– Вы совсем потеряли голову! – закричал босс «Инженерного атласа», делая вид, что собирается уйти. – Я позвоню в полицию...
– Я бы удивился этому. Неужели вы могли бы до такой степени потерять голову? Теперь для лечения часто используют электрошок. Если я и был сумасшедший, то вынужденное купание меня совершенно вылечило. Вы знаете, вчера вечером в Вабаче... с двенадцатью килограммами бетонного блока, привязанного к рукам...
Коренастое тело Хелла как-то осело. Несмотря на то что в помещении было прохладно, дышал он с трудом. Когда же он наконец смог заговорить, то ответил просто:
– Я считал вас мертвым, грязная, вонючая свинья!
– Я знаю, – спокойно сказал Хенсон, закуривая сигарету. – А как вы объяснили своей жене сломанный нос? Вы, разумеется, наткнулись на дверь? Если это, конечно, не было ударом чьей-то головы. Моей, например?
– Выходит, вы знаете?
– Знаю.
– А что вы знаете?
– Немало всякого-разного. Да вы и сами добавите недостающие детали.
– Ну-ка, расскажите мне, как вам удалось выбраться из реки? – Хелл вытащил из кармана пистолет с коротким дулом.
– Плывя. В следующий раз, когда вам понадобится утопить кого-нибудь, не пользуйтесь бетонным блоком, перевязанным простой веревкой...
Хелл жестом показал, что его мало интересуют такие подробности.
– Да, я ошибся. Но как вам удалось вернуться в Чикаго?
– Поездом.
– Вы связались с полицией?
– Вы воображаете, что я был бы теперь тут, если бы сделал эту глупость?
Покалеченное лицо Хелла расплылось в улыбке.
– Этого я не знаю, – буркнул он. – Может быть, здесь устроена для меня западня? Но мне больше нечего делать. Я не мог даже отказать вам, когда вы позвонили и попросили меня приехать.
– Я был уверен в вашем приезде.
Хелл отошел от двери и сел на ручку одного из диванов. Рукой с пистолетом он опирался о бедро.
– Откроем карты, Ларри. Что, в сущности, вам известно?
– Я знаю, что Джим ваш сын, а не мой. Я понял, почему вы бросили Ольгу в мои объятия. Тогда, двадцать три года назад, «Инженерный атлас» был не таким солидным предприятием, как сейчас...
Хелл не сказал ни слова возражения, и Хенсон продолжал:
– В сущности, на работе вы занимались и еще кое-чем. Вашим первым контрактом был наряд на работы в Колумбии. Вам нужны были деньги вашей жены, чтобы провернуть это дело. И вы великолепно знали, что она немедленно потребует развода, если узнает, что вы сделали ребенка одной из ваших хорошеньких служащих. Но вам также пришлось считаться с Ольгой, с ее амбициями. Она была дьявольски развита, хотя в то время ей было всего тринадцать лет, и она основательно держала вас в своих ручках: изнасилование малолетней, ее развращение... Вы сошли с катушек, когда она сообщила вам свой настоящий возраст...
– Я был ошеломлен, не спорю.
– Вы обсудили с ней создавшееся положение и посоветовали ей соблазнить меня и сделать так, чтобы ребенок считался моим и носил мое имя. И поэтому вы устроили праздник для служащих, а она последовала вашим инструкциям и полностью выполнила их.
– Совершенно верно.
– И в продолжении всех последующих лет она не переставала приставать к вам. Вы были ее любовником и обязаны были делать ей дорогие подарки, давать возможность роскошно одеваться и, наконец, вам пришлось доверить мне ответственную должность...
Хелл вынул из кармана носовой платок и свободной рукой вытер лицо.
– У вас был вид простачка. В конце концов оказалось, что это не такая уж плохая комбинация. В молодости Ольга была восхитительной женщиной с необузданным темпераментом и совершенно бесстыдной в постели. К тому же она дала мне сына, которого, к сожалению, я не мог признать своим. Мне казалось, что я действительно люблю ее, насколько я вообще могу любить женщин.
– Тогда почему же вы убили ее?
– С чего вы взяли, что это сделал я?
– Знаю. Ведь и Коннорса убили вы.
– А это еще зачем?
Хенсон раздавил окурок в пепельнице.
– Мне кажется, потребуется несколько экспертов высшего класса; чтобы объяснить все это. Но у меня было достаточно времени, чтобы все продумать. Думаю, вы действовали чересчур поспешно. Вместо того чтобы стать одним из королей механических конструкций, вы почти обанкротились... К тому же требования Ольги возрастали. Может быть, ей надоело жить на два фронта. Без сомнения, она настаивала, чтобы вы развелись и женились на ней. – Хенсон повторил: – Да, должно быть, так и было. Потому она так старательно занималась коллекционированием хорошей посуды и серебра и накупила себе столько туалетов – она собиралась вести свой дом на широкую ногу, когда станет женой единственного владельца «Инженерного атласа».
– А потом?
– Потом вы стали искать какую-нибудь возможность покончить с этим. Когда Ванда Галь стала вашей служащей, вы, как всегда, ознакомились с ее послужным списком, который она представила в отдел кадров. К сожалению, Ванда не скрыла правды от начальника кадров. Она призналась, что в течение нескольких месяцев находилась в исправительной колонии и четыре года назад была любовницей типа, которого посадили в тюрьму за грабеж. Эти небольшие детали послужили для вас трамплином для дальнейших действий...
– Потрясающе!
– Полагаю, что полиция будет такого же мнения. Вы – негодяй, но с тонкой психологией. Итак, вашим первым шагом было повысить ее в должности и назначить моей секретаршей в надежде, что природа сделает остальное. В ожидании этого события вы написали Коннорсу о том, что, как только он выйдет из тюрьмы, вы свяжетесь с ним. Так вы и сделали. Я не знаю, какую невероятную историю вы ему рассказали, и, разумеется, мы никогда этого не узнаем. Но это неважно. Важно то, что вы направили его к Ванде с определенными намерениями, понимая, что Ванда позовет меня на помощь. Все так и произошло.
Хелл немного переменил положение руки, которая держала пистолет.
– И вы убили Коннорса...
– Нет, его убили вы. Это был первый этап вашей программы. Вы проследили нас до Линкольн-парка и, как только я оставил его в кустарнике, выпустили в него три пули из моего пистолета 38-го калибра!
– Но для чего мне это было нужно?
– Потому что вы снова воспользовались мной как ширмой, потому что вы хотели, чтобы меня обвинили в убийстве. Таким образом, в глазах полиции я становился обвиняемым номер один в ограблении сейфа, и, кроме того, у меня появлялось основание убежать вместе с Вандой.
– А убийство Ольги?
– Это следующий этап. Как я вам уже сказал, Ольга становилась все нетерпеливей и настойчивей. После того как долгие годы она пробыла вашей любовницей, ее это перестало устраивать, и она захотела стать вашей женой. Она требовала больше денег, чем вы могли ей дать... Много раз вы пытались отделаться от нее, предлагая мне отличные места в других странах, но Ольга не желала об этом и слышать. Она держала конец веревки и не хотела выпускать его – ей нужно было постоянно находиться в курсе событий. Тогда вы устроили это маленькое представление с убийством Ольги и обвинили меня в этом убийстве. Это ваша машина следила за мной от отеля на Дернборн-стрит, она обогнала меня, когда я ехал сюда. Вы прибыли раньше меня, и Ольга, конечно, была в восторге. Она подумала, что вы приехали получить быстрое удовольствие. Это лишний раз подтверждало, как крепко она держит вас в руках своими неотразимыми женскими прелестями. Но это не помешало ей найти смерть от ваших рук. Вы сломали решетку изнутри и устроили так, что я первым обнаружил труп...
– Докажите!
– Я доказать не могу. Но, надеюсь, это сделает уголовная бригада.
Тихим голосом, как бы убеждая самого себя, Хелл спросил:
– Послушайте, вы совсем потеряли голову. Какой же смысл для меня проделывать все эти страшные вещи?
– Семьсот тысяч долларов! Оплата служащих вашей компании и выплата комиссионных турецкой компании. Вы думали, что это поможет вашей конторе, пока не будет выплачена страховка. Таким образом, получив от страховой компании «украденные» деньги, вы удвоите свой капитал и снова станете платежеспособным.
– Ну и фантазия у вас! Может, вы еще обвините меня в убийстве Ольгиной матери?
– Дойдем и до этого. Единственные люди, знающие о смерти Хельги, – это я, вы и полиция Индианы. Вы прикончили ее сразу после того, как решили, что утопили меня. Вам нужно было избавиться ото всех нас, чтобы уже никто ни в чем не мог вас заподозрить. Так что убийство Хельги было для вас необходимостью. Она знала, в каком возрасте Ольга уехала в Чикаго. И вы разбиваете ей голову бутылкой!
В первый раз Хелл обнаружил признаки волнения.
– Довольно!
Хенсон закурил еще одну сигарету.
– Я скажу все, что считаю нужным сказать. Остались некоторые детали, которые требуют освещения: ну, например, когда вы опорожнили сейф, чтобы взять свои деньги и документы Бурдика, – до моего прихода в контору или после. Откуда вы могли знать, что я поеду в Перу, если я уверил полицию, что хочу возвратить украденные мною деньги. Что вы сделали с машиной, которую я угнал на Калюме-Сити... Но, как я уже сказал раньше, все это второстепенные детали.
– Жаль! – пробормотал Хелл спокойным голосом.
– Чего это вам жаль?
– Что вы никогда не сможете рассказать это полиции.
– Напрасно вы так думаете – она в курсе всего.
Хелл отшатнулся.
– Каким образом?
– Помните, что вы сказали, когда вошли сюда?
– Что я сказал?
– Что это может быть ловушка. Так вот, вы не ошиблись. Вчера вечером, когда я обнаружил труп Хельги, я позвонил в городскую полицию Чикаго. Я рассказал всю историю Деволту и лейтенанту Эгану и попросил приехать за мной. С этого момента я находился в руках полиции, точнее говоря, до того момента, пока техники не закончили установку в этом доме маленьких микрофонов. А когда они справились со своим делом – сегодня после полудня, – лейтенант проводил меня сюда.
– Здесь есть микрофоны?
– Конечно. Это так просто сделать!
– Вы лжете!
Телефонный агрегат содержал в себе помимо телевизора радио и проигрыватель. Хенсон открыл дверцу проигрывателя.
– Быть может, вы теперь мне поверите? Другой микрофон установлен в кушетке, один в холле, два на кухне и три или четыре на первом этаже. Это потому, что мы не знали, в каком месте вы захотите откровенно поговорить...
Хелл поднял подушки кушетки и сорвал маленький микрофон, от которого шли к окну почти невидимые провода.
– Сволочь! Ты хочешь отправить меня на электрический стул!
– Значит, это вы убили Ольгу и Коннорса, а потом и Хельгу?
– Вы сами прекрасно это знаете! – Его пальцы легли на курок пистолета. – Но я заберу вас с собой!
Вой сирены перед домом прервал его угрозы, затем в мегафон раздался голос комиссара Деволта:
– Убийство Хенсона вам ничем не поможет, Хелл, наоборот! Бросьте ваше оружие и выходите из дома!
Хелл прошел за кушеткой и отдернул шторы. Улица перед домом более не была пустынной. Она была забита полицейскими машинами и радиоустановками. В тот же момент яркий свет прожектора осветил окно. Секунда, другая, третья... Полицейские, укрывшись за машинами, уставили на Хелла дула своих крупнокалиберных винтовок.
Лейтенант взял рупор из рук Деволта.
– Вы окружены. Выходите оттуда, Хелл! Мы не будем ждать. Поднимите руки и выходите!
Хелл разбил окно дулом своего пистолета и прорычал:
– А если я этого не сделаю?
– Мы сами придем за вами.
Хенсон напряженно замер, потом, пытаясь спастись, он кинулся вперед, по направлению к двери. Услышав, что он убегает, Хелл резко повернулся. Первая же пуля разбила лампу. Лейтенант Эган продолжал что-то кричать в свой мегафон. Снаружи послышалась стрельба, и огромное стекло разлетелось вдребезги.
Хенсон бежал по холлу к входной двери, и ему удалось сразу же открыть ее. Он бросился через лужайку, а Хелл в это время выстрелил через открытую дверь. Одна из пуль попала ему в руку. Хенсон упал, ударившись плечом, потом, перекатываясь по земле, добрался до места, защищенного полицейской машиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22