У Декера по коже бегали мурашки.
— Им нужна была Бет? Иисус. — Ничего из его огромного опыта — ни в войсках специального назначения, ни в антитеррористической разведке — не могло сравниться с тем, через что ему приходилось проходить сейчас. Он никогда не чувствовал себя настолько уязвимым в эмоциональном отношении. Но тогда, до приезда в Санта-Фе, он никогда не ослаблял свои защитные механизмы, и ни о какой эмоциональной уязвимости не могло даже быть и речи.
— Вы только что говорили о радиочастотах, которые используют дистанционные взрыватели, — сказал Эсперанса. — Где, интересно, вы узнали, как взрывают дома?
Декер пропустил вопрос мимо ушей. Он был слишком погружен в свои мысли. Более года он пребывал в состоянии отречения от своих привычек и инстинктов, убеждал себя в том, что все, что ему требуется для того, чтобы быть довольным жизнью, это полное отсутствие подозрительности, открытость к настоящему и столь же полный отказ от прежнего образа жизни, целиком базировавшегося на расчетливости. Но теперь все эти привычки вернулись к нему в столь полном объеме, что он поразился. Взяв со стола телефонный справочник, он нашел нужное и быстро набрал номер.
— Мистер Декер, что вы делаете?
— Звоню в больницу Сент-Винсента.
Эсперанса озадаченно смотрел на него.
Когда коммутатор ответил, Декер попросил:
— Пожалуйста, соедините меня с кем-нибудь из медсестер, наблюдающих за палатой три один один шесть.
Дождавшись еще чьего-то ответа, Декер заговорил снова:
— У вас лежала женщина с огнестрельным ранением по имени Бет Двайер, которую недавно выписали. Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из медсестер, которые ухаживали за ней.
— Один момент.
Декеру опять пришлось немного подождать.
— Да, я помогала Бет Двайер, — раздался в трубке приятный женский голос. — Правда, я пришла на работу только в семь. До этого ею занимались другие медсестры.
— С вами говорит один из полицейских, расследующих обстоятельства происшествия.
— Эй, — негромко запротестовал Эсперанса, — вы понимаете, что творите?
Декер вскинул руку, жестом умоляя Эсперансу позволить ему поговорить.
— У нее были какие-нибудь посетители?
— Только один мужчина, ее друг.
«Это, скорее всего, был я», — подумал Декер. Но период, когда он с готовностью принимал желаемое за действительное, уже закончился.
— Как выглядел этот человек?
— Высокий, хорошо сложенный, лет сорока.
— Рыжеватые волосы?
— Насколько я помню, да. Он показался мне таким... спортивным, решительным. А больше я никого не видела.
— А как насчет телефонных звонков?
— О, она очень много звонила.
— Что?
— И ей тоже звонили несколько раз. Некоторое время телефон звонил вообще почти непрерывно. Но если я находилась в палате, она не говорила до тех пор, пока я не выходила.
У Декера сдавило сердце.
— Спасибо, — он с трудом выдавил из себя это короткое слово. — Вы очень помогли нам. — Глубоко задумавшись, он несколько секунд держал трубку в руке и лишь потом медленно положил ее на рычаг.
— Что все это значит? — вскинулся Эсперанса. — Вы знаете, что делают с теми, кто выдает себя за полицейских?
— Бет звонила сама и приняла несколько телефонных звонков. Но, насколько мне известно, я единственный ее близкий друг в этом городе. В таком случае кому она звонила и кто звонил ей?
— Если ее звонки были междугородными и она делала их не за счет абонента, то вызываемые номера должны быть зарегистрированы, — сказал Эсперанса.
— Раздобудьте их. Но я подозреваю, что звонки были местные — что она говорила с тем самым человеком, который ждал ее на Форт-Коннор-лэйн и усадил в машину. Я принес ей какую-то — первую попавшуюся — одежду, чтобы она могла переодеться, когда ее выпишут из больницы, и она сказала мне, что чувствует себя настолько безобразной, что стесняется одеваться в моем присутствии. Она попросила меня подождать снаружи, в коридоре. Учитывая ее рану и то, что ей вполне могла потребоваться помощь, я подумал, что сейчас не самое подходящее время для скромности, но не стал возражать. А теперь я почти уверен, что она воспользовалась этой возможностью, чтобы сделать последний звонок этому человеку, сказать, что ее выписывают, и договориться, в какое время он будет ее ждать. Но, гори он в аду, кто это был?
К эмоциям, владевшим Декером, ободрявшим и сбивавшим с толку — радости от того, что Бет жива, и недоумению из-за ее поведения, — внезапно прибавилась новая: ревность. Помилуй бог, неужели такое может быть? Неужели Бет имела тайного любовника? Неужели все то время, пока я ее знал, она встречалась с кем-то еще? В его мозгу билось множество безответных вопросов. Каким образом она могла встречаться с ним? Мог ли кто-нибудь приехать следом за ней с востока? Кто-то из ее прошлой жизни?
— Этот мужчина, который ждал в автомобиле... Хозяйка собаки, надеюсь, рассмотрела его достаточно хорошо, чтобы дать четкое описание? — спросил Декер.
— Это должен знать Санчес.
Едва Декер успел сделать несколько порывистых шагов в сторону двери, за которой стоял, охраняя вход, Санчес, как дверь резко распахнулась ему навстречу.
Появился Санчес и сразу же ошарашил Декера:
— Вас хотят видеть двое мужчин, которые утверждают, что они ваши друзья.
— Вероятно, соседи или коллеги по работе. Скажите им, что я поговорю с ними позже. Послушайте, я как раз хотел кое о чем вас спросить.
— Они очень настойчивы, — сказал Санчес. — И особо подчеркнули, что они ваши старые, очень старые друзья. Они говорят, что их зовут Хэл и Бен.
3
— Хэл и?.. — Декер попытался не выдать своего удивления. — Да. — Он весь внутренне подобрался. — Я их знаю. Впустите их.
Хэл и Бен были теми самыми оперативниками, которые поджидали Стива в вестибюле отеля «Сент-Режис» после его вызвавшей столько шума отставки без малого полтора года назад. Они расспросили его о причинах такого поступка и в конце концов решили, что он не представляет угрозы для безопасности Управления, и позволили ему продолжить путь в святилище, каким ему представлялся Санта-Фе, не забыв, впрочем, сделать в завуалированной форме предупреждение о том, что он не должен позволить гневу, порожденному римскими событиями, развязать ему язык.
Теперь он мог предположить лишь одно — что они были следователями, присланными его прежним работодателем в ответ на телефонный звонок, которым он сообщил о нападении на его дом и который снабдил кодовым сигналом о чрезвычайном положении. Когда приезжие появились в двери, Декер отметил, что они не очень изменились с момента их последней встречи — аккуратно одетые, высокие — футов шесть, — 190 фунтов весу, близкие по возрасту к Декеру — сорок один, — резкие черты лица, внимательные глаза. Оба одеты в спортивные костюмы цвета хаки и обуты в крепкие уличные ботинки. Окинув беглыми, но цепкими взглядами гостиную, они якобы мельком оглядели Эсперансу и сосредоточились на Декере.
— Что происходит? — спросил Хэл. — Почему у двери стоит полицейский? Что случилось на этой улице?
— Долгая история. Это сержант Эсперанса. Сержант, позвольте представить вам Хэла Веббера и Бена Эйсили. — Фамилии были вымышленными, но на них, как знал Декер, были выписаны фальшивые документы, которыми парни обычно пользовались. — У нас было много общих дел, когда я работал в Виргинии. Они предупреждали, что собираются заглянуть ко мне в один из ближайших уик-эндов, но, видимо, у меня вылетело из головы, что они имели в виду именно уик-энд фиесты.
— Понимаю-понимаю, — отозвался Эсперанса, который, как можно было заметить с первого же взгляда, не купился на эту историю. Он пожал руки незваным гостям, демонстративно оглядев каждого с головы до ног и сравнив их внешность с обликом Декера. — Это, наверно, тоже продавцы недвижимости, хорошо знающие о том, как устроены бомбы с дистанционным управлением?
Хэл вскинул на него озадаченный взгляд.
— Бомбы? Неужели по соседству случилось что-то такое? Произошел взрыв?
— Сержант, вы не дадите мне несколько минут поговорить наедине с моими друзьями? — Не дожидаясь ответа, Декер указал Хэлу и Бену на дверь, выходившую на маленькую площадку для барбекю рядом с кухней.
— Нет, — резко бросил Эсперанса.
Декер остановился и оглянулся на него.
— Извините, не понял?
— Нет, я не дам вам ни минуты для разговора с ними наедине. — Обветренное лицо Эсперансы сделалось суровым. — С самого начала вы вели себя уклончиво и отказывались сотрудничать. Я больше этого не допущу.
— Но, если я не ошибаюсь, вы сами сказали, что ФБР попросило вас передать им расследование этого случая.
— Нападения на ваш дом. Но не взрывов по соседству.
— ФБР? — с озадаченным видом переспросил Бен.
— Мне совершенно не важно, что вы намереваетесь сообщить этим людям нечто существенное, но если вы это сделаете, то только в моем присутствии, — заявил Эсперанса. — Скажите и мне что-нибудь полезное.
— ФБР? — повторил Бен. — Я что-то не врубаюсь. Какое отношение ФБР может иметь ко всему этому?
— Сержант, но мне и в самом деле необходимо поговорить с этими людьми наедине, — настаивал Декер.
— Я арестую вас.
— По какому же обвинению? Хороший адвокат снимет все обвинения сегодня же вечером, — сказал Декер. — В самом крайнем случае меня выпустят под залог.
— В субботу уик-энда фиесты. У вашего адвоката будет адски сложная проблема — найти судью, который согласится его выслушать, — резко ответил Эсперанса. — Вы не выйдете из тюрьмы до завтра, а может быть, и до понедельника. Я не думаю, что вы захотите потерять столько времени. Так притворитесь, что меня здесь нет. Что вы хотите сказать этим людям?
«Время, — с тревогой подумал Декер. — Я должен, не откладывая, начать поиски Бет. Я не могу позволить себе потерять два дня. Ужасно!» Он чувствовал, как его разрывает между двумя противоположными устремлениями. До сих пор он был твердо настроен защищать своего бывшего работодателя и не позволить притянуть его к расследованию, но теперь у него появился другой, куда более важный приоритет: он должен найти Бет; он должен узнать, кто хотел убить ее.
— Я в прошлом работал на американское правительство.
— Эй, поосторожнее, — одернул его Бен.
— У меня нет выхода.
— Правительство? — Эсперанса насторожился. — Вы говорите о...
— Я не говорю ничего такого, от чего не смог бы отпереться, — ответил Декер. — Эти люди были моими партнерами. Они приехали сюда, чтобы выяснить, имело ли нападение, случившееся прошлой ночью, какое-либо отношение к тем щекотливым вопросам, к которым я был причастен.
— Успокойся, — сказал Хэл Декеру.
— Именно это намерен выяснить и я, — добавил Декер, пронзив Эсперансу яростным взглядом.
Ответный взгляд Эсперансы оказался не менее пронзительным. Впрочем, выражение лица детектива сделалось мягче. Он кивнул.
Декер повернулся к Хэлу.
— Вы добрались сюда скорее, чем я ожидал.
— Мы были в Далласе. Вылетели на самолете компании. Меньше двух часов полета.
— Спасибо, что прилетели.
— Да просто не оставалось ничего другого, — объяснил Бен. — Нас предупредили, что телефонная связь с тобой небезопасна. Мы хотели, так сказать, пощупать все своими руками, прояснить кое-какие неясности — о них ты говорил, когда сообщил о нападении, — а затем войти в контакт с местными фэбээровцами.
— Что вы уже успели сделать? — вмешался Эсперанса. — Поговорили с ФБР?
— Нет, — отрезал Хэл.
— Пусть не лично, а по телефону, — настаивал Эсперанса.
— Нет, — еще тверже заявил Хэл.
— Но начальник местного отдела ФБР говорил со мной этим утром и официально потребовал передать им расследование нападения, случившегося прошлой ночью, — сказал Эсперанса.
— Вы упомянули об этом раньше, но я тогда не понял, о чем вы толкуете, — сказал Бен. — Ни один человек с нашей стороны пока что не связывался с федералами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71