В субботу вечером Червонец обычно зажигал в ночном клубе, потом ехал домой, уже изрядно пьяный. Да и охрана его в клубе тоже позволяла себе пропустить стакан - другой, поэтому бандиты были менее внимательны, чем обычно. Плюс снятые девицы создадут панику, когда увидят, что Червонца убили. В суматохе Лина легко скроется.
Лина остановила машину неподалеку от нужного дома и приготовилась ждать. Вряд ли Червонец вернется так рано, но лучше подстраховаться.
Собираясь на непривычное для нее дело, она старалась не упустить ни одной мелочи. Вся одежда на ней была темной, даже носки и носовой платок в кармане джинсов. На голове была темная косынка.
Ночь выдалась безлунной, и это было ей на руку. Девушка вышла из машины и двинулась к дому Червонца. Из шести фонарей, стоявших вдоль девятиэтажной бетонной коробки, в которой жил Червонец, горели только два, и напротив нужного подъезда было темно, что опять же было весьма кстати.
Пройдя вдоль дома, Лина внимательно осмотрелась и не обнаружила ничего подозрительного. Она сама не знала, что может оказаться для нее подозрительным и нежелательным, но все было тихо, в темноте вроде бы никто не прятался. Идя обратно, Лина сосредоточила свое внимание на густых кустах, которые росли напротив нужного подъезда. Кустики были что надо, и Лина, пройдя мимо них, отошла метров на сто и, делая широкий круг, направилась к густым зарослям уже со стороны пустыря, раскинувшегося перед домом Червонца.
Войдя в кусты, Лина стала шагать медленно и осторожно, стараясь не производить никакого шума. Это ей удалось, и через минуту она уже стояла в самой гуще кустарника. С того места, где она находилась, отлично просматривался и подъезд, до которого было метров пятнадцать, и то место, на которое Червонец обычно ставил свой "Лендровер".
Постояв в неподвижности минут пять и убедившись, что в кустах, кроме нее, никого нет, Лина натянула на лицо черную бедуинскую повязку и бесшумно расстегнула молнию сумки. Достала пистолет и устроилась за стволом кривого низкорослого дерева, затесавшегося в компанию густых пыльных кустов.
Все приготовления были выполнены. Курить хотелось нестерпимо. Но Лина терпела. Еще не хватало погубить все дело из-за минутного удовольствия.
Перед выходом из дома Лина приняла две таблетки "Нозепама", чтобы сбить возможный мандраж, который наверняка помешал бы ей выполнить задуманное. И теперь, прислонившись к стволу дерева, она с отстраненным удивлением чувствовала, как в глубине ее сознания тяжело ворочается надежно запертый химией страх. Ее движения стали не то чтобы медленными, но спокойными и неторопливыми.
Он выйдет из своей машины и получит пулю в голову.
А после того как Червонец будет убит, она аккуратно пулей домчится до машины, предусмотрительно оставленной неподалеку, и уедет домой. То есть не домой, конечно, а в квартиру Танюшки.
А уж там…
О том, что будет потом, лучше было не думать, и Лина, поднеся запястье с часами к самым глазам, увидела, что стоит тут уже два часа.
"А если Червонец не придет, - подумала она, - что тогда?"
И сама себе ответила: "А тогда завтра. Или послезавтра. Должен же он явиться домой когда-нибудь! Главное, чтобы это случилось до возвращения из Новгородской губернии хозяйки пистолета.
Но лучше сегодня".
И Лина с хрустом потянулась, расправляя затекшие за два часа неподвижного стояния суставы. "Тяжелая все-таки работа у киллеров", - подумала она, и тут дверь подъезда распахнулась, и из нее вышла пожилая женщина с разжиревшей дворняжкой на поводке.
Собачка, похожая на диванный валик с кривыми ножками, ковыляя, забралась на газон и присела, высунув язык и озираясь по сторонам. Сделав свои дела, она несколько раз с оттяжкой отбросила задними лапами сухую землю и потянула хозяйку гулять. Проходя мимо спрятавшейся в кустах Лины, она принюхалась и стала сипло гавкать.
- Тихо, Чара, тихо! - призвала ее к порядку хозяйка. - Там нет никаких кошек.
Но Чара продолжала задушенно кашлять в сторону Лины, и та подумала - только этого еще не хватало. Из-за какой-то противной шавки может сорваться все дело. Однако хозяйка собаки дернула за поводок и потащила ее дальше.
А Лина отстраненно подумала, что как раз вот такие обстоятельства и заставляют киллеров убирать свидетелей.
Прошло минут пятнадцать, и тетка со своей шавкой прошли в обратную сторону. Собачка покосилась в сторону Лины и тихо заворчала, но гавкать не стала. Наверное, ей было лень или она устала от прогулки. Во всяком случае, обе пожилые особы скрылись в подъезде, и снова настала тишина.
Лина потрясла головой, отгоняя сонливость, которая была побочным действием "Нозепама", и тут со стороны проспекта послышался шум автомобильного двигателя, а по кустам проехался яркий сноп света. Зажмурившись, Лина отвернулась, и когда свет фар направился в другую сторону, она открыла глаза и увидела черный "Лендровер", медленно катившийся по дорожке вдоль дома.
Это была машина Червонца.
Лина помнила ее номер наизусть, и ошибки быть не могло.
Настало время действовать.
Лина пошевелила плечами, разминая затекшие от долгого неподвижного стояния мышцы, и подняла пистолет. Это было странно, но она не чувствовала никакого волнения, будто собиралась не убить человека, а просто вкрутить лампочку.
"Лендровер" медленно заехал двумя колесами на поребрик, и его двигатель умолк. Дверь с мягким щелчком открылась, и из машины вышел Червонец.
Лина прицелилась.
В ее голове тихо прозвучало: "Сейчас я его убью".
И тот же голос сказал: "Это живой человек".
"Но он убил Максима".
"И все равно - убийство не отменит зла, существующего на Земле".
"Но со смертью Червонца этого зла станет меньше".
"На его место придет другой подонок". "Его тоже нужно убить". "Ты не убьешь всех".
Смутно знакомый голос разговаривал сам с собой, и Лина зачарованно прислушивалась к этому странному диалогу. Ее руки, крепко державшие пистолет, медленно опускались, и Лина, охваченная непонятным оцепенением, смотрела, как Червонец, открыв заднюю дверь, вытаскивает из джипа картонную коробку. Сегодня он почему-то был один - ни охраны, ни девиц. Странно…
Лина с трудом сбросила оцепенение, решительно подняла пистолет и прицелилась в грудь Червонца.
В этот момент Червонец расправил плечи и, разведя руки, широко зевнул, повернувшись грудью к Лине. До него было не более десяти метров, и Лина, тщательно прицелившись, положила палец на курок.
Сейчас, через секунду, пуля ударит в его грудь и, ломая ребра, пронзит пока еще бьющееся сердце убийцы. Кровь хлынет из разорванного сталью сердца, заполняя простреленное легкое, Червонец захрипит и, задыхаясь, повалится на землю, чтобы умереть. Потом она выстрелит в голову и уйдет.
Сейчас.
Сейчас…
И вдруг Лина почувствовала, как чья-то рука закрыла ей глаза, и непреодолимая сила вывернула руку, вырывая пистолет.
Червонец тем временем поставил машину на сигнализацию, поднял с асфальта коробку и скрылся в подъезде.
Лину отпустили, и, резко обернувшись, она увидела перед собой Артура.
Силы оставили ее, и Лина мягко повалилась на землю. Ее глаза закрылись, и она потеряла сознание от шока и неожиданности.
Придержав падающую Лину, Артур осторожно опустил ее на землю. Присев рядом на корточки, он положил ее голову себе на колени. Глаза Лины были закрыты, но она дышала ровно и глубоко. Это был обычный обморок, и Артур, облегченно вздохнув, посмотрел на нее с нежностью и грустью. Он стянул с лица Лины черную бедуинскую повязку и медленно провел пальцами по ее щеке.
- Бедная девочка, - прошептал он.
Веки Лины задрожали, и она открыла глаза.
Первые несколько секунд она не понимала, где находится, и кто этот человек, чье смутно знакомое лицо склонилось над ней в темноте, но сознание наконец вернулось к ней полностью, и она резко села.
- Что вы здесь делаете? - спросила она. Артур усмехнулся и помог Лине встать.
- Хороший вопрос, - ответил он, - забавный. Я отвечу на него чуть позже. Зато причина вашего присутствия в этих кустах совершенно очевидна и не требует дополнительных объяснений.
Лина была в совершенной растерянности.
Артур видел, как она целилась из пистолета в Червонца, и, конечно же, понял, что она вовсе не играет с этим бандитом в индейцев. То, что она собиралась его убить, было бы ясно любому.
- Ну и что вы теперь будете делать? - с вызовом спросила Лина, нагибаясь за валявшимся на земле пистолетом.
- Пока не знаю, - Артур пожал плечами, - но я думаю, что для начала нужно отвезти пистолет на место.
- И без вас знаю, - ответила Лина, чувствуя, как на нее наваливается истерическое состояние, и запихнула пистолет в сумку.
Ей захотелось повалиться на землю и завизжать, колотя пятками.
Артур внимательно посмотрел на нее и сказал:
- Давайте я отвезу вас.
- Куда, - Лина криво усмехнулась, - в милицию?
- Зачем в милицию? - искренне удивился Артур. - Домой, куда же еще!
- Обойдусь, - заносчиво ответила Лина, закидывая сумку на плечо, - сама приехала, сама и уеду.
И, с шумом и треском выбравшись из кустов, она размашистой походкой направилась в сторону своей машины.
- Акулина! - позвал ее Артур.
- Идите к черту! - ответила Лина, не оборачиваясь. - Я же сказала вам не называть меня так!
И прибавила шагу.
Артур, глядя ей вслед, мягко усмехнулся и достал из кармана сигареты.
Па шестом этаже открылась балконная дверь, и июльский вечер огласился любимой песней Червонца в исполнении группы "Пилорама":
"…В натуре, в натуре, к любой козырной шкуре…"
Артур поморщился и, выйдя из кустов на асфальт, посмотрел наверх.
"…Приду и лягу на кровать, век воли не видать!" - донеслось оттуда.
- Пойду-ка и я, - пробормотал Артур, - тоже лягу на кровать. Только без всяких шкур.
Он прикурил и, выпустив дым в ночное небо, сказал, глядя на звезды:
- Милая Лина, что же ты с собой делаешь…
ЭПИЛОГ
В восемь часов утра через Каменноостровский мост, опустив голову, медленно шла стройная и красивая рыжая девушка.
Уйдя с места неудавшегося покушения, Лина отвезла пистолет домой к Тане, но уснуть не смогла. Она опять вышла на улицу и уже несколько часов бродила по Городу и думала, думала…
И мысли ее были совсем невеселыми.
После того как Артур не позволил ей прикончить этого подонка, из нее будто выпустили воздух.
Ну почему, думала она, почему Артур вмешался?
Неужели он такой уж упертый защитник этой… как ее… социалистической законности? Хотя она давно уже и не социалистическая…
За время знакомства с Артуром Лина поняла, что, даже работая в какой-то там супертайной государственной организации, стоявшей на страже то ли закона, то ли какой-то безопасности, он вовсе не строит иллюзий по поводу справедливости и относится к существующему закону весьма скептически.
Ведь он сам на ее глазах застрелил троих бандитов и сделал это без всякого суда и следствия. А потом еще и вызвал чистильщиков, которые, понятное дело, отвезли трупы вовсе не в милицию, а куда-нибудь в их специальное место, а там…
Интересно, а куда они дели трупы?
Может быть, у них там есть свой тайный крематорий? Или они размололи мертвых бандитов в огромной мясорубке, как в фильме ужасов, и спустили их в канализацию?
Б-р-р-р!
Лина передернула плечами и, услышав пьяную песню, доносившуюся с воды, посмотрела вниз. По Неве, приближаясь к мосту, медленно плыл небольшой речной трамвайчик, переделанный под прогулочный катер.
На палубе вокруг большого стола расположились в живописных позах мужчины и женщины разного возраста. Все были совершенно пьяны, и это было видно по их широким жестам и нестройному пению.
Песня, которую они горланили с немалым воодушевлением, была о том, что какому-то казаку не спалось, и его преследовали кошмары. Toyнего конь расплясался, то ветры злые налетели, а потом ему, бедолаге, и вовсе отрубили голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31