружу.
Он осторожно взглянул на нее сквозь ресницы. Но она продолжала притопывать ногой, не подозревая об истинном значении столь удивительного предположения.
Джеймс вздохнул, стиснул руки и сказал, не поднимая глаз:
— Никогда не забывай, Корри, что в Лондоне полно алчных охотников за чужими состояниями.
Корри бросила носовой платок ему на лицо и принялась вышагивать взад-вперед у постели.
— Хоть я больше не кричу на тебя, все равно ужасно расстроилась.
— Понимаю, но ты должна признать, что отец недаром сообщил мне о твоих деньгах. И он смеялся до слез над тем, что сказал твой дядюшка, когда упомянул об огромных богатствах.
— И что же это, позволь спросить?
— Ты уже слышала его фразу сегодня утром: «На нее будут охотиться, как на бешеную собаку».
Корри на мгновение застыла.
— Он действительно так считает?
— Да. И очень беспокоится из-за полного отсутствия у тебя опыта и незнания лондонских пороков. Правда, как только почтальон привез новый научный журнал, он быстро утешился.
— Охотиться, как на бешеную собаку. Что за гнусное сравнение! — горько рассмеялась она.
— Вот и отцу это почему-то показалось смешным, — заметил Джеймс.
Все еще смеясь, она направилась к двери и бросила через плечо:
— Скажи, Джеймс, если мой убогий мозг не в состоянии воспринимать столь сложные темы, как финансы, тогда что же мне по силам?
— Неизменно быть идеальным благородным рыцарем в белоснежных доспехах, — не задумываясь ответил он.
Корри замерла, залилась краской, открыла рот, но тут же закрыла. Постояла немного, метнулась к двери, оглянулась, расплылась в улыбке и махнула рукой.
— Тебе нужно отдохнуть. Завтра я приду опять, если не возражаешь против моего визита без эскорта из двадцати дюжих молодцов, готовых защитить меня от тебя и злых языков.
И эта хитрая ведьмочка снова рассмеялась и исчезла. Из-за двери донеслось посвистывание. Она удрала, прежде чем он высказал все, что собирался.
Джеймс выругался в пустоту. Но один он оставался недолго, потому что уход Корри означал возвращение Джульетты. Отец окинул его взглядом и предоставил судьбе в облике мисс и миссис Лоример. Хоть бы Петри вернулся и еще раз побрил его! Все, что угодно, лишь бы не оставаться наедине с дамами.
Глава 22
Наутро Корри, как и обещала, приехала к Шербрукам, и встретивший ее Уилликом сообщил, что молодой хозяин закрылся в кабинете и корпит над счетными книгами, чтобы немного отточить ум.
— Для этого ему нужны не книги, а хорошая перепалка, — возразила Корри и потребовала, чтобы Уилликом не объявлял о ее приезде.
Потихоньку открыв дверь, она увидела сидевшего за столом Джеймса с листком бумаги в левой руке и пером в правой. Голова его лежала на столешнице, а сам он сладко спал.
Корри попятилась из комнаты, но он вздрогнул, обернулся и сказал:
— Тебе давно пора быть здесь.
— Почему ты не в постели?
Джеймс потянулся, поднялся, снова потянулся, и зевнул.
— Ты похудел. Нужно потолковать с твоей матушкой насчет этого.
Джеймс опустил руки.
— Не волнуйся, мать запихивает в меня еду, словно в предназначенного на откорм гуся. Ты тоже похудела.
Что тебя так задержало?
— Я случайно встретила Джудит Макрей. Ту девушку, которая, если не ошибаюсь, очень интересуется Джейсоном. Правда, все девушки в Лондоне интересуются вами обоими, но, мне кажется, она подходит ему больше остальных.
— Она племянница леди Арбакд. Где ты ее встретила?
— Джудит вместе с леди Арбакл выходила из шляпной лавки. Они, похоже, ссорились, но, завидев меня, Джудит разулыбалась как ни в чем небывало. Не думаю, что леди Арбакл была рада меня видеть. Полагаю, Джудит знает, что я своя в вашей семье, и хочет завязать со мной хорошие отношения, считая это полезным, — пояснила Корри.
— В последнее время Джейсон не слишком часто о ней говорит.
— Неудивительно, ведь его брат исчез и вполне мог быть убит за это время.
— По-моему, она ему тоже нравится, — буркнул Джеймс. — Теперь, когда со мной все уладилось, он сможет идти прежним курсом.
— Интересно, каким именно? Скажи, проснувшись утром, ты обнаружил, что Джульетта разбила лагерь в гостиной?
— Они с матерью действительно заезжали вскоре после завтрака. Я был в постели.
Ему не хотелось дразнить ее, поскольку он был еще слишком слаб. И все же Джеймс продолжал:
— По-моему, она наслаждается моим обществом. А ее матушка уютно устраивается в уголочке и благосклонно наблюдает за умилительной картиной.
— А ты? Ты тоже упиваешься этим приторным сюсюканьем? Этим фальшивым воркованием? Она еще не прижимала ладонь к твоему бедному лбу?
— Не могу припомнить никакого воркования, разве что ее мать немного им злоупотребляет.
— Что же, все понятно. Ты, что ни говори, наследник. Хотя, знаешь, я никак в толк не возьму, зачем ей так понадобилось непременно выйти за тебя.
— А почему бы и нет?
— Джульетта вполне сознает, как красива, и гордится этим. Беда в том, что ты куда ее красивее. Только представь: вы оба смотритесь в зеркало и она вдруг понимает, как ей далеко до тебя. Никогда не поверю, что она такое потерпит.
Джеймс рассеянно взъерошил волосы.
— Черт возьми, опять я позволил отвлечь себя! Стоит тебе открыть рот, и я забываю, на каком я свете.
Он попытался встать, чтобы подойти ближе, грозно нависнуть над ней, немного запугать, но волна головокружения едва не сбила его с ног. Пришлось поспешно сесть в отцовское кресло. Неловко откашлявшись, он подался вперед.
— Джейсон сказал, что видел, как вы с Девлином Монро катались в парке.
Корри преспокойно уселась, расправив юбку миленького светло-зеленого платья, положила ногу на ногу и принялась поигрывать туфелькой. Все же какая прелесть! Никаких каблуков, и ступня кажется маленькой! В них можно бегать и прыгать!
Она старательно изучала ногти, насвистывая себе под нос. Ожидая взрыва.
Все признаки были налицо. Она изучила их еще-с тех пор, как ему было пятнадцать лет и он так разозлился на брата, что пробил кулаком стену конюшни. Впрочем… она уже очень давно не видела, чтобы он выходил из себя. Теперь он куда более сдержан и…
— Корри, не могла бы ты уделить мне чуточку внимания?
Корри подняла глаза и улыбнулась.
— Я любовалась туфельками. Правда, прелесть? В них было бы куда легче гоняться за Оги и его приятелями.
Туфельки и вправду были настоящим произведением искусства, но Джеймс упрямо продолжал:
— Какого черта ты привечаешь Девлина Монро? Я же велел тебе держаться от него подальше!
— Так ты об этом хотел со мной поговорить? А чем тебе не нравится Девлин? Он уж наверняка не из тех охотников за приданым, которые станут преследовать меня, как бешеную собаку? Да ведь он будущий герцог.
— Все это верно, но сам Девлин — человек не слишком достойный. Не из тех, кого бы я хотел видеть рядом с тобой.
— Но он еще далеко не рядом со мной. Пока.
— Прекрасно. Ты вынуждаешь меня быть откровенным. Он содержит любовниц, и не одну, а несколько.
Обожает их сравнивать и объявляет результаты в своем клубе, который, по счастливому совпадению, является и моим.
Глаза Корри загорелись.
— Господи! В жизни ничего подобного не слышала.
Что ты имеешь в виду под сравнением? Говори скорее, не то я умру от любопытства! Вроде как у одной девушки глаза голубые, а у другой — карие?
— Тебе это знать не обязательно!
— Может, одна девушка любит большое декольте. А другая…
— Помолчи.
— А ты знаешь дам, которые содержат по несколько любовников?
Джеймс стиснул зубы так, что заныли челюсти.
— Не болтай чепухи. Проклятие, я знаю, что дамы имеют любовников, а некоторые — и целую их череду.
Но любовник и содержанка — понятия разные Девлин содержит трех-четырех женщин одновременно. Трех!
Корри поднялась, вынула розу из вазы, понюхала и изрекла:
— Мне кажется, что ты ревнуешь.
— Нет. Возмущаюсь.
Корри насмешливо подняла брови и воззрилась на него.
— Ну, возможно, и ревную. Немного. Три любовницы — это разврат и расточительство, а кроме того, еще и аморально, особенно для человека женатого.
— Думаешь, после свадьбы он намерен встречаться с любовницами?
— Не знаю, и это совершенно не важно.
— Нет, какой молодец! По-моему, чем больше любовниц, тем лучше. Когда увижу его в следующий раз, обязательно спрошу. Должны же быть какие-то правила и…
— Ты опять меня отвлекла, — досадливо перебил Джеймс. — Черт побери, забудь ты его проклятых любовниц! Почему ты ослушалась меня и снова встретилась с ним?!
Ответом послужили очередная лучезарная улыбка и пожатие плечиками, отчего ему захотелось подойти к ней и хорошенько встряхнуть. Но больше всего он мечтал об одном: снова положить голову на стол и уснуть. Веки сами собой закрывались. Увы, до сна еще далеко. Так о чем там трещала Корри?
А Корри тем временем, осторожно возвратив розу на место, призналась:
— Он пригласил меня покататься в парке. Кроме него, никто этого сделать не догадался, а мне нужно было размяться.
Он поднял глаза к небесам, но его немедленно и стремительно вернули на землю.
— Теперь я мог у поклясться, что Девлин — не вампир, — ничтоже сумняшеся продолжала она. — Солнце светило ярко, а с ним ничего не произошло. Думаю, Девлин не собирается меня соблазнять Просто я его развлекаю. Он все время смеялся, пока я рассказывала подробности твоего спасения, и даже заметил, что в случае болезни желал бы, чтобы я ухаживала и за ним, хотя мне непременно пришлось бы заплатить за это. Я спрашивала, что Девлин имеет в виду, но он никак не хотел сказать.
Очевидно, Корри собиралась отыграться за все запреты и наставления, потому что лукаво добавила:
— Знаешь, Джеймс, я тут подумывала, что неплохо бы позаботиться о Девлине… интересно, он весь такой же белый, как его лицо?
— Совершенно верно, — буркнул Джеймс, прислонившись к письменному столу и скрестив руки на груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48