.. Голландии, Дании или, с ростом масштаба, в Кремле ... и, наконец, самый высший уровень - группа еврейских заговорщиков в Нью-Йорке".
Если смотреть на мир сквозь такие очки, нетрудно убедить себя, что внутренняя борьба за власть в России - просто дьявольские происки мирового еврейства.
В "строго секретном" докладе, выпущенном информационной службой СД в 1937 году, сталинские "чистки" приписывались борьбе между двумя мощными группировками в Советском Союзе. "Одну можно в общем отнести к категории "западных и свободных масонов", а другую - "восточных и еврейских". Согласно критике Сталина, Михаил Тухачевский принадлежал к "западно-еврейско-масонским силам и, хотя он действовал осторожно, но как и другие троцкисты, склонялся именно в этом направлении". Действительно, чтобы изобразить Тухачевского и Троцкого марионетками масонов, нужна незаурядная игра воображения!
Перед началом русской кампании РСХА не знало даже элементарных вещей об организации русской разведки. В докладных записках сектора IV Е1 исполнительный орган Коминтерна ОМС числился школой подготовки радистов. РСХА настаивало, что за усиление разведывательной активности русских отвечает ГПУ, хотя эта структура давно уже была реорганизована. Оберфюрер СС Шелленберг информировал рейхсфюрера, что ГПУ являлось "специальным разведывательным подразделением Народного Комиссариата внутренних дел" и представляло собой советскую разведку - и ни слова о Разведупре.
Но самые расплывчатые оценки содержались в аналитических отчетах, в которых специалисты РСХА по России искали ответ на вопрос, где должен находиться мозговой центр советской разведки в Германии. По их мнению, он находился в советском посольстве в Берлине; посол Владимир Деканозов, назначенный в конце 1940 года, именовался "доверенным лицом Сталина", бывшим "главой разведывательного отделения НКВД", и поэтому рисовался кем-то вроде супершпиона. Его прибытие в Берлин, как говорил Шелленберг, "возвестило нежелательное усиление деятельности русской разведывательной службы в Германии". *
(* В первые годы революции Деканозов был одним из ведущих представителей ЦК на Кавказе. В начале тридцатых годов он стал заместителем председателя Совета министров Грузии, а с апреля 1939 года находился на дипломатической службе в Народном Комиссариате иностранных дел. Деканозов отвечал за консульский, административный и кадровый отделы. Прим. авт.)
Все это было ошибкой. Трудно было ожидать от РХСА знания того, что, состоя на службе в Наркомате иностранных дел в Москве, Деканозов с начала 1939 года был с Разведупром на ножах, поскольку писал на их (совершенно правильных) докладах о замыслах Германии против России, что это британские провокации. Однако до них могла бы дойти информация, что мозговой центр советской разведки традиционно находится в советском торговом представительстве, а не в посольстве.
Так что могущественная машина гестапо и СД оказалась способна противостоять советской разведке не лучше абвера. Гейдрих, Мюллер и Шелленберг взрастили совершенно неоправданный комплекс превосходства над абвером, единственным результатом которого стали помехи в сражении с советской разведкой. Борьба между двумя службами поставила под угрозу эффективность единственной области, в которой немцы были на равных, если не превосходили Разведупр - радиоконтрразведка.
Немцы и русские примерно в одно время открыли важность коротковолновых передатчиков для работы разведки. В конце двадцатых годов Россия начала переходить на радио для внутренней дипломатической, разведывательной и военной связи. Первым в этой области был военно-морской флот, которому требовалась связь между кораблями в открытом море и военно-морскими штабами. За ним последовала военная авиация, и к 1927 году в Советском Союзе коротковолновое радио использовалось во всех важных областях.
В Германии радио также вошло в обиход начиная с военно-морского флота. Абвер быстро понял, что в разведывательной деятельности коротковолновое радио могло совершить техническую революцию и стал активно внедрять новое оружие. Германия и Россия были единственными державами, которые вошли во Вторую мировую войну с управляемой по радио агентурной сетью. Подотдел Iи (агентурная радиосвязь и связь) абвера руководил тайной армией информаторов, экипированных портативными передатчиками, которые несмотря на невысокую мощность (20-60 ватт), могли "работать на просто невероятных расстояниях".
Параллельно все возрастающему использованию радио в качестве оружия абвера шло его совершенствование со стороны противостоявших ему служб безопасности связи. Быстрое развитие технологии радиоперехвата давало абверу возможность не только перехватывать вражеские передачи, но также в вленное время находить и уничтожать передатчики вражеских агентов. Первая задача решалась службой перехвата, вторая - службой безопасности связи и радиоконтрразведкой.
Служба радиоперехвата была детищем подполковника Бушенхагена, который в 1919 году с небольшой группой шифровальщиков образовал "службу оценки"* в доме 110 на Фридрихштрассе. В 1920 году его с двенадцатью сотрудниками передали в министерство рейхсвера, где впоследствии они стали II отделом абвера (шифровальная служба и перехват). К 1926 году отдел руководил станциями перехвата в шести крупнейших городах Германии. Для защиты против советской разведки самой важной была постоянная станция под командованием майора фон Рихтхофена в Кенигсберге. Она вела круглосуточное радионаблюдение за всей восточной зоной.
Служба перехвата II отдела абвера фиксировала радиопередачи дипломатических и разведывательных служб иностранных держав, в то время как на более низком тактическом уровне армейские службы перехвата имели дело с радиограммами соседних воинских чпстей противника. Вермахт держал батальон радиоразведки для перехвата сообщений иностранных армий, у люфтваффе была собственная служба радиоразведки, а у военно-морского флота - служба Б (Беобахтунг - обозрение) вела подобную работу против военно-воздушных сил и флота иностранных держав.
Служба безопасности связи несла ответственность и за ещё одно подразделение ведомства Канариса - подотдел IIIК абвера под началом капитан - лейтенанта Шмолински. Это подразделение нашло хорошее применение радиолокационной технике, которая сделала возможным обнаружение расположения неизвестных передатчиков средствами пеленгации.
И такую возможность подсказал руководству контрразведки именно флот. Для военно-морского флота важно было определять координаты кораблей в открытом море. Если две удаленные друг от друга станции с направленными антеннами могли определить азимут корабельного передатчика, то судно находилось в точке пересечения двух лучей. Так родилась радиоконтрразведка.
У подотдела IIIК появились, по крайней мере на бумаге, некоторые идеи насчет того, что будет представлять собой будущая война против вражеских радистов. По предположениям офицеров абвера, с помощью портативного оборудования для определения направления появится возможность засечь передачу вражеской рации и быстро определить её координаты. Конечно, такого оборудования ещё не существовало, но они были уверены, что когда-нибудь появятся специалисты, способные его создать.
И все-таки большинство более консервативных сотрудников абвера не отдавали себе отчет в том, насколько важным оружием может оказаться радиоразведка. До самого начала войны там придерживались мнения, что радиоконтрразведка не что иное, как плод воображения авторов шпионских романов. Иначе трудно объяснить то самодовольство, с которым абвер согласился уступить контроль над службой безопасности связи.
На этот раз отнять у абвера одну из его прерогатив попыталась уже другая часть империи Гиммлера - Ordnungspоlizei (полиция охраны порядка, Орпо) под руководством обергруппенфюрера СС Курта Далюге. Закон о "черных" (нелегальных) передатчиках от 24 ноября 1937 года дал Орпо возможность заявить свои права на ведение радиоконтрразведки. Для военных эти передатчики, работавшие без официальных разрешений, никакого интереса не представляли, поскольку в основном принадлежали радиолюбителям. Но теперь люди Далюге создали псевдовоенную организацию и принялись соперничать со службой Канариса: в Орпо появилось Управление разведывательной связи, которое возглавил оберфюрер СС Роберт Шлаке. В его составе было не меньше двух тысяч сотрудников, семь стационарных пеленгаторных станций и несколько коротковолновых раций.
Однако глава РСХА Гейдрих не собирался терпеть такую концентрацию власти в руках своего самого непримиримого соперника в СС Далюге и решился на создание собственной службы радиослежения.
Поэтому в сентябре 1939 года он приказал сформировать службу наблюдения за объектами, которые до сих пор находились только в ведении абвера, а именно за "оперативными передатчиками вражеских разведслужб". Образование радиошколы охранной службы и СД возвестило о притязаниях Гейдриха на ведение радиоконтрразведки.
Соперничество в руководстве СС передавалось на более низкие уровни полицейской машины. Первоначально Гейдрих предложил, чтобы внутри РСХА за радиоразведку должно отвечать III Управление (внутренняя служба безопасности), но глава гестапо Мюллер и руководитель внешней службы безопасности Шелленберг вскоре начали оспаривать это решение. Каждый из них был занят созданием собственной империи: Мюллер постоянно пытался поставить во главе этой сети своего собственного специалиста, тогда как Шелленберг заявлял о своей личной ответственности за радиоконтрразведку.
Со временем военные стали понимать, что постепенно проигрывают борьбу с силовыми структурами Германии. С началом войны место "черных" передатчиков заняли законспирированные вражеские радисты, но Орпо продолжала утверждать свои права на работу с ними. Все это насторожило военных.
Вермахт смог вовремя остановить продвижение сыщиков из СС в области радиоконтрразведки. Низкая эффективность радиопеленгаторов, используемых Орпо, позволила ОКВ потребовать своего единоначалия в этой области. В конце лета сорокового года Гитлер с этим согласился, и постепенно сформировалась новая тайная сила, которая в конце концов и обрекла на поражение "Красную капеллу".
В ОКВ сформировали оперативное руководство, состоявшее из радиоспециалистов вермахта, главным образом бывших радиолюбителей. В то же время их подкрепили энтузиастами из подразделений трех других служб и выделили их в группы радионаблюдения. Приходили они в эти подразделения со своим оборудованием. Первоначально (до начала 1942 года) в дополнение к стационарной пеленгационной станции в Дании армия держала две группы наблюдения; люфтваффе создало одну группу и эскадрилью из девяти самолетов "Физелер-Шторх", оборудованных средствами пеленгации, а военно-морской флот выделил в службу наблюдения несколько специалистов. 10 сентября 1940 года командование новыми силами принял баварский подполковник Ганс Копп опытный специалист в области связи с инженерным образованием.
За очень короткий период подразделение, которое официально стало известно, как радиоабвер или служба безопасности связи, сформировалось окончательно. Название до некоторой степени могло ввести в заблуждение: хотя персонал составляли военные, абверу они не подчинялись. Вот вам ещё один пример интриг и борьбы за власть в нацистском государстве: абверу не разрешалось иметь в своем ведении службы радиоконтрразведки, хотя без них никакие действия против советской разведки были просто немыслимы.
Глава абвера адмирал Канарис относился к режиму критически, и его противники в силах безопасности и полиции постарались подстраховаться, чтобы не допустить утечки власти в этом направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Если смотреть на мир сквозь такие очки, нетрудно убедить себя, что внутренняя борьба за власть в России - просто дьявольские происки мирового еврейства.
В "строго секретном" докладе, выпущенном информационной службой СД в 1937 году, сталинские "чистки" приписывались борьбе между двумя мощными группировками в Советском Союзе. "Одну можно в общем отнести к категории "западных и свободных масонов", а другую - "восточных и еврейских". Согласно критике Сталина, Михаил Тухачевский принадлежал к "западно-еврейско-масонским силам и, хотя он действовал осторожно, но как и другие троцкисты, склонялся именно в этом направлении". Действительно, чтобы изобразить Тухачевского и Троцкого марионетками масонов, нужна незаурядная игра воображения!
Перед началом русской кампании РСХА не знало даже элементарных вещей об организации русской разведки. В докладных записках сектора IV Е1 исполнительный орган Коминтерна ОМС числился школой подготовки радистов. РСХА настаивало, что за усиление разведывательной активности русских отвечает ГПУ, хотя эта структура давно уже была реорганизована. Оберфюрер СС Шелленберг информировал рейхсфюрера, что ГПУ являлось "специальным разведывательным подразделением Народного Комиссариата внутренних дел" и представляло собой советскую разведку - и ни слова о Разведупре.
Но самые расплывчатые оценки содержались в аналитических отчетах, в которых специалисты РСХА по России искали ответ на вопрос, где должен находиться мозговой центр советской разведки в Германии. По их мнению, он находился в советском посольстве в Берлине; посол Владимир Деканозов, назначенный в конце 1940 года, именовался "доверенным лицом Сталина", бывшим "главой разведывательного отделения НКВД", и поэтому рисовался кем-то вроде супершпиона. Его прибытие в Берлин, как говорил Шелленберг, "возвестило нежелательное усиление деятельности русской разведывательной службы в Германии". *
(* В первые годы революции Деканозов был одним из ведущих представителей ЦК на Кавказе. В начале тридцатых годов он стал заместителем председателя Совета министров Грузии, а с апреля 1939 года находился на дипломатической службе в Народном Комиссариате иностранных дел. Деканозов отвечал за консульский, административный и кадровый отделы. Прим. авт.)
Все это было ошибкой. Трудно было ожидать от РХСА знания того, что, состоя на службе в Наркомате иностранных дел в Москве, Деканозов с начала 1939 года был с Разведупром на ножах, поскольку писал на их (совершенно правильных) докладах о замыслах Германии против России, что это британские провокации. Однако до них могла бы дойти информация, что мозговой центр советской разведки традиционно находится в советском торговом представительстве, а не в посольстве.
Так что могущественная машина гестапо и СД оказалась способна противостоять советской разведке не лучше абвера. Гейдрих, Мюллер и Шелленберг взрастили совершенно неоправданный комплекс превосходства над абвером, единственным результатом которого стали помехи в сражении с советской разведкой. Борьба между двумя службами поставила под угрозу эффективность единственной области, в которой немцы были на равных, если не превосходили Разведупр - радиоконтрразведка.
Немцы и русские примерно в одно время открыли важность коротковолновых передатчиков для работы разведки. В конце двадцатых годов Россия начала переходить на радио для внутренней дипломатической, разведывательной и военной связи. Первым в этой области был военно-морской флот, которому требовалась связь между кораблями в открытом море и военно-морскими штабами. За ним последовала военная авиация, и к 1927 году в Советском Союзе коротковолновое радио использовалось во всех важных областях.
В Германии радио также вошло в обиход начиная с военно-морского флота. Абвер быстро понял, что в разведывательной деятельности коротковолновое радио могло совершить техническую революцию и стал активно внедрять новое оружие. Германия и Россия были единственными державами, которые вошли во Вторую мировую войну с управляемой по радио агентурной сетью. Подотдел Iи (агентурная радиосвязь и связь) абвера руководил тайной армией информаторов, экипированных портативными передатчиками, которые несмотря на невысокую мощность (20-60 ватт), могли "работать на просто невероятных расстояниях".
Параллельно все возрастающему использованию радио в качестве оружия абвера шло его совершенствование со стороны противостоявших ему служб безопасности связи. Быстрое развитие технологии радиоперехвата давало абверу возможность не только перехватывать вражеские передачи, но также в вленное время находить и уничтожать передатчики вражеских агентов. Первая задача решалась службой перехвата, вторая - службой безопасности связи и радиоконтрразведкой.
Служба радиоперехвата была детищем подполковника Бушенхагена, который в 1919 году с небольшой группой шифровальщиков образовал "службу оценки"* в доме 110 на Фридрихштрассе. В 1920 году его с двенадцатью сотрудниками передали в министерство рейхсвера, где впоследствии они стали II отделом абвера (шифровальная служба и перехват). К 1926 году отдел руководил станциями перехвата в шести крупнейших городах Германии. Для защиты против советской разведки самой важной была постоянная станция под командованием майора фон Рихтхофена в Кенигсберге. Она вела круглосуточное радионаблюдение за всей восточной зоной.
Служба перехвата II отдела абвера фиксировала радиопередачи дипломатических и разведывательных служб иностранных держав, в то время как на более низком тактическом уровне армейские службы перехвата имели дело с радиограммами соседних воинских чпстей противника. Вермахт держал батальон радиоразведки для перехвата сообщений иностранных армий, у люфтваффе была собственная служба радиоразведки, а у военно-морского флота - служба Б (Беобахтунг - обозрение) вела подобную работу против военно-воздушных сил и флота иностранных держав.
Служба безопасности связи несла ответственность и за ещё одно подразделение ведомства Канариса - подотдел IIIК абвера под началом капитан - лейтенанта Шмолински. Это подразделение нашло хорошее применение радиолокационной технике, которая сделала возможным обнаружение расположения неизвестных передатчиков средствами пеленгации.
И такую возможность подсказал руководству контрразведки именно флот. Для военно-морского флота важно было определять координаты кораблей в открытом море. Если две удаленные друг от друга станции с направленными антеннами могли определить азимут корабельного передатчика, то судно находилось в точке пересечения двух лучей. Так родилась радиоконтрразведка.
У подотдела IIIК появились, по крайней мере на бумаге, некоторые идеи насчет того, что будет представлять собой будущая война против вражеских радистов. По предположениям офицеров абвера, с помощью портативного оборудования для определения направления появится возможность засечь передачу вражеской рации и быстро определить её координаты. Конечно, такого оборудования ещё не существовало, но они были уверены, что когда-нибудь появятся специалисты, способные его создать.
И все-таки большинство более консервативных сотрудников абвера не отдавали себе отчет в том, насколько важным оружием может оказаться радиоразведка. До самого начала войны там придерживались мнения, что радиоконтрразведка не что иное, как плод воображения авторов шпионских романов. Иначе трудно объяснить то самодовольство, с которым абвер согласился уступить контроль над службой безопасности связи.
На этот раз отнять у абвера одну из его прерогатив попыталась уже другая часть империи Гиммлера - Ordnungspоlizei (полиция охраны порядка, Орпо) под руководством обергруппенфюрера СС Курта Далюге. Закон о "черных" (нелегальных) передатчиках от 24 ноября 1937 года дал Орпо возможность заявить свои права на ведение радиоконтрразведки. Для военных эти передатчики, работавшие без официальных разрешений, никакого интереса не представляли, поскольку в основном принадлежали радиолюбителям. Но теперь люди Далюге создали псевдовоенную организацию и принялись соперничать со службой Канариса: в Орпо появилось Управление разведывательной связи, которое возглавил оберфюрер СС Роберт Шлаке. В его составе было не меньше двух тысяч сотрудников, семь стационарных пеленгаторных станций и несколько коротковолновых раций.
Однако глава РСХА Гейдрих не собирался терпеть такую концентрацию власти в руках своего самого непримиримого соперника в СС Далюге и решился на создание собственной службы радиослежения.
Поэтому в сентябре 1939 года он приказал сформировать службу наблюдения за объектами, которые до сих пор находились только в ведении абвера, а именно за "оперативными передатчиками вражеских разведслужб". Образование радиошколы охранной службы и СД возвестило о притязаниях Гейдриха на ведение радиоконтрразведки.
Соперничество в руководстве СС передавалось на более низкие уровни полицейской машины. Первоначально Гейдрих предложил, чтобы внутри РСХА за радиоразведку должно отвечать III Управление (внутренняя служба безопасности), но глава гестапо Мюллер и руководитель внешней службы безопасности Шелленберг вскоре начали оспаривать это решение. Каждый из них был занят созданием собственной империи: Мюллер постоянно пытался поставить во главе этой сети своего собственного специалиста, тогда как Шелленберг заявлял о своей личной ответственности за радиоконтрразведку.
Со временем военные стали понимать, что постепенно проигрывают борьбу с силовыми структурами Германии. С началом войны место "черных" передатчиков заняли законспирированные вражеские радисты, но Орпо продолжала утверждать свои права на работу с ними. Все это насторожило военных.
Вермахт смог вовремя остановить продвижение сыщиков из СС в области радиоконтрразведки. Низкая эффективность радиопеленгаторов, используемых Орпо, позволила ОКВ потребовать своего единоначалия в этой области. В конце лета сорокового года Гитлер с этим согласился, и постепенно сформировалась новая тайная сила, которая в конце концов и обрекла на поражение "Красную капеллу".
В ОКВ сформировали оперативное руководство, состоявшее из радиоспециалистов вермахта, главным образом бывших радиолюбителей. В то же время их подкрепили энтузиастами из подразделений трех других служб и выделили их в группы радионаблюдения. Приходили они в эти подразделения со своим оборудованием. Первоначально (до начала 1942 года) в дополнение к стационарной пеленгационной станции в Дании армия держала две группы наблюдения; люфтваффе создало одну группу и эскадрилью из девяти самолетов "Физелер-Шторх", оборудованных средствами пеленгации, а военно-морской флот выделил в службу наблюдения несколько специалистов. 10 сентября 1940 года командование новыми силами принял баварский подполковник Ганс Копп опытный специалист в области связи с инженерным образованием.
За очень короткий период подразделение, которое официально стало известно, как радиоабвер или служба безопасности связи, сформировалось окончательно. Название до некоторой степени могло ввести в заблуждение: хотя персонал составляли военные, абверу они не подчинялись. Вот вам ещё один пример интриг и борьбы за власть в нацистском государстве: абверу не разрешалось иметь в своем ведении службы радиоконтрразведки, хотя без них никакие действия против советской разведки были просто немыслимы.
Глава абвера адмирал Канарис относился к режиму критически, и его противники в силах безопасности и полиции постарались подстраховаться, чтобы не допустить утечки власти в этом направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54