- Конкретно, сколько? - Мадзони дотронулся до шелкового платка в
наружном кармашке.
- Триста! - Холин просил с запасом, хватило бы и двухсот, но... с
напряжением.
Мадзони не вчера занялся банковской деятельностью:
- Это с запасом?
- Небольшим, - подтвердил Холин.
- Срок? - Мадзони не сводил глаз с начищенных носков черных ботинок.
- Неделя, не более.
- Я подумаю. - Итальянский банкир встал, поднял жалюзи на широченном
окне: вдали смутно виднелись горы, вьющиеся по склонам трассы в огнях,
гладь озера, мрачно поблескивающая в темноте.
- Оговоренную сумму необходимо перевести на мои счета не позже чем
через сутки.
- Это трудно. - Глаза Мадзони превратились в два синих кусочка льда.
- Слишком велика цифра, я не принимаю единолично таких решений, мне нужно
посоветоваться с правлением и весомыми вкладчиками.
Холин знал, что Мадзони лжет, просто набивает цену. Он смолчал - в
его положении не выбирают.
Мадзони перелистал небольшую книжечку в кожаном переплете, сделал
несколько пометок. Отложил поминальник, пробормотал:
- Brigandi [бандиты, разбойники (ит.)], - залпом осушил стакан воды.
- Кто? - уточнил Холин, впрочем хорошо понимая о ком идет речь и лишь
стараясь поддерживать беседу.
- Ваши... наверху... - любезно пояснил Мадзони, в его глазах
сверкнули голубые искры. Холин не мог себе ответить: это гнев или издевка,
предпочел не вдаваться в подробности.
- Что потребуется взамен? - тихо и даже пригнувшись к столу, спросил
Холин.
- Ничего. - Мадзони подумал и добавил. - Я или помогу... или нет...
если не смогу, - развел руками в жесте покаяния.
Итальянский банкир проводил Холина до дверей офиса, замер, глядя в
спину спускающемуся по лестнице русскому. Холин слышал - или показалось? -
как, стоя в проеме дверей, Мадзони бормотал:
- Brigandi!.. Proprio [настоящие (ит.)] brigandi!..

Стрелки часов показывали без трех минут восемь. Из отеля вышел
Чугунов, снял очки, протер замшевым лоскутом. Водрузил очки на переносицу:
в поле зрения попала очаровательная мулатка с золотистым псом - скорее
всего, голден ретривер - на поводке с щадящим ошейником.
Без одной минуты восемь подъехал Холин, раскрыл, склонившись в бок,
правую переднюю дверцу сияющей "BMW". Чугунов сел, поправляя полы длинного
плаща, кивнул:
- Добрый день.
- Добрый день.
Холин плавно тронул с места, решив заранее не ввязываться в
разговоры, надеясь, что утренние улицы центра Цюриха - бесспорно
притягательные для глаза - интересуют гостя.
Против ожиданий Чугунов снова занялся очками, выказав полнейшее
равнодушие к улицам, домам, витринам и их содержимому. Ревизор дышал на
стекла и протирал, протирал и дышал, серьезность этого пустячного занятия
казалось столь подлинной, что Холин не сдержал улыбки: так и стекла до дыр
протрутся.
Чугунов упрятал замшевый лоскут в карман, очки в футляр, неожиданно
заметил, похлопывая по карману с лоскутом:
- Знаете сколько лет этому клочку замши?
- Представления не имею, - искренне признался Холин.
- С институтской скамьи пользую, - не стал томить Чугунов и Холину
показалось, что ревизор намекал: ...сам думай, что я за человек, если
замшевая тряпица служит мне сто лет.
Поигрывая концом шарфа, Чугунов кажется решил "показать зубы":
- У вас большая недостача?..
Холин непроизвольно нажал на тормоз, машина дернулась, Чугунова резко
потащило вперед - удержал ремень.
- Полегче, - миролюбиво предложил ревизор.
- Показалось, что переключился светофор, - соврал Холин,
сосредоточенно соображая, что ответить: если Мадзони подведет, то лучше не
лгать, если поможет, то трепаться "на голубом глазу".
Казалось, Чугунов забыл о своем вопросе, он ворочался в кресле, менял
натяжение ремня, поправлял подголовник и в конце бесплодных поисков
абсолютного комфорта еще раз протер очки, как видно, в утешение.
Чугунов снова ожил:
- Расскажите о вашем заместителе...
- Что именно? - уточнил Холин.
- Вы понимаете что, - упирался Чугунов.
Холин не слишком лучезарно рассмеялся:
- Поверьте... не понимаю... обычный мужик... не сизиф, но аккуратен в
работе... не теряет бумаг... - подумал, добавил, - и головы не теряет,
даже если примет на грудь...
- Вы совершенно разные, - прервал Чугунов.
Холин смолчал, не ухватывая, куда клонит ревизор и более всего
опасаясь повторного вопроса о недостаче.

В это же время Цулко, заспанный, с отечной мордой, колдовал над
бумагами в офисе советского банка. Пашка перебирал папки вырывал одиночные
листы, рвал и отправлял в корзину, отдельно просматривал сшитые телексы -
и неугодные бумажки пачками летели в машину, размельчающую ненужные
документы.
В комнату заглянула промытая до прозрачности девушка, спросила с
акцентом:
- Я вам не нужна?
Пашка резко обернулся, пытаясь мощной спиной прикрыть ворох на столе:
- Нет... нет... нет!.. - с раздражением выкрикнул Цулко, и мордашка с
изумленными глазами скрылась.
Часы показывали восемь, судя по пустой кофейной чашке и пепельнице,
полной окурков, Пашка засел в офисе давно - может, бодрствовал всю ночь...
Бумаг не убавлялось, и Пашка надеялся, что Холин не подведет с
вариантом прикрытия...

Чугунов снова возился с пристяжным ремнем. Машина несколько раз
дернулась, мотор зачихал. Холин недоуменно взирал на приборную доску, рука
водителя скользнула под панель... мотор по-прежнему чихал.
- Не понимаю... - с досадой выдохнул банкир и припарковал машину к
бордюру, как раз вблизи знака, запрещающего не только стоянку, но даже
остановку.
К машине направился полицейский. Холин выбрался из кабины. Изобразил
недоумение, ткнул в капот с вопросом в глазах. Регулировщик улыбнулся,
показал жезлом на столбик с трубкой аварийного вызова, Холин что-то
объяснил полицейскому, тот пожал плечами, еще взмах - на сей раз жезл
уперся в обычный уличный таксофон, Холин благодарно кивнул.
Чугунов наблюдал за суетой сквозь лобовое стекло и без единого
помутнения очки.
Холин подошел к телефону, опустил монету:
- Сеньора Мадзони... нет?.. - и нажал на рычаг. Снова опустил монету
и набрал номер:
- Сеньор Мадзони... извините... не надеялся, что вы в такую рань на
работе... Относительно вчерашней просьбы?.. - не скрывая напряжения,
переспросил. - Только в течение дня... грациа... Буду звонить...
Русский вернулся в машину. Чугунов рассматривал проспекты, свернул
один в трубочку, постучал по колену:
- Наш Евробанк в Париже... клоака!
Холин попытался возразить:
- Ну отчего же?
- Я проверял его в прошлом году... послали по недосмотру.
- И что же? - Холин нервно барабанил пальцами по рулю, будто
прикидывая, что же делать с машиной и слушая вполуха.
- Да, ничего... - Чугунов отстегнул ремень... - Уголовщина! Но... не
подкопаешься, там заправляет Пономарев... то ли сын, то ли зять партийного
академика... Бэ Пономарева - отца родного братских партий... кандидат в
члены пэбэ... там забетонировано наглухо, танком не прошибешь...
- Зачем вы мне это рассказываете? - нервы подводили банкира.
- Зачем? - Чугунов постукивал свернутым в трубочку проспектом по
костлявому колену. - Вы - Холин. Так? Не Пономарев?.. Согласны. Вот и вся
разница.
- Вы меня пугаете? - голос Холина едва не сорвался.
- Я? Вас?.. Упаси Господь... просто излагаю факты... каждый
подтвердит, что Холин, это Холин, а Пономарев соответственно... - Чугунов
швырнул проспект на сиденье. - Долго нам еще прохлаждаться?
Банкир пожал плечами, после выпада с Пономаревым становилось
очевидно: Пашка прав, и выход всего один, хоть и крайне нежелательный...
Холин выбрался из машины, открыл капот, нырнул в переплетение
патрубков, шлангов, проводов, свитых в жгуты: несколько раз садился за
руль - мотор не поддавал признаков жизни.
- Может на автобусе... или возьмем такси? - предложил Чугунов.
Холин отверг предложение:
- Видите ли... если аварийка отбуксирует машину, то счет вкатят
о-го-го... не хочется выбрасывать деньги на ветер...
- Не из своего же кармана, - философски заметил Чугунов. - Банк
оплатит...
Холин уже "перегрелся" за это утро: раннее вставание, лис Мадзони,
хитро...пый Чугунов, инсценировка поломки машины и... главное, густеющая
на глазах опасность благополучию. Эдгар Николаевич впал в смехотворный
пафос компропаганды, наивно детски и неприкрыто дурацкий:
- Мне деньги государства не безразличны!
- Это я давно заметил. - Чугунов продемонстрировал отменную реакцию,
и Холин понял, что сморозил глупость, двусмысленность и... подставился:
колкость вполне оправдана.
- Я нервничаю... из-за машины... извините. - Холин еще раз повернул
ключ зажигания и... движок ожил, работал мерно и нешумно. - Наверное свечи
подсохли, - уронил Чугунов, едва слышно, будто бормотал про себя молитву и
случайно пару слов вырвалось вслух.
Холин сообразил, что на ответ пассажир не рассчитывает, выбрался из
"BMW", опустил капот, победно кивнул регулировщику, тот приветственно
махнул в ответ.
Часы на улице показывали половину одиннадцатого. Подъехали к
представительству банка, на пороге офиса встретил Цулко сосредоточенный,
без улыбки, выбритый до синевы. Пашка провел визитера по комнатам
представительства, сияющим чистотой и потянул в помещение, где с ночи
упражнялся в уничтожении бумаг.
Такая же бьющая по глазам чистота и девственно пустой стол: Пашка
управился! Любезно осведомился:
- С чего начнем?..
Чугунов стянул плащ, бросил на диванчик для двоих, по-хозяйски
расположился в удобном кресле:
- Сначала!..
Пашка глазом не моргнул, плавным жестом откатил стеллажную дверку на
роликах. Чугунов увидел десятки толстенных папок с дырками на плоских
корешках - для вентиляции бумаг - и аккуратно наклеенными черными цифрами:
1, 2... 50... 113...
- Дайте мне баланс... - Чугунов вскользь взглянул на папки: раз
предлагают, скорее всего в них ничего, кроме рутинной переписки, нет.
Пашка перехватил взгляд Холина, передал бразды правления начальнику.
Эдгар Николаевич зашел издалека:
- Видите ли... мы как раз решили свести все показатели снова и
перепроверить, но... сотрудница, выполняющая эту работу заболела и, чтобы
не терять время, взяла документацию домой.
- Позвоните ей, пусть привезет. - Чугунов не собирался сдавать
позиции.
- Она больна, - с нажимом заметил Холин.
- К тому же, - встрял Пашка, - она живет за городом в только что
купленном доме... еще без телефона.
Чугунов усмехнулся:
- Тогда поезжайте и заберите...
Холин подготовился к такому обороту событий:
- Это швейцарка... здесь не принято без предупреждения наезжать к
больным... забрать документы - неэтично, это - недоверие - здесь своя
этика... нас не поймут...
- А мы весьма ценим этого работника - добил Пашка.
- Завтра... документы должны лежать на столе. - Чугунов окинул
взглядом шеренгу папок и попросил Цулко, - дайте мне 37-ую.
Пашка вздрогнул, потянулся к папке.
- Что это вы? - заметил гримасу Цулко ревизор. - Памятная цифирь в
вашем ремесле?
Пашка положил папку на стол. Холин повеселел, выиграны сутки! За
стеной забренчал телефон. Эдгар Николаевич выскочил, задев пустое
кресло... Чугунов улыбнулся одними губами, наугад раскрыл папку, принялся
в сотый раз за это долгое утро протирать очки.
Холин взял трубку в соседней комнате, сделал глазами знак Пашке,
чтобы заместитель вернулся к Чугунову - вдруг ревизор возжелает подслушать
по параллельному аппарату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24