Главное — не забыть: я могу просто развернуться и уйти.
74
На следующее утро, не успел я въехать в гараж «Триона», как зазвонил мой сотовый. Это была Фло.
— Джок хочет тебя видеть, — сказала она. Судя по голосу, дело было срочное. — Прямо сейчас.
* * *
Джок сидел в заднем офисе с Камилетти, Колвином и Стюартом Лури, начальником отдела корпоративного развития, с которым я познакомился на барбекю.
Когда я вошел, Камилетти говорил:
— Нет, насколько я знаю, этот сукин сын вчера просто прилетел в Пало-Альто с подписанным контрактом. Пообедал с Хилменом, генеральным директором, а к ужину они уже все подписали. Он предложил ровно столько, сколько и мы, — с точностью до цента! И наличкой!
— Как, черт возьми, такое могло случиться?! — взорвался Годдард. Я еще никогда не видел его таким злым. — «Дельфос» подписал обязательство не продавать компанию другим лицам!
— Контракт был намечен на завтра и еще не подписан. Поэтому он рванул туда, чтобы нас опередить.
— Он — это кто? — тихо спросил я, садясь.
— Николас Уайатт, — сказал Стюарт Лури. — Он выхватил у нас из-под носа «Дельфос». Купил за пятьсот миллионов наличными.
У меня засосало под ложечкой: Уайатт купил «Дельфсс»? Я помнил название компании, однако понимал и то, что не должен был его знать, и повернулся к Годдарду с вопросительным видом.
— Это компания, которую мы собирались приобрести — я тебе о ней говорил, — нетерпеливо отмахнулся он. — Наши юристы почти закончили составлять окончательный договор о покупке... — Его голос утих, потом снова стал громче: — Я и не думал, что у Уайатта найдется столько наличных на балансе!
— У них было меньше миллиарда, — сказал Джим Колвин. — Восемьсот миллионов, если точнее. Так что пятьсот миллионов — это предел. У них три миллиарда долгов, и проценты вполне могут составить двести миллионов в год.
Годдард хлопнул рукой по круглому столу.
— Чушь! — прогремел он. — На кой черт Уайатту компания вроде «Дельфоса»? У него же нет «Авроры»... Рисковать своей шкурой Уайатту нет никакого смысла — разве только нам кровь попортить.
— Что ему и удалось, — вставил Камилетти.
— Да без «Авроры» «Дельфос» никому не нужен! — воскликнул Годдард.
— А «Аврора» без «Дельфоса» — в полной заднице, — сказал Камилетти.
— Неужели он знает об «Авроре»? — спросил Колвин.
— Невозможно! — отрезал Годдард. — А даже если знает, ее у него нет!
— А если есть? — предположил Стюарт Лури.
Все надолго замолчали.
Камилетти заговорил, медленно, с напором:
— Мы защищаем «Аврору» такими же охранными средствами, какими министерство обороны обеспечивает подрядчиков, выполняющих секретные заказы. — Он сердито посмотрел на Годдарда. — То есть брандмауэры, проверки допуска, защита сети, многоуровневый секретный доступ — все существующие виды защиты. Это самый настоящий конус молчания! Проникнуть туда невозможно.
— И тем не менее, — сказал Годдард, — Уайатт как-то выведал подробности о наших переговорах...
— У него, — вмещался Камилетти, — могут быть осведомители. — Он посмотрел на меня, и его будто осенило: — Вы ведь работали на Уайатта, не так ли?
Я покраснел и, чтобы скрыть это, притворился рассерженным.
— Я работал в компании «Уайатт», а не на него!
— Вы с ним видитесь? — не отставал он, буравя меня глазами.
— На что вы намекаете? — Я встал.
— Я задаю вам простой вопрос, на который можно ответить «да» или «нет». Вы встречаетесь с Уайаттом? — ответил Камилетти. — Не так давно вы с ним ужинали в «Обеже», верно?
— Хватит, Пол, — сказал Годдард. — Адам, садись сейчас же! У Адама нет доступа к «Авроре». Равно как и к подробностям переговоров с «Дельфосом». Насколько я знаю, сегодня он впервые услышал название этой компании.
Я кивнул.
— Давайте двинемся дальше. — Годдард вроде бы немного остыл. — Пол, я хочу, чтобы ты поговорил с нашими юристами и узнал, какой у нас есть выход. Посмотри, сможем ли мы остановить Уайатта. Теперь следующее: мы планируем запустить «Аврору» через четыре дня. Как только мир узнает о том, что мы сделали, возникнет дикая сутолока. Все кинутся покупать материалы и производителей. Я не хочу участвовать в этой суете. Мы или отложим запуск, или... Или посовещаемся и найдем какую-то замену...
— Но эта технология есть только у «Дельфоса»! — заметил Камилетти.
— Мы же неглупые люди, — сказал Годдард. — Всегда есть другие возможности. — Он оперся ладонями о подлокотники и встал. — Знаете, Рональд Рейган часто рассказывал историю о мальчике, который нашел большую кучу навоза и сказал: «Где-то рядом должна быть лошадка». — Он засмеялся, и к нему вежливо присоединились остальные, видимо, в благодарность за слабую попытку разрядить обстановку. — Давайте возьмемся за дело и найдем лошадку.
75
Я знал, где лошадка.
В тот вечер по дороге домой я думал только об этом. И чем больше думал, тем больше злился и тем хуже вел машину.
Если бы не бумаги, которые я украл у Камилетти, Уайатт понятия не имел бы о «Дельфосе», компании, которую «Трион» собирался купить. Я постоянно об этом вспоминал и чувствовал себя с каждой минутой только гаже и гаже.
Черт! Пора сказать Уайатту, что все кончено. Я больше на них не работаю.
Я открыл дверь, включил свет и направился прямо к компьютеру, чтобы написать письмо.
Зря.
За моим компьютером сидел Арнольд Мичем, а двое суровых бритоголовых ребят разносили мое имущество на кусочки. Вещи валялись повсюду: книги сброшены с полок, проигрыватели компактов и ди-ви-ди разобраны. Досталось даже телевизору. Казалось, какой-то сумасшедший задался целью нанести как можно больше вреда.
— Какого хрена?.. — начал я.
Мичем спокойно отвернулся от моего компьютера:
— Никогда не смей больше меня игнорировать.
Надо срочно уносить ноги. Я резко кинулся к двери, но третий громила закрыл дверь и встал перед ней, смерив меня настороженным взглядом.
Другого выхода, не считая окон, не было. Впрочем, падение с двадцать седьмого этажа никого бы не обрадовало.
— Что вам нужно? — спросил я Мичема, переводя глаза с него на дверь.
— Ты думаешь, от меня что-то можно спрятать? — спросил Мичем. — Вряд ли. Мы откроем любой сейф, залезем в любую уютную норку. Я вижу, ты сохранил мои письма. Я и не знал, что ты так дорожишь нашей дружбой.
— Конечно, сохранил! — с негодованием сказал я. — Я все всегда архивирую.
— Шифровальная программа, в которой ты записываешь про встречи с Уайаттом, Джудит и со мной — знаешь, ее крэкнули больше года назад. На рынке появились программы помощнее.
— Спасибо за информацию, — саркастически сказал я. Я старался делать вид, что не боюсь. — А теперь почему бы вам и вашим мальчикам не убраться отсюда к черту, пока я не вызвал полицию?
Мичем фыркнул и сделал рукой жест, как будто подзывая меня к себе.
— Нет, — покачал я головой. — Я сказал, вы со своими дружками...
Углом глаза я заметил быстрое, молниеносное движение. Что-то врезалось мне в затылок. Я мешком упал на колени. Во рту появился привкус крови. Перед глазами мир окрасился в бордовый цвет. Я вытянул руку, чтобы схватить нападающего, но пока моя рука дергалась за спиной, кто-то пнул меня в правую почку. Тело пронзила острая боль, и я распластался на персидском ковре.
— Нет! — выдохнул я.
Еще один пинок, на этот раз в затылок. Невероятно больно. Перед глазами заплясали искры.
— Убери их, — простонал я. — Заставь своего... дружка... прекратить. Если мне станет совсем плохо, я могу разговориться.
Больше ничего не пришло в голову. Пособники Мичема скорее всего мало знали о том, какая у меня связь с их хозяином. Они ведь просто исполнители. И вряд ли Мичем захочет вводить их в курс дела.
Я невольно сжался в ожидании следующего удара в затылок. Перед глазами плавали белые искры, во рту стоял металлический привкус. Наступила тишина. Мичем, похоже, дал сигнал прекратить.
— Какого черта тебе надо? — спросил я.
— Поехали прокатимся, — сказал Мичем.
76
Мичем и его громилы вытащили меня из квартиры, спустили на лифте в гараж и прямо из служебного выхода выволокли на улицу. Я так испугался, что еле соображал. У входа стоял черный «сабурбан» с тонированными стеклами. Мичем шел впереди, остальные трое обступили меня, чтобы я не убежал или не набросился с кулаками на их босса. Один нес мой ноутбук, другой — десктоп.
Голова пульсировала от боли, поясница и грудь дико болели. Выглядел я, наверное, чудовищно.
Слова «поехали прокатимся» обычно означают (по крайней мере в фильмах про мафию) «цементные сапоги» и купание в Ист-Ривер. Но если они хотели меня убить, почему не сделали этого в квартире?
Громилы, как я понял чуть позже, оказались бывшими полицейскими из службы безопасности «Уайатта». Их главным достоинством была мышечная масса, а особой остротой ума они явно не обладали. Тупые инструменты.
Один из громил вел машину, Мичем сидел впереди, за пуленепробиваемым экраном, и всю дорогу говорил по телефону. Наверное, отчитывался о выполнении задания. Он меня припугнул, а в компьютере нашел, что я коплю материалы против Уайатта.
Через двадцать минут машина подъехала к длинной вымощенной камнями дорожке.
Меня обыскали, будто по дороге я мог подобрать пистолет, забрали сотовый и затолкнули в дом. Я прошел через металлодетектор. Он загудел. У меня забрали часы, пояс и ключи.
Уайатт сидел перед огромным плоскоэкранным телевизором в просторной полупустой комнате и смотрел без звука Си-эн-би-си, одновременно разговаривая по телефону. Я вошел со своей бритоголовой свитой и посмотрел на себя в зеркало. Хреновый видок.
Мы остались стоять.
Через несколько минут Уайатт договорил, положил трубку и посмотрел на меня.
— Давно не виделись, — сказал он.
— Нуда.
— Что это с тобой? Дверь не заметил? С лестницы свалился?
— Можно и так сказать.
— Жаль твоего отца. Хотя, Господи, дышать через трубку, использовать всякие кислородные баки и прочее дерьмо — лучше бы меня застрелили.
— Я бы с удовольствием, — сказал я, но он меня как будто не услышал.
— Так что даже лучше, что он умер, а? Закончились его страдания, а?
Я хотел кинуться на него и задушить.
— Спасибо за беспокойство.
— Нет, это тебе спасибо, — сказал Уайатт, — за информацию по «Дельфосу».
— Похоже, вам пришлось собрать все деньги из копилки.
— Всегда приходится продумывать на три шага вперед. Как, по-твоему, я добрался туда, где я сейчас? Когда мы объявим, что у нас есть оптический чип, наши акции качнут расти как на дрожжах.
— Замечательно, — сказал я. — Вы все решили. Я вам больше не нужен.
— Нет, ты еще не все сделал, дружок. Сначала ты достанешь спецификацию самого чипа. И прототип.
— Нет, — очень тихо сказал я. — Я закончил.
— Ты так думаешь? Господи, да ты бредишь! — Он рассмеялся.
Я сделал глубокий вдох. В горле бился пульс, голова раскалывалась от боли.
— В законе все прописано четко, — сказал я, прочистив горло (да, я покопался в юридических сайтах). — Вы завязли куда глубже меня, потому что руководили операцией, а я был простой пешкой. Управляли вы.
— Закон! — сказал Уайатт с недоверчивой ухмылкой. — Это ты говоришь мне, мать твою, о законе? Так вот почему ты сохраняешь почту, записки и прочее дерьмо! Чтобы подать на меня в суд! Господи, мне тебя почти жаль. Ты и вправду несмышленыш. Неужели ты думаешь, будто я отпущу тебя раньше времени?
— Вы получили ценную информацию, — сказал я. — Ваш план сработал. Все кончено. С этого момента оставьте меня в покое. Сделка завершилась. И все об этом забудем.
Цепенящий ужас сменился бредовой уверенностью: наконец я пересек черту. Я спрыгнул с обрыва и буду наслаждаться полетом, пока не брякнусь.
— Подумайте сами, — продолжал я.
— Да ну? — протянул Уайатт.
— Вы потеряете гораздо больше, чем я. Компанию. Состояние. А я что? Я кусок говна. Я мелкая рыбешка. Нет, я планктон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54