— Вы есть будете? Нет? Тогда, может быть, выпьем? А то мне как-то трудно начать…
Вежливо отказавшись и сославшись на то, что за рулем, я попросила Олю приготовить мне кофе. Она тут же бросилась к кофейнику и, вынув из сейфа бутылку «Смирнов», поставила ее на стол.
— Ну, как хотите, а я выпью. — И она, налив водки в рюмку, залпом осушила ее.
И тут же закашлялась, лицо ее сморщилось, но это продолжалось лишь секунды. Потом в ее состоянии явно произошли перемены к лучшему. Она достала сигарету, прикурила, посмотрела на меня уже более осмысленным и свободным от налета истерии взглядом и начала:
— Вас, конечно, интересует все, что связано с этой потаскухой?
— Все, что имеет отношение к Елизавете Лисицыной, — конкретизировала я.
— Ну, так вот что я вам сразу же скажу. Эта шлюха переспала со всей «Панорамой»! И таким вот блядям везет на мужиков! Мужа ее знаете?
Я кивнула.
— Так вот, Димка, или Бен, как он там себя называет для понта, ходит за ней, как цуцик. И вроде мужик нормальный, деньги зарабатывает. Такие на улице не валяются, уж поверьте моему опыту А эта — направо и налево…
— Иными словами, ты хочешь сказать, что Лиза вела беспорядочную половую жизнь в отдельно взятом офисе?
— Да, именно так! Давайте дальше… Какие еще вопросы?
— Меня прежде всего интересуют отношения Лисицыной с неким Джебраиловым, который, по некоторым сведениям, у вас здесь самый главный.
Почувствовав свою значимость, Ольга манерно развалилась в кресле и, закинув ногу на ногу, вдохнув в себя сигаретный дым, произнесла:
— Ну, об этом, конечно, все знали… Это вам даже уборщица может подтвердить. А Сулейман видел в ней святую. Ведь она как-никак профессиональная актриса, разыгрывала из себя праведницу: мол, только с мужем и с ним.
— Могли кто-нибудь нашептать на ухо Джебраилову о том, что она здесь, как ты сказала, направо и налево?
Ольга округлила глаза.
— Да ты что! Ты не видела этого Сулеймана! — Она вдруг тоже перешла со мной на «ты». — Не мужик, а султан какой-то… Попробуй ему слово лишнее сказать и разубедить в чем-то…
— А при каких обстоятельствах они сошлись?
— Заехал как-то к нам, он все же хозяин… Ну, и она вошла в кабинет Аслана. А такие, знаешь, когда надо, и улыбнутся и все такое… — Ольга налила себе вторую рюмку и опрокинула ее. — Она разгадала его характер — баба ведь все-таки умная, не отнимешь.
В этот же вечер он пригласил ее к себе домой, а она сказала — я замужняя женщина, мужу не изменяю. Но намекнула, что если бы она была свободной, то Сулейман стал бы мужчиной ее мечты. Этим она его и подкупила.
— И что же, все произошло в первый же день?
— Нет… Месяц или два, а может и три, он ее обхаживал. Дарил подарки, она возвращала. Но от бриллиантовых серег отказаться не смогла даже такая порядочная женщина, как Лиза, — с язвительностью в голосе заметила Гаврилова. — С этих серег и начался их роман. Вот и вся история.
— Оля, я не хотела бы тебя опять расстраивать, но в твоих же интересах рассказать, почему тебя так взволновал отъезд Исмайлова? О ваших отношениях я в курсе, так что можешь не стесняться.
— Да что стесняться! У нас нормальные отношения, почти что муж и жена. Мы с ним знакомы еще по Баку, он меня и привез сюда, в Тарасов.
— А почему вы не зарегистрируете ваши отношения?
— Сложный вопрос. Я бы, конечно, рада, сама понимаешь… Но у него могут возникнуть сложности с родней, которые ему уже подыскали свою чучмечку…
Но все равно он меня не бросит, даже если его и женят.
А у них это принято — вторая жена, третья… Насчет того, что я буду его любовницей, его родители против не будут, да и азербайджанские жены к этому относятся спокойно.
— Чего же ты так беспокоишься? Плачешь?..
— С женой было бы все понятно — ни я, ни она не ревнуем, каждой свое. Он мужик сильный, на обеих хватит. Но уж эту сучку я не потерплю…
— А что, с ее стороны были какие-то домогательства?
— У нее вообще большие претензии к мужикам.
Таким, как она, кажется, что лучше их нет на всем свете. А то, что она на Аслана положила глаз, — я ведь не дура, с первого момента заметила.
— В чем это выражалось?
— Напрямую приглашала его к себе домой. Вроде бы с мужем познакомить. Но я ей сразу сказала, в сторону отозвала и предупредила, чтобы она эти номера проделывала с другими мужиками. И, надо сказать, она меня поняла.
— А Аслан?
— Ну что Аслан! Рядом красивая баба, почему бы не воспользоваться приглашением в гости? Но после моего предупреждения все и закончилось обычными посиделками. Я даже знаю, что он было к ней подлез, а она, вероятно вспомнив мои угрозы, так ему и объяснила: «Аслан Гусейнович, вы меня не правильно поняли, я испытываю к вам теплые дружеские чувства, не более… И к тому же Оля — моя подруга».
— Так, значит, Аслан и Лиза никогда не были вместе?
— Я бы не допустила этого! — безапелляционно, срываясь на визг, заявила Ольга.
И налила себе третью рюмку. Я приняла к сведению мнение Оли, но не могла поддержать его до конца, не разделяя ее излишней самоуверенности. Может быть, она вообще говорила это для самоуспокоения, подозревая в душе связь между своим боссом, почти что мужем, и Лисицыной. Иначе зачем бы ей, даже в таком расстроенном состоянии, обвинять Исмайлова в том, что он поехал в Баку именно за Лизой?
А отъезд Исмайлова действительно наводил на размышления. Ведь он даже не предупредил свою так называемую жену об отъезде на родину И я решилась спросить:
— Оля, скажи мне по секрету, а мог ли Джебраилов выкрасть Лизу, ну, например, от мужа?
— Да, конечно, мог! — сразу же ответила она. — И я бы ему сказала за это большое спасибо!
— Почему ты думаешь, что он мог так поступить?
— Это такой человек, настоящий азер. Я в Баку родилась, выросла среди них, так что можешь мне поверить. Аслана ты видела, он бакинец, столичный житель, человек культурный! Он бы такого, конечно, делать не стал. А этот!.. — Оля вдруг настороженно посмотрела на меня. — Но все это только между нами!
Он все-таки главный босс.
Я вся превратилась во внимание.
— Что требовать от сына председателя колхоза «50 лет советскому Азербайджану», который всю жизнь обворовывал государство? Там лампочку Ильича провели в горах, так это уже культурная революция. У них по сей день там действуют законы шариата, дикость непролазная. На баранах разбогател, решил недвижимостью заняться. Ну, сама понимаешь… Короче, я думаю так: Джебраилов — собственник, ему даже муж Лизин мешал. Вполне мог эту… через своих людей в Баку выкрасть и спрятать у себя в райцентре. Там никто и искать не станет.
Таким образом, Оля практически слово в слово озвучила мои недавние размышления относительно Джебраилова.
— Где он живет? Ты не могла бы мне дать его адрес?
— Таня, я тебе, конечно, черкану тут. — Оля перегнулась через стол, она чувствовала себя в моем обществе уже совсем раскованно, да и алкоголь давал о себе знать. — Но имей в виду, я тебе его координаты не сообщала!
— Конечно, — тут же согласилась я.
Оля написала мне на клочке бумаги адрес Джебраилова, сопроводив устными рекомендациями на предмет того, как добраться до его дома. Проживал сын мясного короля в районе молочного комбината, в частном секторе.
Когда я уже уходила, Оля с надеждой посмотрела мне в глаза и почти ласково попросила:
— Таня, я очень надеюсь, что ты мне поможешь.
По крайней мере, развеешь мои сомнения по поводу Аслана. Понимаешь, он… мой любимый человек. Может быть, и по делам поехал по срочным, у нас такое случается… Он часто не предупреждает о том, куда едет и зачем.
— Полагаю, что это просто совпадение, — успокоила ее я, внутренне, однако, сильно сомневаясь в сказанном.
Если верить предположениям Оли, то выходила довольно законченная картина и найти Лизу было делом техники. Но что-то не вязалось с исчезновением брата Бена, Андрея. Кому понадобилось выкрадывать и этого замкнутого в себе человека? Пост в банке он занимал не бог весть какой, и версия наезда каких-то бандитских группировок не выдерживала критики.
А может быть, в исчезновении Андрея виновата Лиза? Ведь, как сказал Бен, их отношения даже натянутыми можно было назвать едва ли. В таком случае, где она сама и что объединяет Лизу и Андрея? Может быть, вся неприязнь между ними была лишь внешним проявлением какой-то тайны, которая была скрыта от глаз Бена и его родителей?
Ладно, хватит думать об этом. Тем более что я уже подъезжала к дому красавца, истинного сына азербайджанского народа Сулеймана Джебраилова.
Дом Джебраилова являл собой пример новорусской архитектуры, с высоким забором, башенками, украшенными литыми металлическими кружевами и такими же витиеватыми решеточками на окнах. Настоящее воплощение мещанской мечты обывателя.
Я постучала в массивную железную дверь. Из-за нее послышалось чье-то хрюканье или кряхтенье и чей-то молодой мужской голос с вызовом спросил:
— Тебе чего надо?
— Мне нужен Сулейман, — спокойно ответила я.
— Он уехал. Нету его.
Я уже было отчаялась попасть внутрь этой домины и наконец-таки улицезреть господина Джебраилова собственными очами, так как на мои дальнейшие потуги достучаться до сердца сидящего за дверями парня не последовало ни ответа ни привета. В нерешительности я присела на краешек металлической ограды возле клумбы и на минуту задумалась. Скорее всего Джебраилов все-таки там, дома… А этот сторож принимает меня за обычную потаскуху, которая навязывается к его хозяину в надежде заработать. Отсюда и такое непочтительное обращение ко мне…
Занятая своими размышлениями, я не услышала, как кто-то появился за моей спиной. Только когда чья-то рука коснулась моего плеча, я оглянулась и, к своему удивлению, обнаружила Диму Лисицына.
— Димка! — притворно строго сказала я. — Тут с ума сойдешь с задачей, которую ты мне задал…А ты… ты что здесь делаешь?
— Приехал тебе помочь.
— Откуда ты знал, что я поеду сюда?
— Догадался!.. К тому же полюбуйся, вот! — Лисицын вытащил из кармана листок бумаги, исписанный огромными корявыми буквами почерком первоклассника. Не иначе как это литературное произведение принадлежало руке Сулеймана Джебраилова.
Я взяла в руки листок и прочла:
«Ах ты, сукин сын! Зачем Лиза хочешь насиловать? Она не хочет, чтобы ты ее насиловать! Лиза хочет, чтобы только я ее насиловать! Потому что Лиза совсем как мой сестра! Отстань от Лиза, найди свой жена и ее насиловай! А если не сделаешь так, я тебя зарежу. Сулейман Кинг-Конг».
Подпись меня озадачила больше всего. При чем тут Кинг-Конг, было явно непонятно, и я вопросительно посмотрела на Бена.
— Что за странная подпись?
— Это его кличка, — ответил Бен.
— Он что, такой ультрасовременный и оригинальный?
— Нет, тут дело совсем в другом. Знаешь, Елизавета его за глаза называла Кинг-Конгом. Ну, король обезьян, короче… И как-то в гости он к нам зашел, как раз день рождения был у Эдика, друзья собрались.
Вдруг мальчик и говорит: «Дядя Сулейман, а знаете, как мама вас называет?» И сказал. Мы все были в таком шоке!.. А Джебраилов очень интересно отреагировал — ему понравилось. Он еще тогда пустился в разглагольствования: «Очень хорошее имя. У нас в ауле в Кедабекском районе фильм показывали в Доме культуры, американский, тоже „Кинг-Конг“ называется. Я фильм смотрел, ничего не понял, потому что фильм по-русски был… Ну, там как раз про большой обезьян был…» И с тех пор он потребовал, чтобы его называли только Кинг-Конгом. Он воспринял это как высокую оценку своей личности.
— Где ты нашел эту записку?
— Дело в том, что после твоего ухода мне позвонили родители и сообщили, что хозяйка, у которой Андрей снимал квартиру, сказала, что если мы не собираемся продлевать срок аренды жилплощади, то надо забрать вещи Андрея. Я и поехал туда поговорить с хозяйкой, в крайнем случае забрать его шмотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Вежливо отказавшись и сославшись на то, что за рулем, я попросила Олю приготовить мне кофе. Она тут же бросилась к кофейнику и, вынув из сейфа бутылку «Смирнов», поставила ее на стол.
— Ну, как хотите, а я выпью. — И она, налив водки в рюмку, залпом осушила ее.
И тут же закашлялась, лицо ее сморщилось, но это продолжалось лишь секунды. Потом в ее состоянии явно произошли перемены к лучшему. Она достала сигарету, прикурила, посмотрела на меня уже более осмысленным и свободным от налета истерии взглядом и начала:
— Вас, конечно, интересует все, что связано с этой потаскухой?
— Все, что имеет отношение к Елизавете Лисицыной, — конкретизировала я.
— Ну, так вот что я вам сразу же скажу. Эта шлюха переспала со всей «Панорамой»! И таким вот блядям везет на мужиков! Мужа ее знаете?
Я кивнула.
— Так вот, Димка, или Бен, как он там себя называет для понта, ходит за ней, как цуцик. И вроде мужик нормальный, деньги зарабатывает. Такие на улице не валяются, уж поверьте моему опыту А эта — направо и налево…
— Иными словами, ты хочешь сказать, что Лиза вела беспорядочную половую жизнь в отдельно взятом офисе?
— Да, именно так! Давайте дальше… Какие еще вопросы?
— Меня прежде всего интересуют отношения Лисицыной с неким Джебраиловым, который, по некоторым сведениям, у вас здесь самый главный.
Почувствовав свою значимость, Ольга манерно развалилась в кресле и, закинув ногу на ногу, вдохнув в себя сигаретный дым, произнесла:
— Ну, об этом, конечно, все знали… Это вам даже уборщица может подтвердить. А Сулейман видел в ней святую. Ведь она как-никак профессиональная актриса, разыгрывала из себя праведницу: мол, только с мужем и с ним.
— Могли кто-нибудь нашептать на ухо Джебраилову о том, что она здесь, как ты сказала, направо и налево?
Ольга округлила глаза.
— Да ты что! Ты не видела этого Сулеймана! — Она вдруг тоже перешла со мной на «ты». — Не мужик, а султан какой-то… Попробуй ему слово лишнее сказать и разубедить в чем-то…
— А при каких обстоятельствах они сошлись?
— Заехал как-то к нам, он все же хозяин… Ну, и она вошла в кабинет Аслана. А такие, знаешь, когда надо, и улыбнутся и все такое… — Ольга налила себе вторую рюмку и опрокинула ее. — Она разгадала его характер — баба ведь все-таки умная, не отнимешь.
В этот же вечер он пригласил ее к себе домой, а она сказала — я замужняя женщина, мужу не изменяю. Но намекнула, что если бы она была свободной, то Сулейман стал бы мужчиной ее мечты. Этим она его и подкупила.
— И что же, все произошло в первый же день?
— Нет… Месяц или два, а может и три, он ее обхаживал. Дарил подарки, она возвращала. Но от бриллиантовых серег отказаться не смогла даже такая порядочная женщина, как Лиза, — с язвительностью в голосе заметила Гаврилова. — С этих серег и начался их роман. Вот и вся история.
— Оля, я не хотела бы тебя опять расстраивать, но в твоих же интересах рассказать, почему тебя так взволновал отъезд Исмайлова? О ваших отношениях я в курсе, так что можешь не стесняться.
— Да что стесняться! У нас нормальные отношения, почти что муж и жена. Мы с ним знакомы еще по Баку, он меня и привез сюда, в Тарасов.
— А почему вы не зарегистрируете ваши отношения?
— Сложный вопрос. Я бы, конечно, рада, сама понимаешь… Но у него могут возникнуть сложности с родней, которые ему уже подыскали свою чучмечку…
Но все равно он меня не бросит, даже если его и женят.
А у них это принято — вторая жена, третья… Насчет того, что я буду его любовницей, его родители против не будут, да и азербайджанские жены к этому относятся спокойно.
— Чего же ты так беспокоишься? Плачешь?..
— С женой было бы все понятно — ни я, ни она не ревнуем, каждой свое. Он мужик сильный, на обеих хватит. Но уж эту сучку я не потерплю…
— А что, с ее стороны были какие-то домогательства?
— У нее вообще большие претензии к мужикам.
Таким, как она, кажется, что лучше их нет на всем свете. А то, что она на Аслана положила глаз, — я ведь не дура, с первого момента заметила.
— В чем это выражалось?
— Напрямую приглашала его к себе домой. Вроде бы с мужем познакомить. Но я ей сразу сказала, в сторону отозвала и предупредила, чтобы она эти номера проделывала с другими мужиками. И, надо сказать, она меня поняла.
— А Аслан?
— Ну что Аслан! Рядом красивая баба, почему бы не воспользоваться приглашением в гости? Но после моего предупреждения все и закончилось обычными посиделками. Я даже знаю, что он было к ней подлез, а она, вероятно вспомнив мои угрозы, так ему и объяснила: «Аслан Гусейнович, вы меня не правильно поняли, я испытываю к вам теплые дружеские чувства, не более… И к тому же Оля — моя подруга».
— Так, значит, Аслан и Лиза никогда не были вместе?
— Я бы не допустила этого! — безапелляционно, срываясь на визг, заявила Ольга.
И налила себе третью рюмку. Я приняла к сведению мнение Оли, но не могла поддержать его до конца, не разделяя ее излишней самоуверенности. Может быть, она вообще говорила это для самоуспокоения, подозревая в душе связь между своим боссом, почти что мужем, и Лисицыной. Иначе зачем бы ей, даже в таком расстроенном состоянии, обвинять Исмайлова в том, что он поехал в Баку именно за Лизой?
А отъезд Исмайлова действительно наводил на размышления. Ведь он даже не предупредил свою так называемую жену об отъезде на родину И я решилась спросить:
— Оля, скажи мне по секрету, а мог ли Джебраилов выкрасть Лизу, ну, например, от мужа?
— Да, конечно, мог! — сразу же ответила она. — И я бы ему сказала за это большое спасибо!
— Почему ты думаешь, что он мог так поступить?
— Это такой человек, настоящий азер. Я в Баку родилась, выросла среди них, так что можешь мне поверить. Аслана ты видела, он бакинец, столичный житель, человек культурный! Он бы такого, конечно, делать не стал. А этот!.. — Оля вдруг настороженно посмотрела на меня. — Но все это только между нами!
Он все-таки главный босс.
Я вся превратилась во внимание.
— Что требовать от сына председателя колхоза «50 лет советскому Азербайджану», который всю жизнь обворовывал государство? Там лампочку Ильича провели в горах, так это уже культурная революция. У них по сей день там действуют законы шариата, дикость непролазная. На баранах разбогател, решил недвижимостью заняться. Ну, сама понимаешь… Короче, я думаю так: Джебраилов — собственник, ему даже муж Лизин мешал. Вполне мог эту… через своих людей в Баку выкрасть и спрятать у себя в райцентре. Там никто и искать не станет.
Таким образом, Оля практически слово в слово озвучила мои недавние размышления относительно Джебраилова.
— Где он живет? Ты не могла бы мне дать его адрес?
— Таня, я тебе, конечно, черкану тут. — Оля перегнулась через стол, она чувствовала себя в моем обществе уже совсем раскованно, да и алкоголь давал о себе знать. — Но имей в виду, я тебе его координаты не сообщала!
— Конечно, — тут же согласилась я.
Оля написала мне на клочке бумаги адрес Джебраилова, сопроводив устными рекомендациями на предмет того, как добраться до его дома. Проживал сын мясного короля в районе молочного комбината, в частном секторе.
Когда я уже уходила, Оля с надеждой посмотрела мне в глаза и почти ласково попросила:
— Таня, я очень надеюсь, что ты мне поможешь.
По крайней мере, развеешь мои сомнения по поводу Аслана. Понимаешь, он… мой любимый человек. Может быть, и по делам поехал по срочным, у нас такое случается… Он часто не предупреждает о том, куда едет и зачем.
— Полагаю, что это просто совпадение, — успокоила ее я, внутренне, однако, сильно сомневаясь в сказанном.
Если верить предположениям Оли, то выходила довольно законченная картина и найти Лизу было делом техники. Но что-то не вязалось с исчезновением брата Бена, Андрея. Кому понадобилось выкрадывать и этого замкнутого в себе человека? Пост в банке он занимал не бог весть какой, и версия наезда каких-то бандитских группировок не выдерживала критики.
А может быть, в исчезновении Андрея виновата Лиза? Ведь, как сказал Бен, их отношения даже натянутыми можно было назвать едва ли. В таком случае, где она сама и что объединяет Лизу и Андрея? Может быть, вся неприязнь между ними была лишь внешним проявлением какой-то тайны, которая была скрыта от глаз Бена и его родителей?
Ладно, хватит думать об этом. Тем более что я уже подъезжала к дому красавца, истинного сына азербайджанского народа Сулеймана Джебраилова.
Дом Джебраилова являл собой пример новорусской архитектуры, с высоким забором, башенками, украшенными литыми металлическими кружевами и такими же витиеватыми решеточками на окнах. Настоящее воплощение мещанской мечты обывателя.
Я постучала в массивную железную дверь. Из-за нее послышалось чье-то хрюканье или кряхтенье и чей-то молодой мужской голос с вызовом спросил:
— Тебе чего надо?
— Мне нужен Сулейман, — спокойно ответила я.
— Он уехал. Нету его.
Я уже было отчаялась попасть внутрь этой домины и наконец-таки улицезреть господина Джебраилова собственными очами, так как на мои дальнейшие потуги достучаться до сердца сидящего за дверями парня не последовало ни ответа ни привета. В нерешительности я присела на краешек металлической ограды возле клумбы и на минуту задумалась. Скорее всего Джебраилов все-таки там, дома… А этот сторож принимает меня за обычную потаскуху, которая навязывается к его хозяину в надежде заработать. Отсюда и такое непочтительное обращение ко мне…
Занятая своими размышлениями, я не услышала, как кто-то появился за моей спиной. Только когда чья-то рука коснулась моего плеча, я оглянулась и, к своему удивлению, обнаружила Диму Лисицына.
— Димка! — притворно строго сказала я. — Тут с ума сойдешь с задачей, которую ты мне задал…А ты… ты что здесь делаешь?
— Приехал тебе помочь.
— Откуда ты знал, что я поеду сюда?
— Догадался!.. К тому же полюбуйся, вот! — Лисицын вытащил из кармана листок бумаги, исписанный огромными корявыми буквами почерком первоклассника. Не иначе как это литературное произведение принадлежало руке Сулеймана Джебраилова.
Я взяла в руки листок и прочла:
«Ах ты, сукин сын! Зачем Лиза хочешь насиловать? Она не хочет, чтобы ты ее насиловать! Лиза хочет, чтобы только я ее насиловать! Потому что Лиза совсем как мой сестра! Отстань от Лиза, найди свой жена и ее насиловай! А если не сделаешь так, я тебя зарежу. Сулейман Кинг-Конг».
Подпись меня озадачила больше всего. При чем тут Кинг-Конг, было явно непонятно, и я вопросительно посмотрела на Бена.
— Что за странная подпись?
— Это его кличка, — ответил Бен.
— Он что, такой ультрасовременный и оригинальный?
— Нет, тут дело совсем в другом. Знаешь, Елизавета его за глаза называла Кинг-Конгом. Ну, король обезьян, короче… И как-то в гости он к нам зашел, как раз день рождения был у Эдика, друзья собрались.
Вдруг мальчик и говорит: «Дядя Сулейман, а знаете, как мама вас называет?» И сказал. Мы все были в таком шоке!.. А Джебраилов очень интересно отреагировал — ему понравилось. Он еще тогда пустился в разглагольствования: «Очень хорошее имя. У нас в ауле в Кедабекском районе фильм показывали в Доме культуры, американский, тоже „Кинг-Конг“ называется. Я фильм смотрел, ничего не понял, потому что фильм по-русски был… Ну, там как раз про большой обезьян был…» И с тех пор он потребовал, чтобы его называли только Кинг-Конгом. Он воспринял это как высокую оценку своей личности.
— Где ты нашел эту записку?
— Дело в том, что после твоего ухода мне позвонили родители и сообщили, что хозяйка, у которой Андрей снимал квартиру, сказала, что если мы не собираемся продлевать срок аренды жилплощади, то надо забрать вещи Андрея. Я и поехал туда поговорить с хозяйкой, в крайнем случае забрать его шмотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20