— Мы можем поговорить и так. Да, кстати, как ваша фамилия?
— Маккеун, Джозеф Н. Маккеун.
— Вы знаете, Маккеун, где сейчас мисс Кой?
— В Нью-Йорке ее нет. В пятницу исполнилось три недели, как она уехала. Она предполагала, что будет отсутствовать всего неделю, но до сих пор не вернулась. Видимо, ее там задержали.
— Она поехала на гастроли?
— Ага. Она же эстрадная певица... Ну, эта, как ее там... шансонетка. — Маккеун искоса взглянул на Джесси.
— В таком случае она может вернуться со дня на день?
— Да, пожалуй.
— Давно она у вас живет?
— Месяцев семь-восемь.
— Где она сейчас выступает?
— В Чикаго. — Маккеун посмотрел на подростка у коммутатора и тихо спросил: — Что она натворила, господин офицер?
— Ничего. Возможно, ей придется выступить свидетельницей по одному делу.
— Рад это слышать, — сказал управляющий домом. — Ведь она такая милая, приятная девушка. Очень жаль, что у нее неудачно получилось с мужем.
— Да? — удивился Квин. — Разве у нее есть муж?
— Конечно. Военный, сейчас в Корее. Он даже не видел своего сынишку. — Маккеун сделал печальное лицо. — Нелегко уезжать, когда жена в положении: ей приходится мучиться в одиночестве, а тут еще ребенок умирает во время родов. Из родильного дома она вернулась совсем убитая горем.
— Понимаю, — сказал Квин. — А вы знаете, в какой она была больнице или в родильном доме?
— По ее словам, в каком-то военном госпитале в Джерси... К нам она приехала, когда уже можно было вполне заметить ее положение. Трудно ей пришлось.
— Да, конечно, шепотом подтвердила Джесси.
— Здесь она проживала под фамилией мужа?
— Да, как миссис Артур Диммсдейл.
— Как эта фамилия пишется? — спросил инспектор и вынул из кармана скомканный конверт и шариковую ручку.
Маккеун повторил фамилию своей жилички по буквам, и Квин записал ее на обратной стороне конверта.
«Артур Диммсдейл... — подумала Джесси, — где я слышала эту фамилию? »
— Следовательно, мисс Кой, или миссис Диммсдейл, приехала сюда лишь после того, как ее муж отбыл в Корею, и вы с ним незнакомы?
— И в глаза не видел, — отвечал Маккеун.
— Вы, может быть, знаете, в каком роде вооруженных сил он служит? Его звание?
— По-моему, она как-то сказала, что он — лейтенант, в пехоте.
Квин записал и эти сведения.
— Еще несколько вопросов, Маккеун, и я отпущу вас доедать ваш обед. В какой квартире проживает мисс Кой?
— «С», на пятом, последнем этаже.
— Квартира «С» на пятом этаже. Она проживает одна?
— Одна-одинешенька, начальник.
— Кто-нибудь иногда ночует у нее?
— У нас не какой-нибудь там шикарный отель, — ухмыляясь, ответил Маккеун, — и за нашими жильцами мы не следим. Драк у нее в квартире не бывает, и для меня этого вполне достаточно.
— Ничего не рассказывайте обо мне мисс Кой, когда она вернется, Маккеун.
— Я все понял, начальник.
Они прошли по направлению к Бродвею.
— Куда мы идем, Ричард? — поинтересовалась Джесси. — Почему мы не сели в машину?
— Но вы же должны пообедать, Джесси, а на углу Бродвея и 87-й улицы есть уютный ресторанчик.
— Это не причина. Скажите же, в чем дело?
— От вас ничего не скроешь, правда? Мы ошибались в отношении Вирхаузера; выйдя из дома, я заметил его в стоявшей у обочины машине. Он пытался спрятаться за газетой, но я его узнал.
— Ничего не понимаю! — воскликнула Джесси. — Я целый день следила, не появится ли за нами его «крайслер».
— То же делал и я, и поэтому-то мы его не видели. Не поворачивайтесь, Джесси, он сейчас направляется к дому. — Квин поспешно заставил Джесси повернуть за угол на Бродвей. — Вирхаузер сегодня нас здорово обманул, поменяв свой старенький «крайслер» на новенький форд.
— Ловко! — с напускной беззаботностью заметила Джесси. — Но ведь он сейчас же узнает, что мы спрашивали о Конни Кой. Если Маккеун и промол-
чит, все равно проболтается мальчишка у коммутатора.
— Более важно другое — Вирхаузеру теперь известно, что мы нашли Конни Кой. А вечером об этом будет знать и тот, кто поручил ему следить за нами.
Ричард Квин погрузился в свои мысли. Он продолжал размышлять, даже когда они вошли в ресторан.
— Что же мы теперь будем делать, Ричард?
— Обедать, — ответил Квин, пожимая ей локоть. В ресторане он выбрал столик, из-за которого
можно было наблюдать за входом. Однако Вирхаузер не появлялся.
— Вы думаете, что она действительно замужем? — спросила Джесси.
Квин пожал плечами.
— Может быть, поэтому она назвалась в родильном доме Экзетер. И поэтому же сказала управляющему домом, что лежала в госпитале в Нью-Джерси, хотя на самом деле рожала в Нью-Йорке. Если она замужем, и ее муж вовсе не отец ее ребенка...
— Но если она не замужем, то все равно лежала бы в больнице под вымышленной фамилией. Завтра утром я первым делом наведу справки насчет лейтенанта Артура Диммсдейла. — Квин помолчал, пока официант убирал со стола тарелки. — С какой бы стороны, Джесси, мы ни подходили к этому вопросу, результат получается один и тот же. Если Конни замужем, Диммсдейл — не отец ее ребенка. Если она мать-одиночка и придумала Диммсдейла, чтобы не осложнять себе жизнь в многоквартирном доме, нам следует найти отца ребенка.
— Или того, другого, — сурово добавила Джесси.
— Кого другого?
— Того, кто нанял частного детектива для слежки за нами.
— Но это, возможно, одно и то же лицо, — заметил Квин, намазывая маслом кусок хлеба.
— Вы так думаете? — удивилась Джесси. — А может быть... Ричард! Может быть, клиент Вирхаузера это — Артур Диммсдейл?
— Из Кореи?
— Не улыбайтесь. Предположим, что муж у нее все же есть. Предположим, Диммсдейлу известно,
что, когда он уезжал, его жена не была в положении. Потом какой-нибудь «доброжелатель» написал ему в Корею, что его женушка должна родить или родила. Он приходит в ярость и становится дезертиром или получает отпуск и приезжает в Штаты. Вначале он находит ребенка в семье Хамфри и убивает его...
— Это означало бы, что он — маньяк, Джесси. Как же можно тогда объяснить убийство Финнера?
— После убийства Майкла Финнер мог сообразить, что это дело рук ревнивого мужа, навести тихонько некоторые справки, а затем попытаться начать шантажировать Диммсдейла...
Однако инспектор отрицательно покачал головой.
— Судя по поведению Финнера, я почти убежден, что он и представления не имел о причинах смерти ребенка. Одну минуту... Спасибо, официант. Да, именно так, как я люблю... Джесси, ну-ка давайте займемся этим ростбифом.
Выйдя из ресторана, они не обнаружили каких-либо признаков Джорджа Вирхаузера и направились на 88-ю улицу, где стояла машина Джесси.
— Он исчез, — заметил Квин, потирая подбородок.
— Вот и хорошо! — воскликнула Джесси.
— Вы так думаете? Это, вероятно, значит, что его клиент узнает о том, что мы нашли Конни Кой не вечером, а сейчас.
В этот вечер, выйдя из квартиры Джесси, Квин немного прошел вдоль улицы, а затем резко распахнул дверцу стоявшего у тротуара синего «студебеккера» и сел в него.
— Здравствуйте, инспектор, — приветствовал его Полонский.
— Гэс, ты замечал где-нибудь сегодня вечером форд серовато-оранжевого цвета?
— Нет, я думал, что Вирхаузер разъезжает в черном «крайслере», — озабоченно ответил бывший полицейский.
— Он сменил машину и сегодня уже обманул нас. Полонский выругался.
— Кто-то все же хорошо научил делу этого мерзавца. Хотя я тоже приложил к этому руку... На форды я и внимания не обращал.
— Так же, как и я. — Квин принялся покусывать свои усы, а потом спросил: — Гэс, а что произошло с Питом?.. Забыл его фамилию... Ты знаешь его — одно время вы работали вдвоем.
— Пит Анжело? Через два года после того как Пит перешел на пенсию, у него умерла жена. Его старшая дочь переехала с мужем в Цинциннати, младшая — живет в интернате колледжа, а сын — военный моряк. Сам Пит несколько лет служил в заводской охране, а затем уволился. — Полонский вздохнул. — По крайней мере он всем рассказывает, что ушел сам, хотя на самом деле его просто уволили по старости. Старость! Да Пит Анжело до сих пор один справится с бандой хулиганов на улице и разбросает их, как щенят!
— Ты с ним встречаешься?
— Постоянно. Он живет здесь недалеко, в западной части города. Мы встречаемся в кафетерии, выпиваем чашки по четыре кофе и рассказываем друг другу, какими хорошими когда-то были.
— Следовательно, Анжело сейчас ничего не делает?
— Он сходит с ума от вынужденного безделья, как и все мы.
— Как, по-твоему, он согласится сделать для меня одну вещь?
— Он сейчас же примется обнимать вас, инспектор, и поцелует каждый волосок в ваших усах!
— А ты не можешь назвать мне еще какого-нибудь полицейского на пенсии, который согласился бы поработать вместе с Анжело? Мне нужны сейчас несколько человек.
Бывший полицейский задумался, а затем стукнул кулаком по рулевому колесу.
— Мэрфи! Я случайно встретил его на прошлой неделе. Вы должны помнить, инспектор: сержант Эл Мэрфи, он работал на патрульной машине в шестнадцатом отделении. В июне этого года его уволили на пенсию; он сказал мне, что еще не решил, чем заняться.
— Кого ты еще можешь назвать, Гэс? Требуются две бригады: одна — для ночной работы, а другая — для дневной.
— Готов поспорить, что Пит или Мэрфи назовут вам таких людей. Когда они вам нужны?
— Если можно, начиная с сегодняшнего вечера. Полонский выбрался из машины.
— Побудьте немного один в этом рыдване, инспектор. Я скоро вернусь.
Через некоторое время Полонский возвратился и, широко улыбаясь, сел на свое место за рулем.
— Пит Анжело и Эл Мэрфи минут через пятнадцать будут ждать вас в кафетерии на 72-й улице, — сообщил он. — Пит сказал, чтобы вы не беспокоились, так как он может набрать для вас хоть десять бригад. По его словам, ваша задача будет состоять в том, чтобы отделаться от тех, кого вы не сможете использовать.
Несколько минут Квин сидел молча, а потом пожал Полонскому руку и вышел из машины. Старый человек за рулем с удовольствием наблюдал, как, направляясь к Бродвею, бодро, словно совсем молодой, шагает по тротуару другой старик.
... В понедельник утром Квин позвонил Джесси и сообщил, что через одного знакомого в Пентагоне он начал наводить справки о лейтенанте Диммсдейле, в связи с чем ему придется торчать у телефона в течение всего дня.
— Что вы намерены делать сегодня, Джесси? — озабоченно спросил он. — В дневное время вас никто не охраняет.
— Ничего со мной не будет. Мне нужно постирать и сделать еще кое-что, а потом я думала подскочить к вам на машине и заняться тщательной уборкой вашего холостяцкого хлева, как обещала. Разумеется, если вы не будете возражать.
— Возражать?! Я?! — изумленно воскликнул он. — Да я думал, что буду тут киснуть один. Только будьте осторожны по дороге, Джесси!
Джесси приехала около двенадцати. На ее звонок Квин крикнул, что дверь не заперта; она вошла и увидела, что он разговаривает по телефону в кабинете сына и приветственно машет ей рукой.
— Ричард Квин, а почему вы скрыли от меня, что тут уже потрудилась ваша миссис Фэбрикен? Или это ваша работа?
Не переставая говорить, Квин лишь широко улыбнулся ей.
— Хотя, это вовсе еще не значит, что тут больше нечего делать, — фыркнула Джесси.
Повесив в прихожей пальто и шляпу, она направилась было в ванную, чтобы там переодеться в халат для уборки и затем приступить к работе. Однако оказалось, что в гостиной уже стоит раздвинутый и накрытый на двоих стол, поблескивающий серебром, белеющий салфетками. На большом блюде лежали со вкусом разложенные Квином кусочки холодного мяса, яйца, картофельный салат, петрушка и ломтики помидоров, а из кухни доносился аромат кофе.
Испытывая странное, но очень приятное ощущение, словно она была здесь полной хозяйкой, Джесси выключила газ под кофейником.
Квин и Джесси позавтракали вдвоем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31