Майк Сэнд не двинулся с места.
— Что ты сделаешь, если я велю тебе спустить курок?
Вид у Ровера был растерянный.
— Возможно, я спрошу у вас, сколько раз, — сказал он, неожиданно просияв. — Ага. Спрошу, сколько раз.
— Ладно. Убери оружие.
Ровер, явно разочарованный, убрал пистолет.
— Ты больше не босс, Майк, — сказал Аббамонте. — Ты перестал быть боссом. Понимаешь? Теперь тебе ясно? Эй, Майк! Рейген и Хольт хотели власти. Нелс просто мечтал о буче. А ты, Майк, был так озабочен тем, чтобы стать первым номером, что упустил из виду организацию. Теперь она у меня в кармане. — Аббамонте вернулся к столу и стукнул кулаком по столешнице. — Я получил все, что хотел, Майк. Вот они где у меня, вся эта свора. Неужели ты думаешь, что нужен мне теперь? Стоит мне только слово сказать, и твой труп будет обнаружен на берегу залива Чесапик. Единственный для тебя сейчас выход — последовать примеру Нелса. Просто незаметно исчезни вместе с награбленным добром. Да, и еще одно.
Майк Сэнд уперся взглядом в цементный пол, словно пехотинец, изучающий карту вражеской территории.
— Мне нужны твои бумаги, беби, — сказал Аббамонте, обращаясь к Алексис Сэнд.
— От меня ты их не получишь!
Аббамонте пожал плечами и снова заговорил с Майком Сэндом:
— Как тебе понравится, если ребята сейчас наедут на нее?
Очкарик облизнул губы. У него даже потекли слюнки.
— Если, — продолжал Аббамонте, — Очкарик, Ровер и Морти пустят ее по кругу?
— Я убью тебя, Абба! — заорал Майк Сэнд. — Я убью тебя за это!
Последовало напряженное молчание. Я воспользовался им, чтобы внести и свою лепту.
— Ты отпустишь ее, Аббамонте, — сказал я, — ты выпустишь ее отсюда, и я скажу тебе почему.
Морщины на массивном лбу Аббамонте сложились гармошкой, однако его толстые губы раздвинулись в улыбке.
— Возьмите его на мушку, — приказал он.
Одновременно Майк Сэнд зарычал:
— Ты говоришь о моей жене! Я убью того, кто коснется ее пальцем!
— Насколько мне известно, она больше тебе не жена, — спокойно сказал Аббамонте. — Я уже сказал, что ты теперь никто. Ты ничего собой не представляешь. Поэтому заткнись!
Майк Сэнд ринулся к Аббамонте рыча, словно раненое животное.
Но путь ему преградил Очкарик. Сэнду пришлось врезать ему по физиономии, и коротышка рухнул на пол. Я было двинулся к ним, но Морти наставил на меня свой короткоствольный пистолет, потребовав, чтобы я встал на место.
— Спокойно, ребята!
Ровер подскочил к Майку Сэнду и обрушил на него свой сорок пятый. Сэнд посмотрел на него бессмысленным взглядом.
Ровер приставил дуло пистолета к подбородку Сэнда, и тот рухнул на колени. Ровер держал его под прицелом, и тогда Алексис, всхлипнув, упала на колени рядом со своим мужем и прижала к груди его голову. А тем временем Очкарик поднялся на ноги, достал из кармана кастет и, надев его на руку, подошел к Майку Сэнду.
— Прекратите! — приказал Аббамонте. — Вы, все! — Его голубые глаза остановились на мне. Он заговорил как ни в чем не бывало: — Так почему же это я должен отпустить ее отсюда, коп?
Я посмотрел на Морти и на его пистолет, на Ровера и на его большую пушку, на дегенеративное лицо Аббамонте со ртом пещерного человека. Однако моя почти несвязная речь все-таки достигла его извращенного мозга. Ведь Аббамонте только что заявил свои права на самый большой кусок пирога. Он послал за Майком Сэндом, чтобы его унизить, и это ему удалось. Он испытал головорезов, когда-то преданных Сэнду, а потом продавшихся Таунсенду Хольту, и это тоже сработало.
Теперь он чувствует себя их боссом.
Я сделал глубокий вдох. Опасная ситуация перерастала в смертельно опасную. Аббамонте может приказать им наброситься на Алексис Сэнд, только чтобы доказать свое всесилие. И по той же самой причине он может не выпустить меня отсюда живым.
— Ну же, коп? — нетерпеливо повторил Абба. — Скажи почему.
— Я веду специальное расследование по поручению Хартселльской комиссии, — медленно начал я. — Как, по вашему мнению, будет выглядеть убийство одного из их ребят в преддверии публичных слушаний? Если вы не отпустите миссис Сэнд, вам придется иметь дело со мной!
— Только слово скажи, босс, — пролаял Ровер, — и мы все уладим. Это тот сукин сын, который поймал нас на Мемориал-парквей.
— Заткнись, дурень! — рявкнул Аббамонте. — Дай тебе волю, и ты ухлопал бы Драма прямо в штаб-квартире «Братства», черт тебя дери! — Он снова посмотрел на меня. — А если я отпущу тебя, коп?
— Вам придется отпустить со мной миссис Сэнд.
Алексис вскинула свою белокурую головку:
— Я никуда не пойду без Майка.
— Значит, придется отпустить их обоих, — подвел итог я.
— Это не входит в мои планы. Ты знаешь, что это за место?
— Догадываюсь. Если Хартселльская комиссия сунется в штаб-квартиру «Братства» с ордером на обыск, она ничего там не найдет, кроме мебели. Вы храните все документы, не подлежащие уничтожению, здесь, верно?
— Мне нравятся парни, которые и в жестких условиях не теряют мыслительных способностей, коп. Мы с тобой таких дел наворотили бы, а?
Я не сразу нашелся, что на это ответить. Я вспомнил запах морской воды снаружи и сильный ветер с моря. Мы находились где-то неподалеку от воды. Неверный ответ мог стоить мне камня на шею.
Я покачал головой:
— Никаких сделок, Аббамонте. Я не хочу иметь с вами никаких дел.
Он засмеялся:
— Знаешь, что я тебе скажу, коп? Если бы ты пошел у нас на поводу, я приказал бы Очкарику и Роверу разобраться с тобой. И плевать на Хартселльскую комиссию!
— Сэнд, вы можете встать? — спросил я. — Можете идти?
Майк Сэнд пробормотал что-то невнятное.
— Он сможет, — пообещала Алексис.
Я пристально посмотрел на Аббамонте. Он ответил мне таким же пристальным взглядом.
— Тогда уходим отсюда на своих двоих, — сказал я.
Я не предложил свою помощь. Если у Майка Сэнда сохранились еще остатки гордости, ему бы это не понравилось. Он оттолкнул Алексис и с трудом стал подниматься на ноги, словно утопающий, борющийся с прибоем. Его челюсть с одной стороны распухла и посинела.
Я сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Время шло, напряжение нарастало. Если Аббамонте поймет, что я блефую, то голые серые шлакоблочные стены, рябые от света лампочек, висящих под зелеными абажурами, будут последним, что я увижу в своей жизни.
— Наденьте Драму с барышней повязки на глаза, — приказал Аббамонте. — Очкарик и Ровер, отвезите их в город.
Очкарик завязал глаза Алексис носовым платком. Мне он завязал глаза тем же черным шелковым шарфом. Само собой разумеется, что Майк Сэнд знал, где мы находимся, поэтому завязывать ему глаза не было никакого смысла.
— Послушай, Майк, — сказал Аббамонте. — Не обижайся.
Годами я исполнял твои приказы, теперь настало время тебе поработать на меня. Должен признать, у тебя есть нечто, чего у меня нет. Тебя поддерживают рядовые члены профсоюза. Ты мне еще понадобишься.
Майк Сэнд ничего не ответил. Я услышал, как с тяжелым скрипом открылась железная дверь.
— Эй, Майк! — крикнул Аббамонте нам вслед. — Если у твоей жены имеются бумаги старика, они мне понадобятся. И ты мне их достанешь, Майк. Непременно.
Затем, пока мы уходили, он заговорил с Торгесенами.
Мы залезли в обшитый досками фургон вместе с Очкариком. Ровер сел за руль. Перед тем как он закрыл за нами заднюю дверь, я услышал хлопанье невидимого флага на ветру.
— Он заснул? — спросил я у Алексис Сэнд.
— Думаю, да. Вы считаете, стоит обратиться к врачу?
— Больше всего остального ему необходим сейчас сон.
Мы находились в гостиной ее апартаментов в отеле «Статлер». Очкарик с Ровером доставили нас к отелю в одиннадцать часов, и я помог Алексис уложить Майка Сэнда в постель. Он был в сознании, но сонный.
— Может это... животное... и в самом деле одержать верх, как он говорит? — спросила она.
— Наверняка. Если только Хартселльская комиссия его не остановит. Или ваш муж. Или ваш отец. Ваш отец действительно Гедеон Фрост?
— Да. Он исчез. Полагаю, вам об этом известно.
— Вы наняли частного детектива на побережье по имени Скотт, чтобы найти его?
— Скотт? — Она облизнула губы. — Я... никогда о нем ничего не слыхала.
— А что с бумагами вашего отца?
Впервые за все время ледяное самообладание Алексис Сэнд стало подтаивать. Она закурила сигарету. Руки ее дрожали.
— Не знаю, — призналась она. — Я привезла их в Вашингтон, не будучи уверенной, стоит ли отдавать их Майку. У меня были сомнения на этот счет. Но у Майка возникли большие неприятности, и я знала об этом. Мой отец... Конечно, я не отдам эти бумаги Аббамонте.
— Майк может попросить вас об этом.
Алексис ничего не ответила, поэтому я сказал:
— Могу я воспользоваться вашим телефоном, миссис Сэнд?
— Конечно.
Я набрал номер домашнего телефона сенатора Хартселла.
Он сам взял трубку.
— Что за черт, куда это ты запропастился? — забасил он. — Я отправил одного из наших шпиков во Фронт-Ройал, чтобы снять тебя с крючка. Когда он приехал, тебя там уже не было.
— Это долгая история. Он все еще там? Там есть одна девушка по имени Хоуп Дерлет, которая...
— Я уже все о ней знаю. Ее отпустили, когда ее брат признался в убийстве Таунсенда Хольта.
— Признался?! — повторил я, ничего не понимая. — Чарли Дерлет признался?!
— Совершенно верно, признался. Но у меня есть для тебя и более важная новость.
— Где Хоуп?
— Дома. Она под охраной, не волнуйся. Комиссия прислала ей повестку в суд. Мы можем воспользоваться показаниями этой девушки. Мы не дадим им и пальцем ее тронуть.
— У меня тоже есть одна важная новость для вас, — сказал я, но все мысли мои были о Чарли Дерлете. Почему-то мне не верилось, что это он убил Хольта. Я рассказал сенатору о сходке профсоюзных деятелей и о том, как я туда попал. — Это где-то в Тайдуотере, штат Мэриленд, вероятно за Беннинг-роуд. Заброшенный гараж. Перед ним противоциклонное заграждение и флаг. Полагаю, я смогу найти это место.
Сенатор ликовал:
— Это просто здорово, Чет! Если мы устроим облаву и добудем профсоюзные бумаги, у нас будет кое-что, пока не найдется доктор Фрост. Давай встретимся в моем кабинете как можно скорее. Мы начнем поиски немедленно. Поспишь в самолете.
— В самолете? А куда я лечу?
— Вот об этом-то я и хотел тебе сказать. Звонил Моуди.
— Из Лос-Анджелеса? — уточнил я.
Алексис посмотрела на меня:
— Точно. Он влез во что-то большое. Возможно, ниточка приведет к доктору Фросту. Ему нужна помощь. Ты полетишь?
Я быстро прикинул. Хоуп в безопасности. Ее брат пока не собирается отказываться от своего признания. Возможно, при данных обстоятельствах самое лучшее место для Чарли — в каталажке Фронт-Ройала. И если я дам наводку на место тайной сходки за Беннинг-роуд, облаву смогут организовать и без меня.
— Конечно, — сказал я. — Я буду у вас в кабинете через двадцать минут.
Я повесил трубку, и Алексис сказала:
— Вы говорите, что Майк — один из тех, кто может остановить Аббамонте. Вы действительно так думаете?
— Майку решать. Вы его знаете лучше, чем я. Ему придется ради этого провести опрос общественного мнения.
Алексис надула губки:
— Майк — парень крутой, поверьте мне. Такой крутой, что вам и представить себе трудно. Не обманывайтесь на его счет из-за того, что произошло сегодня. Вся эта игра Аббамонте была громом среди ясного неба. Это было для Майка шоком, но он не покорится. Я его знаю.
И тут — словно в доказательство ее правоты — Майк Сэнд проснулся. Алексис пошла в спальню и через несколько секунд вернулась оттуда вместе с Майком. Синяк у него на подбородке стал совсем темным.
— ...рядовые члены, — говорил он. — Вот чего нет у Аббы и никогда не будет.
— Будь благоразумен, Майк. Тебе нужно отдохнуть.
— Мне нужно действовать.
Майк Сэнд еще нетвердо держался на ногах. Он опирался о плечо Алексис, и она поддерживала его за талию. Сэнд втянул в легкие воздух и осторожно отодвинул ее от себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50