Он был шестым для ровного счета, по двое в каждой группе; и, в отличие от других, предпочитал охоту в городских джунглях вечеру в своей квартире, которая, даже по его меркам, была грязноватой. У лейтенанта Бернса были сомнения насчет формальностей, но Олли нажимал на то, что третий труп обнаружен на территории его участка и это дает ему право на участие в операции. «К тому же, — ненавязчиво заметил он, — я отыскал эти квитанции в гараже, а без них никакая автоинспекция не нашла бы имен и адресов, так что давайте покончим с этой бодягой, а, лейтенант?»
Полицейские разъехались в разные стороны около половины одиннадцатого. Карелле повезло: в напарники ему достался Олли Уикс. Сегодня Олли был одет слишком опрятно. На нем была толстая драповая куртка и охотничья шапка. Погода с заходом солнца испортилась; похоже, октябрьскому медовому месяцу пришел конец. Карелла, одетый, как и утром, озяб. Под откосом дороги они обнаружили брошенную машину без номеров. «Хорошо бы в машине была исправная печка», — подумал он. Но печка не работала.
Владелец «Мерседес-Бенц» номер 604J29 жил в двух шагах от участка. Его звали Генри Лайтел.
— Что-то знакомое, — сказал Олли. Он сидел за рулем. Карелла устроился рядом и упорно пытался привести в действие обогреватель. — А тебе как, не приходилось слышать это имя? Генри Лайтел.
— Нет. Да ладно, черт с ним, давай побыстрее.
— Вам, парни, новые машины не помешали бы, — заметил Олли.
Карелла проворчал что-то невразумительное, поднял воротник спортивной куртки и попытался натянуть его на голову.
— У меня всегда в багажнике что-нибудь теплое, — не умолкал Олли. — Вдруг похолодает или дождь пойдет. В этом городе никогда не знаешь, чего ждать.
— М-да, — процедил Карелла.
— Знаешь, что надо было сделать? Надо было взять мою машину вместо этой развалюхи. У нас в Восемьдесят третьем новенькие «меркурии» и «форды». Лейтенант всегда проверяет, когда мы возвращаемся с задания, смотри, чтобы ни царапинки. Да, у себя в Восемьдесят третьем мы жить умеем. Знакомое имя, Генри Лайтел. Может, актер?
— Ничего не могу сказать, — откликнулся Карелла.
— Лайтел, Лайтел. Точно, так кого-то зовут. Карелла воздержался от комментариев в том смысле, что уж один-то человек на самом деле носить это имя.
— Правда, «Генри» меня смущает, — продолжал Олли. — Ну-ка, напомни, куда едем.
— Холмс, 843.
— Холм — как Шерлок Холмс?
— Да.
— Если возьмем медведя, то шкура пополам, идет? — спросил Олли. — Он будет общий, то есть ваш и наш.
— Ты что, нацелился стать начальником полиции? — спросил Карелла.
— Нет, меня вполне устраивает моя работа. Но справедливость есть справедливость.
— Не замерз? — сменил тему Карелла.
— Кто, я? Ничуть. А ты?
— Я да.
— Обещали дождь.
— А что, от этого станет теплее?
— Да нет, я просто так.
Они немного помолчали.
— Мейер не говорил тебе про «Блюзы Хилл-стрит»?
— Нет.
— Ну что, надо подать на них в суд?
— Нет. А кто судиться-то будет?
— Да, я думал, мы с тобой.
— Это еще почему?
— Тебе не кажется, что «Чарли Уикс» звучит почти как «Олли Уикс»?
— Нет. «Чарли Уикс» звучит похоже на «Чарли Уикс».
— А по-моему, почти одно и то же.
— Ну, тогда «Ховард Хантер» это почти то же, что «Ивен Хантер».
— Совсем другое дело.
— Или «Артур Гитлер» почти то же, что «Адольф Гитлер».
— Тебе бы только шутки шутить. К тому же на что хочешь спорить готов, что сейчас во всем мире нет человека с таким именем. Даже в Германии. Может, когда и звали так, но они давно переменили фамилию.
— А тебе кто мешает? Если «Чарли Уикс» беспокоит тебя, сделайся Олли Джонсон или кем-нибудь еще.
— А почему бы Чарли Уиксу не сменить фамилию? И почему бы Фурилло не сменить фамилию?
— Не вижу ничего общего между Фурилло и Кареллой.
— Чего это ты такой сердитый сегодня?
— Я не сердитый, а замерз.
— Мы собираемся взять медведя в берлоге, а он злится.
— Я не уверен, что медведь в берлоге.
— Ну, а я это нюхом чую. Приехали.
Уикс пристроился рядом с грузовичком, стоявшим у тротуара напротив дома, где жил Генри Лайтел. Это было шестиэтажное кирпичное здание без привратника. Они вошли в подъезд и принялись изучать список жильцов на дверной панели.
— Так, Лайтел Г., — прочел Олли. — Квартира шесть "в". Последний этаж. Надеюсь, тут есть лифт. Так как насчет фамилии? Неужели не можешь вспомнить?
— Нет, — ответил Карелла. В подъезде было ничуть не теплее, чем на улице; тот же холодный, влажный, до костей пронизывающий воздух, который и впрямь обещает осенний дождь.
Олли нажал на кнопку звонка рядом с почтовым ящиком. Тишина. Он снова надавил на кнопку. Никакого ответа.
— Похоже, в этом притоне привратника не держат? — заметил Олли, снова присматриваясь к панели. — Точно, нет, — и наугад нажал другую кнопку. Внутренняя дверь автоматически открылась. Олли схватился за ручку и широко распахнул ее.
— Ну вот, хоть в чем-то повезло, — сказал он, направляясь к маленькому лифту в глубине холла. Он нажал кнопку вызова.
— В этих старых развалюхах лифты ползают как черномазые в августе.
— Хочешь, дам совет? — спросил Карелла.
— Да, а что такое?
— Никогда не ходи на задания с Артуром Брауном.
— Почему? А-а, ты про черномазых. Так это просто фигура речи.
— Браун, пожалуй, не согласился бы.
— Еще чего. У него хорошее чувство юмора. И к тому же, что я такого сказал? Это просто фигура речи.
— Мне не нравятся твои фигуры речи.
— Да ладно тебе, — Олли потрепал Кареллу по плечу. — И чего это ты такой сердитый сегодня, Стиви-малыш? Ведь мы на медведя идем.
— И пожалуйста, не называй меня Стиви-малыш.
— А как тебя называть? Фурилло? Ты хочешь, чтобы я называл тебя Фурилло?
— Меня зовут Стив.
— А Фурилло зовут Фрэнк. Но сержант называет его только Фрэнсисом. Может быть, тебя звать Стивеном? Эй, Стивен, хочешь я буду звать тебя Стивеном?
— Я хочу, чтобы ты звал меня Стивом.
— Ладно, Стив, пусть будет так. Тебе нравятся «Блюзы Хилл-стрит», Стив?
— Я не люблю фильмы про полицейских.
— Ну ладно, где этот чертов лифт?
— Хочешь, пойдем пешком?
— На шестой этаж? Ни за что.
Наконец лифт подошел. Детективы вошли внутрь, и Олли нажал на кнопку шестого этажа. Двери закрылись.
— С такой скоростью мы доберемся до места только во вторник, — заметил Олли.
На шестом этаже они отыскали нужную квартиру. Она была прямо напротив лифта.
— Давай-ка, подойдем с обеих сторон, — предложил Олли. — Может, наш Лайтел — костолом?
В правой руке у него уже был пистолет.
Они подошли к двери. Карелла слева, Олли справа. Олли нажал на кнопку. Внутри послышался мелодичный звук. И все. Олли нажал снова. И снова мелодия. Он прижал ухо к двери. Тишина.
— Тихо, как на кладбище, — сказал Олли. — А ну-ка, отойди.
— Зачем это?
— Сейчас высажу дверь.
— Ты не сделаешь этого, Олли.
— Кто сказал? — и Олли приготовился.
— Олли...
Удар пришелся точно в замок. Пружина соскочила и дверь отворилась внутрь. В квартире было темно.
— Есть кто? — Олли двинулся внутрь пружинистой походкой полицейского, как бы прокладывая себе путь пистолетом. — А ну-ка, зажги свет.
Карелла пошарил по стене в поисках выключателя. Раздался щелчок, и комната осветилась.
— Полиция! — заорал Олли явно в пустоту. — Прикрой меня, — бросил он Карелле и двинулся в глубь квартиры. Карелла поднял пистолет, целясь куда-то перед Олли. Олли включил свет в гостиной. Тут никого не было. На стене висела большая картина, изображавшая бегуна с номером десять на майке. Он как бы летел над дорожкой, работая руками, как крыльями. Похоже на серию фотографий, которые этот малый, Карелла забыл его имя, опубликовал в «Плейбое». В гостиную вели две двери! Обе они были закрыты. Не говоря ни слова, детективы подошли к ним. Олли — к той, что справа, Карелла — слева. И там и там были спальни, и ни там, ни там никого не было.
— Ну-ка, давай осмотримся здесь, — предложил Олли.
— Нет.
— Почему это?
— Мы даже в квартиру не имели права заходить, — пояснил Карелла.
— Но мы уже здесь, — парировал Олли. — Разве не так?
— Незаконно.
— Стив, Стив, — отечески покачал головой Олли. — Хочешь, я расскажу тебе маленькую сказку? Ты любишь сказки, Стив?
— Олли, а ведь ты играешь с Дре...
— Послушай сначала сказку, идет? Двое честных добросовестных легавых отправились как-то вечером потолковать с одним подозреваемым. Они пришли к нему в квартиру, а квартира была та самая, где мы с тобой сейчас, и знаешь, что они там обнаружили? Что какой-то воришка уже взломал замок и превратил квартиру черт знает во что. Как и полагается честным, добросовестным трудолюбивым легавым, они доложили о налете в ближайший участок и за тем отправились на боковую. Ну, как тебе сказка, Стив? Или ты не любишь сказок?
— Я люблю сказки. Хочешь, расскажу тебе одну? Она называется «Древо познания» и...
— Да-да, малыш, — перебил его Олли, явно подражая комику, — точно, точно, что-то слышал.
— Сказка эта про полицейского, который без всяких формальностей решил поискать ледоруб в коллекторе. Он довольно долго рылся в дерьме и наконец нашел этот чертов ледоруб, а на нем полно тех самых отпечатков, которые ему были нужны. Но доказательства свои он добыл незаконным путем, Олли, и окружной прокурор сказал ему, что он отведал от древа познания добра и зла и дело не приняли к слушанию, а убийца, может быть, по сей день, и даже в эту самую минуту, орудует этим ледорубом. Есть такое правило, Олли. Правило Древа Познания. Ты давно в полиции?
— Да-да-да, правило Древа Познания, — проворковал Олли.
— У нас нет ордера на обыск, — не отступал Карелла, — мы взломали дверь в квартиру американского гражданина, мы находимся здесь незаконно. Из этого следует, что любое свидетельство, нами добытое...
— Ясно, все ясно, малыш, — не унимался Олли. — Но ты все же не будешь возражать, если я немного осмотрюсь здесь? Трогать ничего не буду.
— Олли...
— Надеюсь, что не будешь, потому что я в любом случае, — перешел на свой обычный тон Олли, — собираюсь этим заняться, и прекрати читать мне мораль. Мы здесь для того, чтобы узнать, имеет ли отношение этот малый к убийствам. Если имеет...
— Мы здесь для того, чтобы выяснить, ставил ли этот парень машину...
— Это мы уже знаем! И не за тем сюда пришли.
— Мы пришли, чтобы поговорить...
— Ты же видишь, что здесь никого нет! Так с кем говорить? С четырьмя стенами?
— Надо обратиться к прокурору, пусть даст ордер на обыск. Это нормальный путь...
— Нет уж, мы обратимся к ежедневнику хозяина, посмотрим, где он может быть сегодня, разыщем его и уж тогда потолкуем с глазу на глаз.
— Ну да, а когда судья...
— А откуда ему знать, что мы заглядывали в ежедневник? Стив, ведь я уже сказал, что до нас здесь побывал воришка, и, уходя, мы спокойно наберем 10-21 и все доложим. А пока я пороюсь немного в столе, где ему еще держать ежедневник?
Под взглядом Кареллы Олли прошагал к письменному столу и выдвинул верхний ящик.
— Ну вот, видишь? Этот тип явно облегчает нам жизнь. — Олли обернулся и показал Карелле ежедневник. — Ну вот, видишь? Этот тип явно облегчает нам жизнь. — Олли обернулся и показал Карелле ежедневник. — Так, продолжал он, — посмотрим, что у него тут в октябре... — Он принялся листать ежедневник. — А теперь найдем двенадцатое октября, то есть сегодня. Так, так, так, а ну-ка, взгляни сюда, Стив. Очень интересный календарь.
На листке за шестое октября, когда была убита Марсия Шаффер, значилось ее имя, а под именем — название университета «Рэмсей». Тринадцатое октября — «Нэнси Аннунциато», а затем «Марино». И последняя, вчерашняя запись — «Дарси Уэллс» и снова «Марино».
— Ну как, видишь?
— Вижу.
— А что у него на сегодня записано, видишь?
А на сегодня значилось «Лоуэлла Скотт» и чуть пониже «Фолджер», что явно относилось к университету в районе Риверхеда.
Олли захлопнул ежедневник.
— Так минут за тридцать доберемся, а если врубим сирену, то и за двадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37