— Это жена того Джорджадзе, которого в понедельник...
— Оп! — озадаченно откликнулся Лисицын и снова почесал в затылке. — То есть в понедельник ты охранял мужа, и его замочили. А сегодня ты сидишь рядом с его женой.
— Я ее охранял, — брякнул я.
— Ну, мадам, поздравляю, — съехидничал Лисицын, глядя на Тамару. — Этот парень кого охраняет, тех потом и хоронит! Уникальная методика у него...
— Я не виноват! — поспешно заявил я. — Я вот привез Тамару домой, а тут все и случилось...
За спиной Лисицына выросла жердеобразная фигура Макса. Он внимательно прислушивался к моим словам и, судя по выражению его лица, не верил мне ни на гран.
— Кстати, примите мои соболезнования, — сказал я Максу. — Жаль, что так вышло...
— С вас семьсот баксов, — ответил Макс.
— Какие семьсот баксов? — заинтересовался Лисицын.
— Это мотив, — любезно пояснил Макс. — Вот эти двое не заплатили по счету в ресторане. Мои ребята вычислили их и прижали. Вывод напрашивается сам собой.
— Эй ты, умник, — не сдержалась Тамара. — Я раздвоением личности не страдаю, я не могла быть одновременно и в джипе с автоматом, и тут на пузе валяться.
— Не знаю, — пожал плечами Макс. — Я лично вообще никакого джипа не видел. Я знаю, что парни пришли к вам взыскать долг. А потом кто-то моих парней убил. Извините, но я пока считаю, что это ваших рук дело...
Тут рядом с Максом показались оба его телохранителя с бульдожьими мордами.
— Э, мужики, расслабьтесь, — посоветовал им Лисицын. — Думать вы можете что угодно, но суд и следствие у нас пока еще никто не отменял. И следствие разберется, кто тут кого завалил...
— Советский суд, — с презрением выдавил Макс. — Самый гуманный суд в мире. Еще увидимся, — мрачно пообещал он мне и Тамаре. После чего направился к своему джипу. Охранники многозначительно оборачивались на ходу.
Лисицын проводил всю компанию пристальным взглядом, убедился, что джип отъехал от места происшествия, а потом повернулся к нам:
— Черт с ним, с Максом. Не обращайте внимания. Мне другое интересно — когда это вы наели в ресторане на семьсот баксов?
— Во вторник, кажется, — сказал я и вопросительно посмотрел на Тамару. Та пожала плечами:
— Вроде бы так.
— Нормально, — сказал Лисицын. — В понедельник господина Джорджадзе дырявят из автомата. На следующий день его безутешная вдова в компании с верным телохранителем покойного Джорджадзе шикуют в кабаке на семь сотен «зеленых». Нормально. Я вот даже и не соображу, что могут съесть два человека на семьсот баксов! У нас в столовой обед максимум на полсотни выходит. Рублей!
— Так там счет всего на две с половиной сотни, — попыталась оправдаться Тамара. — А остальное...
— Плевать! — сказал подполковник. — Дело не в этом. Я вам, как тугосоображающим лицам, сейчас объясню, в чем тут суть. Говорю по секрету — одна из рабочих версий по делу Джорджадзе заключается в том, что у жены покойного был любовник, и они на пару спланировали и осуществили это убийство, чтобы потом наслаждаться обществом друг друга. Теперь — что я только что узнаю? На следующий после убийства день Тамара Джорджадзе и охранник Хохлов гуляют в кабаке. Спрашивается, что это они там отмечали? Какое-такое радостное событие? Ответ напрашивается сам собой.
— Это был стресс, — даже как-то обиженно сказала Тамара. — И какой еще любовник? Ну посмотрите на него, какой тут любовник?
Тут уже я обиделся.
— Нормальный любовник, — сказал я. — Не жаловались, по крайней мере.
— О-о-о, — протянул Лисицын и оглянулся, будто опасаясь, что его подслушивают. — Вы, ребята, поосторожнее все-таки... Я понимаю, дело молодое, но...
— Нет никакого молодого дела! — прошипела Тамара. — Что у вас за идиотские версии?! Лучше скажите, куда деньги Джорджика девались?
— А разве они делись? — шепотом спросил Лисицын. — То есть я хотел сказать — а разве они не у вас? Я как раз хотел, Тамара Олеговна, попросить на пару компьютеров для нашего отдела... Так сказать, в порядке спонсорской помощи.
Тамара тихонько завыла, но тут ящик под ней треснул, и Тамара моментально замолкла и перестала шевелиться.
— Ну нет, так нет, — развел руками Лисицын. — Тогда скажите, а вот этих ребят из «Статуса» за что шлепнули? Джорджадзе из «Калашникова» грохнули, этих тоже... Уже почерк прослеживается, однако. Но хуже всего, что вы оба связаны и с тем, и с другим убийством. Неудачно вы попадаете как-то.
— Мы нечаянно, — сказал я и в продолжение темы добавил: — А меня вот еще ножом пропороли вчера, — я показал Лисицыну забинтованную руку, — какой-то хмырь.
Лисицын молча покачал головой.
— Поехали с нами, ребята, — сказал он. — Объяснительные нужно написать. Да и вообще — может, в камеру вас посадить на время? Для вашей же пользы. Целее будете. А то вас то ножом режут, то из автомата палят...
— Это не жизнь, а кошмар, — с надрывом проговорила Тамара.
— Вот и моя супруга то же самое говорит! — обрадованно воскликнул Лисицын, подхватил нас под руки и потащил к милицейской «Волге». — Только по другому поводу...

Глава 3
Возвращение Безумного Макса
1
Подполковник нас все-таки отмазал. Если бы не он, нас протомили бы в отделении до утра, а то и больше. Но Лисицын сам рвался поскорее свернуть все эти полуночные дела, а попутно и нас решил забросить по домам. У меня уже слипались глаза, и окончательно отрубиться мне мешал только нескончаемый злобный шепот Тамары по поводу загубленного платья, испорченной жизни, поганого дня и мерзкой ночи.
Лисицыну ее треп тоже действовал на нервы, и потому сперва он отвез домой Тамару, а уже после этого занялся мной.
— Давай начистоту, — предложил Лисицын. — Это ты заварил всю эту кашу?
— Начистоту? — переспросил я, сонно глядя в затылок водителю за рулем «Волги». — Нет, я ничего не заваривал.
— Ну тогда ты крупно влип, Саша, — сочувственно сообщил мне подполковник.
— Знаю, — сказал я. — Я уж и сам не рад, что нанялся к этому Джорджадзе... Только кто же знал, что вот так все сложится?
— Кто-то знал. Всегда кто-то знает, что происходит. Всегда кто-то организует события. Всегда кто-то стоит за кулисами и дергает за ниточки. Ну а те, кто с другой стороны кулис, думают, что все происходит само собой, беспорядочно и случайно... И задача, моя и твоя, найти этого кукловода. Тогда все станет на свои места.
— Что-то я не въезжаю в умные мысли, — признался я, роняя подбородок на грудь. — В сон меня тянет, вот что...
— Эти умные мысли мне твой батя как-то выдал, — сказал Лисицын, и я встрепенулся, будто меня ущипнули за ухо или еще за какую-нибудь чувствительную часть тела. — Я тогда зеленым лейтенантом еще был, опыта ноль целых хрен десятых. И как-то попался на крючок к твоему отцу. Вернули мне дело на доследование. И папа твой меня выдрал как Сидорову козу, поучил, так сказать... Тогда он и завернул про то, что всегда кто-то управляет событиями. Я думаю, что батя твой был прав. Очень мало чего происходит случайно. Даже если бутылка с молоком разбилась, всегда можно обнаружить человека, которому это выгодно. Так и в случае с Джорджадзе. Кому это все было выгодно, тот и завалил Георгия Эдуардовича...
— Ну, допустим, — сказал я, неохотно переходя от дремы к мыслям об убийстве. — Тамаре это выгодно, потому что она его не шибко любила. А с другой стороны, ей это невыгодно, потому как он ей деньги давал, и теперь она без копейки осталась.
— Ты уверен, что она действительно без копейки? Может, она прикидывается?
— Если и прикидывается, то очень классно, — сказал я, вспомнив посещение злосчастного ресторана «Эльдорадо». — Я думаю, тут в другом дело. Дело в том хмыре, который меня выследил и ножом порезал. Он сначала сказал, что Георгий получил за дело, а потом стал какие-то странные вещи говорить...
— Какие еще странные вещи? — заинтересовался Лисицын.
— Ну, про какие-то цепочки, какие-то пакеты. Я ни черта не понял, а хмырь понял, что я не врубаюсь, извинился и ножом меня пырнул.
— Извинился? Черт, это просто маньяк настоящий, — покачал головой Лисицын. — Не нравится мне вся твоя история, Саша, не нравится.
— Мне самому не нравится, — печально сказал я. Про беседу с Гиви и про отпущенный мне десятидневный срок я Лисицыну рассказывать не стал, чтобы еще больше не расстроить подполковника.
— Дело даже не в самом хмыре, — пояснил Лисицын. — С ним-то как раз все более-менее понятно, он имел какие-то дела с Джорджиком и теперь переживает по этому поводу. Подъедь как-нибудь в отделение, составим фоторобот на твоего хмыря. Меня другое волнует: двоих ребят из охранной конторы грохнули, когда они с вами разбирались. Это что, случайность? А если не случайность, то тут какая-то уж очень хитрая связь, в которую я пока не врубаюсь. Макс этот вроде бы на бандитов не работает, в разборки не влезает. С чего убирать двоих его людей, причем так круто — на джипе, из «Калашникова»?
— Может, обознались? — предположил я.
— Ну, ты скажешь! — ухмыльнулся Лисицын. — Это же не детский сад, чтобы в обознатушки-перепрятушки играть. Надо найти, кому это выгодно, и все будет ясно. Кстати, тогда нашли тех, кто батю твоего?..
— Тех? Каких тех? — Я некоторое время тупо смотрел на Лисицына, а когда до меня дошел смысл его слов, я радостно воскликнул: — А! Вот вы о чем! Так ведь это была автокатастрофа! Кого искать-то?
Наверное, в голосе моем было слишком много радости, потому что Лисицын как-то странно посмотрел на меня и печально покачал головой. Так качают головой, когда видят, что у знакомого тебе хорошего мужика вырастает сын-дебил, который громко ржет, вспоминая гибель родителей.
— Это была автокатастрофа, — уже поспокойнее сказал я. — Они были в отпуске, на Кавказе. Разбились где-то там в горах. И мать, и отец. Так что искать некого.
— А-а-а... — задумчиво проговорил Лисицын. — Может, и так. Меня тогда в городе не было, я на курсы повышения квалификации ездил. Просто помню, что слухи тогда ходили...
— Какие слухи?
— Разные, — уклончиво ответил Лисицын. — Все к тому сводилось, что не простая катастрофа это была.
— А какая?
— Так это же слухи. Если ты точно знаешь, что это несчастный случай, значит, так оно и есть. Дело давнее, я уж и позабыл, что именно болтали... Вот и приехали, — спохватился Лисицын, и мне показалось, он обрадовался, что именно в этот момент нашей беседы «Волга» тормознула возле двери джорджадзевской фирмы. — Погоди, а где это ты тут живешь? — Лисицын недоуменно глянул по сторонам и не нашел ничего похожего на дом, где когда-то жил прокурор города.
— Это... — я сочинил ответ на ходу, — попросили офис покараулить. Тут и заночую.
— Ну-ну, — безрадостно проговорил Лисицын. — Бате твоему не понравилось бы все это. Впрочем, ты уже парень взрослый, сам решай... Только поосторожней. И с Тамарой этой, и вообще.
— Я осторожен, как... — туго соображающая башка слишком долго придумывала сравнение, «Волга» развернулась и уехала, оставив меня стоять между уличным фонарем и крыльцом офиса «Талер Инкорпорейтед».
Я отыскал в кармане ключи, отпер дверь, отключил сигнализацию, нашел на ощупь диван в вестибюле и рухнул на него, чтобы немедленно и крепко уснуть. Так и вышло.
Слава богу, мне ничего не снилось в эту ночь, ни одно из событий прошедшего дня не всплыло в моих сновидениях — ни Гиви Хромой со своей позолоченной тростью, ни секретарша Юля со своей коробкой, ни расстрелянный сотрудник агентства «Статус», ни его насупленный босс Макс, ни подполковник Лисицын, задумчиво чешущий затылок. Тамара мне тоже не снилась. Достаточно они все дергали мне нервы днем, чтобы еще терзать меня по ночам.
2
Хуже всего был не сам звук телефонного звонка в девять часов утра, а то, что я никак не мог понять, где стоит этот гребаный телефон, который мне нужно взять и треснуть изо всех сил о стену. Чтобы он наконец заткнулся.
Потом до меня дошло — кабинет Джорджика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53