Сам приносишь свой багаж, используешь свой магнитный ключ, чтобы пойти в спортзал, если кончился лед — сам идешь за ним, в общем, здесь даже чаевые оставлять не принято. В такой час у дверей нет швейцара, только молоденькая девушка сидит за стойкой портье, читает какой-то польский журнал. Люси останавливается возле двери, оглядываясь по сторонам. Если кто-нибудь появится, она притворится, что ищет в сумочке ключ.
Прождав почти десять минут, Люси с облегчением замечает, что девушка собирается уходить, может, в туалет, а может, за кофе. Воспользовавшись моментом, Люси неторопливо направляется к фойе и исчезает в открывшихся дверях лифта.
Руди в номере 511. Конечно, номер не его. Он попал в гостиницу примерно тем же путем, что и Люси, только ему повезло больше, он вошел через главный вход с толпой бизнесменов, возвращающихся с ужина.
К счастью, ему хватило ума надеть костюм и галстук. Вообще, Руди — весьма своеобразный парень. Бывшие товарищи по отряду спасения завидовали его красивому мускулистому телу, уверенные, что он принимает стероиды, хотя он в жизни к ним не притрагивался. Люси бы узнала об этом. Руди может иметь свои недостатки, но он такой честный и искренний, что она иногда называет его своей подружкой. Люси знает все детали его диеты, все витаминные и протеиновые добавки, его любимые журналы и телепрограммы. Когда он последний раз читал книгу, Люси припомнить не может. Она также понимает, почему он напал на нее тогда, в тренировочном зале, и иногда даже сожалеет, что сломала ему нос.
— Я думал, что ты тоже хотела меня. Клянусь, — объяснял он с самым несчастным выражением на лице. — Я думаю, что перевозбудился, бегая среди этих шин, стреляя, а ты была там, со мной, и вокруг валялись патроны, мы оба были возбуждены. Ты мне показалась такой красивой, я просто не устоял и задал тебе этот вопрос, знаю, я не должен был, а потом ты ответила, что хочешь заниматься сексом как можно чаще. Я подумал, ты имела в виду прямо там.
— Ты действительно так подумал? — спросила Люси.
— Да, я подумал, что ты тоже меня хочешь.
— Тебе надо смотреть что-нибудь, кроме боевиков, и почаще, — ответила Люси. — Может, Уолт Дисней?
Этот разговор происходил в комнате Люси в Академии ФБР. Они сидели у нее на кровати бок о бок, ведь Люси никогда не боялась его. Руди наложили несколько швов на губу, сломанный нос потребовал услуг пластического хирурга.
— Кроме того, я знаю, это покажется тебе ерундой, но я хотел покончить со слухами о тебе. Может, я хотел что-то доказать, доказать, что они ошибаются, говоря все это.
— А, я поняла. Если бы мы занимались сексом, ты смог бы пойти к ним и все рассказать.
— Нет! Я бы ничего им не сказал. Это их не касается.
— Хм. Давай-ка разберемся. Если бы мы занимались сексом в тренировочном зале, это бы доказало другим, что я предпочитаю мужчин, даже если бы ты ничего им про это не рассказал из своего природного благородства.
— Вот черт, — Руди опустил глаза. — Я не это имею в виду. Я бы ничего им не сказал, но как только бы они снова начали говорить про тебя всякие гадости, вроде того, что ты лесбиянка или фригидная, я бы что-нибудь сделал, как-нибудь намекнул бы им, что они не знают, о чем говорят.
— Да, я оценила твои благие намерения, когда ты попытался сорвать с меня одежду и изнасиловать, — ответила Люси.
— Я не пытался тебя изнасиловать! Ради бога, не говори так! Я думал, что ты тоже меня хочешь. Черт, Люси. Что мне сделать?
— Никогда больше не пытайся это повторить, а то в следующий раз я сломаю тебе кое-что другое.
— Отлично. Я никогда так больше не сделаю, если ты этого сама не захочешь, мало ли, вдруг передумаешь.
Он ушел из Бюро и в конце концов начал работать на Люси в Особом отделе. В Руди сочетаются разные качества, иногда он становится обычным симпатичным парнем, неспособным надолго привязать себя к безумно любимой им женщине, как он сам говорит. Насколько может судить Люси, его выбор не всегда удачен. Но ловить преступников он умеет так же мастерски, как Люси — водить вертолет. К тому же, Руди начисто лишен эгоистических помыслов, он не страдает нарциссизмом, редко пьет и не притрагивается к наркотикам, даже к аспирину.
— Единственная радость от всего этого, — Руди поднял глаза на Люси, — когда врач вправлял мне нос, он выпрямил небольшую горбинку, — Руди осторожно коснулся носа. — Сказал, что у меня будет настоящий римский профиль. Так и сказал, римский профиль.
Руди помедлил, затем с сомнением прибавил:
— Что это хоть значит?
37
Люси стучится в номер 511.
На двери висит табличка «Не беспокоить», внутри грохочет телевизор: цоканье копыт и выстрелы. Словно Руди смотрит вестерн. На самом деле он смотрит за Рокко.
— Да, — раздается через некоторое время голос Руди.
— Посадка совершена, все чисто, — отвечает Люси на жаргоне вертолетчиков, оглядывая коридор и быстро надевая перчатки.
Дверь открывается ровно настолько, чтобы Люси смогла проскользнуть, что она и делает, закрывая за собой дверь. Руди тоже в перчатках, Люси слышит, как он щелкает замком у нее за спиной. В комнате она снимает ветровку и озирается, подмечая каждую деталь. Рокко сидит на стуле и смотрит на Люси покрасневшими глазами, кажется, он еще располнел с момента их последней встречи. В углу комнаты на полу стоит пустая бутылка из-под шампанского, около нее — ведерко со льдом, давно растаявшим. Огромная кровать, сбоку от нее, возле окна с задернутыми шторами — журнальный столик и два стула. На полу несколько английских журналов. Возможно, он недавно был в Англии. Рокко так и не удосужился выучить второй язык. Он мог купить эти газеты где угодно по пути сюда.
На маленьком столике, на котором Рокко привезли еду, остался недоеденный ужин. Обглоданная кость на тарелке, шкурка от печеного картофеля, блюдце с растаявшим маслом, пустая хлебница, стакан со свежим салатом, соус, выжатые лимонные дольки и шкурки от креветок. Кусок шоколадного торта Рокко съел, на блюдце остались следы от его жирных пальцев. Люси почему-то вспоминает Пита Марино, отца Рокко.
— Я на минутку.
— Чувствуй себя как дома.
Она убегает в ванную. Невыносимая вонь.
— Он трезвый? — спрашивает Люси, вернувшись.
— Относительно.
— Должно быть, это в генах.
— Что?
— То, как отец и сын следят за собой, — говорит она. — Это единственное, чем они похожи. Заехал в Щецин за новой партией оружия? — обращается она к Рокко. — Или, может, тебя интересуют боеприпасы, взрывчатка, а может электроника, или духи, дизайнерская одежда? Сколько отчетов о погрузке у тебя в чемодане?
Рокко внимательно смотрит на Люси, его взгляд падает на ее декольте.
— Убери от меня свои похотливые глаза, урод, — огрызается Люси, забыв, как одета. Она застегивается и снова повторяет свой вопрос. — Наверное, тысячи кораблей уже отчалили с грузами на борту, так, Рокко?
Он ничего не отвечает. Люси замечает следы его испражнений на ковре.
— Самое время тебе вляпаться в свое собственное дерьмо, Рокко, — говорит Люси, присаживаясь на край кровати.
— Что у тебя с рукой, — спрашивает Руди, не отводя глаз от Рокко.
Вспомнив о дубинке в рукаве ее блузки, Люси вытаскивает ее и кладет на тумбочку. Огромное окно выходит на улицу прямо над входом в гостиницу, поток воздуха от батареи колышет легкие занавески. В комнате жарко, Руди повысил температуру до двадцати двух градусов. Делать больше опасно, это может вызвать подозрения. Рокко жалобно смотрит на пистолет, глаза наполняются слезами.
— Ну вот, — качает головой Люси, — мы такие важные и значительные, а плачем! Кстати, твой отец никогда не плачет. Ты когда-нибудь видел, чтобы Марино плакал? — обращается она к Руди.
— Нет.
— А видел когда-нибудь, чтобы он обделался от страха?
— Нет. Ты знала, что Рокко планировал прикончить своего отца во время рыбалки? Ну, его обычной поездки на озеро Багз.
Люси никак не реагирует, только на ее щеках появляется пунцовый румянец. Она надеется, что Марино никогда не узнает, что Люси и Руди, возможно, спасли ему жизнь, приехав сюда. Рокко больше никого не сможет убить.
— Ты мог бы давно убить своего отца, почему именно теперь, в августе? — Люси знает, когда Марино ездит на рыбалку.
Рокко пожимает плечами:
— Приказ.
— Чей?
— Моего бывшего клиента. У него свои счеты.
— Жан-Батиста, — говорит Люси. — Так вы двое, оказывается, так близки? Очень трогательно, потому что именно из-за него тебе сегодня придется умереть.
— Я тебе не верю! — ошеломленно произносит Рокко. — Он бы никогда... Я нужен ему.
— Зачем? — спрашивает Руди.
— Я нужен ему, — повторяет Рокко. — Я все еще его адвокат. Он может посылать мне любую почту, может связаться со мной, когда захочет.
— Что он тебе присылает? — спрашивает Руди.
— Все, что угодно. Ему лишь нужно написать «Адвокату», и никто не откроет конверт. Поэтому если он хочет послать кому-нибудь письмо, то делает это через меня.
— Рокко, письмо, которое я получила от него, и в котором он тебя заложил, тоже было послано через тебя?
— Нет. Он никогда не присылал мне письма, адресованного тебе. Я их никогда не открываю, это слишком опасно. Если он узнает... — Рокко замолкает, ошарашено глядя на Люси. — Я не верю, что он прислал тебе письмо.
— Но мы же здесь, правда? — пожимает плечами Руди. — А как бы еще мы узнали всю необходимую информацию, если бы Шандонне не прислал нам письмо?
Рокко молчит.
— Почему он хочет убить твоего отца? — Люси не собирается уходить от темы. — Особенно сейчас. Какие счеты?
— Кто знает, очевидно, простая неприязнь. Можешь считать это хорошей причиной, — самодовольно ухмыляется Рокко.
— Одолжи-ка на минутку, — Люси протягивает руку за пистолетом Руди.
Тот вынимает магазин и перезаряжает пистолет, пустой патрон падает на кровать. Взяв пистолет, Люси подходит вплотную к Рокко, заряжая пустой патрон.
— Твой отец научил меня водить машину, — говорит она. — Когда-нибудь видел его пикапы? Я училась ездить на них, когда еще до руля не доставала.
Она взводит курок и направляет пистолет Рокко между глаз:
— И стрелять меня научил тоже он.
Она нажимает на курок — щелчок.
Рокко в ужасе подпрыгивает.
— О-о, — произносит Люси, засовывая обратно магазин, — совсем забыла, что он не заряжен. — Вставай, Рокко.
— Вы полицейские, — его голос дрожит от страха. — Полицейские не убивают людей. Они не могут это сделать!
— Я не полицейский, — говорит Руди. — А ты?
— Нет. Я не полицейский. Вообще не вижу ни одного копа в этой комнате, а ты?
— Вы какие-нибудь оперативники из ЦРУ. Они, наверное, посылали вас в Ирак захватить Саддама Хусейна. Я знаю, что делают такие люди как вы.
— Никогда не была в Ираке, а ты? — Люси поворачивается к Руди.
— Что-то не припомню такого.
38
По телевизору показывают очередной вестерн. Два ковбоя слезают с лошадей, разговаривая по-польски. Из губы двигаются не в такт переводу.
— Последний шанс, — говорит Руди. — Где Джей Талли? Не лги, я все равно узнаю.
— Он посещал курс ФБР по анализу речи, — небрежно замечает Люси. — Был лучшим в группе.
Рокко отрицательно качает головой. Совершенно ясно, что если бы он располагал такой информацией, давно все рассказал бы. Рокко — эгоистичный трус, а в данный момент он боится их больше, чем Джея Талли.
— Предлагаем тебе сделку, Рокко. Мы не будем тебя убивать, — Люси протягивает пистолет обратно Руди. — Ты совершишь самоубийство.
— Нет, — его колотит, словно в приступе болезни Паркинсона.
— Все кончено, Рокко, — говорит Руди. — Интерпол объявил тебя в международный розыск Ты не сможешь скрыться, тебя схватят. Если повезет, закончишь свои дни в тюрьме на Сицилии, я слышал, там несладко. Но ты сам проверишь. Шандонне доберутся до тебя очень быстро и, скорее всего, тебе больше не представится шанса умереть достойно. Так что подумай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55