Ко мне больше не приезжай. Возможно, Спарку придется слетать в Гавану, если, конечно, в этом возникнет необходимость. Если у меня ничего не получится, пусть хорошенько покупается в Кохимаре и возвращается домой – через две недели...
Той же ночью Роумэн исчез из госпиталя, оставив Рабиновичу записку: «Вы делаете из меня больного, а я здоров. Если я буду по-прежнему ощущать себя инфарктником, сверну с ума. Лучше пожить месяц здоровым, чем тлеть годы. Не сердитесь. Пол».
Стенограмма допроса бригаденфюрера СС Вальтера Шелленберга (Лондон, сорок седьмой)
Вопрос. – Можете ли вы назвать ваших сотрудников, состоявших в контакте с аргентинскими военными? С теми именно, которые свергли законного президента и распустили сенат, – в дни, когда англо-американские войска высадились в Сицилии, летом сорок третьего?
Шелленберг. – Я не занимался этой проблемой. Я понимал, сколь серьезно может повлиять на исход мировой битвы приход дружественных нам сил... Поэтому я на юге американского континента делал все, чтобы не начинались новые авантюры... Кардинально изменить исход войны было уже невозможно... Зачем продлевать мучения нации? Летом сорок третьего я полностью отдавал себе отчет в том, что Гитлер проиграл войну...
Вопрос. – Когда вы впервые подумали о возможном крахе рейха?
Шелленберг. – После триумфальной высадки англо-американских войск в Северной Африке... То есть в конце сорок второго года...
Вопрос. – Разгром под Сталинградом оказал на вас меньшее впечатление?
Шелленберг. – Если бы вы не поддерживали красных, они были бы разгромлены.
Вопрос. – Не согласны с мнением сэра Уинстона Черчилля? Он считал, что русские бы и в одиночку уничтожили Гитлера, захватив при этом всю Европу...
Шелленберг. – С мистером Черчиллем вообще-то рискованно спорить, даже если он не премьер, а лидер оппозиции.
(Общий смех.)
Вопрос. – Вам знакомо имя Хосе Росарио?
Шелленберг. – Нет... Не припоминаю.
Вопрос. – Этот человек достаточно долго работал в Берлине... За два месяца до переворота в Буэнос-Айресе он посещал РСХА... Не был ли он связным между аргентинскими военными – Фареллом, Пероном – и вашей службой?
Шелленберг. – Чем занимался этот... Росарио?
Вопрос. – Разведкой... Под дипломатическим прикрытием... Есть мнение, что именно Хосе Росарио привез вам для консультаций документы «Г.О.У.» – секретной «ложи» военных, готовившей переворот... Помните материалы «Г.О.У.»?
Шелленберг. – Через меня прошло так много документов... Помогите, пожалуйста, прочитайте несколько фрагментов...
Вопрос. – Хорошо, мы зачитаем несколько фрагментов из основополагающего документа «Г.О.У.»: «Постараемся в коротких тезисах резюмировать политическую ситуацию, переведя ее затем в эмпирическую формулу, которая на языке математики означает: это верно, поэтому примите без дополнительных рассуждений. Итак, Аргентина уклоняется от активного участия в вооруженном межконтинентальном конфликте; ее соседи стараются заставить ее отказаться от этой позиции; наиболее мощная из соседних стран оказывает на нас постоянное давление.
Отказ Аргентины от участия в конфликте основывается на ее исторической традиции свободного мышления и уважения своей независимости; соседние страны предвидят чрезвычайный рост аргентинского влияния на континенте, если в войне победят Германия и Япония...» Вспомнили?
Шелленберг. – Мне кажется, с аргентинскими военными поддерживал контакт рейхсляйтер Боле, руководитель загранорганизаций НСДАП...
Вопрос. – Он давал вам какие-либо поручения по Аргентине? Ведь переворот произошел именно в дни, когда сенат страны заканчивал изучение нацистской активности в комиссии по антиаргентинской деятельности... Опубликование выводов комиссии, куда входили такие выдающиеся политические деятели, как сенаторы Соляри, Гамара, Годой, Оссорио, нанесло бы сокрушительный удар по нацистам...
Шелленберг. – Рейхсляйтер Боле что-то говорил о «клеветнической работе комиссии аргентинского сената»... Пожалуйста, прочитайте текст, возможно, я узнаю почерк, каждый политик обладает особым, политическим почерком, если я смогу понять проблему, мне будет легче помочь вам...
Вопрос. – Хорошо. Продолжим: «На американском континенте имеются страны, которые придерживаются разных позиций в отношении военного конфликта; есть те, которые разорвали отношения со странами Тройственного союза (Германия, Италия и Япония); к ним примыкают страны, которые объявили им войну; в этом конфликте Аргентина занимает позицию посредника. Страны, разорвавшие отношения с Берлином и Токио, сделали это не для сохранения собственного достоинства, а лишь стремясь заслужить „благодарность“ США, предполагая при этом, что их пригласят для дележа добычи, если североамериканской плутократии удастся выиграть войну».
Шелленберг. – Это почерк рейхсляйтера Боле! Значит, я прав – контакт с Буэнос-Айресом поддерживала НСДАП... Мы, в разведке, никогда не упоминали расхожее «североамериканская плутократия», это чисто партийный лексикон! Дальше, пожалуйста...
Вопрос. – Продолжим: «В условиях общей неопределенности США натравливают Чили против Перу и Боливии, Перу против Эквадора; подогревается соперничество между Бразилией и Аргентиной, в борьбе за нефть Патагонии сталкивают лбами Аргентину и Чили... Перед лицом таких обстоятельств можно судить о возможной позиции каждой отдельной страны – в случае военного конфликта в Южной Америке:
1. Да, действительно, Чили разорвала отношения со странами оси, оставив в одиночестве Аргентину с ее политикой нейтралитета.
2. Вице-президент США Уоллес прибыл в Южную Америку, чтобы добиться объявления войны Берлину всеми остальными южноамериканскими странами; Аргентину он миновал.
3. Он пытается умиротворить Перу в ее претензиях относительно территорий Эквадора и, в свою очередь, оказывает давление на Эквадор, чтобы тот уступил Перу.
4. Боливия устраивает Уоллесу пышную встречу и, опережая всех остальных, объявляет войну странам оси, объявляя при этом мобилизацию.
5. Чили и Парагвай с подозрительностью наблюдают за услужливостью Боливии.
6. Чили запрашивает Перу об отношении к мобилизации в Боливии; лидеры Перу отвечают, что они не согласны с этой акцией.
7. Мистер Уоллес возвращается в Лиму, чтобы узнать, что решили Чили и Перу; его освистывают.
8. Парагвай вопросительно смотрит на Аргентину; наш президент притворяется, что не понимает намека. Тогда Парагвай обращается к Бразилии, выражая готовность следовать в фарватере ее политики...
Несмотря на объявление войны странам оси, позиция Чили не является недружественной по отношению к Аргентине.
Позиция Парагвая также не является недружественной по отношению к Аргентине. Парагвай знает, что его судьба полностью связана с судьбой Аргентины. Парагвай не забывает, что США больше других притесняют его во время войны против Тройственного союза. Его нынешнее сближение с Бразилией является фикцией. Парагвай может быть легко завоеван и превращен в союзника Аргентины. К сожалению, наша дипломатия этого не понимает, поскольку она не понимает Парагвая. А ведь Парагвай – это клин между государствами атлантического и тихоокеанского побережий.
С Аргентиной или против нее Парагвай будет всегда находиться на фланге или в тылу нашей страны.
Имеется возможность создать ось Чили – Аргентина – Парагвай. Если бы это произошло, гегемония на южноамериканском континенте снова перешла бы в руки Аргентины. Чили пристально следит за Перу, поскольку знает, что ее интересы находятся в опасных противоречиях с интересами этой страны. Эта опасность объясняет политику сближения Чили с Аргентиной, несмотря на видимый разрыв отношений со странами оси».
Шелленберг. – А это почерк адмирала Канариса! Я совершенно убежден, что переворот консультировал вермахт, разведка армии! Если, конечно, такого рода консультации вообще имели место...
Вопрос. – Вы легко узнали «политический почерк» рейхсляйтера Боле и адмирала Канариса, хотя мы вам зачитали всего несколько страничек из секретного меморандума аргентинских военных, готовивших переворот – во главе с Фареллом и Пероном – в разгар нашей борьбы с нацизмом. Неужели ваша служба не имела об этом никакой информации?!
Шелленберг. – Я бы просил ознакомить меня со всеми материалами... Какова терминология военных в оценке внутреннего положения Аргентины? Такие документы сохранились?
Вопрос. – Да. Зачитываю: «Блок партий национальных демократов и антиперонистов поддерживается международным банком, иностранными газетами и плутократическими силами, которые действуют в защиту интересов, чуждых интересам страны.
Демократический союз Аргентины до конца еще не выработал собственную платформу. Но мы считаем, что уже сейчас он включает в себя элементы Народного фронта, в котором объединяются коммунистические, социалистические, профсоюзные и радикальные силы. Ими руководят из-за рубежа, их финансируют и контролируют агенты, действующие в нашей среде в интересах иностранных государств.
Следовательно, речь идет о чисто революционной группировке, которая стремится воспроизвести в Аргентине красную панораму Испании.
Эта фракция следует программе Москвы, направленной на экспансию Третьего Интернационала.
В настоящий момент лишь «националисты» представляют собой наиболее чистые силы, обладающие наибольшей духовной ценностью.
Страна не может ожидать какого-либо разрешения сложной ситуации в рамках легальных средств, которыми она располагает. Результаты выборов не будут благоприятны для страны. Нация не сможет избрать свою собственную судьбу, напротив, она будет увлечена в пропасть коррумпированными политиками и элементами, продавшимися врагу. Закон превратился в инструмент, который политики используют в своих личных интересах во вред государству, и Нация отдает себе в этом отчет, понимая, что не она выбирает своих правителей.
Средний человек с улицы жаждет покончить с таким положением. Некоторые хотят, чтобы армия взялась разрешить эту ситуацию, другие считают это делом «националистов», третьи возлагают надежды на коммунистов; остальные готовы на все...
В то время, как капиталисты наживаются, перекупщики эксплуатируют как производителя, так и потребителя, крупные землевладельцы обогащаются за счет крестьян, крупные чиновники наслаждаются своими высокими окладами, не думая ни о чем другом, как только о том, чтобы эта ситуация продлилась как можно дольше, правительство, сложа руки, наблюдает за внешним благополучием... Города и сельская местность наполнены жалобами, которых никто не слушает. Производитель задушен спекулянтом. Рабочий эксплуатируется фабрикантом. Потребитель обкраден коммерсантом. Политик на службе у спекулянта, иностранных компаний и еврея-коммерсанта.
Разрешение этой проблемы состоит именно в устранении политического, социального и экономического посредника. Для этого необходимо, чтобы государство превратилось в орган, регулирующий богатство, управляющий политикой и являющийся средством установления социальной гармонии».
Шелленберг. – Нечто похожее Канарис и Боле писали для генералиссимуса Франко... Вообще-то, почерк НСДАП... Аргентинская модификация фаланги и национал-социализма... Скажите, слово «нация» в оригинале написано с заглавной буквы?
Вопрос. – Какое это имеет значение? Да, с заглавной.
Шелленберг. – Это имеет очень большое значение, если вас действительно интересует, кто именно стоял за аргентинскими военными... Мы, в разведке, старались вообще не употреблять это слово... Оно не по делу... Пропаганда... Только НСДАП жонглировала понятием «нация», особенно рейхсляйтер Боле... Идеально, если бы вы получили возможность познакомиться с материалами испанской фаланги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91