– Нет, если они обращаются со мной прилично, – улыбнулся я.
– Не желаете ли сигару? – Спасибо. – Я взял сигару и положил ее в карман.
– Я хочу, чтобы вы нашли мою жену, – сказал он. – Она исчезла месяц тому назад.
– Хорошо, – сказал я. – Я найду вашу жену. Он побарабанил пальцами по столу, продолжая неотрывно смотреть на меня.
– Я верю, что вам это удастся, – сказал он. Потом ухмыльнулся. – Давненько меня уже никто так не осаживал.
Я ничего не ответил.
– Черт побери, – сказал он, – мне это понравилось. Очень понравилось. – Он провел ладонью по густым темным волосам. – Целый месяц, как она пропала.
Исчезла из нашего загородного дома. У нас есть дом в горах, вблизи от озера Пума. Вы знаете это озеро?
– Да.
– Дом находится в трех милях от поселка, – продолжал он. – Дорога, которая к нему ведет, – частная. Дом стоит у озера, которое тоже является нашей собственностью. Озеро Маленького фавна. Мы, трое владельцев домов, соорудили дамбу, чтобы предохранить долину от паводка. Участок принадлежит мне и еще двум людям. Он довольно большой, но хорошо скрыт от посторонних глаз и находится в стороне от дорог. Так что еще некоторое время широкая публика его не откроет. У моих друзей деревянные дома, у меня – тоже. В четвертом домике живет некто Билл Чесс со своей женой. Они живут бесплатно и за это следят за участком. Он инвалид войны и получает пенсию. Это – единственные люди, которые находятся там постоянно. Моя жена отправилась туда в середине мая, потом дважды приезжала домой на субботу и воскресенье.
Двенадцатого июня ее ждали в одной компании, но она не явилась. Никто не знает, куда она делась.
– И что вы предприняли?
– Ничего. Абсолютно ничего. Я туда и не ездил. – Он подождал, вероятно желая, чтобы я задал вопрос.
– Почему? – спросил я.
Он отодвинул кресло и отпер ящик стола. Вынув сложенный пополам листок, он протянул его мне. Я развернул, это была телеграмма. Отправлена из Эль-Пасо 14 июня в 9.19. Она гласила:
«деррису кингсли 965 карлсон драйв беверли хиллс еду Мексику быстрого оформления развода тчк выхожу замуж за криса тчк будь счастлив прощай кристель» Я положил телеграмму на свою половину стола. Он молча протянул мне большую и очень четкую фотографию на глянцевой бумаге. На ней была изображена пара, сидевшая на пляже под большим зонтом. Мужчина был в шикарных плавках, на женщине был весьма рискованного покроя купальник из белой акульей кожи.
Это была стройная улыбающаяся блондинка, молодая и хорошо сложенная.
Мужчина – красавец с атлетической фигурой, широкоплечий, с гладкими темными волосами и белыми зубами. Каждый дюйм его тела выдавал типичного разрушителя браков и разбивателя сердец. Руки цепкие, на лице – весь небольшой запас интеллекта, какой ему отпущен. В руке этот тип держал темные очки и привычно улыбался в объектив.
– Это Кристель, – сказал Кингсли, – а это Крис Лэвери. По мне, так пусть она им владеет, а он – ею. Черт бы побрал их обоих.
Я положил снимок рядом с телеграммой.
– Хорошо. Какими вы располагаете отправными точками?
– Там в горах нет телефона, – сказал он, – а вечеринка, на которой ее ждали, не имела большого значения. Поэтому до получения телеграммы я не особенно задумывался, куда она девалась. Да и содержание телеграммы не слишком меня удивило. Мы с Кристель уже несколько лет в плохих отношениях.
Она живет своей жизнью, я – своей. У нее есть свои деньги – больше чем достаточно. Примерно двадцать тысяч в год от нефтяных приисков в Техасе, принадлежавших ее семье. Она занимается флиртом, и я знаю, что Лэвери – один из объектов этих ее занятий. Пожалуй, я был немного удивлен, когда узнал, что она собирается за него замуж. Ведь он – не что иное, как профессиональный охотник за бабами. Но фотография выглядит очень убедительно. Вы понимаете?
– А потом?
– Потом я две недели ничего не слышал. Пока мне не позвонили из отеля «Прескотт» в Сан-Бернардино и не сообщили, что у них в гараже оставлен кем-то спортивный «паккард», зарегистрированный на имя Кристель и на мой адрес. Они спрашивали, что делать с машиной. Я сказал, что пусть пока остается у них, и послал им чек в уплату за ее хранение. В этом, собственно, тоже не было ничего подозрительного. Я подумал, что они отправились в Мексику. И если поехали в автомобиле, то скорее всего в машине Лэвери. А позавчера я встретил Лэвери в спортклубе, здесь за углом. И он сказал мне, что понятия не имеет, где находится Кристель.
Кингсли бросил на меня быстрый взгляд и достал бутылку. Поставив на стол две рюмки, он налил одну и подвинул ее ко мне. Держа вторую против света, он медленно сказал:
– Лэвери утверждает, что никуда с нею не ездил, два месяца ее не видел и не имел с ней никаких контактов. Я спросил:
– Вы ему верите?
Он кивнул, наморщив лоб, потом выпил и отодвинул рюмку в сторону. Я тоже пригубил. Это был «скотч». Не первый сорт.
– Я ему поверил, – сказал Кингсли. – Хотя, может быть, напрасно. Я поверил ему не потому, что он надежный человек. Что угодно, но только не это. А потому, что этот проклятый бездельник получает удовольствие, совращая жен своих друзей и еще хвастаясь этим. Ему доставило бы большое наслаждение сообщить мне, что моя жена сбежала с ним от меня. Я знаю этот сорт людишек!
И особенно его! Одно время он гастролировал чуть ли не по всему штату, и скандал следовал за скандалом. Он не может пройти мимо любой конторской девчонки... Кроме того, вспомните о звонке из Сан-Бернардино насчет машины Кристель. Я рассказал ему об этом. Для чего, спрашивается, он стал бы утруждать себя ложью?
– Ну, а предположим, она его в свою очередь бросила, – сказал я, – и тем самым уязвила его донжуанское самолюбие?
Казалось, Кингсли почувствовал облегчение. Но потом отрицательно покачал головой.
– Все же я верю ему больше, чем на 50 процентов, – ответил он. – Отыщите доказательства. Для этого вы мне и нужны. Но у этого дела есть еще одна сторона. Я занимаю здесь хороший пост. Но это – лишь пост. Я не могу позволить себе скандала. Если моя жена окажется замешанной в какой-нибудь уголовщине, то я и глазом не успею моргнуть, как вылечу отсюда.
– В уголовщине? – удивленно переспросил я.
– Да. Среди прочих своих занятий, – желчно проговорил он, – моя жена то и дело находит время, чтобы что-нибудь стащить в универмаге или магазине самообслуживания. Когда она слишком много выпьет, а это с ней случается, у нее появляются такие идиотские причуды. У меня уже было несколько крайне неприятных объяснений с управляющими магазинов. Пока удавалось избежать суда, но если такое произойдет в чужом городе, где ее никто не знает... – Он поднял руки и снова уронил их на стол, – она может угодить за решетку. Не так ли?
– У нее когда-нибудь снимали отпечатки пальцев?
– Нет, под арестом она не была.
– Я не это имею в виду. Когда магазины соглашаются замять происшествие, не возбуждая дела о краже, то они часто ставят условием снятие отпечатков пальцев. Это отпугивает любителей острых ощущений, а у дирекции собирается картотека клептоманов. Если отпечатки повторяются, то виновному уже не выпутаться.
– Насколько мне известно, до этого дело не доходило.
– Ну что ж, оставим это. Если бы она была арестована, то к вам давно обратились бы за выяснением ее личности. Даже если ей разрешили предстать перед судом под вымышленным именем, все равно полиция вас известила бы. И вообще, если бы она крепко влипла, то сама попросила бы у вас помощи. – Я постучал пальцами, по бело-голубому телеграфному бланку. – Эта штука, значит, месячной давности. Нет, если что-нибудь подобное случилось бы месяц назад, то давным-давно все было бы известно. Она ведь раньше не имела судимостей, так что на первый раз отделалась бы условным осуждением и денежным штрафом.
Чтобы утолить свое горе, он налил себе еще рюмку.
– Вы меня несколько успокоили, – сказал он.
– Существует, кроме того, много других возможностей. Либо она уехала с Лэвери, и они поссорились. Либо с другим мужчиной, а телеграмма должна была просто направить нас по ложному следу. Она могла уехать и одна или с другой женщиной. Может быть, она слишком много пила и теперь проходит курс лечения в каком-нибудь частном санатории для алкоголиков. Наконец, она могла попасть в какое-нибудь затруднительное положение, о котором мы с вами и понятия не имеем. Или оказалась замешана в каком-либо преступлении...
– Боже милостивый, не говорите таких вещей! – взмолился он.
– Почему же? Надо учитывать всякую возможность. Итак, у меня сложилось следующее представление о миссис Кингсли: молода, красива, легкомысленна и необузданна. Она – женщина того типа, который привлекает мужчин, и способна связаться с первым встречным мерзавцем. Примерно соответствует?
Он кивнул:
– Слово в слово!
– Сколько денег у нее могло быть с собой?
– Обычно она носила при себе довольно много. У нее свой собственный банковский счет. Может снять с него практически любую сумму.
– У вас есть дети?
– Нет, детей нет.
– Вы ведете ее дела?
Он покачал головой.
– У нее нет никаких дел, кроме как выписывать чеки, получать деньги, а потом швырять их на ветер. О том, чтобы вложить средства в какое-нибудь дело, она и слышать не хочет. Ни цента. А я никогда не пытался извлечь какую-нибудь пользу из ее денег, как вы, вероятно, думаете. – Он сделал паузу, потом сказал:
– Впрочем, нет, я пытался. Я тоже всего лишь человек, и мне нелегко видеть, как эта женщина каждый год заливает себе за воротник двадцать тысяч, а в результате приобретает только горькое похмелье и связи с молодчиками типа Криса Лэвери.
– А в каких вы отношениях с ее банком? Можете вы получить список чеков, выписанных ею за последний месяц?
– Нет, они не дадут мне никаких справок. Однажды я попробовал, но мне отказались сообщить что бы то ни было.
– Вообще-то можно такой список получить, – сказал я. – Только для этого придется сообщить полиции об ее исчезновении. Вам это было бы неприятно?
– Если бы это было мне приятно, я бы к вам не обращался.
Я кивнул, собрал все свое имущество и рассовал его по карманам.
– В таких делах всегда оказывается больше возможностей, чем можно предположить вначале, – сказал я. – Но, во всяком случае, я начну с Лэвери. А потом съезжу на озеро Маленького фавна и постараюсь там что-нибудь разузнать. Для начала мне потребуется адрес Лэвери и записка на имя человека, который охраняет ваш загородный дом.
Он вынул из ящика блокнот, написал на нем несколько слов, вырвал листок и протянул его мне. Я прочел: «Дорогой Билл! Податель сего, мистер Филип Марлоу, желает ознакомиться с моим домом. Пожалуйста, покажите ему дом и вообще окажите любое содействие! Привет! Деррис Кингсли».
Я сложил листок и вложил в его конверт, который Кингсли надписал, пока я читал письмо.
– А как обстоит дело с остальными домами там, в горах?
– Пока еще там никого нет. Владелец одного дома живет в Вашингтоне, второй – в Форт-Левенуорте. И жены там же.
– Теперь, пожалуйста, адрес Лэвери. Он смотрел на стену над моей головой.
– Где-то в Бэй-Сити. Я смог бы узнать дом, но адрес забыл. Я думаю, вам его может сообщить мисс Фромсет. Кстати, ей не обязательно знать, зачем он вам нужен. Впрочем, она, должно быть, и так догадывается. Да, вы, кажется, говорили, что вам нужно сто долларов?
– Ну что вы! – засмеялся я. – Это я так. Уж больно вы вначале старались нагнать на меня страху!
Он тоже рассмеялся. Я встал, помедлил и посмотрел ему прямо в глаза.
– Вы ведь ничего не утаили от меня, мистер Кингсли?
Он рассматривал свою ладонь.
– Нет, я ничего от вас не скрыл. Я беспокоюсь. Хотел бы, чтобы вы узнали, где она. Я очень беспокоюсь... Если вы что-нибудь обнаружите, то приходите или звоните в любое время. В любое время – днем или ночью.
Я пообещал. Мы пожали друг другу руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33