Конечно же, устроители торжественной презентации, проходившей в колонном зале музея, этого не опасались. Но порядок есть порядок, а кроме того, не умеющие улыбаться стражи придавали событию большую значимость…
Под высоким потолком летали отраженные колоннами и стенами звуки - шарканье, кашель, жужжание фотокамер, негромкие разговоры, неожиданный скрежет подвинутого стула. Раздавались и другие звуки, доносившиеся преимущественно из дальнего угла, где был устроен большой банкетный стол, на котором имелись и коньяк, и водочка, и шампанское, а также бутерброды с разными рыбами, тарталетки с салатами и многое другое. Нужно ли говорить, что все это было бесплатным и что особой популярностью этот стол пользовался среди разномастных журналистов, которых, как известно, кормят ноги.
Попивая коньяк и уплетая бутерброды, журналисты, однако, не забывали и о своей основной работе. Их натренированные глаза и уши примечали всякую мелочь, и в нужный момент камера наставлялась на нужного человека, который тут же начинал вещать в надежде на то, что именно его высказывания окажутся наиболее интересными и весомыми.
Шорохи, покашливание, сдержанный смех - все это напоминало звуки, которые можно услышать в театре перед поднятием занавеса. Тихие разговоры, обрывки фраз сливались в общий гул, на фоне которого можно было разобрать отдельные фрагменты разговоров.
- …но ведь Вергилий Аристархович обещал в этом квартале перевести средства в наш фонд. И не какие-то проценты от общей суммы, а все одиннадцать миллионов. Что? Да нет, конечно же, не рублей…
- …пусик, а я тоже хачу такую брошку. Ну ладно, это не брошка, а подвески, но все равно - хачу! А вот эта штуковина, она что - на голову надевается? Она мне тоже нравится. Ты меня не любишь…
- …я тебе точно говорю, Николай Васильич, тут не все. Я точно знаю. Неважно, откуда, но знаю. Это еще нужно прояснить. Они хапнули самое главное, а эти царские побрякушки выложили для историков. Откуда? Неважно…
- …тихо, Коряга, ты не на сходке, базарь потише. И вообще, мы же при галстуках, так что давай говорить по-интеллигентному. Но скажу тебе честно, что всю эту вечеринку можно было бы элементарно поставить на гоп-стоп. Тут же всего четверо охранников, загасить их, а цацки прямо в скатерть завернуть. Ах, простите, я вас задел…
- …товарищ полковник, мы зарплату офицерам выдать не можем, а тут столько добра! Может, этот фонд, как его… Имени Андрея Рублева, во! Может, он защитникам отечества деньжат подбросит? Мы же и их тоже защищаем!
- …уберите камеру, мне не нужно сниматься. Никаких интервью. Ты что, не понял, козел? Может, тебе по-другому объяснить? Вот так-то лучше…
- …Толик, бери вон того крупным планом. Да, который с перстнем. Это вор в законе, а сейчас в Комитете по историческим ценностям работает. Давай-ка к нему поближе, может, чего умного скажет…
Публика, собравшаяся в колонном зале Музея этнографии, была весьма пестрой, но объединяло всех, пришедших на презентацию одно - разложенные на синем бархате драгоценности. Золото, бриллианты, сапфиры, изумруды - все это сверкало в лучах прожекторов радужными искрами. Потемневшее серебро, невесомый фарфор, старинные рукописные книги, драгоценные женские украшения, и среди них - царский парадный гарнитур, состоящий из подвесок, четырех перстней, увесистых сережек, ожерелья и того самого золотого "кокошника", название которого Артур так и не удосужился узнать…
Любой мало-мальски сведущий в ценах человек мог бы с уверенностью сказать, что на огромном столе, покрытом синим бархатом, лежит не один десяток миллионов долларов. И эта оценка была бы вполне верной, если только не учитывать историческую ценность представленных реликвий, которые именно реликвиями и были. И это немаловажное обстоятельство делало пролежавшие полвека в пещере сокровища гораздо дороже.
В зале раздался громкий электрический щелчок, потом высокий свист, и усиленный микрофоном голос сказал:
- Раз, два, три, проверка.
Все находившиеся в зале повернулись на звук, и только четверо охранников не спускали глаз со стола, на котором лежало достояние Российской империи.
На небольшом возвышении рядом с буфетом появился освещенный телевизионными светильниками человек, который в одной руке держал какие-то бумаги, а в другой - бокал с шампанским. Человек этот был известным телеведущим, звали его - Игорь Боровой, а известность свою он получил по большей части благодаря скандальным программам, в которых лихо срывал покровы, швырял обвинения, задавал провокационные вопросы и вообще - хамил, как мог, причем степень его азарта напрямую зависела от размера гонорара.
Собственного мнения ни по какому вопросу он не имел и мог, не моргнув глазом, сегодня развенчать и втоптать в землю Георгия Моисеевича по заказу Рустама Альбертовича, а завтра наоборот - опозорить перед телекамерой Рустама Альбертовича по заказу Георгия Моисеевича. А послезавтра - в компании обоих оппонентов непринужденно развлекаться с девками в престижной сауне на Заставской.
- Дамы и господа! - поставленным голосом провозгласил Боровой. - Прошу внимания!
При этом он оглядел обращенные к нему лица с выражением мясника, выбирающего из стада баранов экземплярчик пожирнее.
- Мне выпала честь, - он сладко прищурился и слегка поклонился, - открыть сегодняшнюю презентацию, хозяином которой является Фонд имени великого русского художника Андрея Рублева.
Боровой сделал паузу и слегка отодвинулся от микрофона, многозначительно взглянув на публику. Публика поняла эту паузу правильно, и в зале зазвучали аплодисменты. Боровой удовлетворенно кивнул, затем приложился к бокалу и, поставив его на акустическую колонку, достал из нагрудного кармана очки.
Изящным жестом водрузив их на переносицу, он взглянул на бумаги, которые держал в левой руке, и сказал:
- Постараюсь быть краток. Сегодня вся культурная общественность нашего города и, не побоюсь этого слова, всей страны с чувством глубокого удовлетворения, - Боровой хитро посмотрел на зал и, дождавшись легкого смеха, по-свойски кивнул, - с чувством, повторю, глубокого удовлетворения узнает о редчайшем успехе наших историков, археологов и, как ни странно, спецслужб.
По залу пробежал легкий ропот.
- Да-да! Именно спецслужб, потому что какими бы старательными и добросовестными ни были наши ученые специалисты, иной раз для раскрытия исторической тайны требуются не столько познания в науках, сколько детективные методы. Кроме того, на это сокровище, а то, что находка является именно сокровищем, сомнений, я надеюсь, не вызывает, собирался наложить свою грязную лапу криминалитет. Но наши рыцари плаща и кинжала, - по залу прокатился смех, - простите - щита и меча… они и на этот раз оказались на высоте. И в результате тщательно продуманной операции были достигнуты сразу две цели - уничтожена преступная группировка, занимавшаяся перемещением крупных партий наркотиков, и спасена от расхищения ощутимая часть исторического богатства России. Пусть небольшая по сравнению с тем, что разворовали за семьдесят лет, но важная и дорогая для каждого россиянина. Сегодня будет много сказано о том, что можно увидеть на этом стенде… Простите, столе. Выступят историки, искусствоведы, представители гуманитарных и культурных организаций, но это чуть позже. А сейчас я хочу предоставить слово генерал-лейтенанту Кириллу Мефодъевичу Поворотову, который руководил операцией. Он относится к тем скромным и незаметным борцам невидимого фронта, о которых поется в песне: "Наша служба и опасна, и вредна…" Простите - трудна.
В зале снова засмеялись, а Боровой, убедившись, что благодаря его незатейливому остроумию атмосфера стала почти непринужденной, повернулся в сторону пробиравшегося к микрофону одышливого генерала с толстым багровым затылком и большим невыразительным лицом.
- Прошу вас, Кирилл Мефодьевич, - Боровой отошел от микрофона и, забрав с колонки бокал, в котором еще оставалось шампанское, смешался с публикой.
Артур наклонился к уху Лины и прошептал:
- Это тот самый Поворотов, у которого из-под носа мы выхватили жирный куш. Он не имеет доказательств, что это именно я постарался, но нюхом чует, где собака порылась… Так что мне следует держать ухо востро, хвост пистолетом, а ноги валетом, как любит говорить мой друг Беседа.
Они стояли в самом дальнем от помоста с микрофоном углу и, стараясь не привлекать к себе внимания, наблюдали за происходящим. Лина была одета в то самое зеленое платье, которое однажды повергло Артура в шок, и Артур постоянно косился на нее, причем его взгляды были полны самого неподдельного восхищения.
Заметив это, Лина тихо сказала:
- Артур, следи за собой, а то всему залу видно, что ты от меня без ума. Где твоя шпионская скрытность?
- Прости, Лина, - Артур смутился, - виноват. Исправлюсь.
И тут же посмотрел на нее взглядом приемщика стеклотары.
- Так нормально?
Лина улыбнулась и, благосклонно опустив ресницы, ответила:
- Сойдет.
- Нет, ты только посмотри на эти рыла! - тихо сказал Артур. - Прости мне непарламентские выражения, но другого слова я подобрать не могу.
- На какие? - спросила Лина. - Здесь так много рыл… А лиц почему-то мало.
Артур засмеялся.
- Видишь ли… М-м-м… Обычно на известную субстанцию собираются мухи, а на богатство - именно рыла. Так уж мир устроен. И, самое интересное, как правило, именно рыла преуспевают в борьбе за богатства. Тоже одно из свойств мира.
- Артур, как не стыдно! Мир прекрасен, а ты пытаешься испортить мне настроение. И, между прочим, у нас дома сейчас лежит не меньше, чем на этом столе. Так что же, мы тоже, получается, рыла?
- О, нет! - Артур решительно покрутил головой. - Ни в коем случае. Мы как раз те самые исключения, которые подтверждают правило.
- Ловко выкрутился! - усмехнулась Лина и слегка ущипнула Артура за кожу на тыльной стороне ладони. - Ну и что эти рыла? Кто они такие?
- Ну, скажем, вот тот, в золотых очках и ленинском галстуке в горошек, председатель регионального отделения партии "Российская коммуна". Их программа обещает простолюдинам колбасу за два двадцать и водку за два восемьдесят семь. А гнилую интеллигенцию и жидов - на фонарные столбы. И знаешь, у них огромное количество сочувствующих, преимущественно из теток с авоськами. Снаружи этот тип красный, как советский флаг, но это только снаружи. Мне достоверно известно, что он планировал забрать весь клад, раздарить то, что ему не нужно, церквям и благотворительным организациям, а остальное, как буржуйское добро, по-большевистски прибрать к рукам, то есть - в партийную кассу. Ну а поскольку партия его, то и касса его.
- Хороший мальчик, - кивнула Лина. - А это что за тетка с мощным задом?
- Этот мощный зад из Фонда культуры. Его владелица давно уже была в курсе дела насчет сокровищ и, естественно, рассчитывает наложить на них свою лапу.
- Между прочим, ее лапа унизана дорогими кольцами, - заметила Лина.
- Да, и если то, что лежит на столе, попадет в Фонд культуры, колец станет больше, а ее счета в заграничных банках сильно увеличатся. А вон тот, седой, видишь его?
- Это который на учителя труда похож?
- Интересное сравнение… Но меткое. Действительно похож. Так вот, этот почтенный учитель труда на самом деле вор в законе и сейчас работает в Комитете по историческим ценностям. Как тебе этот учитель?
- Да… - Лина вздохнула. - Хорошая компания подобралась…
- Лучше не бывает, - кивнул Артур. - А представляешь, что начнется завтра, когда на закрытом совещании они будут решать судьбу этих сокровищ? Это ведь только сейчас, здесь, перед телекамерами, они такие зайчики. Весь этот балаган, предварительно отредактировав, покажут по телевизору, и народ будет уверен в том, что Россия станет толще и выше после этой находки… А завтра, кстати сказать, именно в том самом Фонде культуры, где управляет тетка с мощным задом, начнется такая грызня, что любой телевизионщик дал бы отрезать себе два пальца на ноге за то, чтобы отснять это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Под высоким потолком летали отраженные колоннами и стенами звуки - шарканье, кашель, жужжание фотокамер, негромкие разговоры, неожиданный скрежет подвинутого стула. Раздавались и другие звуки, доносившиеся преимущественно из дальнего угла, где был устроен большой банкетный стол, на котором имелись и коньяк, и водочка, и шампанское, а также бутерброды с разными рыбами, тарталетки с салатами и многое другое. Нужно ли говорить, что все это было бесплатным и что особой популярностью этот стол пользовался среди разномастных журналистов, которых, как известно, кормят ноги.
Попивая коньяк и уплетая бутерброды, журналисты, однако, не забывали и о своей основной работе. Их натренированные глаза и уши примечали всякую мелочь, и в нужный момент камера наставлялась на нужного человека, который тут же начинал вещать в надежде на то, что именно его высказывания окажутся наиболее интересными и весомыми.
Шорохи, покашливание, сдержанный смех - все это напоминало звуки, которые можно услышать в театре перед поднятием занавеса. Тихие разговоры, обрывки фраз сливались в общий гул, на фоне которого можно было разобрать отдельные фрагменты разговоров.
- …но ведь Вергилий Аристархович обещал в этом квартале перевести средства в наш фонд. И не какие-то проценты от общей суммы, а все одиннадцать миллионов. Что? Да нет, конечно же, не рублей…
- …пусик, а я тоже хачу такую брошку. Ну ладно, это не брошка, а подвески, но все равно - хачу! А вот эта штуковина, она что - на голову надевается? Она мне тоже нравится. Ты меня не любишь…
- …я тебе точно говорю, Николай Васильич, тут не все. Я точно знаю. Неважно, откуда, но знаю. Это еще нужно прояснить. Они хапнули самое главное, а эти царские побрякушки выложили для историков. Откуда? Неважно…
- …тихо, Коряга, ты не на сходке, базарь потише. И вообще, мы же при галстуках, так что давай говорить по-интеллигентному. Но скажу тебе честно, что всю эту вечеринку можно было бы элементарно поставить на гоп-стоп. Тут же всего четверо охранников, загасить их, а цацки прямо в скатерть завернуть. Ах, простите, я вас задел…
- …товарищ полковник, мы зарплату офицерам выдать не можем, а тут столько добра! Может, этот фонд, как его… Имени Андрея Рублева, во! Может, он защитникам отечества деньжат подбросит? Мы же и их тоже защищаем!
- …уберите камеру, мне не нужно сниматься. Никаких интервью. Ты что, не понял, козел? Может, тебе по-другому объяснить? Вот так-то лучше…
- …Толик, бери вон того крупным планом. Да, который с перстнем. Это вор в законе, а сейчас в Комитете по историческим ценностям работает. Давай-ка к нему поближе, может, чего умного скажет…
Публика, собравшаяся в колонном зале Музея этнографии, была весьма пестрой, но объединяло всех, пришедших на презентацию одно - разложенные на синем бархате драгоценности. Золото, бриллианты, сапфиры, изумруды - все это сверкало в лучах прожекторов радужными искрами. Потемневшее серебро, невесомый фарфор, старинные рукописные книги, драгоценные женские украшения, и среди них - царский парадный гарнитур, состоящий из подвесок, четырех перстней, увесистых сережек, ожерелья и того самого золотого "кокошника", название которого Артур так и не удосужился узнать…
Любой мало-мальски сведущий в ценах человек мог бы с уверенностью сказать, что на огромном столе, покрытом синим бархатом, лежит не один десяток миллионов долларов. И эта оценка была бы вполне верной, если только не учитывать историческую ценность представленных реликвий, которые именно реликвиями и были. И это немаловажное обстоятельство делало пролежавшие полвека в пещере сокровища гораздо дороже.
В зале раздался громкий электрический щелчок, потом высокий свист, и усиленный микрофоном голос сказал:
- Раз, два, три, проверка.
Все находившиеся в зале повернулись на звук, и только четверо охранников не спускали глаз со стола, на котором лежало достояние Российской империи.
На небольшом возвышении рядом с буфетом появился освещенный телевизионными светильниками человек, который в одной руке держал какие-то бумаги, а в другой - бокал с шампанским. Человек этот был известным телеведущим, звали его - Игорь Боровой, а известность свою он получил по большей части благодаря скандальным программам, в которых лихо срывал покровы, швырял обвинения, задавал провокационные вопросы и вообще - хамил, как мог, причем степень его азарта напрямую зависела от размера гонорара.
Собственного мнения ни по какому вопросу он не имел и мог, не моргнув глазом, сегодня развенчать и втоптать в землю Георгия Моисеевича по заказу Рустама Альбертовича, а завтра наоборот - опозорить перед телекамерой Рустама Альбертовича по заказу Георгия Моисеевича. А послезавтра - в компании обоих оппонентов непринужденно развлекаться с девками в престижной сауне на Заставской.
- Дамы и господа! - поставленным голосом провозгласил Боровой. - Прошу внимания!
При этом он оглядел обращенные к нему лица с выражением мясника, выбирающего из стада баранов экземплярчик пожирнее.
- Мне выпала честь, - он сладко прищурился и слегка поклонился, - открыть сегодняшнюю презентацию, хозяином которой является Фонд имени великого русского художника Андрея Рублева.
Боровой сделал паузу и слегка отодвинулся от микрофона, многозначительно взглянув на публику. Публика поняла эту паузу правильно, и в зале зазвучали аплодисменты. Боровой удовлетворенно кивнул, затем приложился к бокалу и, поставив его на акустическую колонку, достал из нагрудного кармана очки.
Изящным жестом водрузив их на переносицу, он взглянул на бумаги, которые держал в левой руке, и сказал:
- Постараюсь быть краток. Сегодня вся культурная общественность нашего города и, не побоюсь этого слова, всей страны с чувством глубокого удовлетворения, - Боровой хитро посмотрел на зал и, дождавшись легкого смеха, по-свойски кивнул, - с чувством, повторю, глубокого удовлетворения узнает о редчайшем успехе наших историков, археологов и, как ни странно, спецслужб.
По залу пробежал легкий ропот.
- Да-да! Именно спецслужб, потому что какими бы старательными и добросовестными ни были наши ученые специалисты, иной раз для раскрытия исторической тайны требуются не столько познания в науках, сколько детективные методы. Кроме того, на это сокровище, а то, что находка является именно сокровищем, сомнений, я надеюсь, не вызывает, собирался наложить свою грязную лапу криминалитет. Но наши рыцари плаща и кинжала, - по залу прокатился смех, - простите - щита и меча… они и на этот раз оказались на высоте. И в результате тщательно продуманной операции были достигнуты сразу две цели - уничтожена преступная группировка, занимавшаяся перемещением крупных партий наркотиков, и спасена от расхищения ощутимая часть исторического богатства России. Пусть небольшая по сравнению с тем, что разворовали за семьдесят лет, но важная и дорогая для каждого россиянина. Сегодня будет много сказано о том, что можно увидеть на этом стенде… Простите, столе. Выступят историки, искусствоведы, представители гуманитарных и культурных организаций, но это чуть позже. А сейчас я хочу предоставить слово генерал-лейтенанту Кириллу Мефодъевичу Поворотову, который руководил операцией. Он относится к тем скромным и незаметным борцам невидимого фронта, о которых поется в песне: "Наша служба и опасна, и вредна…" Простите - трудна.
В зале снова засмеялись, а Боровой, убедившись, что благодаря его незатейливому остроумию атмосфера стала почти непринужденной, повернулся в сторону пробиравшегося к микрофону одышливого генерала с толстым багровым затылком и большим невыразительным лицом.
- Прошу вас, Кирилл Мефодьевич, - Боровой отошел от микрофона и, забрав с колонки бокал, в котором еще оставалось шампанское, смешался с публикой.
Артур наклонился к уху Лины и прошептал:
- Это тот самый Поворотов, у которого из-под носа мы выхватили жирный куш. Он не имеет доказательств, что это именно я постарался, но нюхом чует, где собака порылась… Так что мне следует держать ухо востро, хвост пистолетом, а ноги валетом, как любит говорить мой друг Беседа.
Они стояли в самом дальнем от помоста с микрофоном углу и, стараясь не привлекать к себе внимания, наблюдали за происходящим. Лина была одета в то самое зеленое платье, которое однажды повергло Артура в шок, и Артур постоянно косился на нее, причем его взгляды были полны самого неподдельного восхищения.
Заметив это, Лина тихо сказала:
- Артур, следи за собой, а то всему залу видно, что ты от меня без ума. Где твоя шпионская скрытность?
- Прости, Лина, - Артур смутился, - виноват. Исправлюсь.
И тут же посмотрел на нее взглядом приемщика стеклотары.
- Так нормально?
Лина улыбнулась и, благосклонно опустив ресницы, ответила:
- Сойдет.
- Нет, ты только посмотри на эти рыла! - тихо сказал Артур. - Прости мне непарламентские выражения, но другого слова я подобрать не могу.
- На какие? - спросила Лина. - Здесь так много рыл… А лиц почему-то мало.
Артур засмеялся.
- Видишь ли… М-м-м… Обычно на известную субстанцию собираются мухи, а на богатство - именно рыла. Так уж мир устроен. И, самое интересное, как правило, именно рыла преуспевают в борьбе за богатства. Тоже одно из свойств мира.
- Артур, как не стыдно! Мир прекрасен, а ты пытаешься испортить мне настроение. И, между прочим, у нас дома сейчас лежит не меньше, чем на этом столе. Так что же, мы тоже, получается, рыла?
- О, нет! - Артур решительно покрутил головой. - Ни в коем случае. Мы как раз те самые исключения, которые подтверждают правило.
- Ловко выкрутился! - усмехнулась Лина и слегка ущипнула Артура за кожу на тыльной стороне ладони. - Ну и что эти рыла? Кто они такие?
- Ну, скажем, вот тот, в золотых очках и ленинском галстуке в горошек, председатель регионального отделения партии "Российская коммуна". Их программа обещает простолюдинам колбасу за два двадцать и водку за два восемьдесят семь. А гнилую интеллигенцию и жидов - на фонарные столбы. И знаешь, у них огромное количество сочувствующих, преимущественно из теток с авоськами. Снаружи этот тип красный, как советский флаг, но это только снаружи. Мне достоверно известно, что он планировал забрать весь клад, раздарить то, что ему не нужно, церквям и благотворительным организациям, а остальное, как буржуйское добро, по-большевистски прибрать к рукам, то есть - в партийную кассу. Ну а поскольку партия его, то и касса его.
- Хороший мальчик, - кивнула Лина. - А это что за тетка с мощным задом?
- Этот мощный зад из Фонда культуры. Его владелица давно уже была в курсе дела насчет сокровищ и, естественно, рассчитывает наложить на них свою лапу.
- Между прочим, ее лапа унизана дорогими кольцами, - заметила Лина.
- Да, и если то, что лежит на столе, попадет в Фонд культуры, колец станет больше, а ее счета в заграничных банках сильно увеличатся. А вон тот, седой, видишь его?
- Это который на учителя труда похож?
- Интересное сравнение… Но меткое. Действительно похож. Так вот, этот почтенный учитель труда на самом деле вор в законе и сейчас работает в Комитете по историческим ценностям. Как тебе этот учитель?
- Да… - Лина вздохнула. - Хорошая компания подобралась…
- Лучше не бывает, - кивнул Артур. - А представляешь, что начнется завтра, когда на закрытом совещании они будут решать судьбу этих сокровищ? Это ведь только сейчас, здесь, перед телекамерами, они такие зайчики. Весь этот балаган, предварительно отредактировав, покажут по телевизору, и народ будет уверен в том, что Россия станет толще и выше после этой находки… А завтра, кстати сказать, именно в том самом Фонде культуры, где управляет тетка с мощным задом, начнется такая грызня, что любой телевизионщик дал бы отрезать себе два пальца на ноге за то, чтобы отснять это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29